Глупый маленький подвиг

Раннее лето покрывало город всеми мыслимыми цветами и оттенками, а особенно буйствовал красками старый парк. Хоть он много лет уже не реконструировался, но все же сохранял свою первичную чистоту, ухоженность и свежесть, как и двадцать лет назад, еще в те, казавшиеся уже бесконечно давними, времена, когда его только построили. Как и всегда, это зависело от людей – а в этом городе люди умели беречь те места, которые им дороги. Кэт с размаху плюхнулась на чистую голубую лавочку, бросив сумочку рядом с собой. Приземление было не самым приятным, но зато уставшие ноги, обутые в изящные туфли на высоком каблуке, наконец-то смогли расслабиться и отдохнуть. Было бы как – Кэт закинула бы их как можно выше. Улеглась бы, как на диване, а ноги пристроила бы на его спинке, касаясь пальцами стены… Впрочем, сейчас это было не так важно. Ноги отдохнут быстро. Большего отдыха требовала ее душа… Сегодня был паршивый день, и она старалась изо всех сил себя утешить своим девизом: «Если день плохо начался, то он хорошо закончится!». Однако до конца дня было еще долго, а пакостных событий произошло уже слишком много, чтобы она могла продолжать оставаться бодрой и оптимистичной. Проваленный экзамен определенно стоил ей стипендии… Где теперь брать деньги на общежитие, она смутно представляла. Родители уже давно отказались финансировать «эту дыру, которая учит только разгильдяйству и безнравственности». О квартире и речи быть не могло – слыша о ценах на аренду, Кэт оставалось только грустно вздыхать. Хотя, все происходящее не стало для нее удивительным – как и справедливо предполагалось, по достижению совершеннолетия она отвечает за свою жизнь сама. «Ничего, что-нибудь придумаем!» - попыталась ободрить себя девушка, но получалось плохо. Возможно, ситуация не была трагической, но она была проблемной. И таких проблемных ситуаций накапливалось все больше… Забросив руки за голову и подняв голубые глаза в такое же голубое небо, она еще раз вспомнила сегодняшний экзамен. О, это, конечно, было нечто! Основы электроники – страшный бич студентов факультета информатики. Преподаватель всем студентам внушал опасливый трепет. Один его вид был впечатляюще грозным и свирепым – мол, пощады не будет! Кэт не знала человека, который перед ним не пытался бы стушеваться и не хотел бы сбежать куда-нибудь подальше. Исключением из этого правила на ее памяти была только она сама. Она давно уже разучилась чего-либо бояться. «Страх порождает ненависть и неуверенность, а эти чувства мне ни к чему!» - эта фраза была верным ее спутником на дороге жизни. Вот и сегодня перед экзаменом она пыталась развлекать напряженных одногруппников, недоумевая, почему все натянули на себя маски серьезности и нервозности. «Ведь это только сбивает с толку, как они этого не поймут!» - думала она, усаживаясь за одну из ближних парт. Юрка, как всегда, уселся рядом с ней. По привычке, подумалось Кэт. Они сидели за одной партой всегда и везде, где аудитория позволяла это делать. С самого первого дня, как только встретились на первой паре. И общение заладилось сразу же. Скромностью и скованностью Кэт никогда не страдала и могла бы сама с легкостью завязать разговор… но, к ее удивлению, почти впервые инициативу проявила не она. Юрка оказался довольно общительным, интеллигентным и внимательным. Правда, не сразу стал называть ее по привычному ей со старшей школы прозвищу “Кэт”, поначалу используя простое и обыденное “Катя”. Но это оказалось делом поправимым. С годами сидение за одной партой переросло в приятельство, приятельство - в дружбу, а дружба… Чем стала их дружба для Юры, да и изменилось ли что-то вообще в этом плане, Кэт не знала. Она не могла читать ни его мысли, ни его душу. Зато не так плохо знала свою. И могла определенно сказать, что для нее Юрка уже достаточно давно был не просто другом. Он же… Он по-прежнему делился с ней секретами, они по-прежнему могли болтать до глубокой ночи в мессенджерах, он снова и снова провожал ее к общежитию после пар. Но