Там, где можно дышать

Скарлет спала плохо, и её сон прерывался криками. Они то слышались в реальности, то отражались эхом в жутких сновидениях. Она поднялась ещё до первых проблесков рассвета. Её компаньонка Джоселин мирно спала, и Скарлет не хотела её беспокоить. Она вышла в коридор, чтобы немного пройтись, отвлекаясь от мрачных мыслей о жестокой ночи, что осталась позади. Мать Скарлет воспитала в ней сострадание, и она всегда стремилась протянуть руку помощи тем, кто в ней нуждался. В её собственном герцогстве подданные жили в достатке. Мать знала, как управлять землями: она создала школы, приюты, больницы. Люди любили её. Скарлет училась этому у своей матери. В графстве Элизанды всё было иначе. Налоги здесь были непомерно высокими, дети не могли посещать школы, а лекари отказывали в помощи бедным. Люди трепетали перед графиней, она могла жестоко наказать их за любую провинность. В стенах этого замка Скарлет чувствовала жестокость, обращённую к слугам и даже к юной жене Элизанды. «Что сейчас с Эвелин?» — думала Скарлет, медленно ступая по пустынному коридору. Вдруг дверь покоев герцогини распахнулась, и на пороге появилась Эвелин. На ней было всё то же платье, но теперь оно было изодрано и покрыто пятнами крови. Золотистые волосы девушки слиплись от запекшейся крови, а лицо распухло от побоев. Она еле держалась на ногах. — О боги! — прошептала Скарлет, кинувшись к девушке. — О боги! Эвелин не замечала Скарлет. Опираясь на стену, она медленно шла, пытаясь уйти подальше от покоев графини. — Эвелин, посмотри на меня, — произнесла Скарлет, осторожно прикоснувшись к её руке. Это прикосновение вывело Эвелин из оцепенения. Она подняла голову и взглянула на Скарлет затравленным взором, полным боли. Распухшие губы приоткрылись, будто она хотела что-то сказать, но смолчала, опустив голову и продолжив свой путь. — Эвелин, я заберу тебя, — сказала Скарлет. — Пойдём со мной прямо сейчас! Но девушка не реагировала. Её ссутуленная фигура говорила о крайней степени уязвимости. У Скарлет сжалось сердце. — Эвелин, я увезу тебя и спрячу, а потом мы решим, что делать дальше. Оставаться здесь тебе нельзя! Скарлет коснулась её руки. Эвелин вздрогнула всем телом, вскинула голову и уставилась на Скарлет глазами, полными ужаса. — Всё хорошо, пойдём со мной, — произнесла Скарлет, слегка потянув её за руку. Но Эвелин отпрянула. — Нет, не трогайте меня. Госпожа опять изобьёт меня, — едва слышно прошептала она. — Она не тронет тебя больше, если ты пойдёшь со мной, — настаивала Скарлет. Она слегка обняла Эвелин, но та вырвалась из её рук. — Прошу вас, нет! — произнесла она. — Тише! Нам нужно уйти сейчас, леди Эвелин! Эвелин не слушала. Она пыталась отстраниться от герцогини, и когда та брала её за руку или обнимала за хрупкие плечи, Эвелин отталкивала её руки, закрывалась от Скарлет, ожидая удара. — Тише… тише… — повторяла Скарлет, но шум нарастал. Эвелин тяжело дышала, всхлипывала и вскрикивала. — У нас нет времени, — произнесла Скарлет и подхватила Эвелин на руки. Девушка забилась в её объятиях. — Не надо, всё хорошо, Эвелин, я заберу тебя отсюда. Элизанда тебя больше не тронет. Но девушка её не слышала. Она билась в руках Скарлет и всхлипывала от ужаса. Скарлет не могла допустить шума и зажала рукой рот Эвелин. — Прости, но шум нам не нужен, — сказала она, глядя в распахнутые, испуганные глаза Эвелин. Прижимая к себе девушку, Скарлет быстро направилась в свои покои. Джоселин вскочила со своей кровати, услышав шум. Она замерла с широко раскрытыми глазами, когда увидела, как госпожа внесла в покои испуганную Эвелин. — Ваша светлость! — воскликнула она в недоумении. — Что вы творите! — Тихо, Джоселин! Я не могла пройти мимо. Ты посмотри на неё. Джоселин подошла ближе. Скарлет опустила девушку на своё ложе. Эвелин, почувствовав, что её отпустили, забилась в самый угол. На ней не было живого места. Она была избита, покрыта