живая кукла

Глава IV. Расплата.

Право подвергать людей самой суровой критике заслуживает тот, кто убедил их в своей любви к ним. Махатма Ганди

Утренние лучи солнца настойчиво бились в окно, которая полностью утопала в них. На улице была немая тишина, лишь иногда были слышны завывания ветра, который тоже бился в окно, будто бы так и хотел попасть в комнату к лучам. Внезапно наступил мрак, поэтому парень резко открыл глаза, подскочив с подушек, с тяжелым дыханием осматривая комнату. Заметив Дотторе у окна, который завешивал шторы, на душе тут же стало легче и спокойно. Куникудзуси лег обратно, внимательно смотря своими большими глазками за передвижениями по комнате ученого, не в силах выронить ни слова. Сам же Иль-Дотторе не оставлял парня ночью ни на минуту. Он то и дело следил за жизненными показателями своей драгоценной куклы, подлатал его рану на животе и теперь там красовался красивый и профессионально-миниатюрный сделанный ученым шрам. Сейчас парень даже не думал об этом, продолжая пилить мужчину взглядом, пока тот не подошел к постели и не сел на край, проводя бледными пальцами руки по личику. -«Температура спала. Ранение было глубоким, было небольшое воспаление, но я всё уладил.» - спокойным, как и всегда тембром голоса говорил мужчина, а Куникудзуси будто бы чувствовал его теплый взгляд из под маски. Он потянулся слегка дрожащей рукой к чужому лицу, касаясь пальцами маски, осторожно взявшись за её конец у носа, медленно пытаясь приподнять, но его руку в тот же момент перехватили, от чего парень невольно вздрогнул, отпрянув, даже вжавшись в подушку. -«Ты не доверяешь мне?» - тихо спросила кукла, не спуская своих аметистовых глаз со своего спасителя. -«Суть не в доверии, мой мальчик. Думаю, что ещё не время.» - всё так же спокойно говорил фатуец, а после поднялся и прошел в другую комнату, оставляя парня в одиночестве, словно тот разрушил такую доверительную атмосферу один своим неверным движением. Куникудзуси повернулся на бок, а именно спиной, где сидел мужчина, устало взглянув в закрытое шторами окно, тяжко вздыхая, но после его как прошибло и он понял, что безумно голоден, от чего поднялся с постели и только сейчас понял, что он одет лишь в рубашку ученого, которая была ему чуть выше колен, а так же нижнее бельё. Одна лишь мысль о том, что Дотторе его переодевал, когда он был без сознания, заставила парня неимоверно покраснеть и смутиться своего вида. Он таки почувствовал как к его ушам и щекам прилила кровь и те заметно обрели алый оттенок. Куникудзуси шумно выдохнул и босой направился к двери, слегка приоткрыв ту, а после проследовал на шуршание бумаг, найдя мужчину, который рвал и комкал какие-то документы. Парень остановился в проёме, слегка наклоняя голову, будто бы щенок не понимал, что от него хотят. Он не стал перебивать мужчину от его занятия, но тут раздалось громкое урчание, которое прервало тишину, а после последовал смешок, что парень прекрасно подметил на чужих губах, но стоило Дотооер повернуть голову в сторону, где и стояла кукла, то рот тут же принял исходное положение в виде единой полоски, а губы слегка содрогнулись. -«Если ты голоден, то мог просто сказать.» - уже не так дружелюбно отвечал ему учёный, поднимаясь со своего места, проходя мимо парня, заходя в комнату, которая называлась кухней, но Дотторе редко лично готовил - не было времени, обычно покупая в захолустных магазинчиках, что-то на подобие готовой еды, разогревая ту. Сейчас же он достал некоторые овощи, кусок мяса, который продавцы бережно завернули в пленку, а также мешочек с крупой под названием «Гречка», поставил на импровизированную плиту металлический сотейник, и стал нарезать овощи прямо на столешнице. За несколько месяцев проживание с мужчиной, парень уже мог отличать его настроение по выражению губ и движениям. Сейчас он был явно напряжен, и чем-то недоволен. Когда учёный уходил в лабораторию, то он мог вернуться только в одном из двух состояний. Либо же он будет до безумия злым, всю ночь швырять и метать вещи по комнате, пока не выйдет то, что он задумал, либо же Дотторе придёт расслабленным и будто бы счастливым, хоть этого точно и не узнаешь, но это можно было понять по