это, казалось, происходило все эти четыре года, с момента их зачисления в одну группу. А значит… наверное, ничего не изменилось? И Юрке просто интеллигентность и участливость не позволяет перестать делать то, что начал делать уже давно? Нет, что-то, пожалуй, стало другим… И Кэт не знала, что именно она восприняла бы более болезненно. Если бы все было по-старому, или же то, что в мессенджерах и соцсетях у Юрки в последнее время все чаще мелькали статусы про любовь и публикации про романтику. Спросить она не решалась. “Это личное, - повторяла она сама себе раз за разом, глядя на какие-то лирические строки в Юркином статусе. - Захотел бы - сам бы рассказал”. На самом деле - и она это отлично понимала, - она просто боялась узнать ответ. Быть может, его чувства уже отданы кому-то… не ей. Быть может, нет, но и к ней он не испытывает ничего больше, чем дружеская привязанность. Это все казалось таким сложным, что Кэт предпочитала молчать. Она не знала, когда придет время поговорить. Не знала, захочет ли вообще начинать этот разговор. Она всегда была не из робких, только сейчас почему-то трусливо отодвигала важное объяснение все дальше и дальше. Прикрыв глаза на несколько мгновений, девушка зарылась пальцами в каштановые с рыжинкой крашеные волосы. Эти мысли совсем не помогали развеять грустное настроение, которое совсем не сочеталось с ясной, безоблачной погодой и буйным разноцветным весельем парка. Сейчас Кэт казалось, что она может думать только о двух вещах: о Юрке и о проваленном экзамене. Об экзамене, которому она сама сознательно позволила провалиться. Кэт вообще-то умела списывать со шпор. Пользовалась девушка ими достаточно редко, писала их скорее для подстраховки и чтоб лучше запомнить изученное. Иногда они в самом деле помогали. И (хоть это был не самый замечательный повод гордиться) она ни разу с ними не попалась. Юрка же со шпорами не дружил. Была ли причиной его интеллигентность, девушка не знала. Но, пару раз попавшись на первом курсе, он твердо решил их больше не писать. Однако сегодняшний экзамен вызывал мурашки по коже даже у самых стойких, потому, когда Юрий Полькин сосредоточенно рассовывал мелкие исписанные листики по рукавам, Кэт даже не удивилась. Ему, как и ей, несдача экзамена грозила лишением стипендии, а он, в отличие от Кэт, вообще на эту стипендию еле вытягивал. Так что девушка просто с улыбкой помогла ему закрепить шпаргалки в рукавах так, чтобы их было достаточно удобно доставать, пожелала удачи и понадеялась, что, раз уж Юрка решил воспользоваться списыванием, ему это удастся. Однако закон подлости сегодня решил поработать, казалось, за все предыдущие дни экзаменов. В самой середине пары Юркина шпора красноречиво слетела из-под парты прямо под ноги преподавателю. Алексей Григорьевич неторопливо поднял увиденный клочок бумаги и грозно посмотрел в аудиторию. - А вот, кажется, и первые претенденты на выход… – сказал он своим привычным скрипуче-шипящим тоном. Кэт услышала, как Юрка рядом нервно сглотнул. Ей не нужно было оборачиваться к нему, чтобы знать, какое у него сейчас выражение лица. Растерянное и опечаленное, должно быть. Причем он явно чувствует больше вину за то, что воспользовался нечестными методами, чем досаду из-за того, что эти методы были раскрыты. – Только вот не могу понять… – снова вкрадчиво проговорил преподаватель. - Кто же из вас двоих такой идиот, что не умеет даже списывать незаметно? - он уставился на Юрия и Кэт, и в его глазах сквозь змеиную едкость были заметны огоньки свирепости. В аудитории наступило леденящее молчание. О пересдачах у Алексея Григорьевича ходили легенды, и все они были о том, что ему редко удается заново сдать экзамен. А если удается, выше тройки на пересдаче он никогда не ставит. Кэт уже спиной чувствовала направленные на них с Юркой сочувственные взгляды. Сочувствовать было чему, это девушка, к своему неудовольствию, могла признать. - Так. – быстро потеряв терпение, произнес Алексей Григорьевич уже резко, без змеиной ехидцы. – Либо один из