Нити Судьбы: Заложница ✨ Том 2

Алия вернулась в свои покои, неся в душе смятение. Увиденное в темнице перевернуло что-то внутри, вызвало бурю вопросов, на которые не находилось ответов. Роскошь дворцовых покоев, обычно успокаивающая её взор своей привычностью и красотой, сегодня казалась чужой и далекой. Шёлковые драпировки, мягкий, приглушенный свет свечей, тонкий аромат благовоний — всё это создавало атмосферу умиротворения, но сейчас лишь подчеркивало внутренний разлад Королевы, резкий контраст между внешней пышностью и смятением души. В просторных, богато убранных комнатах её ждала Софи, её верная подруга и доверенная служанка. Мирая светловолосая девука с золотистыми волосами и зелеными глазами. Софи, с тонким чутьем уловив перемену в настроении Королевы, заметив задумчивое, почти растерянное выражение её лица, осторожно приблизилась, ступая тихо, её присутствие было почти неощутимо. — Вас что-то огорчило, Ваше Величество? — спросила девушка с нежной тревогой в голосе, её взгляд был полон искреннего участия и готовности выслушать. Алия медленно подняла голову, её взгляд, обычно острый и проницательный, сейчас казался рассеянным, устремлённым внутрь себя, в попытке понять собственное состояние. — Нет, Софи, — ответила Алия, покачав головой, лёгким движением руки отгоняя навязчивые, тревожащие мысли. — Не огорчило… Скорее… удивило, — призналась она, ища точное слово, способное выразить охватившее её смятение. — Удивило? — переспросила Софи, её брови слегка приподнялись в недоумении, выражая готовность разделить любое бремя, тяготившее Королеву. — Та северянка… Лира… — начала Алия, её голос звучал приглушённо, будто она боялась разрушить хрупкость возникшей мысли. — Принцесса… которую я привезла и заперла в темнице… — Алия на мгновение запнулась, колеблясь, стоит ли открывать Софи увиденное. — Она… ухаживает за узницей в темнице, — закончила она, понизив голос до шёпота. — За женщиной Востока… за одной из нас… Алия замолчала, вспоминая увиденную сцену. Лира, её враг, принцесса Севера, которую она считала жестоким, диким порождением земли, отнявшей её Мать… — Разве они способны на такую… заботу? — Алия с искренним удивлением посмотрела на Софи, ища в её глазах ответа на мучивший её, неожиданно возникший вопрос. Софи мягко улыбнулась, её лицо озарилось тёплым светом понимания. Её взгляд был спокоен и уверен, будто она владела мудростью, недоступной даже Королеве в её смятении. — Я думаю, все способны проявлять заботу, Ваше Величество, — ответила Софи, её голос звучал ровно и убедительно, развеивая последние сомнения Алии. — Даже северяне, — добавила она тихо, подчёркивая свою мысль, не намекая на положение Лиры, но говоря о её человечности. Алия сидела, взгляд её был задумчив, устремлён куда-то вдаль, за пределы тяжёлых дворцовых стен. Софи находилась рядом, её присутствие было тихим и верным, как всегда. Воздух между ними был наполнен тем особым пониманием, что рождается между душами, прошедшими через многое вместе. Софи, наконец, нарушила молчание, голос её был негромким, исполненным осторожности. — Я могу задать вопрос, Ваше Величество? Алия медленно повернула голову, лёгкая улыбка тронула её губы — та улыбка, что предназначалась немногим. — Ты можешь всё, Софи. Ближе тебя у меня нет никого. Софи чуть осмелела, в её синих глазах отразилось недоумение, давно томившее её сердце. — Почему все так ненавидят Север? Почему, в частности, Запад с такой слепой ненавистью разрушает его? Я знаю, что идёт война, но почему… какова истинная причина? Алия помолчала, слова не сразу находились, будто она пролистывала старые, пыльные страницы истории, выбирая те, что могли бы объяснить хаос настоящего. — Ты не помнишь, Софи, когда мы были совсем маленькими, учительница рассказывала нам о причинах этой войны? Софи опустила взгляд, её голос стал чуть тише. — Я не настолько умна, Ваше Величество, как вы. — Хорошо, я напомню тебе, Софи. Софи приблизилась, грациозно опускаясь на мягкий ковёр у