Желание/ Desire

Не приближайся ко мне с этим ужасным запахом Омеги, воняет.

Дом Хуа Юна находился в трущобах центрального района Цзянху. Гао Ту знал лишь приблизительный адрес, но никогда там не был. Такси смогло подъехать только к началу переулка, дальше узкие дорожки делали доступ транспортным средствам невозможным и добраться можно было только пешком. Следуя подробному адресу, который Хуа Юн прислал ему полчаса назад, Гао Ту несколько минут перемещался по лабиринту переулков, прежде чем наконец добрался до старого жилого дома. В подъезде было темно и сыро, сильно пахло нафталиновыми шариками. Лестница была крутой, даже днем довольно тусклой. Хуа Юн жил на верхнем этаже этого дома без лифта. Глядя на пугающий подъем, Гао Ту смиренно вздохнул. Он перебрался с четвёртого этажа на плохо освещенный и холодный первый, только потому, что не мог подниматься по лестнице из-за жара. Неожиданно ему не удалось избежать трудностей подъема в этот период, и снова пришлось карабкаться по этой чертовой лестнице. На шестом этаже Гао Ту тяжело задыхался. Сделав два перерыва по пути, это заняло у него немало времени. К тому времени как он добрался до дверей Хуа Юна, его спина уже была мокрой от пота, темные мокрые волосы падали на лоб. Гао Ту переживал, что потливость могла усилить запах феромонов, и жалел что не выбрал более сильную инъекцию ингибитора вместо таблетки с более мягким действием. Его сожаление достигло апогея, когда Хуа Юн открыл дверь, и Гао Ту увидел Шэнь Вэньлана, стоявшего позади него. <Шэнь Вэньлан? Почему он здесь?> Лицо Гао Ту на мгновение дрогнуло от паники, но он быстро взял себя в руки. Он спокойно поприветствовал своего непосредственного начальника и ровным тоном объяснил цель своего визита. Хуа Юн мягко улыбнулся ему и тихим голосом сказал: «Спасибо секретарь Гао, за то, что проделали весь этот путь». Он действительно был невероятно красив. Не смотря на то, что Гао Ту завидовал ему, его так же тронула доброта его улыбки и безупречная красота. Этот прекрасный Омега обладал редкой стойкостью, которая вызывала у людей инстинктивное желание помочь ему. Более того положение Хуа Юна напомнило Гао Ту о его собственном, что вызвало у него сочувствие. «Пожалуйста». Он вытащил флэшку из портфеля и передал ее Хуа Юну. Заставив себя сохранять спокойствие, Гао Ту поспешно вышел не оглядываясь. Он слегка поклонился своему начальнику и деловито сказал: «У меня еще есть дела, я ухожу. Хороших вам выходных. Увидимся во вторник». У двери квартиры друг за другом стояли Хуа Юн и Шэнь Вэньлан. Через приоткрытую дверь Гао Ту видел множество совершенно новых предметов домашнего обихода, разбросанных по полу. Хуа Юн, казалось заменял в доме все, создав такой беспорядок, словно он только что переехал. Но почему Шэнь Вэньлан был здесь? В выходные самый известный молодой предприниматель города Цзянху, утверждавший, что не любит Омег, на самом деле находился в грязной квартире без лифта, в трущобах, в доме молодого и потрясающе красивого Омеги. Почему? Ответ был очевиден. Гао Ту побледнел, выражение его лица оставалось спокойным, но шаги были стремительными, словно он убегал. Он не хотел зацикливаться на этом. Какой бы не была причина, по которой Шэнь Вэньлан проводил выходные дома у Хуа Юна, это не имело к Гао Ту никакого отношения. Гао Ту был всего лишь личным секретарем на зарплате. Правда, он часто занимался частными делами Шэнь Вэньлана, иногда вмешиваясь в его приватную жизнь и пространство, но это не давало ему права питать иллюзии, что он может законно разделить