вас сейчас признается, что это его шпаргалка, либо на выход отправляетесь оба! Кэт взглянула на Юру – тот горько опустил голову, глубоко вздохнул и сжал руки в кулаки. Он был готов признаваться, смелости ему на такие вещи всегда хватало. Просто, видимо, ему тяжело было собраться с мыслями и примириться с тем, что его ждет после этого. Кэт посмотрела в пространство с легкой, как перышко, неопределенностью, и ее вздох вторил Юркиному. «Наверное, я именно тот тип дураков, о котором ты говорила, Вика…» - подумала она, вспомнив лучшую подругу, и, неожиданно подняв руку, встала и резко произнесла: - Это была моя шпора. Преподаватель опешил и несколько секунд недоверчиво смотрел на девушку, словно пытаясь распознать, правду ли она говорит. Кэт оставалась непроницаемой и невозмутимой. Все равно все уже случилось… Не было смысла проявлять какие-либо эмоции по этому поводу. - Алябьева… – протянул Алексей Григорьевич, но без привычных шипящих интонаций. Он скорее тихо начинал захлебываться своим негодованием, еще не осознавая до конца его масштабов. – Так вот кто у нас постоянно жульничает! - а на этом моменте, кажется, он осознал, насколько сильно был зол. Его крик разнесся по аудитории эхом и прокатился назад от дальней стены. Кэт склонила голову набок и продолжила смотреть на него совершенно равнодушно. - Неудивительно, что вы отличница! Просто никто еще не разоблачил вас так, как это сделал я! Непонятно было, в голосе преподавателя продолжает звучать раздражение, или же к нему уже примешалось ликование. Девушке было в достаточной мере все равно, она даже отвечать на это не хотела, но, пожалуй, стоило что-то сказать. Не любила она, когда кто-то долго орет монологом. - Остальные, видимо, менее бдительны… - как бы между делом заметила она, сложив руки на груди. Брови Алексея Григорьевича в крайнем возмущении полезли по лбу вверх. - Да Вы еще этим, получается, гордитесь! - крикнул он гораздо громче, чем раньше. Краем глаза Кэт заметила, как особо предприимчивые студенты, пользуясь моментом, достают шпаргалки почти в открытую. Она подумывала улыбнуться - победно, с превосходством, да только этот препод по ее улыбке поймет, что в аудитории происходит что-то неладное. К тому же, Юрка за ее плечом, слегка отойдя от потрясения, твердо тянул руку вверх. Кэт быстро бросила на него беглый взгляд и едва заметно покачала головой. Не нужно. Она это представление начала - она его и доиграет до конца. На данный момент, пожалуй, это ее лучшая роль. Тем временем преподаватель продолжил громогласно ее отчитывать. - Это точно должно стать достоянием общественности! - провозгласил он, вскинув руки так, словно только что совершил грандиозное открытие. Кэт поморщилась. Голос у этого человека всегда на ее памяти был противным, а когда он начинал говорить громко, слушать его иной раз становилось вообще невыносимо. - Я об этом на кафедре обязательно расскажу! А то там Вас так превозносят, а я ведь всегда знал, что Вы не такая уж и замечательная студентка! Девушка закатила глаза и не удержалась от едкого комментария. - У Вас самого, что ли, хороших оценок в годы учебы не было, что Вы так завидуете? Препод раззявил рот в беззвучном крике, выпучил глаза. А затем крик обрел звук. Раскатисто огласило аудиторию громкое “Вон отсюда!” Девушка поспешила забрать сумку, шепнула Юрке напоследок: “Удачи”, коротко улыбнулась одними губами и отправилась прочь. Она заметила, что Юрка хотел ей что-то сказать, но останавливаться не стала. …Сейчас, когда Кэт сидела в парке, бесцельно рассматривая бескрайнюю голубизну неба, произошедшее казалось ей даже смешным. Быть может, смеяться она хотела скорее от того, какое смятение чувствовала, от того, что не знала, как обернется ее жизнь дальше. Плакать она давно разучилась, а вот смех… смех был частой ее реакцией на жизненные невзгоды. Пожалуй, ей так было проще. Слезами горю не поможешь. Смехом тоже не поможешь, но смех все-таки был оптимистичнее. Стараясь удержать в памяти разъяренное лицо преподавателя, напоминавшее