ног своей королевы. Она часто занимала это место, готовясь услышать от Алии долгую, старую историю, рассказ, уходящий корнями в прошлое. — Ещё во времена наших бабок, Западным королевством правила королева Серафина. — Я помню о ней, — произнесла Софи. — Мудрая и очень жестокая королева. — Да, — подтвердила Алия, и в её голосе прозвучало уважение к силе той древней правительницы. — Она была гениальной правительницей, как и её мать до неё. Они обе подняли Запад буквально из грязи, из нищеты и запустения. Западные земли не обладают нашими богатыми, плодородными почвами, нет у них бескрайних, щедрых полей. Но королева, ещё мать Серафины, Илария, приказала возделывать даже их скудные земли, научила крестьян выращивать разные культуры, обеспечив свой народ едой, которой прежде не хватало. На Западе есть небольшие залежи полезных ископаемых и немного хорошей, крепкой древесины — вот и все их богатства. В основном же Запад — это бескрайние, выжженные солнцем степи… Последние две королевы, Ирлария и Серафина, превратили эти степи в огромные, процветающие пастбища, дав стране ещё один источник благосостояния. Алия сделала паузу, собираясь с мыслями. — Помимо этого… Запад всегда был очень воинственным. Одним из их основных способов заработка, как и сейчас, Софи, была работорговля. Они безжалостно нападали на слабые соседние княжества, на острова, захватывая людей в рабство. И Запад процветал. В те времена даже мы, Восточное королевство, не могли тягаться с их могуществом. У них уже были построены приюты для сирот, дома для престарелых, открывались школы, больницы при храмах Великой Матери. Восток тогда ещё не мог похвастаться подобным уровнем заботы о народе. Люди Запада жили в достатке, благодаря мудрости и усилиям сначала королевы Илларии, а затем и её дочери, Серафины. У них были развитые, многолюдные города, богатые, крепкие деревни… Да, Серафина была, пожалуй, лучшей правительницей, о которой Запад мог только мечтать. —Вздохнула Алия — Но она также была невероятно жестока, как и её мать. Она могла собственноручно вершить правосудие, казнить преступников. Рассказывали, что на заседании Совета она могла заколоть кинжалом советчицу, посмевшую выразить несогласие с её мнением. Она рубила руки ворам, сжигала на кострах взяточников, фальшивомонетчиков и всех, кто пытался обмануть кого-то в денежных делах. Но, возможно, благодаря этой пугающей жестокости она и смогла привести свой народ к такому процветанию и порядку. Никто не осмеливался красть, никто не старался совершать преступлений, зная нрав своей королевы, зная, что кара настигнет неминуемо и будет ужасной. — Алия потёрла виски — Помимо своей суровости к преступникам, она была довольно жестока и к своему окружению в замке. Рабыни, которым удалось сбежать от неё, рассказывали жуткие вещи. Она могла приказать выпороть служанку просто за нечищенные сапоги. Она была невероятно жёсткая, но и невероятно мудрая правительница. Говорили, что у неё была какая-то душевная болезнь, которую называют проклятием Варгар, и эта жестокость была одним из её проявлений. Софи слушала внимательно, слегка склонив голову к плечу, её взгляд был прикован к лицу королевы. — Как-то, — продолжила Алия, и её голос стал немного мягче, — с южных островов Серафине привезли необычный подарок. Рыжеволосую молодую, невиданной красоты девушку по имени Ариана. Королева поначалу поступила с ней, как и с другими своими рабами — сурово, не оставляя надежды на лёгкую жизнь. Но девушка выжила… И со временем, к удивлению всех, включая саму Серафину, королева Запада полюбила эту девушку. А та в ответ… тоже полюбила королеву. Это была странная, быть может, болезненная, непонятная для многих любовь, но это была любовь. И она смогла смягчить суровое сердце Серафины. Голос Алии стал тише, рассказывая о поворотном моменте этой истории. — Однажды Серафина поехала на Север для переговоров, взяв с собой свою наложницу, свою рыжеволосую рабыню. И там, на Севере, принцесса Вальдия — бабка