Потерянный

            В тот день всё поменялось. Вот Кэйа лежит в мокрой траве, весь в крови, и с крио глазом бога в ладони. Он что-то тихо говорит, но Дилюку уже не разобрать. На улице погода отвратная, ужасный шторм, как бы только град не пошёл, да и не только из-за дождя Дилюк ничего не слышал, он был в ярости, или наоборот боялся за то, что дал волю коротко временным чувствам и набросился на Альбериха. Дилюк этого уже не узнает. Но он точно боится вспоминать его. Он помнит как парень лежал неподвижно и с его рта текла струйка крови, которую тут же размывал ливень, помнит как он медленно двигал зрачками смотря, то на Дилюка, то в небо. Он боится вспоминать. Но не вспоминать Кэйю, он не может. Каждая попытка вспомнить что-то тёплое и весёлое из прошлого с Кэйей, приводила к воспоминаниям с той битвы. Дилюк любил Кэйю, он был готов всё отдавать, лишь бы тот был вечно рядом. Но сейчас он может лишь мечтать об этом. Вспоминая это всё, у него сразу наворачиваются слезы. Дилюк никогда не любил плакать, а отец особенно говорил что настоящие рыцари и джентльмены никогда не плачут. И Дилюк всегда стоит вид на публике, что с раннего детства «забыл» как плакать. Вот только каждый вечер приходя в свою квартиру, он садится на кухне или запирается в спальне на несколько часов, и просто грустит, вспоминая те счастливые подростковые деньки. Он надеялся, что когда нибудь ему обязательно дадут задание в Мондштате, да хотя-бы в Ли Юэ или Сумеру! Хоть где-то по близости к Монду! Чтобы он смог запросто приехать в Мондштат, первым делом отыскать Кэйю, и крепко обнять. Ему было неважно, что сейчас о нем думает Кэйа, пусть он его ненавидит и презирает, пусть тоже плачет часами дома вспоминая прошлое. Главное чтобы тот просто был жив и здоров. Даже если Кэйа выставит перед ним острый клинок. Дилюк подойдёт к нему вплотную и обнимет. Неважно что одежда порвется. Неважно что перепачкаяется в крови. Неважно что острое и холодное лезвие пронзит его сердце и грудную клетку насквозь. Он обнимет его, и будет извиняться пока глаза на лоб не полезут. Только бы снова увидеть эти прекрасные, горящие от счастья глаза, увидеть крохотную, но самую искреннюю улыбку, что всегда будет посвещена одному лишь Дилюку, ощутить тепло нежных смуглых рук, зачистить лагерь хиличурлов, прикрывая друг друга от любой опасности. Лишь бы Альберих был рядом…       

***

Снежная Главный зал похорон       Дилюк ещё не до конца привык к присутствию фатуи на довольно близком расстоянии, а особенно предвестников, даже спустя толькие года, всё ещё он придерживается миссии завоевать доверие на все сто, а после атаковать что есть силы. По крайней мере, он себя не простит если окажется, что привязался к ним.       С самого начала, как только все прибыли, начались споры, что на какое-то время утихали, говорили о службе, кого куда посылали, обсуждали путешественника в не наилучших ключах, с сарказмом конечно же, кому-то он же нравился. Например Чайльду. Он сегодня слишком разговорчив, всё время то только и говорит о их незабываемой битве с путешественником, и что хочет ещё раз с ним сразиться, то говорит о том, как мечтает, чтобы он поскорее приехал в Снежную и познакомился с его семьёй, поиграл с его братьями и сёстрами, а после вечером, за большим столом все отведали фирменного борща, по рецепту его мамы. Он слишком рано повзрослевший ребёнок, хотя сейчас ничем не отличается от подростка лет 16.       Дилюк не спешил пресоединяться к их беседам. Там был Дотторе. Он вообще ненавидит предвестников, хотя, где-то в дальнем углу подсознания, может и уважает, но только единицы. Но доктора он не любил больше всех. Он не любил его не только за эксперименты над детьми, и людьми вообще, ему просто даже человек и аура не нравилась. Конечно он был с детства приучен ко всем исхода и ситуациям, из него просто выбили все капли превеледливости. Но именно по отношению к Дотторе, он позволял себе слабину.       Где-то в тёмном коридоре перед гробом послышались тяжёлые шаги. Это Педролино, он первый предвестник. Как только их услышали остальные, они обступили гроб со всех сторон, оставив место прямо перед головой. В глубокой тишине, что разрывалась шагами Педролино, Дилюк расслышал ещё одни. Первый был не один. Шаги были более тихими, быстрыми и аккуратными. Возможно это девушка небольшого роста, либо худощавый паренёк. Да и какая Рагнвиндру разница, кого привёл первый, он здесь только для церемонии, не больше.       