ей лицо грозной гориллы, девушка включила интернет на телефоне и заглянула в мессенджеры. Судя по времени, экзамен должен был давно закончиться. Надо же, она здесь на лавочке уже с час сидит! Наверное, пора идти в общежитие, только туда отправляться не хотелось - соседки обязательно будут спрашивать об экзамене. Если не сразу сочувствовать с порога: одна из них встречалась с парнем из ее группы, так что, наверное, обе уже в курсе всего произошедшего. Юрка уже был в сети. Нужно было написать и спросить, как прошел экзамен. Кэт от всей души надеялась, что списать ему все-таки удалось. Ну, или написать что-то путевое самому. Она уже открыла пестрящее разными веселыми картинками окно диалога, когда ее взгляд скользнул к строке статуса. Там что-то изменилось. Вместо привычных фраз, сообщающих, что он находится в поиске той, в кого мог бы влюбиться, там красовалась надпись: “А ведь я ее уже давно нашел, только об этом не знал…” И как на это реагировать, Кэт явно не знала. Это определенно была не она. Да, совершенно точно. Осознание этого почему-то не било под дых, почва из-под ног не ускользала, когда девушка раз за разом проигрывала эту мысль в голове, словно плейер - песню на повторе. Обидно, конечно, было… И как-то пусто, усталость ощущалась сильнее обиды. Кэт его любила… И пусть эта история со шпорами – совсем мелкий подвиг, но все же он был совершен во имя него. Глупый маленький подвиг. В конце концов, а чего она ожидала? Она не рыцарь, а Юрка не принцесса в башне, которую нужно спасать. Вика уже не раз ей говорила, что стоит перестать идти на жертвы ради кого-то, не позаботившись при этом о собственном благополучии. Но такая уж Кэт была натура. Ради людей, которых она любила, она могла пожертвовать слишком многим. И, возможно, теперь ради Юрки ей придется пожертвовать их с ним взаимодействием. Если он в самом деле кого-то нашел, кого-то полюбил, то она будет лишней. Быть может, не сразу, но постепенно станет понятно, что ей нет места рядом с ним. Девушка вздохнула и улыбнулась одними уголками губ. Пожалуй, она готова на эту жертву. “Надеюсь, ты хорошо написал экзамен”, - подумалось ей, когда в памяти всплыл образ Юрки. А затем Кэт воткнула в уши беспроводные наушники и под любимую музыку погрузилась в чтение статей в занятном онлайн-журнале. …Чьи-то руки, опущенные ей на плечи, чуть было не спровоцировали ее на самооборону, но прежде она обернулась. Сзади стоял Юра. Курчавую шевелюру трепал ветер, в синих глазах блестело какое-то странное выражение, а на губах была мягкая полуулыбка. Нежная какая-то, особенно нежная. Кэт не сразу сообразила, что сказать. - Ой, Юр… - она проморгалась и тяжело вздохнула. – Не люблю я, когда ко мне так тихо подходят сзади… Однако, ладно. Ну здравствуй! - теперь ее выражение лица стало веселым, напряжение словно улетучилось, растворившись в теплом летнем воздухе. - Привет, – не меняя выражения лица, ответил Юра. Некоторое время, глядя друг на друга, они молчали. Кэт не знала, что сказать, терялась от того, как… по-другому, необычно он на нее смотрит. Напрямую ведь не спросишь, почему у него взгляд такой. Потому нужно было срочно найти другой вопрос, а то это молчание девушке не нравилось. Казалось оно каким-то натянутым, словно нить, на которой висит огромный камень и которая вот-вот порвется. - Какими судьбами тебя сюда занесло? – спросила девушка, нацепив на себя маску привычного оптимизма. Как-то слишком сложно было собраться с духом и спросить что-то серьезное. Атмосфера разговора и так казалась слишком серьезной, а Кэт обнаружила себя банально неготовой к такому. У нее и так много значимого сегодня произошло. Хотелось легкой и непринужденной болтовни. Хоть мысли ее и возвращались иногда к тому загадочному статусу у Юры в мессенджере, но она решила, что о таком будет спрашивать (если будет, конечно) как-нибудь в другой раз. - Я тебя просто не видела ни разу в этом парке, - пояснила свой вопрос, который мог показаться странным, Кэт. - Он находится далеко от твоего