Маслобойня

Вито разглядывал стеклянные шкафы заставленные медикаментами, эти бесконечные бутылочки и висящий в центре голографический список имеющихся лекарств, с точным количеством, а также номер полки, где искать. Вито знал большую часть из представленного и имел дела как минимум с половиной из этого.

Больничка была хорошая, выше по уровню, чем обычная для среднего класса, но кабинеты такие же маленькие как и везде.

— Итак, — доктор Оливия кто-то там, Вито не запомнил, вернулась наконец. — Я проконсультировалась с другим специалистом и, — по ее лицу стало понятно, что не стоит ждать ничего хорошего еще до того, как она снова открыла рот. — Вы очевидно воспользовались услугами некомпетентного врача, потому что клетки оказались в самих легких, что абсолютно недопустимо ввиду последующей проблемы с дыханием и некорректной работы органа. Боль будет только усиливаться, потому что легкому все труднее увеличиваться в размере, оно начало костенеть, терять эластичность и вместе с этим возможность нормально функционировать. В дальнейшем это грозит полным обездвиживанием и отмиранием, и, я говорю, в дальнейшем, но на самом деле — это в недалеком будущем.

Это Вито знал и без нее, он ожидал решения проблемы, в объяснении того, что с ним, совсем не нуждался.

— Ну это же оперируется?

— Безусловно, — она села рядом на высокий стул, — но сначала требуется очистить легкое, и только затем его можно будет заменить.

— Класс, — Вито кивнул, — тогда в чем проблема?

— В клинике нет специалиста, который смог бы очистить легкое изнутри, это очень скрупулёзная работа, риски слишком высоки.

— Вы что хотите больше денег? — Вито усмехнулся, он знал, что медицина здесь всесильна.

— Лучшее, что я могу в данной ситуации, это ввести малую долю гидрогеля, который заблокирует активность ненужных нам клеток, но к сожалению не разрушит их. Дредрином — хороший препарат и будет работать очень долго, но, к сожалению, легкие заменить вы не сможете, пока не избавитесь от клеток полностью.

— Может быть все-таки пойти на риск? — спросил Вито, и Оливия отвела взгляд:

— Я не могу вам отказать, и если вы заплатите за такую операцию, ее вам проведут, я или кто-либо еще, но я вам советую этого не делать. Повреждение изнутри, а вероятность у этого не менее девяноста процентов, потому что даже не задевая ничего, что-нибудь обязательно окажется тронутым, станет катастрофой, вам придется впоследствии трансплантировать орган. По стоимости это дороже, чем сразу найти врача из верхнего мира, честно вам говорю.

— Врача из верхнего мира, — задумчиво повторил Вито и к удивлению Оливии расхохотался, — твою мать, я проклят.

— Нет, вы в принципе в критическом состоянии. Как можно быстрее необходимо заменить все органы, потому что силы в вашем организме распределились так, что поддерживающую функцию одного стало выполнять совсем другое. Это продливает вам жизнь, но изнашивает и повреждает то, что могло бы еще прослужить несколько лет. Я бы начала с сердца, если остановится оно, то реабилитация никакого другого органа больше не будет иметь смысла.

— М-м, вы думаете, я не в курсе? — оскалился Вито, и чтобы сбить ее деловой тон, поинтересовался, лечат ли они в кредит.

Она сразу же заткнулась и опустила взгляд виновато, смутилась, понимая, насколько бесчеловечна политика правительства в этом плане. Не давать кредитов на лечение, когда цена на это лечение просто космическая!

— Дредрином отлично поможет, — Оливая вернулась к не столь скользкой теме, — вы сможете не переживать о дыхании и сопровождающей боли.

И Вито согласился на препарат понимая, что на этот раз других вариантов нет.

 

 

 

Спустя несколько дней после прибытия на Меркурий, Вито встретился с Панчесом и Мигелем, они были из другой тусовки, Вито никогда с ними на дело не ходил. Но теперь, когда вновь Вито оказался без своей группы, можно было присоединиться к любой иной.

— Да, есть одно дело, — мутно ответил Панчес, особо видно не желая разглагольствовать, — но пока так, еще не особо понятно кто, куда и к кому именно.

Тут Вито вспомнил, что ребята из домушников. Домушниками называли тех, кто заваливался к сильным мира сего, ну или просто к тем, кто с деньгами и выносили все, что можно вынести, а также заставляли бабки перевести на счет какого-нибудь мертвого тела, с которого имелась возможность эти деньги потом анонимно вывести. Такие дела были достаточно опасны, потому что у толстосумов всегда были всякие слуги, охрана, камеры и прочее, и окупаемость таких дел могла быть удручающей, иногда богатеи выглядели богаче, чем на самом деле являлись.

