Нити Судьбы: Заложница ✨ Том 2

Армия Алии и Фирузе двигалась вглубь западных земель, и чем дальше они шли, тем сильнее поражала их звенящая, неестественная тишина. Казалось, сама земля отступала перед ними, не желая сражаться. Запад обессилел, словно сама воля к сопротивлению покинула эти иссохшие вены. Сама земля здесь пахла не травами и лесом, а пылью и забвением. Деревни встречали войско молчанием. Дома стояли пустыми, окна зияли тьмой пустых глазниц, двери были сорваны с петель. Иногда на улицах попадались брошенные вещи или перевернутые корзины со скудной утварью — всё говорило о поспешном, паническом бегстве. Люди уходили в леса, бросали свои дома, спасаясь не столько от армии, сколько от тени, что пожрала их королевство изнутри. Лишь редкие, иссохшие старухи или безумцы с пустыми глазами встречались в руинах, прячась в подвалах. Они смотрели на проходящих воинов с беззвучным, всепоглощающим отчаянием, не видя в них ни врагов, ни освободителей. — Они бегут не только от нас, — тихо сказала Фирузе, ее взгляд был прикован к фигурам женщин с детьми, тащивших на себе жалкие узлы по далекому склону холма. — Они бегут от Моры. Запад гниет заживо. — Они бегут от войны, которая поглотила всё, — мрачно ответила Алия, ее рука невольно сжимала эфес меча. — Мы лишь предвестники бури, что уже бушует в их сердцах. Небольшие отряды западных воинов всё же попадались на их пути. Они пытались вставать на дорогах, перегораживая путь, но походили больше на шайки отчаявшихся разбойников, чем на регулярную армию. Измотанные, в рваных доспехах, с тусклым блеском безнадежности в глазах, они держались недолго. Несколько стремительных атак конницы, несколько залпов восточных лучников — и объединенная армия Алии и Фирузе продвигалась дальше, оставляя позади лишь тишину и поверженных врагов. Армия Востока и Юга двигалась с ошеломляющей скоростью, почти не теряя времени на слом сопротивления. Всё шло по выверенному плану, рожденному в бессонных ночах над картами. Фирузе, верная своей морской природе, отправила лучшую часть своего флота вдоль побережья. Южные корабли, быстрые и маневренные, словно стальные серпы, рассекали морскую гладь, блокируя западные гавани и перерезая последние пути снабжения. С моря к столице подошли отборные отряды южан, и когда армия Алии приблизилась к ней с суши, город оказался в тисках. И вот настал день, когда перед ними раскинулась столица Запада. Город, некогда гордый и богатый, теперь выглядел запущеным, ожидающий последнего удара. Стены были местами обветшалы, на башнях виднелось лишь несколько сонных стражников. — Это западная столица? — произнесла Фирузе, не скрывая удивления в голосе. Она ожидала увидеть грозную крепость, а перед ней был город, уже сдавшийся судьбе. — Так просто? Алия, посмотрела на город. — Гнилое дерево легко ломается, — холодно сказала она. И действительно — столица пала почти без боя. Когда трубы армии Алии пропели у главных ворот, а с моря донесся рокот южных барабанов, остатки гарнизона, потрясённые численностью объединённого войска и внезапным ударом с двух сторон, сложили оружие. Главные ворота отворились с тоскливым скрипом, и армия вошла в город, который не собирался себя защищать. Несколько часов — и сердце Запада перешло в руки Алии и Фирузе. Но радости эта победа не принесла. Город был почти пустым, его улицы гудели от ветра, а не от голосов жителей. Однако впереди их ждал настоящий вызов. За столицей, на громадном скальном плато, словно каменный зверь, возвышался Черный Замок — родовое гнездо западных королев, неприступная твердыня с башнями, устремленными в небо, будто когти, царапающие облака. Там была Мора. Там, в самом сердце этой тьмы, томилась Лира. Алия остановила армию у подножия мрачных стен. Началась подготовка к осаде, и полая победа в столице сменилась суровым, сосредоточенным гулом военного лагеря. Южане, с присущей им сноровкой, разворачивали огромные метательные машины, их скрип разносился по долине. Воины таскали окованные железом бревна для таранов. Восточные мастера-инженеры руководили возведением земляных насыпей и рытьем осадных рвов. Тысячи костров запылали в лагере, выросшем у подножия замка, словно город из шатров и стали. Гул голосов, ржание коней, звон кузнечных молотов — всё это смешивалось в единую песню войны, предвещая скорую бурю. Но над всем этим витал тягучий, липкий страх: все понимали, что осада Черного Замка будет иной. Здесь не будет легкой победы. Эта крепость не была гнилой. Именно в этот момент, когда Алия и Фирузе обсуждали план первой атаки, к их шатру подвели странную женщину. Служанку. Она выглядела так, будто сама смерть коснулась её плеча: изможденная, с волосами цвета паутины, спутанными и редкими. Но в ее запавших глазах горел упрямый, отчаянный свет. Она рухнула на колени перед Алией, хватая ртом воздух, словно ей не хватало сил говорить. — Кто она? — спросила Фирузе, нахмурившись. — Она сбежала из замка, — ответил один из воинов. — Говорит… что видела принцессу Лиру. Сердце Алии пропустило удар. Она шагнула вперёд, отстранив стражу. — Подними голову, женщина. Говори. Служанка подняла лицо, бледное, изрезанное глубокими морщинами страдания. — Ваше Величество… я была при ней. При Принцессе Лире… Она жива. Мора держит её в покоях, что раньше принадлежали ее приемной матери, Королеве Серафине. — Голос ее был хриплым шелестом. — Принцесса слаба, Ваше Величество, её морили голодом, чтобы сломать… Я видела, как её дух угасает с каждым днем. После того, как у нее на глазах убили одну северную девушку… принцесса замкнулась в себе. Она перестала говорить… Вы ей очень нужны. Алия почувствовала, как ледяные пальцы сжали её горло. Она опустилась на одно колено перед служанкой, заглядывая ей в глаза. — Спасите девочку, у неё мало времени, королева, — прошептала женщина, из ее глаз хлынули слезы. — Если вы не спасёте её сейчас… мы потеряем её. А с ней погибнет и последний шанс остановить эту войну. Она — последняя искра надежды для этих земель. В лагере повисла тишина, такая густая, что, казалось, ее можно потрогать. Слова старой женщины ударили по Алие сильнее любого меча. Она сжала кулон-сову, висевший у неё на груди, и сердце её вспыхнуло невыносимой болью и яростной решимостью. — Я спасу Лиру, — сказала она, и её голос прозвучал так твердо и чисто, что замолкли даже кузнецы у своих наковален. — Я вытащу её из этих стен, чего бы мне это ни стоило. И когда замок падёт — падёт и власть Моры. Она поднялась и устремила свой взгляд на мрачные башни Черного Замка, что чернели на фоне багровеющего заката. — Готовьтесь, — приказала она своим командирам, и в ее голосе звенела сталь. — Завтра на рассвете мы начнём штурм.