Промысел звезд. (часть II) Зов Силы.

             Непрерывно инопланетные существа, настроенные крайне агрессивно ко всему живому, пребывали в космические пространства второй по значимости планеты Конфедерации, которая носила название Тарсонис. Ни множество боевых спутников, ни могучий флот Тарсониса, который поддерживали немалые армии миротворцев центральных и дальних рубежей, ни другие армии не могли уберечь планету от напасти, идущей со всех возможных уголков космоса. Война гремела всюду: в космосе, в слоях атмосферы, на самой планете, охватываемой все больше кроваво-фиолетовой пеленой, на которой разрасталось множество органических построек, тут же заселявшихся неисчислимым количеством вражеских существ.       Еще никогда за свою историю своего бытия человечество не сталкивалось с подобной разрушительной силой. Вся галактика трепетала от заволакивающего ее кошмара, которому не было начала и конца. Отчаянно люди вели сопротивление зергам. Могучая, бескомпромиссная, постоянно атакующая армия неприятеля, не знающего пощады, неугомонно рвалась в человеческий мир, желая уничтожить в нем все живое, что только могло быть. Кровь представителей обеих враждующих рас реками лилась на землю планеты. Медленно, но верно Тарсонис начинал склонять колени перед грядущей неизбежностью.       И только благодаря регулярным, профессиональным армиям, создание которых когда-то, еще совсем недавно, предавалось очень большой критике, люди еще могли оказывать сопротивление врагу.       – Смотрю я на этот нескончаемый поток людей и страшно становится, – сказал Скарт, глядя в окна транспортного судна на антигравитационном ходу, в которых виднелась огромная армия объединенных сил генералов Варпанова и Глопова.       – Да, никогда ничего подобного не видел, – поддержал товарища Макс.       – До сих пор не могу поверить…       – Во что?       – В то, что снова окунулись в эту стихию…       Макс нахмурив брови, посмотрел на Скарта, совершенно точно понимая, на что тот намекал:       – Все нормально, это лишь временная мера. Когда все закончится, мы будем свободны.       – Я понимаю это, но тем не менее. Просто немного тревожно, когда вспоминаешь бурное прошлое, – улыбнулся Скарт.       – Да ладно тебе, – прогремел бас гиганта Клифа, – Все нормально! Я, если признаться, то честно, соскучился по всему этому. Пока мы были в изоляции, сами понимаете где, я пересмотрел некоторые взгляды на жизнь.       – И какие у тебя теперь взгляды? – спросил Макс.       – Я считаю, что быть военным не так уж и плохо. Да, есть свой риск, свои минусы, но в целом это куда лучше, чем быть, якобы свободным, обычным гражданином. К тому же изначально мне была уготована эта участь и если бы ни некоторые косячки с моей стороны, то возможно, я бы дослужился до немалых высот. И деньжат бы заработал к пенсии. В конце концов отслужив двадцать лет и выйдя на заслуженный отдых я был бы еще не так стар, но зато обеспечен…       – Или бы пал смертью храбрых досрочно, – рассмеялась Джен.       – Может быть, – чуть призадумался Клиф, но его это сильно не задело, – однако не вижу и в этом ничего плохого. Умереть на поле боля во имя Родины – героизм, к которому должен стремиться каждый настоящий солдат.       – Ну-ну… – выдохнула Джен, несколько поморщив милое лицо. – А, что ты скажешь про создание семьи, свободы выбора своего партнера? Жить не по приказам, а по зову своего существа?       – Не думаю, что прямо-таки разительная разница. Я пожил и по ту сторону, и по ту сторону. Меня устраивает. Да и все по графику: сон, еда, развлечения, женщины, что еще надо от жизни? Сказать честно, там на колонии свобода меня утомила. Постоянные головняки, размышления, непонятное стремление в неизвестное направление. Что к чему – черт ногу сломит! Здесь все просто и понятно.       – А здесь прям все ясно?       – Абсолютно. Видишь враг – уничтожай!       – Но это же скука? – протянула Джен, не веря в то, что человек действительно может так считать.       – Очень нескучно! На колонии от безделья было куда хуже! Да еще и неопределенность будущего. Что нас там ждало? Старость в нищете в лучшем варианте. Годы идут, а нищий мир как окружал нас там, так и продолжал бы окружать. И выхода оттуда не было никакого, если бы не воля случая…       – А семья? Ты никогда не хотел создать семью. Свой домашний уголок?       – Нет. Я из другого теста… – несколько цинично ответил Клиф, отрицательно качая головой.       – А я согласен с Джен. У нас как бы все гладко, но по сути далеко не так. Мы живем по графику, не имеет права высказывать своего мнения, желания. Всегда подчиняемся приказам старших по званию, какими бы гениальными или бредовыми они ни были бы. Вся наша жизнь – это тренировки, подготовка к войне и сама война. Развлечения самые примитивные. Никакой возможности жить в развитие личности, создать все ту же пресловутую семью, в конце концов. Нет, конечно есть мизерная возможность, но не в таких условиях. А когда мне будет к пятидесяти и более, исходя из послужного списка, какая к черту жизнь?       – Есть стремление выбраться, но нет возможности и сил… – выдохнула Джен, печально глядя на своего возлюбленного.       – Потому что изо дня в день нас шлифуют быть теми, кем мы являемся сейчас. А так хотелось бы самовыражения, покоя, чего-то другого. Скучаю я по колонии…       – Может быть вы в чем-то и правы. Однако, я все-таки больше склоняюсь на то, чтобы быть военным, нежели обычным гражданским. Голова не болит совсем. Да и шансов выжить, особенно теперь, куда больше! Хотя с другой стороны дожить до преклонного возраста – не больно то и хотелось бы. Стану немощным и старым – меня тут же спишут и отправят на покой, а это не есть то, что заслужил воин. Лучше уж умереть в самом соку, – рассмеялся Клиф.       – Да уж, в данный момент только этот довод и успокаивает… – выдохнул Скарт, осматриваясь вокруг.       – Да, Клиф, ты идеальный воин для Конфедерации – качая головой, произнесла Джен.       – Патриот, – улыбнулся Скарт…       – Думайте, что хотите. Мне все это нравится. Обратно на колонию не хочу!       – А если все же доживешь до старости? – спросила Джен.       – Не знаю… Может интернат какой. Там халтура на гражданке. Вразумлять молодежь буду, находясь в статусе наставника, или куда-нибудь в охрану – государство не бросит. В целом, я все же, не планирую доживать до старости. Смысл? Дадут небеса и мне посчастливится пасть на поле брани против могучего врага.       – Вот ты отморозок! – рассмеялся Скарт.       – И ведь так оно и будет, черт возьми! – с некоторым расстройством отметил Макс, покачивая головой.       – Неужели совершенно не хочется детей, жены, внуков в конце концов? Как так можно жить и не желать создать семью? – спросила Джен, заглядывая в глаза гиганта.       – Мне ничего и никого не нужно. Хватает и вас. Вы моя семья, мои дети, мои внуки.       – Хорошие слова, сынок, – улыбнулся Макс, после чего все рассмеялись.       Множество солдат продолжало идти вперед. Над головами пехотинцев пролетали транспортные судна, сопровождаемые научными кораблями, броня которых ярко блестела в лучах кровавого солнца. Помимо многочисленной тяжелой, средней и легкой пехоты, по краям шеренг, которыми ступали солдаты, перемещалось большое количество боевой техники. Ракетные установки, танки, всякого рода грузовики, поднимая огромные клубы пыли, неустанно направлялись на плато Кураякса.       – Намечается большое сражение, – грозно сводя брови, заметил Самир Дюран.       – Да, – кивнул Макс, – Я слышал, что наша армия и армия генерала Глопова объединится с седьмой космической дивизией адмирала Леветрона, а также с армиями Тарсониса при серьезной поддержке некоторых армий миротворцев дальних рубежей и, собственно, центральной армии маршала Монтага.       – И правда: что-то серьезное готовится… – с небольшой тревогой в голосе кивнул Скарт, подчеркивая невероятно большой контингент военных как пешего, так и воздушного назначений.       – И куда путь держим? – спросил Клиф, понимая, что все более, чем серьезно.       – Мне, кажется, точнее было спросить: ради чего? – вдруг ответил Самир, очень настороженно взглянув на своих товарищей, после чего, словно ни в чем не бывало, вернулся в прежнее отрешенное состояние, продолжая наблюдать через достаточно большие иллюминаторы за шагающей вперед армией.       «Гончие» с удивлением посмотрели на призрака.       – Как сам думаешь? – спросил Макс.       Призрак сначала ничего не ответил.       – Ради мира во всем мире? – спросил один из отряда.       Самир только пожал плечами, как и прежде промолчав.       – Наступит рано или поздно! – произнес Клиф, поправляя свою тяжелую пушку, которая висела на плечевом отделе боевого костюма. – Уж я-то постараюсь!       Транспортное средство немного тряхнуло, после чего движение продолжилось.       – Твоего боевого духа на каждого бы из этих воинов хватило, Клиф! – улыбнулся Скарт, видя, как его товарищ горел от желания скорее еще раз сразиться с зергами.       – Я не успокоюсь, пока всех их не перебью! – ответил Клиф.       – Самир, все в порядке? – спросил Макс, ощущая некоторую нервозность в своем товарище.       Бледный, в задумчивом состоянии, призрак смотрел в одну точку, совершенно не обращая внимания на Макса.       – Самир? – вновь позвал Макс друга, после чего, тот вздрогнул.       – Что?       – Ты сам не свой в последнее время. Что случилось?       – Ничего, – тихо ответил призрак, явно не желавший ничего отвечать.       – Точно?       – Точно…       Макс еще некоторое время смотрел на своего товарища, который явно был не в духе. В обеспокоенном, задумчивом состоянии призрак продолжал сидеть и смотреть в сторону. Спустя некоторые мгновения, призрак закрыл глаза, делая вид будто бы задремал. Тяжело вздохнув, Макс перевел свое внимание от призрака на иллюминаторы, погружаясь теперь сам в размышления…       – И все мы просто расходный материал, как не посмотри, ¬ подводила результат беседы Джен, глядя своими темными глазами на Скарта.       – Прорвемся… – ответил Скарт, чувствуя некоторую ответственность перед ней.       – Скорее бы все это закончилось. Как не странно, а я скучаю по колонии, – грустно улыбнулась женщина, продолжая смотреть на Скарта.       – Я тоже…       – Скучаете по этой тюрьме? Ну вы скажете! – рассмеялся Клиф.       – А это не тюрьма? – спросил вдруг Самир, заставив всех переключиться вниманием к его хмурой персоне.       Макс иронично улыбнулся…       – Нет, это не тюрьма, – ответил Клиф, с улыбкой смотря на призрака.       – Фанатик, – прошептала Джен, отворачиваясь от Клифа.       – Забавно, – вдруг еле слышно произнес Самир, от чего его услышал только рядом сидящий Макс, немного вздрогнувший от неожиданности, которая прервала воцарившуюся тишину.       – Что?       – Годы проходят, а вопросы и споры остаются прежними, – улыбнулся призрак, с некоторой обреченностью взглянув Максу в глаза.       – Да уж…       – Вот слушаю я их и окончательно запутываюсь с ответом. Не знаю, кто из них прав…       – И я не знаю, – выдохнул Макс, начиная вдруг вспоминать прошлые годы, когда он и «гончие» несли свое ссыльное наказание на колонии МАР_САРА. Неприятный холодок прошел по спине Макса. Воспоминания из прошлого явно ему были не очень приятны.       – Не переживай, – улыбнулся призрак, – у каждого своя правда и каждый так или иначе, а придет к своему пути…       – Сколько еще идти знал бы кто?       – Кому-то совсем недолго, а кому-то: всю жизнь, – улыбнулся Самир, протягивая кулак к Максу.       – Да, – ответил Макс, слегка ударяя своим кулаком по кулаку призрака, выказывая тем самым ему свое уважение и доверие.       – На плато мы разделимся… – спустя некоторое время сказал Самир Максу.       – То есть?       – Призраков, включая боевых, перераспределяют в разведку. Всех до единого. Пока ничего не могу сказать, но намечается какая-то специальная работа, к которой только мы пригодны…       – Хреново, – выдохнул Макс, покачивая головой. – Теперь и ты нас покидаешь…       – Да, – кивнул Самир, несколько печально улыбнувшись…              Пока армии Конфедерации стягивались к плато Кураякса, Генеральный военный штаб уже в полной степени занимался разработкой стратегии на предстоящее сражение.       