Помощь в примирении

II. Сэнсэй.

      На тренировки я хожу уже два года. После рассказа о том, что такое чакра, а также после показа основных стоек и позиций, применяемых в тайдзюцу, которые наш сэнсэй заставляет не только учить, но ещё и исполнять с ювелирной точностью, нас каждый день стали заваливать кучей физических упражнений. В конце первого дня я думал, что умру. В принципе, как и на следующий день и во все последующие дни тоже. Я не успевал привыкать к текущей нагрузке, как её повышали.       Помимо выполнения физических упражнений мы ещё и медитировали. Врать не буду, это мне нравилось гораздо больше. Когда нас посадили медитировать в первый раз, предварительно ещё раз пересказав лекцию о чакре, я растерялся. Я вообще не понимал, что от меня хотят. Нет, я знал, что нужно было почувствовать чакру. Но знать и понимать это разные вещи и для меня как для человека, который до этого жил в мире без чакры это звучало как: «Пойди туда — не знаю куда, найди то — не знаю что». В итоге я ничего не почувствовал.       Я спрашивал у ребят, которые смогли пробудить очаг чакры, как это ощущается и на что похоже — безрезультатно. Во первых они дети и чётко изъяснить: что? где? когда? не могут. Во вторых они родились в этом мире и, хоть до этого не использовали и не чувствовали чакру, для них она все равно остаётся чем-то само собой разумеющимся, а не инородным как для меня. Как результат у меня никак не получалось понять, что конкретно мне делать и как. Вначале сэнсэй пробовал объяснить мне более подробно и в более простой форме, но когда это не принесло никаких плодов, махнул рукой и сказал пробовать, пока не получится. Получилось у меня только на второй месяц обучения и то, не вовремя медитации.       

…

      Утро было ни капельки не добрым. Вчера снова увеличили нагрузку, и как итог на утро болит все тело. Кое-как, встав с кровати при этом, кряхтя и охая лучше любого старика, я пошёл делать водные процедуры.       «Да уж, если бы сейчас в комнате были другие ребята без подколов бы не обошлось… Я надеюсь у них всё хорошо».       После того как они прошли так называемый базовый курс обучение, их стали отправлять на миссии с более опытными сокланавцами. В результате чего мы стали очень редко видеться. То они, придя уставшими, сразу спать ложатся, то я на тренировках, а когда прихожу их либо уже нет, либо опять же спят.       Закончив с водными процедурами, а также переодевшись, я вышел на улицу.       — Шу, ну ты и копуша! — на улице, уперев руки в бока, стояла девочка лет четырёх со светло-коричневыми волосами до плеч и зелёными глазами, смотрящими с явным упрёком, — Мы же так опоздаем!       — Успокойся, Мия, никуда мы не опоздаем.       — Ага, особенно с твоей «любовью» к тренировкам, а перед сэнсэем мне оправдываться приходится, — проговорила шатенка, при этом сложив руки на груди.       — Ну, так-то я тебя об этом не просил, — сказал я, скосив глаза в сторону.       — Хм, — Мия развернулась и пошла в сторону места, где мы уже как два месяца тренируемся.       Горестно вздохнув, иду за ней.       С Мией мы познакомились, когда я подошёл узнать у неё, как она смогла почувствовать свой очаг чакры. Тогда мне она показалась достаточно застенчивой, но узнав её получше понял, что ошибся. После нашего небольшого диалога, она стала подходить ко мне до и после тренировок. Сначала это было очень неловкое общение, но со временем мы стали общаться более свободно и на разные темы.       Мия живёт с родителями, её мама работает ирьёнином, а отец разведчик, что почти всегда пропадает на миссиях.       Один раз она спросила меня, про мои опоздания, я тогда сказал, что просто проспал, а на вопрос, почему меня никто не разбудил — что живу в приюте и там не особо-то за мной и следят. После этого она каждое утро приходила за мной, что бы я, не дай ками, снова не проспал.       А ведь опаздывал я не поэтому, а потому, что было откровенно лень туда идти. В прошлой жизни чаще всего я уже после двух недель забрасывал начатое дело. По большей части из-за лени, но иногда ещё и из-за скуки, например, когда требовалось повторять одно и то же действие изо дня в день. Говоря о тренировках, тут сложились два этих фактора. И если первые две недели я мог себя заставить вовремя встать и придти, то потом начались опоздания, которые наша ответственная Мия решила пресечь на корню.       Пока я витал в облаках, мы уже пришли и даже не опоздали, как это было в очередной раз на днях.       — И так я вижу все на месте. Даже Шунске и Мия соизволили явиться во время, — сэнсэй очень выразительно на нас посмотрел, а Мия в этот момент ткнула меня локтём под рёбра, — Сейчас вы сделаете небольшую разминку, затем несколько несложных упражнений. После начнёте тренировать контроль чакры посредством упражнения с листьями. Те, кто до сих пор не научился чувствовать чакру, будут усердно пытаться это сделать, — ещё один выразительный взгляд в мою сторону, — одновременно с этим я буду вызывать вас по одному и проверять то, как вы усвоили основные стойки, в конце проведём спарринги.       «Ага, знаю я эти ваши «недолгую» разминку и «несложные» упражнения. Потом ещё медитация, от которой толку ноль. Ну не могу я понять, как это работает!»       Пока я продолжал методично жаловаться на жизнь мы начали разминку. После комплекса упражнений я, пытаясь отдышаться, присел рядом с Мией:       — Интересно всё сэнсэи садисты или это нам так повезло.       — Да ладно тебе, Шу, это же необходимо. Особенно тебе. Мне конечно тоже, но не так, я же в будущем ирьёнином стать хочу, как мама, а там контроль чакры нужнее.       — Да знаю я, вот ток знание этого абсолютно не помогает. Ещё и чакра эта.       — Хватит отдыхать, приступаем к следующей тренировке.       «Сэнсэй обломщик. Пять минут спокойно посидеть уже нельзя».       Пристроившись в тени дерева, в который раз пытаюсь почувствовать чакру — безрезультатно.       «И какой смысл, если раз за разом ничего не получается. Нет, я конечно, понимаю, что без чакры мне не выжить, но и поделать ничего не могу. Я уже второй месяц пытаюсь её почувствовать, а результатов ноль, абсолютно ничего. Похоже, медитация мне не поможет. А есть ли вообще другие способы? Эх, и погодка сегодня отличная, сейчас бы поспать…»