Как только из тьмы вышли двое, как и предпологал Дилюк, его оправдания оказались частично верны. Скорее всего это был парень, может немного младше него, он был пониже Дилюка, но анарексией не страдал. Только вот что-то с ним было не то. Лицо было скрыто маской, довольно красивая, темно синяя, с золотистыми линиями и фигуры отходящие от них как листья, только они напоминали перья голубого павлина. Возможно парень слеп, раз носит столь прекрасный аксессуар даже без прорезей под глаза, а может он видит сквозь предметы… Не гадать ему сейчас, он впервые его видит, наверняка его представят, может это замена Синьоре? На нем была форма предвестника. Может он временно стажируется с Педролино. Никто не знает, по этому, практически всё начало похорон, на незнакомца бросали заинтересованные взгляды.       Оба встали на места, незнакомец встал поодаль первого и склонил голову, темно-синяя коса последовала движению и соскользнула с плеча оставаясь висеть, слегка покачиваясь в стороны от сквозняка.       «А ведь точно такая же прядь, того же цвета была и у Кэйи, только чуть короче.» — промелькнуло в голове Рагнвиндра, от чего по спине прошёлся холодок, а за ним и мурашки. Нет. Это точно не Кэйа, он в Мондштате. По крайней мере, никогда бы не пошёл в фатуи.       После оглашения всех сожалений, все разбрелись по залу кто куда. Педролино ушёл практически сразу, Сандроне продолжала говорить о новых разработках в механике, Дотторе кратко рассказывал о последствиях некоторых экспериментов. А вот новенький. Он отошел за широкий столб под лестницей на второй этаж. Такой тихий, закрытый… Одним словом, не спешит выливаться в коллектив, да и никто его не зовёт. Кэйа был в детстве таким же, когда его не звали, он сидел дома, или гулял один где-то в окрестностях винокурни один, пока не приходил Дилюк, не брал крепко его ладонь в свою, и не тащил играть с остальными. Иногда по остальным ребятам, можно было понять, что они не очень то и рады Кэйе. Например у Кэйи была нелюбимая игра это догонялки. У него с детства было не очень хорошо со здоровьем, часто мог подхватить ту или иную болячку, Мастер Крепус часто не понимал как мелкий мальчишка, который хорошо питается, имеет хороший сон… В большинстве случаев, да, но иногда ему снились кошмары, из-за которых он отказывался спать по нескольку суток, пока сам не отрубится, может подхватить простуду, или ещё хуже ангину, даже когда на дворе +30, и на небе ни единого облачка.       Этим и пользовались соседский ребята, когда водой назначали кого либо, кроме Кэйи, он обязательно догонял Кэйю, сильно толкал в плечо, обозначая его водой, а когда тот падал на землю зврываясь носом в почву и раздирая коленки в кровь о торчащие из-под земли на тропинке камни, то со смехом убегал. Только после такого, обычно Рагнвиндр остонавливал игру и помогал Кэйе встать, и по минимум обработать раны пока они не дойдут до поместья, позже Дилюк заставлял товарища извиняться перед Кэйей, и то все пытались сдерживать смех. И когда Дилюк замечал это, то бывало пару раз, как он влезал в драки. Ему было не жалко одежды из дорогих тканей, не жалко сил, он был готов терпеть боль, это же из-за ради Кэйи. А ради Кэйи ничего не жалко. До сих пор.       Дилюк ещё немного постоял в стороне наблюдая за незнакомцем, по всей видимости, тот не собирается уходить от туда, до самого конца, пока все не разойдутся по заданиям. По этому Рагнвиндр пошёл первым. Подойдя, парень сначала никак не отреагировал на фатуи, вторгшегося в его личное пространство, только спустя минуту как Дилюк не спускал взгляда, новичек медленно повернул голову в сторону гостя.       — Что вам нужно? — лишь сказал тот. Холодно. И высокомерно. Парень был ниже, но по тону, было ощущение, что Дилюк 2 сантиметра ростом.       В маске оказывается были прорези для глаз, только они закрыты плотной сеткой. Дилюку лишь на секунд удалось разглядеть пару красивых и до боли знакомых глаз, пока тот поворачивать голову. Дилюк молча пялился на парня, в надежде увидеть глаза ещё раз, и вспомнить, где же он их видел.       — Что-то случилось? — Дилюк крупно вздрогнул, услышав как прибавилось громкости в словах, да и тем более, пока летаешь в облаках, почти все звуки будут довольно неожиданными.       — Нет, всё в порядке, хотел узнать кто вы. И боюсь не только меня это интересует. — Рагнвиндр сложил руки на груди и слегка прищурил взгляд, в надежде на нормальный и правдоподобный ответ.       — Я новый предвесник. Что-то ещё интересует?       — Ты мне очень напоминаешь моего пропавшего младшего брата. Волосы того же цвета, голос, поведение. — Дилюк не заметил, как рука самовольно потянулась к длинной темно-синей пряди, но не успев коснуться, «Новый предвесник» слегка шлепнул по руке Рагнвиндра, тыльной стороной своей.       — Может я и очень вам его напоминаю, но поспешил огорчить, я не он, и прошу не позволять себе нежности, что позволяли с ним. — на мгновение Дилюк снова сквозь сетку увидел, как не добро сверкнули глаза напротив.       Дилюку осталось лишь вздохнуть, и покинуть здание с остальными. Он обязательно ещё раз поймает где-то этого новичка и развяжет на разговор.