принцессы Лиры — увидела Ариану и страстно влюбилась в неё. И подстроила её похищение. Королева Запада была человеком слова, она дорожила своей репутацией благородного политика. Избегая войны, ради соблюдения договора о ненападении, она не смогла силой вернуть свою любимую девушку. Её рабыня, рыжеволосая красавица, осталась на Севере, при дворе Вальдии. — Как печально… — едва слышно произнесла Софи. — Да, — согласилась Алия. — Мы все знаем королеву Вальдию, она была любвеобильной правительницей, у которой было много наложниц и фавориток. Она сделала из Арианы одну из своих фавориток на какое-то время. Но наигравшись… когда Ариана оказалась благословлена Великой Матерью и забеременела, Вальдия решила отослать Ариану обратно на Запад, к королеве Серафине. Никто доподлинно не знает, что именно произошло в день отъезда, но я думаю, что Ариана, полная обиды и горечи, просто отказалась от денег Вальдии, от даров, и пошла на Запад пешком. — С Севера… пешком? — ахнула Софи, не в силах поверить. — Да, она пошла туда сама, — подтвердила Алия с мрачной уверенностью. — Не знаю, каким был её путь, что пришлось ей пережить по дороге, но попала она в замок к Серафине абсолютно обессиленной, измождённой, беременной и смертельно больной. Её так и не смогли выходить. Начались преждевременные роды… Девушка очень страдала и погибла, рожая свою дочь. — А дочерью её была Мора? — в голосе Софи прозвучало узнавание. — Совершенно верно, Софи, — кивнула Алия. — Ариана родила Мору. Мору удочерила Серафина и растила как свою дочь. Говорили, родная дочь Серафины умерла ещё в младенчестве, поэтому она приняла Мору как наследницу, как принцессу нарушив все законы о престолонаследии ведь у нее были другие родственница, род Варгар велик. Серафина растила ребёнка своей возлюбленной, обучала её всему, любила, как рассказывали потом те, кто сбежал из западного замка. Но вместе с тем Серафина сильно, невыносимо тосковала по своей любимой Ариане. Алия смотрела в пустоту, будто видя перед собой картины прошлого. — Мора росла, видя страдания своей приёмной матери, зная трагическую историю того, как её родная мать, беременная ею, прошла весь этот ужасный путь с Севера на Запад и умерла от истощения во время родов. Мора росла в глубокой, испепеляющей ненависти к северянам, к тем, кто отнял её мать у её любимой приёмной матери и обрёк Ариану на такую страшную судьбу. Мора, которая в детстве обладала добротой своей родной матери, с годами становилась всё больше и больше похожа на свою приёмную мать в её жестокости и суровости. Но если Серафина была мудрой и хладнокровной в принятии своих решений, всегда ставя свою страну превыше всего, то Мора оказалась эмоциональна и совершенно несдержанна. Алия покачала головой. — Подростком она развлекалась с подругами тем, что устраивала набеги на соседние деревни, запугивая местных жителей до смерти, могла забить насмерть нищенку, особенно если эта нищенка оказывалась северянкой. Чтобы хоть как-то направить эту разрушительную энергию Моры в другое русло, Серафина позволила ей совершать набеги на плохо защищённые острова и небольшие княжества, на другие земли. Но и там её жестокость начала превосходить даже жестокость самых безжалостных воительниц королевы. Вскоре, когда Мора окончательно повзрослела, и её руки уже были обагрены кровью… Серафина скончалась. Говорят, она умерла от тоски по той самой рыжеволосой девушке, чья смерть стала для неё невосполнимой потерей. А Мора… ну, мы имеем сейчас то, что имеем. Голос Алии стал жёстче. — Мора, получив полную власть, немедленно напала на Север. Но захватить его полностью она не может, Север разрознен, захватив одну территорию, начинается война с другой, кланы идут против кланов, все воюют со всеми. Поэтому война длится уже много-много лет… и страдают от неё оба королевства — и Север, и сам Запад. Некогда процветающая под рукой Серафины страна превратилась в скопище людей, которые выживают в нищете, грабя и убивая друг друга и своих