самый качественный бисер производят в Японии

– Это слишком скучно, – закатывает глаза Уён. – Давайте переключим на что-нибудь другое! Ёсан кладёт подушку, которую обнимал, рядом с собой, и поворачивается к нему: – Ты удивишься, но тебя смотреть документалку про историю Франции восемнадцатого века никто и не приглашал. – Более того, ты сам мне пообещал, что не будешь мешать, – подает голос Хонджун с другого конца дивана в гостиной. – Ты просто пришел, молча простоял за нашими спинами минут десять и начал ныть, что тебе неинтересно. – Да, но… Уён хмурится, однако ему правда нечего возразить на их аргументы: в жизни каждого человека наступает тот момент, когда он решает, что ему стоит разобраться в истории Франции. Видимо, это та часть взросления, до которой лично он пока не дошёл. Ещё и на улице, как назло, зарядил проливной дождь, так что его первоначальный план прогуляться по окрестностям, пока Хонджун и Ёсан вникают в все тонкости данной темы, провалился. Сидящие на диване продолжают просмотр, перестав обращать на него внимание. Уён углубляется в собственные мысли, пытаясь придумать, что такого можно сделать за два часа, пока идёт документалка.  Что-то приготовить? Нет, он уже этим занимался сегодня, поскольку пораньше освободился с работы. Позалипать в телефоне? Как-то не хочется. Убраться в квартире? «Нет, мне не настолько нечем заняться,» – сразу же отметает эту идею Уён. Наконец он решает пойти и подоставать Сана, который скрылся в их с Ёсаном комнате, едва на экране телевизора в гостиной появилась заставка «Нетфликса». Как только парень открывает дверь, его друг вскакивает и что-то быстро прячет за своей спиной, однако тут же расслабляется, когда в проеме появляется голова Уёна. – Напугал, – говорит Сан. – Я сначала подумал, Ёсану что-то понадобилось. Заходи, хочешь, кое-что прикольное покажу? Уён оказывается внутри и рассматривает обстановку: по ощущениям, он здесь не появлялся месяца два? Три? Ёсан ценит своё личное пространство и предпочитает, чтобы вместе они собирались либо на кухне, либо в гостиной. Тут всё немного изменилось за это время. Комната одновременно напоминает чью-то детскую и уютный старый домик где-то далеко от цивилизации. Включенная гирлянда с лампочками в виде звёздочек, гора игрушек и полосатый плед на кровати, одна из стен практически от пола до потолка завешана плакатами с музыкальными группами, постерами и рисунками каких-то персонажей из мультфильмов. В дальнем углу, рядом с книжным шкафом притаились гитара и пуфик бежевого цвета. Подоконник заставлен суккулентами, за которыми, скорее всего, ухаживает Ёсан, так как он – единственный человек среди них четверых, способный не убить растения одним неосторожным чихом. Он вряд ли в этом признается, но Уён на сто процентов уверен, что у каждого зеленого обитателя в комнате есть своё собственное имя. И, кажется, настольную винтажную лампу, стоящую на письменном столе, они с Хонджуном подарили друзьям на какой-то праздник? Вроде да, сложно вспомнить. – Думаешь, мне потом влетит от Ёсана за то, что я не спросил у него разрешения прийти к вам? – смеётся Уён, пристраиваясь на стуле напротив Сана. – Однозначно, – кивает тот. – С другой стороны, тебе влетело бы и в том случае, если бы ты задал подобный вопрос, потому что отвлек бы его от документалки. Так что… Чему быть, того не миновать? Сказав это, он наконец достает из-за спины то, что так поспешно пытался скрыть. Большую пластиковую коробку с кучей отсеков, в каждом – бисер разного цвета. – У Ёсана же скоро день рождения, я подумал, что штучка, сделанная своими руками, будет хорошим дополнением к основному подарку, – объясняет Сан. – Пока, если честно, ничего толкового не выходит, но ещё пару дней практики – и наверняка получится. Хочешь вместе поплетем? Уён разглядывает