***

      Следующий день с самого утра у предвестника не задавался. То поручений нет, то любимый кафтан порвался, и дальше по списку, от падений на каждом втором шаге, и до того, что его дела кто-то нагло украл. Но всё по порядку.       Почти сразу как Дилюк проснулся, все его мысли вертелись вокруг этого парня. Ну это точно Кэйа! Если это не он. Нет. Это точно он, да любой кто знал Кэйю, с уверенностью скажет что это он! Ведь так?.. В любом случае, он сегодня же должен с ним увидеться, либо его голова взорвётся от гигантского количества мыслей…       И благодаря им, с утра, он всё делал наперекосяк. Гемоглобин сильно упал, и почти всё утро, он видел перед глазами чёрные фейерверки, даже не смог нормально заварить себе чашку кофе… А по дороге к Пульчинелле, упал, подскользнувшись на гололёде, и карман кофтана зацепился за ветви куста, и всё порвалось, и всю дорогу ему приходилось укутываться в плотную накидку с формы предвесников.       — Мои поручения уже у меня?       — Должно быть да, сегодня я утром видел как вам в кабинет заносили несколько папок, наверняка это они, — сонно процедил Пульчинелла потирая указательным пальцем под носом.       Зайдя в кабинет, предвестник уже подметил неладное. На полу был оставлен ещё не растаявший снег в форме подошвы чьей-то обуви, на столе было всё переворочено, а папок не наблюдалось.       Пройдясь чуть глубже в комнату, и побольше посмотрев, он заметил что на стелажах книги тоже были переставлены, тут явно кто-то рылся как у себя дома, даже не стараясь заметить следы. Может он знал что ему ничего не будет? Хотя здесь у Дилюка не было такого человека. Кто бы не зашёл в его кабинет без его разрешения, в его отсутствие, и рылся бы здесь где только хочет, он бы запросто мог лишиться языка или глаз, и это ещё он его пощядит… Только если здесь не рылся сам Кэйа. Может тут был тот новенький? Дилюк не знает, но собирается. Он выглядывает из-за двери и видит куда ведёт дорожка мокрых следов. И следуя им, они приводят Дилюка к кабинету Синьоры… Ну не могла же она воскруснуть и забрать у Дилюка поручения от скуки? Да и при жизни она бы таким никогда не занималась. Хотя скорее всего этот кабинет пренадлежит её замене, то бишь тому парню, очень схожему с Кэйей. Дилюк стучит костяшками по двери, но ему не отвечают.       Ещё раз. И снова ничего. Хотя… Слышно что кто-то там явно есть, и очень усердно копается в множестве бумаг и документов. Дилюк стучит ещё раз, но его продолжают нагло игнорировать. И тогда он просто заходит внутрь.       Естественно, на столе он видит чёрные папки, на которых написано его имя. Пока новый владелец кабинета, выгребает из ящиков ненужные бумаги оставленные Синьерой…       — Интересно что же мои задания делают у тебя. — понижая тон голоса говорит Дилюк, скрещивая руки на груди и опираясь на дверной косяк       — Какого ты заходишь ко мне без спроса? — вздрагивая, говорит новичек, только что поняв, что он в кабинете не один.              — Не люблю когда меня игнорируют. И так что мои поручения забыли в твоём кабинете? Или расскажешь зачем украл их?       — Ничего я не крал. А задания твои, мне сказали забрать, тебе их по ошибке отнесли, а должны были отнести мне.       — Мм, может мне позвать охрану, или спросить истину у рабочих распределяющих?       — Да спрашивай, что, где, у кого хочешь, а я имею право никуда с тобой не идти.       — Тогда не вздумай уходить. Я ещё приду.       Дилюк прошёл до крыла распределения, и там ему объяснили что, ничего такого не было, и задания должны были быть отправлены ему. Пока он шёл обратно, то успел очень много раз пожалеть о том, что оставил новенького одного, он наверняка уже ушёл, даже если не через дверь, в кабинете есть большое окно, которое ведёт на заднюю часть двора вокруг здания, и забор совсем не сложно перелезть.       