…

      — Вставай, Шу.       — Ммм…       — Ну же, Шу, тебя сэнсэй зовёт.       — Ещё пять минуточек…       — Подъём!       Я резко подскочил и стал судорожно оглядываться по сторонам в поисках источника звука, пока мои глаза не остановились на сенсэе.       — Шунске-кун, — сэнсэй говорил мягко, с легкой улыбкой, вот только глаза, в которых так и читалось желание прописать непутёвому ученику хорошую такую затрещину, выдавали его с головой.       — Сэнсэй, — я посмотрел на него самыми невинными глазами, на которые только был способен.       — Как прошла твоя медитация? –сэнсэй слегка прищурил свои оранжевые с вкраплениями красного глаза.       — Медитация… Ну, вспомнив все, что знаю о чакре, я сконцентрировался, и как вы и говорили, пытался почувствовать чакру, — на второй половине предложения я уже смотрел куда угодно только не на сэнсэя.       — Правда? — сенсей приподнял правую бровь. — Тогда, почему ты не подошёл, когда я позвал тебя?       — Вы меня звали? Ох, простите сэнсэй, я видимо был настолько сконцентрирован что…       — Заснул.       — З… забыл про время, — ляпнув первое, что пришло мне в голову, кроме того что мне так любезно подсказал сэнсэй, я немного нервно улыбнулся и попытался перевести тему. — Сенсей вы сказали, что звали меня. Это значит, что сейчас моя очередь показывать, как я усвоил основные стойки? Тогда давайте не будем терять время, и я начну прямо сейчас, а то ведь ещё спарринги, — я посмотрел сэнсэю в глаза, не забыв при этом добавить в свои побольше невинности.       — Ты прав Шунске-кун, — я уже хотел выдохнуть с облегчением, как заметил, что в глазах сэнсэя черти если и не плясали румбу, то активно к этому готовились. — Поэтому чтобы сэкономить время нам всем ты покажешь, как усвоил основы во время спарринга.       — В спарринге? С кем? — я продолжал строить из себя саму невинность и надеться, что в спарринг-партнера мне дадут, кого полегче, чтобы быстро с этим закончить.       Сэнсэй лишь мягко улыбнулся…