с ним личные моменты. Гао Ту лучше, чем кто-либо другой понимал, что он и Шэнь Вэньлан были не более чем незнакомцы, которые часто встречались. Мягко говоря он был коллегой и подчиненным Шэнь Вэньлана. Грубо говоря, в глазах Шэнь Вэньлана, Гао Ту был чем-то вроде офисной кофемашины, еще один удобный инструмент, который можно заменить в любой момент на лучшую или более новую модель. Гао Ту презирал себя за нереалистичные фантазии о Шэнь Вэньлане. Эти фантазии только усугубляли страдания Гао Ту, который тайно любил его десять лет. После того как Гао Ту оставил своего отца жить самостоятельно, он добровольно нарушал предписания врачей, вводя себе высококонцетрированные ингибиторы, чтобы замаскироваться под Бету, кого-то, кого Шэнь Вэньлан не презирал бы. Гао Ту раньше мечтал об этом. Как однажды Шэнь Вэньлан наконец поймет, что может принять Омегу, что запах феромонов Омеги не так уж и невыносим. Тогда Гао Ту смог бы прекратить постоянные инъекции ингибиторов феромонов, которые, по словам врачей, однажды убьют его, и остаться рядом с Шэнь Вэньланом, став тем, кому больше не нужно лгать, чтобы поддерживать свои профессиональные отношения, живя свободно и честно. И теперь Шэнь Вэньлан, похоже, больше не испытывал неприязни к Омегам. Точнее, Шэнь Вэньлан наконец-то нашел Омегу, с которым был готов терпеть неудобства, связанные с пребыванием рядом. Это было поистине великое благословение. Но похоже, это также сделало Гао Ту, чьё сердце было совершенно разбито, еще более несчастным. Лицо Гао Ту было мрачным, сердце взволнованным. Он сделал несколько торопливых шагов, когда его внезапно позвали. «Подождите». Шэнь Вэньлан появился из двери и остановил его тихо спросив: «Секретарь Гао, вы так торопитесь обратно чтобы продолжить утешать своего партнера?» «Аа, э-э». Гао Ту был вынужден обернуться. Думая, что его начальник мог заметить ложь, которую он придумал, чтобы скрыть свою личность. Гао Ту поднял голову и слабо улыбнулся Шэнь Вэньлану. «Да господин Шэнь. Прошу прощения за то, что внезапно взял отпуск и причинил вам неудобства». «Это не проблема», - ответил Шэнь Вэньлан, «В секретариате много сотрудников. Ваше отсутствие не означает, что небо упадет». «Да, конечно». Шэнь Вэньлан, как Альфа S-уровня, имел характер, который был такой же прямой и резкий, как и его слова. Запах его феромонов так же был сильным и подавляющим. Интенсивный аромат благовоний и ирисов, словно столкновение власти и амбиций. Было достаточно одной капли, чтобы разжечь непреодолимое пламя желания. Гао Ту, глядя на лицо Шэнь Вэньлана, почувствовал, как температура его тела поднялась еще выше, а лоб покрылся испариной. Он нерешительно спросил: «Господин Шэнь, могу ли я еще что-нибудь для вас сделать?» Шэнь Вэньлан подошел к нему, воздух наполнился слабым запахом естественных феромонов смешанных с духами, которые он носил. Гао Ту , находясь в состоянии повышенной чувствительности, мысленно заскулил. Его пальцы опущенные по бокам, судорожно сжимали бедра, он изо всех сил старался устоять на ногах, с трудом сохраняя самообладание. Гао Ту подавил желание протянуть руку и обнять его, стиснул зубы и заставил себя уйти от источника своего безумного желания, отступив на шаг. Шэнь Вэньлан остановился, его лицо потемнело. Высокий, красивый Альфа нахмурился, тихонько шмыгнул носом и холодно сказал: «Не забудь хорошенько вымыться, прежде чем прийти на работу. Разве ты не знаешь насколько сильный аромат Омеги на твоем теле?» Гао Ту замер от его слов, его покрасневшее лицо тут же побледнело. Он невольно