коробку со всех сторон. – Ну не знаю… Вайбы тех самых кружков в началке, на которые меня заставляли ходить, да и не то чтобы я люблю рукоделие… – Сможешь сделать Хонджуну браслет и заставишь его носить, – его друг знает, как уговаривать. Парень продолжает колебаться, и тогда его добивают финальным аргументом: – У меня есть бисер темно-розового, фиолетового и синего цветов. Будете в парных ходить. Уён закатывает рукава чёрной домашней кофты (украденной у Хонджуна около года назад) и вздыхает: – Давай показывай, как это работает, у нас осталось не так много времени до того, как они закончат. Довольный Сан вытаскивает из комода дополнительные предметы, необходимые для процесса, выкладывает всё «богатство» на стол и включает обучающий ролик. Первые пять минут Уён почти без остановки сокрушается, что ничего не понимает и что зря он согласился заняться бисероплетением. Следующие десять – воюет с леской и умудряется рассыпать по полу такое количество бисеринок, что Сан улыбается сквозь боль, понимая, что ему придется их собрать до того, как Ёсан зайдет в комнату. Уёна он убраться точно не заставит. Но затем становится тихо, видео подходит к концу, и слышно лишь, как Уён сосредоточенно пыхтит, нанизывая на нитку всё новые и новые бусинки. Примерно через полчаса он отодвигается от стола, выпрямляется в полный рост и гордо показывает Сану свое творение. Браслет получился немного кривым, но у друга тоже вышел не шедевр искусства. – Я сделал вот такую штуку, а ты за то же самое время успел только малюсенькое колечко сплести? – удивляется Уён. – Во-первых, не одно колечко, а два, во-вторых, они с цветочным орнаментом, это другая техника, в-третьих, зато здорово вышло, – отбивается от него тот. – Да-да, как скажешь, – парень уже углубился в создание нового браслета и не слушает ответ. Пожав плечами, Сан снова отмеряет нужное количество лески и подбирает цвета для второго колечка. Возможно, куча украшений из бисера не сделает жизнь близкого человека лучше, но ведь и хуже не сделает, да? По счастливому стечению обстоятельств именно тогда, когда Уён с довольной ухмылкой входит в гостиную с браслетами в кармане, на экране бегут титры: кажется, восемнадцатый век в Франции подошел к концу. Ёсан, заметив его, шепчет: – Тихо, а то… – Хонджууун, я тебе кое-что сделал, давай покажу!!! Просьбы друга оказались тщетными: ликующий голос Уёна разносится по всей квартире и заставляет уснувшего при просмотре Хонджуна подскочить с дивана. – А ещё громче нельзя было? – морщится он, зевая и параллельно пытаясь размять затекшие от долгого сидения конечности. Впрочем, ему не дают опомниться от дремоты, тут же заключают в объятия и целуют в шею: – Можно, но я пожалел слух Ёсана! – Вот спасибо, – с иронией отвечает сохранивший способность слышать благодаря невероятной доброте Уёна. Сан, догадавшийся по крику, что документалка закончилась, тоже присоединяется к остальным. Ему очень хочется завязать диалог и показать, что он поддерживает увлечения своего парня, но когда из истории Франции ты знаешь только то, что там когда-то была революция и куча Людовиков (и то не факт…), в голову приходят только общие вопросы. – Ну… Тебе было интересно? Все, кто должен был умереть, умерли? – И те, кто должен был, и остальные, – смеётся Ёсан. – Мало кто способен жить дольше трех веков. Уён разрывает объятия, чтобы наконец продемонстрировать верх искусства, созданный его руками. – Это из бисера, сам сделал! Они парные, а ещё в цветах би-флага, – с гордостью изрекает он. – Тебе нравится? Ведь нравится? Хонджун вертит браслеты в руках: – Да, очень мило, не знал, что ты занимаешься рукоделием. Раньше коллеги лишь шептались, что я встречаюсь с парнем в чёрном, который вечно меня забирает из офиса после работы, теперь точно будут знать, что так и есть. – Вот