…

      «Твою мать!»       Я еле успеваю уйти в сторону чтобы не получить с ноги по рёбрам. В эту же секунду мне приходится присесть, чтобы увернуться от горизонтального удара ногой. Я отскочил в сторону, чтобы хоть немного собраться, но сэнсэй не собирался мне давать даже такое маленькое послабление. Я только и успел, что подставить под удар руки, которые сразу же отозвались болью. Сэнсэй сдерживал силу удара, чтобы не прибить меня случайно, но не более. Вновь приседаю, но на этот раз уклоняюсь от удара в спину, затем, сделав упор на руки, бью правой ногой в корпус.       «Заблокировал? Я думал, он просто увернётся, а потом отправит меня полетать в кусты».       Краем глаза замечаю, что сэнсэй левой рукой хочет схватить меня за ногу.       «Ну, хоть про полёт в кусты угадал».       Бью левой ногой в запястье левой руки сэнсэя, после чего сразу делая перекат вперёд. Не вставая, поворачиваюсь, тут же ставя блок от удара ноги сверху. Ещё один блок от удара ноги в лицо. Пока есть возможность, встаю на ноги, чтобы в следующую секунду отпрыгнуть назад тем самым избежав удара в корпус. Поднимаю взгляд на лицо сэнсэя и замечаю ухмылку.       «Это он так доволен тем, что я ещё на ногах или тем, что у него есть легальный метод меня побить».       Вспомнив, с каким лицом он сообщал нам о повышении нагрузки, я сделал свой вывод:       — Чёртов садист.       — Шунске-кун, ты у нас не садист, а мазохист не путай понятия.       Прошла секунда, две. Пока до меня не дошло:       — Я сказал это вслух?       В ответ сэнсэй лишь слабо улыбнулся, а в следующую секунду я уже обнимался с кустами. Я лежал на спине и смотрел на облака. Когда надо мной склонился парень лет восемнадцати или двадцати, сказал:       — Сэнсэй, просто признайтесь, что хотели сделать так с самого начала, а разбудили меня и начали спарринг вы только для вида.       — Признаю, — парень с тёмно-коричневыми, у корней даже чёрными, волосами, убранными в небольшой хвост на затылке, лишь покладисто согласился, а затем добавил. — Шунске-кун, будь добр задержись до конца спаррингов.       — Хай, сэнсэй.

…

      После всех спаррингов я попрощался с Мией и подошёл к парню, который тренировал нас последние два месяца:       — О чём вы хотели поговорить со мной сэнсэй?       — Я хотел поговорить о твоей проблеме с чакрой, — сэнсэй убедился, что я внимательно его слушаю и продолжил. — Сейчас, когда прошло уже два месяца стало ясно, что медитации тебе скорее всего не помогут. Не в ближайшем будущем. В связи с чем, я хотел предложить попробовать другой вариант который может помочь тебе почувствовать чакру.       — А он есть?       — Ну, в теории, — неуверенно протянул сэнсэй.       — По-другому говоря, вы не знаете, сработает ли это наверняка, я прав?       — Да, — просто ответил парень, после чего слегка приподнял уголки губ.       Я скептически посмотрел на него:       — Сэнсэй, мне начинать бояться?       Этот садист лишь пожал плечами и жестом показал следовать за ним.       