Вито обычно грабил общественные заведения, банки, магазины, он всегда шел скорее против системы, чем против людей.

— Такой, как Вито, нам все равно понадобится, — Мигель толкнул приятеля в бок, — чем больше среди нас тех, кто соображает в роботах, тем лучше, тем более по слухам в этот раз цель очень жирная, а значит, защищенная.

— Если бы мы точно знали, кто эта цель, но да, говорят мясистый кусок, — Панчес усмехнулся и покачал головой недовольно: — Дело пока только наметилось на самом деле, все в разработке, понимаешь… но ты готов, да?

— Да, — Вито кивнул, ему на самом деле не терпелось совершить преступление и поиметь с этого валюту.

Он давно уже не был так готов, как на сегодняшний день. От Элиаса наконец удалось отвязаться, происшествие на Юпитере с Гилбертом похоже оставалось ненаказуемым, легкие под контролем, здоровье не будет лучше, чем на данный момент, а если он не поимеет деньги, то не будет лучше уже никогда. Да, Вито давно уже не был так готов, как на сегодняшний день, он, наконец, после череды дерьма, чувствовал себя свободным, никаких обязательств, никаких критичных нужд, пора была ввязаться в историю, жаль, только история еще не созрела, а так, обрисовалась в общих чертах.

— Вот смотрю я на твою руку и че-та не понимаю, Стефан клялся, что тебя подстрелил, — недоуменно и неожиданно сказал Панчес тем же вечером в баре, но гораздо позже.

— Подстрелил, — Вито усмехнулся, похоже, этот придурок всем трепет о своем героическом поступке, — давно было.

— Где же ты зализал рану? — продолжил Панчес. — Я рассмотрел уже обе твои руки, и ей богу, не скажу, какая из них могла быть изувеченной.

— Давай не будем об этом, — достаточно пьяный Вито поморщился, — скажем просто, что мне повезло и не повезло.

— М-да, — философски заключил Мигель, потихоньку тоже нажираясь, но Панчес все не затыкался:

— Да просто интересно, у кого ты так пролечился, совсем не подпольно, совершенно, — и как самый трезвых их них махом опрокинул в себя стопку синтепона. — Значит ли это, что у тебя валюта завалялась?

— Это же сколько тон валюты надо было поиметь, чтобы отвалить за такую работу, — Мигель рассмеялся, он однозначно понимал, в чем вопрос. — Наверное к стенке прижал, да? Они трусливые как черты на самом деле, эти врачи…

— Трусливые как черты? — переспросил Панчес — Это как?

— А вот ты хоть одного черта видел? Нет? А это потому, что трусливые такие, прячутся, понял, да?

На нетрезвые головы им всем показалось это смешным. Бармен наполнил их стаканы заново без дополнительного напоминания, ему эти три типа совсем не нравились, сразу видно, головорезы какие-то. Выпили до хрена просто, а все еще в состоянии разговаривать и сидеть, кто другой валялся бы уже под барной стойкой, пуская слюни.

— Вито, вам звонит Ланзо, желаете ответить? — заговорила Ича своим искусственным голосом и Вито попросил придержать звонок.

Ланзо был тем еще типом, который никогда не звонит просто так. И не хотелось бы при Панчесе и Мигеле обсуждать что-нибудь важное, да и любые другие уши в баре также нежелательны. Поэтому Вито удержал звонок и вышел из бара, от свежего воздуха в голове стало яснее, искусственный приглушенный свет тоже благотворно повлиял на мозговой процесс, и все же Вито был сильно поддат, и от этого расслабленно ответил Ланзо.

— А-а, так и знал, что не стоит с тобой связываться в это время суток, — Ланзо хихикнул, — правда даже и не знаю, в какое можно.

— Да в любое, любое, — Вито отошел от входа, подальше от людей, опираясь о стену, буквально скользя по ней. — Как у тебя дела? Давно ничего о тебе не было слышно.

— Это все из-за стабильности. Когда дела идут на повышение или на понижение, все вокруг сразу же узнают об этом.

— Точнее и не скажешь, — согласился Вито.

— А у тебя как всегда все на высоте? Ты уже добыл там свои миллиарды, которые тебе причитается просто от того, что ты человек? — Ланзо рассмеялся и у Вито само собой закатилась глаза от раздражения.

— Не угадал, — процедил сквозь зубы и Ланзо, еще посмеиваясь, сказал загадочно:

— А я на самом деле на секунду так и подумал…

— О чем ты? Давай о главном, наконец.

— Правда сам не знаю, — и Ланзо что-то затянул, — может, проявляю излишнее беспокойство, и все же…

— Да что там случилось?

— Ну речь о том, что случилось у тебя, Вито, — и Ланзо, судя по звуку, выпустил дым, похоже так и не перестал баловаться сигарами.