Стаккато

*** (Мэй) После пробуждения еле поднялся на ноги, зад ломило и каждое движение отдавалось болью. Умылся, привел себя в порядок, как смог осмотрел результаты вчерашнего наказания, вся кожа была воспалено красной, ближе к бедру можно было четко разглядеть ширину ремня, даже малейшее касание вызывало боль. Натянул штаны и пошел выполнять свои обычные дела, надеясь, что боль все-таки утихнет или притупится. Не так часто Милорд Начальник ночует здесь, и к моему великому сожалению вчера он не уехал. Я разжег камин в кабинете, прислушиваясь к звукам из соседней комнаты, решив, что можно накрыть на стол к завтраку, что бы потом потратить на это меньше времени. Как можно тише прошел во вторую комнату, протер всю не богатую мебель от пыли и расстелил скатерть. - Ты забыл вчера новые полотенца, - вздрогнул от неожиданности и быстро развернулся, Милорд Аверли стоял в проеме двери, в одних белых нижних штанах, с взлохмаченными черными волосами, пытался разглядеть в лице раздражение, но его не было. Впервые видел его без одежды, я знал, что он крепкий, даже под рубашкой угадывались мускулы, но в живую видеть было по другому. Не массивный, как многие из здешних охранников, но тугие мышцы играли под кожей, крепкая грудная клетка, широкие плечи, упругий живот, вся фигура была лишена и намека на лишнюю массу. Зевнул, обнажив белые зубы. - Принеси их, пока я не вышел из душа, - развернулся и скрылся в умывальной. Я редко бегаю, но в этот раз все таки бежал, и плевать было на горящие ягодицы. У меня просто один провал за другим, я и правда забыл вчера принести свежие полотенца. К радости, Милорд еще мылся, когда повесил на крючок требуемое. На стуле висели нижние брюки, что логично, никто не моется в одежде. От того, что этот человек сейчас недалеко и без одежды странно потеплело в животе. Боже, может я начинаю сходить с ума, раз думаю о мужчине в душе. Застелил постель в спальне, погасил огни в лампе на потолке, оставив только свет на стенах. Разложил идеально черный китель и брюки, отполированные сапоги, безупречно черный ремень, чуть шире вчерашнего. На полке рядом с кроватью лежала книга «Роман о Лисе», в другой жизни я собирался ее прочитать. Только издание в нашей библиотеке было не таким старым и обложка была украшена полудрагоценными камнями, а эта была просто в кожаном переплете. - Накрой завтрак пораньше, - этому человеку определенно надо повесить колокольчик на шею, что бы знать где он передвигается. - Да милорд, - поклонился и вышел стараясь не смотреть на голые ноги, взяв со стула использованное мокрое полотенце, чувствуя как краска заливает лицо. После того как с завтраком было покончено и я убрал посуду, спросил нужен ли я еще или могу заняться текущими делами. Милорд Аверли приказал пригласить дежурного, сегодня на посту был Сатс. Я пропустил его внутрь кабинета и собирался уходить, но получил приказ остаться. Охранник стоял вытянувшись в струнку, не ожидая видимо ничего хорошего от Начальника. Встал чуть поодаль, не зная к чему готовиться, но под ложечкой засосало. На душе стало тревожно. - Ты дежурил здесь позавчера? - он знал ответ, но все равно ждал его от Сатса. - Да, Милорд, - холодные золотистые глаза уставились на меня. Сердце забилось быстрее, к чему это все? - Подойди ко мне Двести Тринадцатый-, медленно подошел, чувствуя как кровь отливает от лица, наказание не закончилось, сейчас все продолжится, - Поверни голову вправо. Синяк, разумеется, никуда не делся и только еще больше налился темным цветом. Одной рукой он поднял обрамлявшие мое лицо волосы. - В твою смену Диего Алихо сделал это, - Сатс сглотнул и посмотрел на синяк, - Видимо ему не жаль костей в своей правой руке. - Да, Милорд. - Двести Тринадцатый пойдет с тобой, и если он не будет смотреть, будешь продолжать, пока он не посмотрит. Тебе понятно Двести Тринадцатый? - Да, Милорд, - кивнул, не совсем понимая, что предстоит. - Разрешите исполнять? - Ступайте. Охранник пошел к выходу, а я следом. Ничего хорошего ждать не приходилось. В помещении где мыли посуду и здесь же стирали белье было влажно, душно, у всех заключенных, кто здесь работал одежда была мокрой и пропитанной потом. При нашем появлении все замолчали, двое охранников вытянулись вдоль стен, и повисло напряжение. Видимо все присутствующие поняли, что не к добру. Диего был единственным, кто продолжал остервенело намыливать тарелки и делать вид, что нас нет. - Четыреста сорок третий, прекрати работу, сними перчатки и фартук, - тощий, болезненного вида, с узким лицом и белесо-серыми глазами, тонкой кривящейся линией рта, молодой мужчина, нехотя послушался. Он даже не поднимал на нас взгляда. - Ты напал на Двести Тринадцатого нарушив этим внутренний порядок для заключенных привлеченных к работе. Ты отстраняешься от своих обязанностей, - Диего стал еще бледнее. - Нет, сэр, пожалуйста. Я случайно, это было не специально. Он сам ко мне полез. Скажи ему, что ты первый подошел. Я не мог ничего здесь сказать, ни какие слова не могли изменить случившееся. Даже самая тяжелая работа была лучше прозябания в камерах, лучше по еде, содержанию. Работавшие заключенные имели много привилегий по сравнению с остальными, и я понимал, почему Диего так отчаянно цепляется за последнюю возможность остаться работать мойщиком. - Заткнись, - голос Сатс хлестнул по всем нам, - правую руку на стол. Двести