соседей. Но это, парадоксально, дало возможность развиться и нашему Восточному королевству, и Южному. Югу повезло больше, они слишком далеко от Запада, их разделяет море, там страдают только небольшие острова, откуда родом была родная мать Моры. А мы, Восток… то тут, то там вынуждены отбивать забредшие к нам неуправляемые отряды Моры, которые могут нападать на наши небольшие приграничные деревни, сеять хаос и смерть. Алия закончила свой рассказ, долгий и печальный, и посмотрела на Софи, чьё лицо выражало глубокую печаль. — Какая грустная история… — тихо произнесла Софи. — Теперь я понимаю, почему все ненавидят Север. Но разве Лира виновата в действиях своей бабки? Она ведь всего лишь дитя… Лёгкая, нежная улыбка снова появилась на губах Алии. Она протянула руку и ласково погладила золотистые волосы своей любимой служанки, своей верной подруги и компаньонки. — Ох, Софи… ты слишком добра… Алия замолчала, погрузившись в глубокую задумчивость, переваривая слова Софи и увиденное в темнице. Простые и мудрые слова подруги отозвались в её сердце неожиданным эхом, заставляя пересмотреть устоявшиеся представления. Она медленно подошла к высокому арочному окну, смотря вдаль на ночной город, раскинувшийся внизу у подножия дворца. Огни города мерцали внизу, далёкие и безразличные, но взгляд Алии был устремлён куда-то глубже, в лабиринт собственных мыслей и чувств, в попытке разобраться в себе и в увиденном. — Сегодня… — тихо произнесла Алия, нарушая затянувшееся молчание, её голос был едва слышен в тишине покоев. — Сегодня я… почему-то не захотела причинять ей боли, — призналась она, открывая тайну самой себе и Софи. — Эта её доброта… — повторила она, всё ещё сбитая с толку необъяснимым поступком пленницы. — Я даже не знаю, что теперь думать… о ней… Алия сидела в своём кресле с задумчивым видом, её поза выражала глубокую растерянность и внутреннюю борьбу. Софи, понимая смятение Королевы, осторожно прикоснулась к руке королевы. — Ваше Величество… — тихо начала Софи, нарушая затянувшееся молчание, её голос звучал мягко, но уверенно, предлагая решение. — Переведите принцессу Лиру из темницы во дворец. Алия вскинула голову, удивлённо посмотрев на служанку. — Во дворец? — переспросила она, её недоумение было искренним. Софи утвердительно кивнула, её глаза смотрели прямо и открыто, без страха. — Пусть будет Вашей… рабыней, Вашей служанкой, если так угодно Вашему Величеству, — предложила Софи, подбирая слова с осторожностью, чтобы не вызвать гнев Королевы, но донести свою мысль. — Она всё равно не обретёт свободы и всегда будет помнить о своём положении пленницы. Но… если эта северная девушка, которую вы видели, способна на такие чувства, как доброта и сострадание даже здесь, в темнице, разве справедливо держать её в этом мраке и ужасе? — Переведите её во дворец, Ваше Величество. У вас будет возможность наблюдать за ней, контролировать её. И она здесь, во дворце, сможет быть Вам полезна. И Вам не придётся более спускаться к ней в это тёмное, ужасное подземелье. Вам! Королеве! В словах Софи звучала и безграничная преданность, и тонкая мудрость, способная разглядеть скрытые возможности в неожиданной ситуации и предложить выход из эмоционального тупика Королевы. Алия слушала её, заворожённая простотой и логикой этого предложения, его изяществом в своей жёсткости. Медленно, рассеивающийся туман удивления и задумчивость на лице Алии сменились лёгкой, задумчивой улыбкой. Она повернула голову и посмотрела на Софи с теплом и благодарностью, которые редко позволяла себе показывать. — Напомни мне, за что я люблю тебя, Софи? — спросила Алия, её голос потеплел, избавившись от холода и отстранённости, звучавших в нём последние недели. — За то, что я Ваша лучшая подруга? — лукаво улыбнулась в ответ Софи, видя возвращение привычной Алии. — И ещё… — Алия улыбнулась шире, её взгляд стал мягче, обращённый к Софи. — И ещё… за твой ум и неизменную доброту, — подтвердила Алия, и в её словах звучала искренняя признательность.