Огромное плато, когда-то являющееся одним из уникальных природных достопримечательностей планеты Тарсонис, было изменено до неузнаваемости. Сейчас это было не изумрудное природное произведение искусства со своими редкими кустарниками и травами, каких во всем мире было можно по пальцам пересчитать; а могучий военный оплот, донельзя загруженный военно-оборонительными сооружениям, установками, боевыми комплексами, разнокалиберной военной техникой и многими другими военными составляющими, которым не было числа, при всем при этом находящееся под прикрытием из космоса. Постоянным движением, ревом двигателей воздушных и наземных аппаратов, содроганием земли, сопровождалась активность людей в этом регионе. Вся местная уникальная флора была загублена могучей ногой тяжелой научно-военной индустрии. В данный промежуток времени плато Кураякса было основным плацдармом, равным которому не было ничего на планете Тарсонис. Собравший в себя всю возможную наземную и воздушную мощь Конфедерации, оплот объединенных армий Конфедерации готовился не к сдерживающей операции напасти, именуемой зергами, а к их уничтожению. Еще ничего подобного люди не затевали с тех самых пор, как зерги ступили на их территории.       В самом центре модифицированного инженерными и военными технологиями плато, под надежной защитой, под землей, в ее толще, покрытой бронированными стенами, потолками, тоннелями, в генеральном бункере проходило собрание командующих планеты. Одни присутствовали лично, другие – в виде трансляционных голограмм. Лично присутствовали: генерал четвертой армии Центра Варпанов, генерал второй армии Глопов, Генерал первой оборонительной армии Тарсониса Гурдов, Генерал пятой армии Тарсониса Сталл и генерал шестой армии Тарсониса Род. Адмирал Леветрон, маршал Монтаг, верховный контр-адмирал Стуков и Верховный адмирал миротворческих сил дальних рубежей Джерард ДуГалл присутствовали в виде голограмм.       Разработка и обсуждение планов шла в полном рабочем режиме. Все внимательно слушали друг друга и поочередно высказывали свои мнения, относительно того, к чему сводилась та или иная стратегия. Самыми заинтересованными и импульсивными лицами во всем предстоящем были верховный адмирал ДуГалл и маршал Монтаг. Присутствие всех остальных сводилось на второй план, особенно в те моменты, когда ДуГалл и Монтаг заводили свои длительные непримиримые диалоги. По внешнему настрою маршала Монтага было видно, что он совершенно не горел желанием выступать против зергов. Каждый раз он искал какие-то отговорки, сильно подрывающие боевой дух всех остальных сидящих в генеральном штабе. ДуГалл напротив, пытался найти каждый раз какой-нибудь аргумент, чтобы растормошить своих генералов, а особенно Монтага. Фактически седовласый адмирал вел беседу в виде разного рода убеждений и доводов с маршалом Монтагом в пользу активных военных действий. Что-то странное происходило между маршалом и адмиралом. Они словно на разных языках говорили, каждый устремляясь в только себе понятные стратегические и тактические разработки, полностью противоположные планам друг друга…       – Скажу честно господа: мне такая стратегия не по душе, – говорил маршал Монтаг, хмуро смотря на своих коллег. – Поход в сорок седьмой квадрат – это чистое самоубийство. Мы не в первый раз прорабатываем стратегию. Вроде бы стало лучше, но, как и раньше, мне она совершенно не нравится. Ради чего такой риск? Почему нельзя просто взорвать все проверенными «Инферно»? Потери с нашей стороны будут просто катастрофические, если мы столкнемся с ними лоб-в-лоб!       – Да когда же вся эта тягомотина завершится? – выдохнул генерал Гурдов, недовольно смотря на маршала Монтага.       – Мы же сотню раз обсуждали для чего, – устало пытался объяснить Монтагу седовласый адмирал ДуГалл.       – Меня мало убеждает призрачное понятие о каких-то мифических церебралах, которых ни я, ни даже моя разведка, не то, что в глаза не видели, даже представления не имеют об этом! – продолжал настаивать на своем суровый маршал Монтаг, смотря темно-синими глазами на своих коллег. – Мне необходимо знать больше об этом, в конце концов: я рискую потерять две армии, а меня это очень сильно беспокоит…       – Гуи, ты, как всегда излишне перестраховываешься, – продолжал объяснять суть дела верховный адмирал ДуГалл, – Все не так страшно, как ты думаешь…       – Поход на Пронери и Горстонек было тоже обычным делом, но в итоге все закончилось очень печально. После того случая что-то мне не хочется еще раз отправлять своих людей в эти гибельные поселения…       – Туда твоих людей не собирается никто отправлять, – пренебрежительно отмахиваясь рукой, отвечал пожилой миротворец, – твоей задачей будет отвлечение и выманивания врага на себя, самое тяжелое ляжет на плечи моих ребят.       – Тем не менее, это все равно плохая затея, – отрицательно качая головой, отвечал хмурый маршал.       – С таким настроем мы далеко не уедем, – усмехнулся генерал Гурдов.       Маршал Монтаг недовольно устремился в дерзкого человека, который совершенно бесстрашно в свою очередь смотрел на него.       – Генерал? – обратился маршал к Гурдову.       – Прошу прощения, – ехидно произнес генерал Гурдов, немного склоняя свою голову, при этом уводя от того свой взор.       Гуи Монтаг еще несколько секунд недовольно смотрел на генерала, ничего при этом не говоря. Со стороны было видно, что у маршала с генералом есть некоторые трудности во взаимоотношениях.       Генерал Гурдов представлял собой человека лет сорока пяти, может, пятидесяти. Волосы его были черными, средней длины, зачесанными назад. Кожа смуглая. Ростом он был среднего. Одет в повседневный генеральский мундир, на котором красовались отличительные шевроны, говорящие о принадлежности его к военным силам Тарсониса. Лицо его было чисто выбрито. Внешность его могла быть достаточно приятной, если бы не один нюанс в виде огромного шрама, вертикально проходящего через всю его левую половину лица. С той же левой стороны помимо шрама, внимание на себя приковывал его больной глаз, покрытый белой матовой пеленой. По всей видимости, это было бельмо. Несмотря на современную медицину, которая могла бы легко и полностью его излечить, он, почему-то, к ней не прибегал. У него были свои соображения и жизненная позиция, которую с ним мало кто разделял. Вообще стоит сказать, что генерал Обс Гурдов был неординарной личностью, как в своем ремесле, так и по жизни. Большей частью своей люди старались держаться от него подальше. Не очень положительными отзывами была известна его персона, как в пределах, так и за пределами планеты Тарсонис.        Маршалу Монтагу было шестьдесят лет. Единственный кто из всех полководцев имел статус равный маршалу Дюку, был только он. Он был вторым командующим (после Дюка) Центральной армией Конфедерации, армия которого носила название «дельта», основная задача которой сводилась на защите планеты Тарсонис и на поддержке планетарных секторов, где требовалась довольно серьезная военная поддержка. Он имел долгую и большую военную историю, в которой были триумфальные победы, тяжелые преодоления, горькие поражения. Его армия, после армий Дюка, ДуГалла и Стукова была сильнейшей в Конфедерации. Также она имела самый большой послужной список, превосходящий даже армию «альфа». Да, он был не так безупречен, как у маршала Дюка, но его разнообразие и объем, охватывающий чуть ли не все сектора Конфедерации, заставлял относиться к себе с почетом и уважением.        Маршала Монтага уважали и очень сильно ценили не только, как военного, но и как человека. Он единственный из немногих полководцев, кто всегда подходил к делу не только с точки зрения холодного, расчетливого разума, но также, и с позиции горячего сердца, при этом, совершенно не мешающего, а наоборот помогающего в его нелегком ремесле и жизни, как бы парадоксально это не выглядело.       