И по приходу, его опасения оправдались. Его там не было, и было оставлено лишь распахнутые створки окна, а на письменном столе раскрытые папки с заданиями Рагнвиндра. Да зачем ему вообще нужны его задания, своих мало что-ли? Он посмотрел в папке где первые задания, и так де срезая путь через окно, почти с бешеной скоростью помчался туда. Первое дело было в горах. Туда никому нельзя ходить из обычных граждан, из-за вечной метели, там часто теряли и люди, и многих до сих пор не нашли, может они уже давно умерли от недостатка еды и воды, и замёрзли насмерть, а тела замело снегом. По этому только фатуи, именно с пиро способностями туда можно было идти, только вот у Кэйи, насколько Дилюк помнил, был крио глаз бога, и если этот парень… Да что значит если?! Это Кэйа! Давно надо было просто прижать наглеца к стенке и содрать с лица маску! А теперь он бежит по метровым сугробам леса, пытаясь нагнагнать его, еле как различная ещё не заметёные снегом следы.       Буря как на зло только усиливалась, Рагнвиндру приходилось топить снег под ногами чтобы он не забивал я в сапоги и ноги сильно не мерзли из-за того что промокли. Видимость становилось всё хуже и хуже, его ещё бы чуть чуть, и его просто сдует обратно к подножию. Лес уже закончился, и толстые стволы деревьев не задерживали ветер, вокруг было лишь поле, и то давно заметенное снегом, про следы уже и говорить нечего, он просто двигался вперёд. Он надеялся что Кэйа нашёл хоть какую-то небольшую пещеру, или просто большой булыжник за которым можно укрыться. Лишь бы только с ним ничего не случилось… С каких это пор Дилюк стал таким наивным?! Он же знал что тот точно не останется подождать его, чтобы Дилюк забрал дела, отчитав что, красть чужое плохо. Он уже пострадал один раз из-за Рагнвиндра. И второму не бывать.       Он шёл медленно, но быстро настолько, насколько позволяло положение, снег прилипал к ресницам, залётал в нос и рот при каждом вдохе, от чего ему пришлось повыше натянуть воротник.       Где-то там. На долю секунды. Он услышал звук, когда удаляется лезвие и ещё одно лезвие. Кэйа всегда дрался мечом, он не был в силах поднять большой двурук, по этому дрался мечом. А если это Кэйа? Он уже нашёл жертв задания? А если он ранен или ему нужна помощь? Ни минуты больше, Дилюк наплевал на всё, он просто сорвался с места, он топил снег в воздухе, когда тот даже ещё не коснулся него, он не жалел сил, не думал о том, что когда прибежит, у него просто не останется сил. Но если там будет Кэйа, он найдёт силы на всё. Если его почти убьют, Дилюк добьёт врагов и донесет его тело до города, во что бы то ни стало.       Но было поздно. Когда он наконец подбежал ближе, буря едва стихла, и он увидел… Как Кэйю пронзают большим мечом… Парень ведёт его вниз дорезая до бедра и воводит лезвие почти разрубая его на две половинки. Алая кровь окрасила почти весь снег вокруг них.       Дилюка охватил ступор.       Враг вонзил лезвие ему в шею отрубая голову, и тело бездыханно падает на грязные сугробы.       Руки начинают трястись, и клеймор еле не выпадает с них.       Глаза наливаются кровью, из-за собственного гнева ничего не видно. Оно поглощает его полностью, в конце жадно причмокивая губами, будто испробовав элитное вино. Это вино никогда не станет уксусом, сколько бы столетий не лежало в погребе. Гнев его любит, а вот Дилюк нет. Пока им владеет собственная ярость, он не может осмыслить разумно. Он просто убивает всё и всех, кому желает смерти, если тот стоит на его пути. Обычно когда он приходит в себя после таких выплесков, вокруг нет ничего, кроме округи залитой кровью и разорванных трупов. Он ненавидит это состояние, потому, что может навредить и тем, кому не желает вреда, по крайней мере он так думает, но этого никогда не происходило. Как и сейчас.       