тому как он ведёт себя в повседневных вещах. Например, если у учёного не выходило, что-то, то его движения были нервными и грубыми. Однажды Куникудзуси, на одном из исследований его тела, случайно перевернул колбу со странной ярко-жёлтой жидкостью и осадком, и тогда Дотторе читал ему целую лекцию про то как же тяжело получить каротиноиды, но это была не простая учебная лекция, из которой он ничего не понимал, а сплошные крики на куклу, только без мата и унижений. Вместо этого ученый предпочел унизить умственные способности Куникудзуси, а тот молча сидел на кушетке и смотрел в пол, чуть ли не плача, извиняясь тогда бессчетное количество раз. Вспомнив такое, парень усмехнулся, вновь следуя в другую комнату, встав рядом с мужчиной, внимательно осматривая его методы готовки. Дотторе уже закинул в сотейник нарезанные овощи, и когда те дали сок, то он кинул мясо, добавив пару специй, от чего запах стал куда аппетитнее и куникудзуси невольно улыбнулся сильнее, упираясь руками в столешницу, будто бы ребёнок впервые следил за готовкой и ему было до безумия интересно. Спустя минут пятнадцать тушения мяса, Дотторе добавил крупы и залил всё это водой, вновь поворачиваясь к тому, вытирая руки об полотенце, взяв младшего за подбородок, резко тот задирая, заставляя смотреть на него. -«Я же тебе говорил, что если ты предашь моё доверие, то я убью тебя. Не оставлю и живого места на тебе. Ты лишишься своего сознания и будешь моей послушной куклой.» - голос учёного звучал сейчас максимально злым и раздражённым, от чего парню стало не по себе, и он послушно кивнул, а после почувствовал как большой палец руки мужчины надавил на его губы, а кукла послушно приоткрыл рот, не спуская взгляда с возвышающего над ним мужчины. Сейчас в глазах парня читалось только послушание, преданность и любовь к тому, будто бы он и вправду был псом. Внутри всё сжалось. Органы будто бы хотели вытеснить друг друга из грудной клетки и живота. Люди бы назвали это явление «бабочки в животе», но Куникудзуси впервые испытывал такое на себе, поэтому боялся даже моргнуть, ведь не хотел, чтобы подобное внимание к нему заканчивалось. Он был готов каждый день терпеть муки ранения по всему телу, лишь бы его не оставляли ни на секунду, говорили такие слова и делали всё то, что делал сейчас Дотторе. Такую трепетную атмосферу разрушила кипящая вода, которая шипела от соприкосновения с нагретыми сплавами металлов, в следствии чего испарялась. Дотторе затушил огонь и снял сотейник с решетки, поставив тот на стол и достал две тарелки с приборами, а после сел за стол и стал накладывать еду, чуть отодвигаясь от стола на стуле, повернув голову в сторону парня, похлопав по своему колену, улыбаясь. Куникудзуси не считал себя ребенком, его в какие-то моменты подбешивало, когда с ним так обращались, но мужчине он позволял всё, поэтому тут же забрался на чужие колени, свесив ножки. Сейчас парень сидел на том боком, поэтому уже потянулся за тарелкой, но его опередили и стали кормить. От такого внимания к себе он чуть не заплакал, послушно открывая рот и всё пережевывая, стараясь делать это быстро, боясь, что мужчине надоест это, но тот лишь осматривал парня и продолжал кормить, а когда тарелка оказалась пуста, то он приступил к своей порции, а парень довольно качал ножками и уложил свою голову на плечо Дотторе, утыкаясь носом в горячую шею ученого, прикрывая глаза, уже хотя расслабиться, но почувствовал массивную руку на своей ноге, которая постепенно поднималась выше, сжимая на своём пути внутреннюю часть бедра, от чего по телу пронеслась волна мурашек, а после последовал тяжелый вздох и он вновь ощутил скамкывания органов внутри, одной рукой схватившись за рубашку на груди мужчины, приоткрыв глаза, следя за чужой рукой, которая вызывала в нём столько эмоций, но только он приготовился к новой порции приятных ощущений как рука исчезла, а на лице мужчины появилась самодовольная улыбка. -«посуда на тебе~» - с такой же улыбкой сказал Дотторе и спустил парня с колен, уходя в свою комнату, оставив куклу наедине с непонятными мыслями, но единственное, что сейчас понял Куникудзуси, что он принадлежит и будет принадлежать только одному человеку в его жизни.