дома, а ты говорил, что не любишь гулять в других районах… - А… ну, – Юрка почесал затылок, отчего каштановые с пшеничным оттенком волосы колыхнулись, напомнив Кэт пушистый куст. - Я тебя искал, вообще-то. Девушка вопросительно взглянула на него, приподняв брови. - Зашел к тебе – твои девчонки сказали, что ты, должно быть, в парке, - он пожал плечами и улыбнулся с легкой неловкостью. Кэт, глядя на это, не смогла сдержать вздоха облегчения. - Я вспомнил, в каком ты обычно гуляешь, ты же говорила… - Ясно… А зачем ты меня искал? – как только эти слова слетели с ее губ, Кэт уже пожалела, что спросила. разговор ведь только-только начал становиться привычно-комфортным. Юрка замялся, посмотрев в сторону и вверх. В небо, которое, отражаясь в его глазах, делало их цвет еще более удивительным. Теперь, наверное, у Кэт на губах возникла такая же щемяще-нежная улыбка. Она кашлянула, опустила взгляд и поспешила перестать улыбаться. А то вдруг сейчас Юрка что-нибудь спросит… Как ей с ним объясняться? Парень меж тем тяжело опустился рядом с ней на лавку. - Спасибо тебе… - произнес он на одном выдохе. А после взглянул на девушку и снова улыбнулся так, от чего Кэт потерялась в собственных мыслях. - Ты о чем? – спросила она с плещущимся в глубине голубых глаз непониманием. - О шпорах, конечно, - ответил Юрка, разводя руками так, будто объяснял ей очевидное. Впрочем, так ведь и было. Кэт чуть было не хлопнула себя по лбу: она уже даже об экзамене забыла, слишком поразило ее то, что Юрка появился в этом парке, да еще и затем, чтобы ее найти. - Но ты правда зря это сделала. Не стоило, ведь твоя стипендия… - Ой, да с этим как-нибудь разберемся! - слишком спешно перебила его Кэт, замахав руками. В движениях сквозила легкая нервозность. - Ты сам-то хорошо написал? Юрка отвел взгляд как-то стыдливо. Видимо, за ситуацию со шпорами ему было неловко. Кэт вздохнула. Она правда хотела избежать серьезных разговоров сейчас, но, по-видимому, этот момент придется все же обсудить. - Юр, - позвала она, - посмотри на меня. Парень несмело обернулся и встретился взглядом с ее глазами. Какой же виноватый у него взгляд, прямо как у нашкодившего щенка! Кэт от пришедшего ей в голову сравнения улыбнулась - мягко и тепло. - Не сержусь я из-за того, что ты написал экзамен, а я нет, - заверила она молодого человека. - Если бы я решила, что буду сердиться из-за такого, то стала бы я делать то, что сделала? - В том и дело, что стала бы, - он пожал плечами и откинулся спиной на голубую дощатую спинку лавочки. - Ты, знаешь, такая… - он задумался, подбирая слова, а Кэт с легким недоверием в голосе спросила: - Это какая “такая”? - Я не имел в виду ничего обидного! - сразу же замахал руками Юрка. Подозрительность девушки тут же улеглась, успокоилась, уступив место сконфуженности. Вечно она давит на него своими поспешными реакциями. Видимо, именно поэтому он все же… - Я о том, что ты постоянно рвешься всем помогать и всех спасать, совершенно не думая о последствиях для себя. А когда последствия приходят, ты злишься. Только не на других. А на саму себя, - пояснил парень, а после выдохнул с каким-то облегчением, словно гордясь, что все-таки сказал это. Кэт тоже тихо выдохнула, взглянув в стену кустов напротив лавки, а затем произнесла: - Ну, видимо, я не только на тебя такое впечатление произвожу, - она усмехнулась и, поймав вопросительный взгляд приятеля, пояснила: - Вика вот тоже твердит мне об этом в который раз. - Ты очень смелая, - Юра снова улыбнулся с той же загадочностью, с какой подошел к Кэт, и девушка озадаченно приподняла бровь. - И самоотверженная. Мне кажется, многим людям не хватает смелости, какая есть у тебя. И я бы, пожалуй, хотел у тебя этому учиться, - его улыбка стала чуть шире, и Кэт почему-то разобрал смех. - Что ж, - она встала с лавки и приняла пафосную позу. Волосы, взметнувшиеся в воздух, опали на плечи, блеснув на ясном солнце. - Назначаю тебя, Юрий Полькин, моим учеником на курсе смелости, самоотверженности и дурацких поступков, этим