Он будто снова проснулся, когда зрение прояснилось и свет ударил в глаза, вокруг снова были лишь явные следы очень жестокой бойни. Первым делом что пришло на ум «Где Кэйа». Он в наступающем панике завертел головой в разные стороны в его поисках, и обнаружил тело с отрубленной головой на своих коленях. Он подобрал голову и кровь пернпачкала камзол ещё больше, но сейчас это далеко не самое важное.       Маску сильно потрепало. Множество трещин покрывало поверхность, по этому осталось только отколоть их окончательно, и наконец снова взглянуть на это лицо.       Он снял маску и увидел его.       Его лицо никак не изменилось с того времени. Всё такое же ровное, только на скуле была свежая ранка, видимо от осколка маски. Дилюк медленно стирает пару выступивших капель крови, и на глазах проступают слезы. У Кэйи открыты глаза, на втором есть грубый шрам, но он так же прекрасен как и первый, только теперь в них нет огонька жизни. Кэйа умер. Его больше нет.       Как это нет… Нет. Нет. Нет нет НЕТ. Снова из-за него Кэйа страдает… В голове каша, он пытается найти хоть что-то что ему поможет… Дотторе… Он говорил что однажды ему удалось снова привести к жизни подопытного которого разрубило на 2 части… Дилюк его ненавидит всем существом, но он, единственный выход, способ, хотябы попробовать спасти Кэйю…       Рагнвиндр бережно берет тело на руки и кладет голову на живот Кэйи, буря совсем ушла, Дилюк несёт его осторожно, хотя сам бежит, и придерживается одной рукой снизу, чтобы по дороге не вывалилась печень или почки, как бы странно это не звучало…       Мокрые глаза щипал мороз, от чего приходилось прищуриваться, разглядывая еле видные впереди первые дома. Адреналин бушевал в крови, он не чувствовал холода, боли, усталости… В висках неприятно отдавалось бешеное сердцебиение, а противный звон засел где-то глубоко в ушной раковине, ближе к перепонкам до самого конца пути к штабу.       Как только парень добежал, его встретели ужаснувшиеся стражники, и после злого взгляда Рагнвиндра, без промедления впустили на территорию штаба. По очищеным дорогам и ковра бежалось легче чем по сугробам, по этому до кобинета он добрался быстро.       На первый стук ему не ответили. На второй тоже, как и на третий. Только когда он уже принялся вертеть дверную ручку, доктор удостоился открыть дверь.       — Сколько мне ещё раз нужно повторить, чтобы… Оу Рагнвиндр? Зачем тебе этот. Труп новенького… Ты убил его?       — Нет, нашёл его в горах. Пожалуйста… Ты говорил что однажды у тебя получилось оживить расчлененного подопытного, можешь и его так же как нибудь сшить? — голос предательски дрожал и был слишком взволнованным, даже подозрительно…              — Это был еденичный случай. Но… Давай попробую снова, всё равно я почти закончил.       После этих слов, Дотторе впустил Дилюка только положить труп на кушетку, и затем выгнал.       Он готов был просидеть под дверью много часов, лишь бы дождаться пока доктор сам скажет, получилось или нет… Но проходит час, два, три, четыре, и ничего. Дилюк сам не заметил как ненадолго даже задремал, и проснулся только к позднему вечеру. С щели под дверью шёл свет, и было видно как там кто-то ходил и злобно хихикал. Это точно Дотторе. Дилюк его ненавидит, и за это узнает его голос из тысячи.       — Дотторе? Ты там? Что с ним?       В ответ смех лишь усилился…       — Дотторе! Ответь что с ним! — Дилюк начал стучать в дверь куда усерднее, чем когда принёс Кэйю.       Злобный, противный и пугающий смех заполнял кабинет, и выходил за его пределы, пока Дилюк не прекращал стучать по двери и звать доктора. Что же с Кэйей случилось... На него накатила истерика с кучей самых ужасных мыслей, и голос просто срывался в крике и мольбах.       Он точно сошёл с ума.