кровью, ранами и ожогами. — О Великая Матерь! — ахнула Джоселин. — Это всё сделала Элизанда? О дитя! — Я увезу её в Белелфор, там живёт Аделиз, моя бывшая девушка. Ты помнишь её? Джоселин кивнула, не спуская глаз с перепуганной, нервно всхлипывающей Эвелин, которая переводила взгляд со Скарлет на Джоселин. — Вам не стоило вмешиваться! Элизанда будет в ярости, мы только что заключили договор! — И ты, и матушка всегда учили меня защищать тех, кто слаб. А сейчас ты предлагаешь мне оставить это дитя на растерзание этому чудовищу? Нет, Джоселин! Лучше помоги мне. Дай ей напиться и побудь с ней, пока я подготовлюсь к дороге. Придумай что-нибудь, если её хватится. Скажи, что я пошла на прогулку или заболела, что угодно. Я постараюсь не задерживаться: отвезу её, передам Аделиз и вернусь. Скарлет схватила свою одежду и стала спешно переодеваться в дорожное платье. — Отпустите меня, прошу, не трогайте меня, — прошептала Эвелин, забившись в самый угол. Она ожидала всего, чего угодно, от двух незнакомых ей женщин: насилия, избиения, но уж точно не защиты. — Не бойтесь, дитя, госпожа хочет вам помочь, — произнесла Джоселин, подходя к девушке и протягивая ей воду. — Нет! Не надо, прошу! — воскликнула Эвелин, отталкивая руку женщины. Она пыталась отодвинуться ещё дальше, но это было невозможно. Девушка нервно всхлипывала, сжавшись и отворачиваясь от женщин. Из её глаз хлынули слёзы, она начала трястись от паники. — О боги, что она с ней делала! — прошептала Джоселин. — Всё, надо ехать, — произнесла Скарлет, затягивая последний ремень на своей дорожной кирасе. — Ты всё поняла, Джоселин? — Да, я скажу, что вам нездоровится. Но прошу вас, отдайте её и немедленно возвращайтесь! Скарлет кивнула и подошла к кровати. Эвелин, увидев её приближение, зарыдала. — Нет, не надо, не делайте мне больно. — Я не причиню тебе вреда. Я сейчас просто возьму тебя на руки и заберу отсюда. Эвелин отчаянно покачала головой, из неё вырывались рыдания и мольбы не трогать её. Девушка была в ужасе, её воображение рисовало, что её снова подвергнут насилию. Слова Скарлет до неё не доходили. Её сознание выстроило стену, через которую не могло пробиться ни одно слово. — У меня нет времени, — произнесла Скарлет. — Девушка в панике, помоги мне. Надо её обездвижить и найти что-то для кляпа. — Тсс, тише, тише, — произнесла Скарлет, выставляя вперёд руку в кожаной перчатке. — Это только на время, чтобы вынести тебя из замка. Ты сейчас не в состоянии понять, что происходит. Но когда ты придёшь в себя, ты поймёшь, что я пытаюсь тебе помочь. — Вот, замотаем её в плащ, — сказала Джоселин, беря в руки свой дорожный плащ. Эвелин, поняв, что с ней хотят сделать, сдавленно вскрикнула. — Не надо! — Тише, а то разбудишь весь замок! Скарлет наклонилась и схватила Эвелин. Девушка рыдала и вырывалась, но Скарлет и Джоселин ловко замотали её в плащ так, что она не могла размахивать руками и брыкаться. — Вот платок, — сказала Джоселин и протянула его Скарлет. Герцогиня затолкала его в рот девушке. — Дышать может? — спросила Джоселин, склоняясь над бледной, мечущейся в своих путах Эвелин. — Да, кажется, может. Это ненадолго, только чтобы выбраться из замка... — сказала Скарлет. — Я возьму тебя сейчас и вынесу из замка, я прошу тебя, леди Эвелин, не сопротивляйся и не кричи, дай мне помочь тебе. Я заберу тебя в безопасное место, где ты сможешь прийти в себя. Но до девушки эти слова не доходили. Скарлет подхватила Эвелин, прижала к себе и вышла из комнаты. — Тише, тише, — шептала ей Скарлет. — Всё хорошо... Она старалась идти к конюшням, держась в тёмных местах замка, чтобы не попасться никому на глаза. Добравшись до конюшни, она тихо пробралась внутрь, быстро оседлала своего коня и открыла боковые ворота. — Всё хорошо, ты молодец, Эвелин, — похвалила девушку Скарлет. Затем она посадила её в седло, села сама и, прижав к себе, осторожно выдвинулась из замка.