…

      — Сэнсэй ответьте мне на вопрос.       — Слушаю.       — Какого ёкая мы забыли на вершине водопада?!       — Ну-ну тише, не надо так паниковать, — на лице сэнсэя появилась полуулыбка.       — Я не паникую, просто вы привели меня сюда для того, чтобы я попробовал почувствовать свою чакру каким-то иным способом, отличающемся от медитации, и что-то мне подсказывает, что любование водопадом здесь ни при чём, — говоря всё это я стоял на краю и смотрел вниз попутно прикидывая, сколько метров до озера внизу.       «Метров двадцать точно есть, а может и все тридцать».       — Верно, — сказав это, парень всё с той же полуулыбкой подошёл ко мне, остановившись у меня за спиной.       Повернув голову, я снова заговорил:       — А ещё, сэнсэй, не нравится мне эта ваша улыбочка-а-а-А-А-А-А-А!!!       Этот…этот… этот садист столкнул меня вниз!       «Какого… а ладно отставить маты это всё потом. Мне бы придумать, как выжить. Так, не, ну, плавать то я вроде умею, по крайней мере, надеюсь, что за шесть лет не разучился. Соответственно надо придумать, как приземлиться наиболее безопасно. Желательно чтобы при столкновении с водой я остался в сознании, а там даже если что-то себе и отобью, то как-нибудь да выплыву. Ну же, давай вспоминай что-нибудь, что может помочь».       В следующую секунду у меня в памяти всплыло всё, что я знал про ныряние в воду с большой высоты: Первое — не паниковать. Второе — убедиться в том, что в месте, где вы будете нырять достаточная глубина. Третье — прыгать нужно в позе, при которой с водой столкнётся минимум поверхности тела (например, поза солдатика). В четвёртых сразу после приземления раскиньте руки и ноги. В пятых, выплывите на берег.       «Как хорошо когда мозг, в стрессовых ситуациях работает на все сто двадцать. Так ладно озеро подо мной тёмно-синего цвета значит глубина хорошая. Есть две проблемы: во первых, падаю я с очень большой высоты значит надо как-то замедлиться; во вторых, рядом водопад и я боюсь как бы меня дополнительно сверху ещё водичкой не приложило. А ладно, уже поздно думать».       Сделав сальто, тем самым перевернувшись ногами вниз, принимаю нужную позу буквально в двух метрах от воды. После делаю всё по инструкции, выныриваю, сразу же понимая, что-то не так.       «Вот чёрт, ногу свело. Так не паникуем до берега я и так доплыву».       Доплыв до берега, вылажу из воды. Я лежал на спине, раскинув руки и ноги, и пытался привести дыхание в норму, когда ко мне подошёл сэнсэй:       — Живой?       — Нет, утонул, а то, что вы видите это мой мстительный дух. А если серьёзно, то…       Сэнсэй присел рядом со мной. Я повернул голову в его сторону и продолжил:       — То сэнсэй, какого х…       — Кхм. Шунске-кун, не надо так горячиться, — сказал этот садюга.       — Что значит не надо! Вы меня скинули с огромной высоты в воду, ничего не сказав. Ну нет, я вам сейчас всё выскажу, — я уж было хотел сказать сэнсэю всё что о нём думаю как сбоку раздался шелест.       В следующую секунду на поляне появились ещё три человека, сразу же окружив нас. Все они были одеты в полный комплект брони. Один из них имел при себе двуручный меч, в то время как другие двое — одноручные. Я перевёл взгляд обратно на сэнсэя:       — У меня вопрос.       — Да?       — Мы сейчас находимся на нейтральной территории между нашим кланом и соседним?       — Почти.       — На краю нашей границы?       — Да.       — Сэнсэй, знаете кто вы?       — Догадываюсь.       После этих слов парень выхватил танто, приготовившись защищать нас. Тот что с одноручным оскалился сказав:       — Я понадеялся, что мы наткнёмся на патруль и хорошо с ними повеселимся. А в итоге мы нашли юнца с ребёнком.       — Шунске-кун, — Сэнсэй крепче сжал рукоять своего танто, — мне жаль что из-за меня мы попали в ситуацию из которой есть вероятность не выбраться живыми.       — Сэнсэй, я не хочу умирать вместе с таким садюгой как вы.       На это сэнсэй лишь усмехнулся, в следующую же секунду блокируя вертикальный удар направленный сверху вниз. Шатен наносит удар ногой в корпус нападавшего, тот отпрыгивает назад, тем самым давая возможность сэнсэю защитить меня от удара в спину. Враги не срамились использовать слабость парня в виде меня. За какие-то несколько минут сэнсэй, защищая меня, получил глубокие порезы на ноге, торсе и спине. Он несколько раз пытался сместить недругов на одну сторону, тем самым открыв путь к отступлению, но все его попытки были тщетны.       Шатен стоял, тяжело дыша, его раны сильно кровоточили. Враги лишь усмехались, довольно наблюдая, как сэнсэй слабеет с каждой секундой.       «Чёрт, чёрт, чёрт! Неужели совсем ничего нельзя сделать. Я всё ещё считаю его садистом, а после моего падения ещё и двинутым на голову. Но это мой сэнсэй, который учил меня все эти два месяца. Я не хочу, чтобы мы умерли здесь. Не хочу видеть смерть человека, к которому успел привязаться. Не хочу».       Вижу как сэнсэй, защищая меня, получил ещё одну глубокую рану на этот раз на левом боку.       «Не хочу».       Шатен начинает заваливаться на бок. Замечаю, как один из врагов с явным наслаждением заносит меч для удара. Последнего…       «Не хочу!»       — Не смей! — кричу, резко выкинув руку в сторону врага.       В этот же момент его пронзают четыре ледяных пика.       «Чего? А не важно, сейчас главнее всего состояние сэнсэя».       Стоило мне только опустить руку, как шипы преобразовались в воду, тело врага упало вслед за ней. Я подскакиваю к шатену, сразу же проверяя пульс и дыхание.       «Жив! Пульс и дыхание слабые, но есть!»       — Сучёныш! — закричал один из оставшихся недругов и замахнулся на меня двуручным мечом.       Не успел я что-либо сообразить, как враги упали замертво. На поляне появились пятеро других шиноби. Я с облегчением заметил мон Сенджу на их доспехах, перед тем как потерять сознание.