склонил голову от стыда. «Я…мне жаль». Шэнь Вэньлан холодно уставился на склоненную макушку Гао Ту, а затем усмехнулся и сказал: «Не приближайся ко мне с этим мерзким запахом Омеги…» «Воняет». …… Думая о подавленном, растерянном состоянии секретаря-Беты. Хуа Юн пролистывал WeChat-моменты Шэн Шаою. Время от времени поглядывая на хмурое лицо, которое было у Шэнь Вэньлана с момента прихода секретаря. Не в силах сдержаться он спросил человека стоящего у окна словно статуя, и все еще смотревшего на спину уходящего Гао Ту: «Где именно секретарь Гао плохо пахнет?» В воздухе витал насыщенный аромат шалфея, чуть горьковатый, но нежный. «Хоть он не такой сладкий, как более распространенные среди Омег цветочные или фруктовые ароматы, но довольно приятный, так почему же ты назвал его вонючим?» Шэнь Вэньлан холодно посмотрел на него. «Если я говорю что воняет, значит воняет. Какое тебе дело?» Он сердито пнул чемодан. «Ты закончил переезжать? Верни мне телефон, я ухожу». Удивленный необъяснимой раздражительностью Шэнь Вэньлана, Хуа Юн замер на середине прокрутки моментов в WeChat. Кивнув он ответил: «Гм, спасибо за помощь с переездом. Но у меня еще есть несколько постов, которые нужно просмотреть. Я верну его, когда закончу». Он подумал про себя: <Ладно, это в общем то не мое дело. Лучше не провоцировать этого глупого волка, который необъяснимо злится.> Вернувшись домой, потрясенный Гао Ту снова измерил температуру. Как и ожидалось, она поднялась с 37,8 до почти 39 градусов. Ему не следовало принимать душ в это время. Но Гао Ту не удержался, зашел в ванную, включил душ и энергично помылся, надеясь, что вода смоет запах феромонов с его тела. Выйдя из душа Гао Ту, чувствуя головокружение, посмотрел на себя в зеркало. Его обычно бледное лицо покраснело от легкого аромата любимого Альфы. Его кадык невольно дернулся, а глаза отчаянно покраснели. Предостережения врача все еще звенели в ушах, но Гао Ту больше не хотел их слышать. Он прикусил шприц, снял защитную крышку с иглы и медленно ввел ее в слегка вздутую вену. С чувством безнадежности он протолкнул холодную жидкость из шприца в свой кровоток. Спустя несколько минут действие ингибитора и его побочные эффекты обрушились на него. Гао Ту, которому запретили принимать обезболивающие, скорчился от боли и некоторое время стоял опираясь на раковину, прежде чем нашел в себе силы, чтобы снова двигаться. Превозмогая мучительную боль, он с трудом добрался до спальни и лег на кровать, накрыв одеялом голову и тело, которое бросало то в жар то в холод. Чередующийся озноб и лихорадка накатывали, как неумолимые морские приливы. Он крепко себя обнял и постепенно погрузился в беспокойный сон. Прежде чем окончательно потерять сознание, он вспомнил свою первую встречу с Шэнь Вэньланом. Шэнь Вэньлан, одетый в безупречную школьную форму, стоял на трибуне. Его голос был спокойным и мягким, когда он рассказывал о своих благотворительных усилиях по поддержке бедных студентов своего возраста. Молодой человек на трибуне был не только удивительно добрым, но и исключительно красивым, с прямой гордой осанкой и изящными манерами, которые трудно было не заметить. Тем временем Гао Ту, стоявший в очереди спонсируемых студентов, переживал второй приступ жара. Внезапно ему показалось, что он увидел ангела. Он никогда не оставит этого человека, даже если это будет означать смерть. Он так упорно боролся, чтобы достигнуть этого положения и отчаянно хотел удержать его еще немного. …… Прорыв в проекте по применению генных ножниц Shengfang Biotech продвигался