продиктованных! - серьезное лицо ей удалось сохранить недолго, и через пару мгновений она уже хохотала, прикрыв рот ладошкой. Юрка тоже рассмеялся. Через некоторое время они с долей неловкости замолчали, глядя то друг на друга, то в разные стороны. Кэт никак не могла понять, зачем она понадобилась Юрке настолько, что он нашел ее даже здесь, и почему его взгляд совсем не такой, как раньше. В нем было что-то, чего она прежде не замечала. То ли просто она сама не могла раньше это рассмотреть, то ли этого действительно там не было… - Слушай! – вдруг оживился Юра. – Хочешь, я тебе кое-что покажу? - Ну? – Кэт слегка наклонила голову в сторону, и ветер развеял ее волосы. - Пойдем! – он встал и схватил девушку за руку. Кэт вздрогнула. Он редко так делал, и она ценила каждое мгновение, когда ее рука покоилась в его ладони. Это чувство сложно было назвать привычным, но сегодня девушка отметила, что оно было не просто непривычным, оно казалось совершенно особенным. Юрка словно держал ее руку… по-другому. С другими эмоциями, с другими намереньями. Как-то более ласково и трепетно. Словно драгоценность, которую он сам не хотел выпускать из своей ладони. Кэт, явно растерявшись, отвела в сторону взгляд, рука ее напряглась, и Юрка, хмыкнув, через некоторое время ее отпустил. Кэт едва подавила удрученный вздох. Уж это глупое оцепенение явно было тем, за что она будет на себя злиться. Они петляли по улочкам, проходили дворы, пересекли несколько скверов. И в конце концов остановились перед непримечательным многоэтажным домом. Он явно был довольно новым, но ничем особенным не выделялся. Выполнен он был стильном современном минималистичном дизайне, похожих домов строились десятки в разных районах города. - И… что это за место? - приподняв бровь и улыбнувшись уголками губ, спросила Кэт. Ей этот дом чем-то знаменательным не казался. Обычная многоэтажка, таких много. Но Юрка явно знал о нем больше, чем она. - А можно тебя попросить? – так и не ответив на вопрос, спросил у нее парень. - Ну? - Закрой глаза. Кэт, еле сдерживая улыбку, опустила веки. Он вновь взял ее за руку. - А теперь идем! - Юра легонько потянул, и девушка повиновалась, осторожно шагая вслед за ним. Идти на высоких каблуках, держа глаза закрытыми, оказалось довольно трудно, как она и ожидала. Она изредка все же приоткрывала веки, и тогда зрение выхватывало разрозненные детали пространства: черные входные двери, ступеньки, темно-серый плиточный пол, блестящие серебристым металлом двери лифта. Кэт казалось, она держится за Юркину руку слишком крепко. Но парень, кажется, не возражал - он и сам сжимал ее руку в своей сильнее, чем раньше. Это вызывало множество мыслей, и в этих мыслях Кэт и доехала до этажа, где двери лифта распахнулись. Под веками мелькнули более яркие, чем до этого, вспышки, и девушке подумалось, что они вышли на солнце. Она это предположение проверять не стала. - Можешь открывать глаза, – голос Юрки по-прежнему звучал загадочно. Девушка раскрыла веки и проморгалась, сбрасывая с ресниц выступившие от яркого света слезы. Небо с крыши выглядело ближе, а когда Кэт отвела взгляд от голубизны небосвода, она не смогла сдержать восхищенный вздох. Перед ней раскинулся самый настоящий сад! Зеленеющий, яркий, цветущий, шелестящий листвой, благоухающий цветами… Удивительный, неописуемо красивый и кажущийся здесь, на городской крыше, настоящим чудом. Девушка во все глаза рассматривала вымощенные камнем дорожки, аккуратные, свежие газончики с короткой травой, пышные кусты пионов на клумбах и даже невысокие, тоненькие, грациозные деревца. Здесь было все, что обычно присуще саду - клумбы, дорожки, деревья, даже лавочки! Возвышающаяся позади нее будочка для кабины лифта, на которую она обернулась взглянуть, казалась каким-то проходом в сказку. В цветущую зеленую сказку на крыше такого обычного, казалось бы, многоэтажного дома. - Здесь так красиво… - выдохнула Кэт и восторженными глазами посмотрела на Юру. - Откуда ты знаешь про это место? Впрочем, после заданного вопроса