Роста маршал Монтаг был среднего. Довольно сбитый, крепкий мужчина с суровым выражением лица внушал в окружающих сильное уважение, и в некоторых случаях, даже страх к своей персоне. Глаза маршала были темно-синего цвета, смотрели на оппонента всегда очень сосредоточенно, точно в глаза, словно пытались найти ответы в подсознании своего оппонента до того, когда он начнет говорить. Волосы маршала были темно-русые с некоторыми седыми прожилками, коротко постриженные они располагались на его голове в стойке, которая придавала маршалу еще более суровый внешний вид.       – Я не понимаю, адмирал, почему вы настолько сильно желаете совершить этот поход. Со стороны можно было бы подумать, что вы осведомлены намного больше, чем любой из нас, принимающий участие в собрании и при этом совершенно не желаете делиться информацией, которая, скорее всего, содержит некоторую толику нежелательного компромата? – продолжал диалог скептически настроенный маршал Монтаг, нутром чувствующий, что ему что-то недоговаривают.       – Это тебе кажется, Гуи, – покрываясь морщинами, улыбался ДуГалл. – Мне известно ровно столько – сколько тебе, с небольшой лишь разницей: я немного старше и повидал в этой жизни чуть больше – всего-то…       – Что же вы повидали такого, что заставляет вас идти на столь безумный риск?       – Всего и не расскажешь, – продолжал вести себя довольно-таки дружелюбно, но скрытно ДуГалл, – могу лишь сказать, что то, до чего нам удастся добраться, окупит любые потери, которые мы понесем.       – С трудом верится, – усмехнулся Монтаг, но, когда внимательно посмотрел в серые глаза адмирала, почувствовал насколько в себе был уверен худощавый старик. Взор Верховного адмирала, несмотря на возраст, горел неугасимым огнем, какой бывает только у молодых солдат, готовых на все ради вечной славы. – Мне иногда кажется, что некоторые из нас тоже любят играть в политические игры, многое недоговаривая своим товарищам…       – Камень в мой огород? – спросил ДуГалл, немного щуря серый взор.       – Почему нельзя рассказать все, что известно о том, с чем мы имеем дело. Почему надо действовать втемную? Скажите, адмирал, вам ведь известно куда больше, чем нам?       – Я ничего не знаю, чего бы ни знал ты, Гуи, или кто-нибудь из людей, сидящих здесь. Всем известно, что я далек от политики с тех самых пор, как меня убрали с колонии МАР_САРА, – адмирал сделал паузу. – Черт! Останься я на ней: ничего бы не произошло!       – Смог бы спасти?       – Да! – уверенно ответил ДуГалл, глаза которого продолжали ярко гореть.       – И все-таки трудно нам придется, адмирал, – выдохнул маршал Монтаг, склоняя голову. – Там, где нет правды, там не бывает побед. Тебе это хорошо известно…       – Известно, – кивнул адмирал, внимательно смотря на маршала. – Не надо приписывать ко мне игры политиков, в которых нет ничего кроме лжи. Я, как и ты, как все, кто сейчас здесь находится: являюсь патриотом своей страны. Я человек слова и чести, как любой из вас. Я желаю мира и процветания Конфедерации, а также смерти всем ее врагам! Будь уверен во мне, Гуи, я ни за что не окажусь на стороне тех, кому Конфедерация, словно кость в горле. Я всегда буду бороться за свою родину, за свой мир. До последней капли крови! И я беспощадно буду карать всех, кто будет посягать на мою территорию! Возможно, что-то и происходит на Тарсонисе, но я думаю, что это всего лишь небольшие размолвки между императорами; сколько их развелось – тут сам черт ногу сломит! Я уверен, что любой из правителей Земли или Тарсониса за целостность великой Конфедерации и, какие-то там единичные ничтожества просто не смогут ничего сделать с великим миром! Не терзайся в сомнениях, просто выполняй поставленные задачи, и ты увидишь, что я был прав…       – Мда… – озадаченно выдохнул Монтаг.       – Просто выполни, что от тебя требуется, Гуи…       – И все… – чувствуя себя не в своей тарелке, произнес Монтаг, по-прежнему не желавший выступать, но понимающий, что этого не избежать.       