…

      Первое, что я почувствовал при пробуждении, был запах трав. Второе — боль и слабость. С трудом открыв глаза и осмотревшись, я замечаю сэнсэя лежащего рядом. Слабость и боль мигом отошли на задний план. Через секунду я уже сидел рядом с парнем, облегчёно выдыхая, увидев бинты на его теле.       — Сэнсэй я, конечно, знал, что вы тот ещё садист, но то, что вы ещё и мазохист стало для меня открытием.       — Ш-шу… — еле слышно проговорил шатен.       Не удержавшись, я кинулся его обнимать.       — П-полегче п-пожалуйста, — раны у парня все ещё болели.        Поднявшись, я начал говорить с мягкой улыбкой:       — Сэнсэй, знаете что, — шатен вопросительно на меня посмотрел, а я тем временем, не сдерживаясь в выражениях, закричал. — Ёкай вас дери, да как так можно-то было, а! Додуматься пойти с ребёнком на край границы прийти! Да ещё и притом, что этот ребёнок даже чакры своей почувствовать не может! Мало того что скинули меня со скалы в озера! Кстати говоря, нах** вы это сделали?! Да чтоб вас Учиха вы**** во все щели по несколько раз подряд! У бревна мозгов больше чем у вас было в тот момент!       Сделав пару глубоких вдохов, успокаиваюсь. Перевожу сердитый взгляд на сэнсэя, тот в свою очередь лежит в полном шоке. Благо быстро взял себя в руки:       — Кхм. Шунске-кун, я всё понимаю, но можно было понежнее.       — Скажите это Учихе.       — Какому ещё Учихе?       — Ох, сэнсэй вам лучше знать кто где когда как и сколько раз.       — Без понятия о ком и о чём ты.       — Сэнсэй так вы ещё не определились кто вас…       — Ладно-ладно, я понял что ты злишься.       — Сэнсэй, я не просто злюсь… я в бешенстве!       — Ну, прости. Можешь, пожалуйста, рассказать что случилось. Последнее, что я помню, это как получил рану на боку.       В очередной раз глубоко вздохнув, я рассказал сэнсэю что помнил сам. Выслушав меня, парень сказал:       — Шунске-кун, а попробуй-ка сейчас помедитировать.       Я сделал то, о чём меня попросили и через одну-две минуты смог почувствовать, как что-то, по ощущению напомнившее мне воду, но при этом очень холодную я бы даже сказал ледяную, циркулировало в моём теле. Открыв глаза, я увидел улыбающегося сэнсэя.       — Всё-таки вышло, — я вопросительно уставился на сэнсэя безмолвно прося пояснить. — Ну, понимаешь у тебя не выходило почувствовать чакру, скажем так мирным путем, поэтому я подумал, что может у тебя это получиться в более опасной обстановке. Даже если бы ты и не думал использовать чакру, то в момент опасности твой организм по идее должен был попытаться её использовать для собственной защиты, скажем так, инстинктивно. Поэтому я и столкнул тебя вниз, но ты не поддался панике. И в итоге справился, используя только ум. Зато в последующей ситуации у тебя вышло.       — С-с-сэнсэй, — я шипел не хуже змеи.       — Да?       — Знаете кто вы?       — Догадываюсь.       