она сразу же смутилась. Наверное, грубо как-то прозвучало. Слишком требовательно. В душе что-то кольнуло, настырная иголка вышивала болезненно слова: “Поэтому он не хочет быть с тобой”. Так и было, определенно. Он был интеллигентным, тактичным, внимательным и чутким. Он наверняка выбрал для себя такую же чуткую и внимательную девушку. А у нее, Кэт, женственность разве что в нарядах проявлялась. Может, она была надежным товарищем, с которым, как говорится, можно пойти в разведку. Но именно товарищем. Не тем человеком, на которого такой, как Юрка, посмотрел бы с восхищением и сказал бы: “...Женщина!” - А я просто… - Кэт даже не сразу обратила внимание на то, что он начал отвечать. Заметила, что он что-то сказал, она почему-то только тогда, когда он сделал маленькую паузу, а затем неожиданно снова протянул руку к ее руке. Но в этот раз он не стал сам касаться. Он словно ожидал, когда она протянет руку в ответ. - Пойдем лучше на лавочку! Девушка бросила взгляд в сторону лавочки, которая была рядом с ограждением у края крыши. А затем снова посмотрела на протянутую Юркину руку, которую он не убрал. Взяться ли?.. “Он ведь явно ждет, что возьмусь”, - подумалось Кэт. Стараясь не выглядеть слишком недоверчиво, она осторожно вложила свою ладонь в его. Пальцы парня аккуратно сжали ее руку, и он улыбнулся. Ясно так, радостно. Счастливо даже. Кэт, опешив, тоже улыбнулась. “Ведем себя как подростки на свидании”, - пронеслось ветром в ее голове. Так это, что ли, свидание? Девушке захотелось затрясти головой, она совершенно ничего не понимала. Нужно будет все же… спросить. Кэт с еле заметным вздохом решила, что все-таки это сделает. Вот только они до лавочки дойдут. Серьезных разговоров сегодня она не хотела, но такая загадочная неопределенность смущала ее куда больше. Не любила она такой загадочности в отношениях, в любых. Ей хотелось, чтобы все было просто и замечательно. Сложностей и в других сферах жизни хватало. Усевшись на лавочку, Юра и Кэт некоторое время молчали. Кэт задумчиво всматривалась вдаль, и иногда украдкой ловила краем глаза на себе Юркин взгляд. Было… странно. Обычно им всегда было о чем поговорить, и они говорили, долго и бойко. Сейчас же, даже если у Кэт роились в мыслях вопросы, она не знала, с чего начать, как подступиться. Такие вещи сложно обсуждать на обычной, казалось бы, прогулке. А может… может, все-таки, прогулка была необычной? Кэт ощущала эту необычность с того самого момента, как Юрка появился в столь привычном для нее и столь непривычном для него парке. Наверное, если учесть это, настроиться на разговор станет легче… Кэт попробовала. Глубоко вдохнула, медленно выдохнула и повернулась к парню, оглядев его серьезными голубыми глазами. - Юр… - начала она и обрадовалась, что голос не казался каким-то чужим или же грубым. - Я хотела спросить… - она надеялась, что сможет задать вопрос без пауз, сразу, на одном выдохе. Но когда в какой-то момент Юркина рука накрыла ее руку, девушка просто замерла с открытым ртом, уставившись на приятеля с выражением неописуемой обескураженности на лице. - Кэт, - голос Юры лучился теплом и спокойствием, в синих глазах играли золотистые солнечные блики. - Ты сегодня уже была смелой для меня. Потому позволь мне быть смелым сейчас, - он пожал плечами со столь явно проступающим в этом жесте смущением, что девушка тихонько по-доброму рассмеялась. - Ну давай, - ответила она, на секунду отведя взгляд, а затем все же снова посмотрела на парня. Он явно хотел сказать что-то важное. По взгляду было видно, но Кэт никак не могла сообразить, что же именно. Точнее, достаточно логичные предположения разбивались о стену надуманных давным-давно преград. Сегодня еще и укрепившихся мыслью о том, что она - не для такого, как Юрка. Определенно, совершенно точно. Быть может, он позвал ее в такое красивое место, чтобы ей было не так больно услышать, что ей больше нет места в его жизни. У него есть кто-то, кто дорог его душе, а их с Кэт дружба… что ж, когда-нибудь она должна была уйти