Монтаг закрыл глаза и неохотно кивнул.       Верховный адмирал выдохнул с небольшим облегчением, замечая, что так или иначе, а Монтаг был близок к тому, чтобы подчиниться обстоятельствам и убеждениям своего брата по ремеслу.       Воцарилась недолгая тишина, которую вновь посмел прервать маршал Монтаг:       – Сорок седьмой квадрат.       – Да, видимо, предыдущая речь вышла неубедительной, – качая головой, сказал ДуГалл, хватаясь рукой за морщинистый лоб.       – Надо подстраховаться, – ответил маршал, сильно хмурясь. По всей видимости, маршал склонился к позиции адмирала ДуГалла, возвращаясь к обсуждению стратегии.       – То есть?       – Это сорок седьмой квадрат, наверняка, там свыше десяти миллионов этих тварей. Если их было около пяти на Горстонеке, который был чуть ли не в два раза меньше, что тогда говорить об этом!       – И наверняка там будут не только наземные единицы, – вступил в разговор адмирал Леветрон.       – Стратегия «двадцать два, пункт четыре», – произнес ДуГалл.       – Это понятно, – махнул рукой Монтаг, почти принявший судьбу, – но их может оказаться больше… И моя интуиция говорит, что раза в два, как минимум…       – Это уже интересно, – улыбнулся генерал Гурдов, посмотрев на своего коллегу генерала Сталла, после чего очень внимательно принялся слушать командующих.        – Это уже двадцать миллионов особей! – немного тревожно ответил адмирал, хорошо понимающий, что хотел сказать маршал Монтаг.       – И там не все они пушечное мясо – зерлинги, – кивнул Монтаг.       – Это точно, – кивнул генерал Варпанов, вспоминающий некоторые недавние события.       – Думаете, необходима поддержка? – вступил генерал Род.       – Лучше перестраховаться, – ответил Монтаг, внимательно смотря на адмирала ДуГалла, который в свою очередь выглядел очень задумчивым.       – Пожалуй, – протянул адмирал, почесывая свой сухой лоб. – Кто есть на примете?       – В нескольких десятках километрах от нас есть довольно хорошая дивизия генерала Крайчека и пехота Шовса…       – Крайчек – хорошая идея, но вот Шовс…       – Чем они плохи? – удивленно спросил генерал Варпанов. – Способные бойцы. Совсем недавно отстояли Вернели.       – Не без вашей помощи, – усмехнулся генерал Гурдов, выразительно смотря на оппонента здоровым, карим глазом.       – Мы подоспели уже под конец сражения, – ответил лысоватый генерал Глопов, скромно реагируя на сказанное.       – Ну уж не скажите, мне доложили, что реактор едва не взлетел на воздух. Что, как не печально не спасло город! – продолжал Гурдов.       – Информация требует доработки, все было совершенно иначе. И стоит отметить тот факт, что по сути они были обречены. Удивительно, что там нам удалось отбиться от врага, – ответил генерал Глопов.       Гурдов недовольно посмотрел на своего оппонента, после чего решил замолкнуть.       – Выбор не велик, – хмуро ответил Монтаг, – и времени не так много, как хотелось бы…       – Это точно, зерги могут активизироваться в любое мгновение, поэтому необходимо быстрее принимать решение, – добавил генерал Варпанов.       – Думаю, придется сойтись на них, – медленно кивнул адмирал ДуГалл. – Как не смотри, а это какая-никакая, но поддержка…       – Не стоит их недооценивать, я лично видел, насколько хороши их армии, – добавил генерал Глопов.       – Верю на слово, – еще раз кивнул старый адмирал. – Значит, выступаем восемью армиями… Это будет очень занимательно.       – Мы должны будем снести их c лица земли, – предвкушая события, ответил адмирал Леветрон.       – В твоем случае, как бы не увлечься, Норб, – немного тревожно предупредил адмирал ДуГалл. – Запомните все, что осаду их оплота вести будут генералы Гурдов, Сталл и Род, под моим чутким руководством. Это уникальная возможность, которой может больше не представится. К тому же, на кону стоит слишком много, фактически жизнь целой планеты…       Неприятный трепет пронесся по телам присутствующих генералов.       – Обязательно покажите мне этот мифический церебрал, которому уделено столько внимания… – предупредил маршал Монтаг адмирала ДуГалла.       – Обязательно, и не только покажу… – ответил адмирал ДуГалл, неоднозначно улыбнувшись…       Обсуждение по стратегическим и тактическим наработкам продолжалось еще долгое время. Генералы, маршал, пусть все еще не согласный с окончательным решением, и адмиралы пытались в максимальном объеме разобрать все возможные нюансы предстоящего сражения. Всякий раз, как только все вроде бы было решено, находились очередные нюансы, которые тут же заставляли пересматривать всю стратегию заново. Адмирал ДуГалл ни на мгновение не затихал. Несмотря на свой довольно-таки серьезный возраст, он был энергичным человеком, постепенно начинающим раздражать некоторых присутствующих в штабе своей бьющей через край энергией, особенно тогда, когда начинал разбирать уже обговоренные ранее этапы вновь, шлифуя их до совершенства.       Маршал Монтаг спустя уже довольно длительное время проведения собрания, заметив, что уже ничего нового не намечается, стал просто очень внимательно наблюдать за старым главой миротворческого альянса дальних рубежей. Маршал смотрел и не мог понять истинные цели адмирала ДуГалла, крайне обеспокоенного грядущими событиями, словно они какой-то своей гранью касались его жизни лично. Даже его верный помощник Алексей Стуков, который все время молчал, выглядел отрешенным, в прочем, как и все остальные под конец собрания.       Тревожные мысли одолевали мудрого маршала, смотрящего на все, что его окружало. Что-то было не так, как раньше. Несмотря на то, что он находился за пределами Тарсониса и был в относительной безопасности, большей по крайней мере, чем те, кто находился на планете, захваченной зергами, он все время ощущал на себе странное давление надвигающейся угрозы. Как не странно, маршал улавливал опасность не от предстоящей битвы, не от зергов, которые творили хаос на Тарсонисе, он ощущал нечто опасное от людей, а точнее от голограмм, которые сейчас находились перед его глазами. На уровне инстинктов маршал чувствовал, но не понимал, не мог объяснить, что все это могло значить. Тяжело вздохнув, он попробовал отвлечься, но никак не мог.       – Что-то не так, маршал? – обратился к нему генерал Варпанов.       – Нет, все нормально, – быстро отвечал побледневший маршал, которому никак не удавалось собраться с силами.       – Точно?       – Да, просто немного утомился…       – Правильно, – потягиваясь в кресле поддержал генерал Глопов, – думаю, пора заканчивать!       – Поддерживаю! – улыбнулся адмирал Леветрон.       – Наконец-то, – еле слышно выдохнул генерал Гурдов.       – В таком случае, до встречи на поле битвы… – произнес Верховный адмирал, после чего его изображение исчезло.       Изображение вице-адмирала Стукова исчезло следом за адмиралом ДуГаллом. Адмирал Леветрон прервал соединение третьим.       Маршал Монтаг медлил словно что-то желая сказать оставшимся, однако, когда его взгляд пересекся со взглядом генерала Гурдова, он резко отпустил свой взор в пол, при этом тяжело вздохнул. Так ничего больше не сказав, маршал Монтаг исчез с экранов мониторов…       – Что ж, – улыбнулся генерал Гурдов, здоровый глаз которого полыхнул огнем, – пришло время показать кто на что способен…       На слова Гурдова генералы отреагировали молчанием, при этом недовольно поглядывая в его сторону. Генерал по малообъяснимым причинам не был похож сам на себя, прибывая в очень хорошем расположении духа. По внешнему виду генерала явно было видно, что он с нетерпением ждал грядущих событий, чем погружал в замешательство своих коллег, явно не желавших свершения подобного.       – Не переоцени свои силы, генерал, – предупредил генерал Варпанов, внимательно наблюдая за реакцией Гурдова.       – За меня не переживайте, я еще к вам на помощь приду…       – Не хотелось бы…       Все начали расходиться.       Время первого организованного контрнаступления людей на выводки зергов начиналось…