…

      Сейчас, когда мне уже шесть лет я вспоминаю эту ситуацию с улыбкой. После того случая сэнсэй стал заниматься со мной дополнительно после ежедневной тренировки со всеми под предлогом того, что я отстаю от остальных в плане контроля над чакрой. Хотя он также продолжает меня тренировать и сейчас, когда я не только догнал остальных, но и обогнал их. В плане контроля из моей группы со мной наравне только Мия. Она тоже очень упорно тренировалась всё время. Можно сказать, что Ясухиро-сэнсэй теперь мой личный наставник. А ещё он время от времени жалуется мне на то, что ему до сих пор припоминают тот случай, когда я накричал на него после пробуждения. Как оказалось позже, это слышали все, кто был в лечебнице, ну или проходил мимо.       Недавно я стал практиковаться со своей природной стихией. Почему не раньше? Да потому что мы с сэнсэем побоялись, что будет как около водопада. Как нам позже рассказал лечащий нас ирьёнин, я мало того что очень сильно нагрузил неразвитые каналы, что явно не пошло им на пользу, так ещё и подморозил их. Да-да, именно подморозил. Тут опять все упиралось в мои неразвитые каналы чакры, а также отсутствие какой-либо практики в её контроле, соответственно организм не был подготовлен к таким фокусам.       Моей основной стихией оказался хьётон, не суйтон, не фуутон, а именно хьётон. Второй же суйтон, фуутона у меня не было. Как мне потом пояснил Ясухиро-сан, это мне досталось от отца, так как он не являлся Сенджу. С отцом вообще весёлая история получалась, оказалось, что никто точно и не знает из какого он клана. Моя мама забеременела мной, когда притворялась гейшей на миссии.       На данный момент хоть суйтон и является моей второстепенной стихией, но я гораздо сильнее продвинулся в нём, чем в освоении хьётона. Это объяснимо тем, что со льдом мне приходится выкручиваться самому, так как подсказать попросту некому, в отличие от воды. А ещё, как оказалось, это довольно опасно, поскольку, преобразуя чакру в лёд, я наношу ущёрб, прежде всего себе. Если я перестараюсь, то в один момент могу попросту заморозить себе не только чакроканалы, но и мышцы, кости, кровеносную систему и дальше по списку.       Кстати, Ясухиро-сэнсэй решил, что никому не обязательно знать то, что я владею хьётоном. Своё решение он объяснил тем, что не хочет видеть меня в ближайшее время на миссиях или на поле боя. Лечащему нас ирьёнину он тогда сказал, что мои подмороженный чакроканалы дело рук тех нападавших. В итоге для всех я имею предрасположенность лишь к суйтону.       Помимо всего этого Мия уговорила свою маму, чтобы та отвела её учиться на ирьёнина, я же в свою очередь уговорил Мию пересказывать мне теорию, что ей преподавали на уроках ирьёнины. Ей повторение, а мне новые знания. В итоге за пару месяцев наши конспекты, а также множество свитков с разнообразной информацией, так или иначе касающейся медицины, валялись по всему дому Ясухиро-сана.       Почему в его доме? Да потому что на моё шестилетие пятнадцатого июля он пришёл в приют со словами: «Шу-кун, так как я добился того чтобы мне позволили взять над тобой опеку ты теперь живёшь со мной так что собирайся». Я был в полном шоке. А когда, по прибытию в его дом, он показал мне мою комнату и подарил книжечку, но с чистыми белыми листами для рисования, в кожаном переплёте и завязками, а также тонкий аккуратный и очень удобный карандаш для рисования. Я тут же налетел на него с объятиями, попутно говоря, какой он хороший, как сильно я к нему привязался за эти два года и то, что сегодня я прощу ему все его прошлые косяки.       Как-то так и протекали мои размеренные деньки, состоящие из тренировок, учёбы, рисования и посиделок с близкими мне людьми. Пока в мои восемь лет, весной, Ясухиро не сообщил мне, что через неделю я иду на свою первую миссию.