на задний план. Он все-таки… молодец, так заботится о ее чувства, старается сделать так, чтобы у нее остались воспоминания о нем как о чутком человеке. На этих мыслях девушка сглотнула и чуть сжала губы, стараясь продолжать улыбаться. Что бы он ни сказал, она это примет. Должна принять, ведь, что бы она к нему ни чувствовала, он остается ее другом. А то, что важно для друзей, не обесценивают. - Слушай, я… - слова давались Юрке явно тяжело, но он не пытался свернуть разговор. И не пытался отвести взгляда. - Мы с тобой знакомы уже очень давно, и мне стыдно признаться, но раньше я не задумывался о том, какое значение ты имеешь для меня. То есть, конечно же, я уже долгое время считал тебя другом, но, знаешь, я, наверное, из тех глупых людей, которые в какой-то момент начинают считать друзей чем-то привычным. Но сегодня… сегодня я кое-что понял. Кэт невольно приподняла брови в легком недоумении. Ей по-прежнему не приходило в голову, куда может завести этот разговор, но сейчас - потому что она не задумывалась об этом. Просто слушала. - Когда ты взяла на себя ответственность за эти шпоры… - Юрка на миг замолчал, а Кэт подумала о том, что они ведь вроде уже поговорили насчет этого сегодня. Но встревать в его монолог девушка не стала. - Я совсем ясно вспомнил все моменты, когда ты делала что-то похожее. Ради других и ради меня… И мне подумалось, что я не знаю человека добрее и самоотверженнее тебя. Ты так легко становишься на защиту окружающих. Твоя смелость и решимость так восхищают, что я, честно говоря, не нахожу слов, чтобы это выразить! Кэт почувствовала искреннее смущение и все же отвела взгляд, нервным жестом откинув прядь волос со лба. - Спасибо, Юр, конечно… - произнесла она как-то глухо и слегка рассмеялась. - Мне… - она снова посмотрела на парня. - Мне приятно, правда, - она улыбнулась как-то непривычно искренне. Без самоуверенности с ноткой дерзости. А ясно, смущенно, и самой ей стало тепло на душе от собственной улыбки. Юра посмотрел на девушку мягко, тепло и ласково. - А еще мне нравится, как ты улыбаешься, - произнес он задумчиво, не сводя с нее взгляда. - И когда ты счастлива, ты, знаешь… - он пожал плечами. - Ты будто сияешь вся. На это хочется смотреть и смотреть. Я тебя поэтому сюда привел. Знал, что тебе понравится, - он улыбнулся широко и радостно. А Кэт, опешив, смотрела на него, и мысли ее постепенно расставлялись по местам, клубок непонимания распутывался. Он привел ее сюда, потому что был уверен, что ей понравится. Он сказал, что ему нравится на нее смотреть. Он сказал, что восхищается ею. Он специально ее искал. Она была рядом с ним столько времени, и, быть может, он уже давно думал о ней не как о друге. Может, все-таки именно ее он уже давно нашел, хоть и сам долгое время не догадывался об этом? Перед всеми приведенными аргументами сомнения были бессильны. И Кэт засияла еще ярче, она придвинулась ближе, глядя на то, как Юркин взгляд становится еще более восторженным. Склонив голову набок и изящным, по-настоящему женственным жестом накрутив на пальцы прядь длинных волос, она с хитрыми искорками поинтересовалась: - К чему ты клонишь, Юр? Ей хотелось, чтобы он это сказал. Со всей смелостью, которую собрал сегодня. Юрка улыбнулся, скользнул пальцами по ее пальцам и мельком облизнул губы, не сводя взгляда с ясных голубых глаз девушки. - Мне кажется, что я уже давно тебя люблю, - произнес он, склоняясь к ней. - Мне не нужно было искать никого другого. Я ведь тебя давно уже нашел… Кэт прикрыла глаза, позволив себе раствориться в ощущениях. Парень прикоснулся к ее губам сначала слегка нерешительно, а затем уже увереннее, смелее продолжил поцелуй. И в душе Кэт все словно превратилось в свет, сияющий ярко, как теплое летнее солнце. Она ответила на поцелуй с теплом, с нежностью. И с мыслью о том, что, должно быть, так открыто признаться в своих чувствах - это для Юрки тоже было в чем-то маленьким подвигом. Получается, маленькие подвиги все же нужны. Потому что иногда они приводят к огромному счастью.