медленно. Месяц спустя, во время ежемесячного комплексного собрания, Шэн Шаою был вне себя от гнева. Руководитель группы технических исследований опустил голову низко, не осмеливаясь дышать. Их посредственность и некомпетентность привели молодого наследного принца в ярость. «В прошлом месяце вы говорили мне, что у нас есть прогресс, но что произошло? Это все пустые слова! Группа мониторинга обнаружила, что 99% ваших так называемых технологических достижений получены из общедоступной базы данных HS! Какой же это прогресс? Это просто жалко! Мне нужны настоящие прорывы а не эта куча мусора, которой вы пытаетесь меня обмануть!» Когда Шэн Фан все еще был во главе, группа применения технологий ежегодно получала огромное финансирование на исследования, но последовательно не получала удовлетворительных результатов. Шэн Шаою считал, что это связано с чрезмерно самодовольной атмосферой в группе и щедрыми зарплатами, не соответствующими их вкладу. Возглавив компанию он сразу же провел ряд радикальных реформ. Он не только впервые связал зарплаты группы применения технологий Shengfang Biotech с результатами работы, но и создал группу мониторинга результатов исследований, чтобы бороться с любой халатностью и мошенничеством в условиях давления. После очередного собрания руководитель исследовательской группы был уволен и впервые молодые лица появились на руководящих должностях P8 и P9. Шэн Шаою провел весь день в своем офисе в ужасном настроении. Незадолго до окончания рабочего дня Чэнь Пиньмин постучал в дверь и вошел, протягивая ему счет и конверт из крафт-бумаги. «Президент Шэн, вот счет расходов мисс Шу за этот месяц». Он почтительно передал его Шэн Шаою для ознакомления. Омега по имени Шу Синь потратила более 1 миллиона юаней за месяц, используя свою дополнительную карту. В рамках соотношения 1:2 она приобрела мини-келли из крокодиловой кожи Hermes J5 с серебряной пряжкой, три комплекта готовой одежды Chanel и семь или восемь пар обуви. Шэн Шаою всегда был щедр к своим партнерам, взглянул на общую сумму, не раздумывая подписал счет. Он небрежно спросил Чэнь Пиньмина: «Что это?» «А, это». Чэнь Пиньмин положил коричневый бумажный пакет на стол. Он был запечатан и выпуклый по швам. Он пояснил «Это секретарь Хуа из HS Group, просил меня передать вам».Конверт содержал первую денежную выплату Хуа Юна для Шэн Шаою, в размере 20 000 юаней, а так же рукописная благодарственная записка. Шэн Шаою вдруг подумал о месте, где жил Хуа Юн и опустил голову, чтобы посмотреть на две стопки наличных денег. Этих денег кропотливо сэкономленных неизвестно какими усилиями, не хватило бы даже на пряжку от сумочки из крокодиловой кожи Шу Синь. После сравнения, Шэн Шаою нашел Омегу с ароматом орхидеи еще более интересным. Кто-то вроде Хуа Юна, который отказался быть спутником Шэн Шаою и предпочел сделать все возможное, чтобы трудом заработать деньги и погасить свой долг, действительно были редкостью в наше время. Эта красивая орхидея, вероятно была последней в своем роде, редким видом на грани вымирания, с высокой самооценкой и исключительно упрямым характером. Но в наши дни даже ученики средней школы, наверное понимают, что все нужно делать с «максимальной выгодой». При этой мысли Шэн Шаою невольно улыбнулся. Но тут он вспомнил хрупкое запястье Хуа Юна, торчащее из его старого, покрытого катышками свитера, тот самый кусочек запястья, который казалось вот-вот сломается от легкого прикосновения, и его сердце охватило странное чувство тоски. Шэн Шаою списал это на долгие часы сверхурочной работы.