видишь, какой полезный подарок! Мне Сан подкинул идею, у него огромная коробка с бисером в комнате, так что мы вместе сидели и плели, – фраза выскакивает прежде, чем Уён соображает, что ему нельзя было заходить туда без одобрения Ёсана, и что существование колечек для последнего должно было остаться в секрете до его дня рождения. Сан переводит взгляд с проболтавшегося друга на своего парня и, рассматривая пол, бормочет себе под нос: – Я сражался, как лев, и до последнего не впускал его к нам, честно. Про бисер ничего не знаю, меня подставили. – Я тебя очень люблю, но лгать – не твой конек, – вздыхает Ёсан. – Вам повезло: я сейчас настолько устал, что не хочу даже разбираться. Ты мне только скажи: на полу бисеринок не осталось? – Не волнуйся, Уён уберет, – встревает Хонджун. – Любишь браслеты делать – люби и подметать, верно? Уён было открывает рот, чтобы вступить в спор, но его любимый кидает на него лукавый взгляд и приподнимает бровь. "Да, за тебя всё решено, и что ты сделаешь?"– читается в его глазах. Иногда Хонджуну бывает невозможно отказать, и он прекрасно об этом знает. Но всё же немножко поныть для приличия надо, куда без этого? – Я ему сюрприз, значит, от чистого сердца, а он…, – драматично изрекает парень и делает вид, что смахивает с лица невидимые слезы. – Ясно, вы все меня ненавидите, я так и знал! – Веник в прихожей стоит, в шкафу с бытовой химией и тряпками, – нисколько не поддается на его жалобы Ёсан. – И совок там же, на средней полке. *** Несмотря на то, что Хонджун продолжает заявлять, что в его возрасте и на такой серьезной должности, которую он занимает, носить браслетик из бисера – просто смешно, трехцветный подарок Уёна не покидает его запястье ни на одну минуту. Хоть он и пытается это скрыть за длинными рукавами одежды. И несмотря на то, что Ёсану приходятся по душе сделанные его парнем колечки, коробка бисера со всеми необходимыми к ней предметами перекочевывает в соседнюю спальню. Как Уён ни пытался отрицать, его с головой затянул этот вид рукоделия. Поначалу казалось, что так даже лучше – Уён сосредоточенно смотрит туториалы и что-то тихонечко плетет, осваивая технику за техникой и не мешая остальным. Однако через несколько недель, когда он наконец достаточно отточил свои навыки, в квартиру вновь вернулись его шутки, подначивание соседей и гостей и бесконечные рассуждения вслух. Просто теперь Уён занимался всем вышеуказанным, не отрывая голову от силиконового коврика, на котором лежали его материалы. – Зато он хотя бы не вваливается к нам в комнату, а сидит либо у себя, либо в гостиной, – пытался подбодрить своего парня Сан. – Да, хорошо, что мы заморочились и сделали в спальне шумоизоляцию, – кивнул Ёсан. – Знаешь, надо будет Хонджуну сказать, что он может у нас временами тусоваться, если ему потребуется немного тишины. *** В чём заключается разница между кошками и Чон Уёном? Кошки порой приносят хозяевам добычу и с гордостью кладут её куда-нибудь на подушку, дожидаясь похвалы. Уён делает ровно то же самое, вот только вместо добычи у Хонджуна в карманах его брюк с неизменной стабильностью появляются различные поделки из бисера. – Может быть, начнешь их продавать? Или хотя бы друзьям что-то подаришь? – интересуется последний через пару месяцев после начала «бисерной лихорадки». – Не то чтобы я не ценю то, что ты создаешь, даже наоборот, мне очень нравится видеть, как ты чем-то увлечен. Просто у нас этого добра теперь столько, что хоть отдельный шкаф заводи. – Ни за что, – Уён делает вид, словно предложение парня задело его гордость. – Если ты – моя муза, то всё должно храниться у тебя! Хонджун вздыхает и, не пытаясь переубедить его, молча ищет в интернете, бисер какого производства считается самым качественным – гигантский набор, отданный Саном, уже почти закончился.