Тринадцатый встань с обратной стороны стола. - Что за х@йня происходит? - Диего явно не понимал к чему все идет, Сатс повторил, но заключенный не двинулся. Не прошло и нескольких секунд, как один из здешних охранников, заломил ему левую руку за спину, а правую уложил на стол ладонью вниз. Я перехватил взгляд дежурного, тот явно следил за моей реакцией, снял висевшую на боку дубинку и с небольшого размаха впечатал ее в пальце лежавшие на столе. Я никогда не думал, что звук ломающихся пальцев может быть таким громким, когда древко дубинки поднялось, тонике пальца под ним в месте удара были белыми и расплющенными, а кончики наоборот налились кровью. Истошный крик заполнил комнату. Меня замутило. Сатс еще раз размахнулся и ударил между пальцами и запястьем, мне хотелось отвернуться, или закрыть уши, что бы не слушать этого, ни звука ломающихся костей, не орущего от боли человека. Не видеть синеющую конечность, с неестественно вогнутым отпечатком дубинки. Единственное, что я мог сделать для Диего это не отворачиваться. Третий удар был завершающим, по уже поврежденным пальцам, охранник отпустил орущего от боли мужчину и тот сполз на пол качая поврежденную руку. Окружающие вернулись к своей работе не обращая больше на него внимание. Охранник который держал его, теперь нетерпеливо оттаскивал к выходу с мойки. Сатс кивнул мне и мы вместе вышли. - Возвращайся к свой работе, Двести Тринадцатый. Я доложу, что все выполнено. Не смог ответить, потому что меня вырвало, как только мы оказались в общем коридоре. Опустился на колени пытаясь унять еще один приступ. - Простите, сэр. Я все уберу. - Приведи себя в порядок, и возвращайся к работе. Здесь без тебя приберут. Дежурный дождался, когда я встану, проводил до общей мойки. В ушах у меня до сих пор стоял крик Диего и разбитая рука перед глазами. Холодная вода немного привела в чувство, прополоскал рот. Я не виноват, я просто хотел помочь, если бы я знал…. Если бы я знал год назад к чему приведут мои действия, ничего бы не делал. Ничего. И все были бы живы. Мое место здесь, как там сказал Милорд Аверли, среди людей совершивших тяжелейшие преступления. Когда я вернулся, Сатса уже не было, как и Милорда Начальника. День потянулся своим чередом, со мной почти никто не разговаривал из заключенных. А после утренней истории, вообще никто не заговорит, демонстрация была очень показательной. Я собственность, личная игрушка, и единственное, что может помочь мне выжить это покорность и покладистость. Не было сомнений, что стоит Милорду Аверли потерять интерес или лояльность, и жизнь моя окончательно превратится в ад. *** (Джейк) Заключенный Двести Тринадцать привычно зашел за ширму и начал раздеваться, я натянул перчатки готовясь к осмотру. Еще в первый день понял, что благодаря ему работы у меня прибавится и не ошибся. Четыре дня назад из камер притащили Четыреста сорок третьего с переломной рукой и в горячке. Рука уже успела опухнуть и посинеть, попытался привлечь к этому Андреа, но тот лишь отмахнулся и опять заперся в нижних камерах, одному черту известно, чем он там занимался. Выбор был не богатый, или попытаться восстановить кости и снять воспаление, или ампутировать руку. Договориться с Карлосом, не составило труда, за брата он обещал передать моей сестре на воле двадцать серебряных, почти состояние. Но я то знал, что они с братцем оказались здесь, потому, что ограбили и убили одного банкира со всей семьей, а денежки припрятали. Вот пусть и раскошеливаются. На операцию ушло около пяти часов, пришлось сильно напоить бедолагу и потратить часть обезболивающих и парализующих. Он был молодым и сердце выдержало такую нагрузку. Но если на следующей неделе сестра не отпишется, что получила деньги, придется все-таки ему попрощаться с рукой. Двадцать серебряных, только по тому, что ударил сопляка. Так к своему выходу я смогу разбогатеть, если найдутся еще желающие покуситься на чужое. Зашел за ширму, мальчишка стоял на вытяжку, все еще прикрываясь руками. Осмотрел его лицо, синяк принесший мне деньги все еще был лиловым, на голове справа обнаружилась новая шишка, зубы были целыми, пара синяков на руках, но не больших, чистые подмышки, не воспаленные лимфоузлы, ощупал яички и пенис, все было в порядке. Развернул его к себе спиной. Сказала наклониться и раздвинуть бордово красные ягодицы, с четкими отпечатками ремня Начальника, ни каких изменений я не увидел, видимо, дело до оприходования этой задницы еще не дошло. Ухмыльнулся. - Выпрямись, согни ногу и покажи ступни, теперь другую. Одевайся. Я записывал все в его карточку, когда пришел наконец Верр, но работать судя по всему не собирался, только взял несколько книг из шкафа. - Кто там? - кивнул на ширму. - Двести Тринадцатый. - И как? - Легко отделался, отходили ремнем, но даже ни одного следа от пряжки. Просто бордовая задница, - усмехнулся, сопляку сказочно везло и не понятно почему Великий-и-Ужасный с ним так возится. Давно бы поставил его раком и отымел, но в слух такое лучше не говорить. Мальчишка вышел из-за ширмы, и опустив голову пошел к выходу. - Эй, Двести Тринадцатый, вечером перед отбоем зайдешь сюда, разберемся с твоим синяком, - и этот туда же, хотя не думаю, что действия моего начальника связаны с заботой, скорее с банальным расчетом. - Я не могу, сэр, без распоряжения Милорда. - Так это он и приказал, надоело видимо на твое лицо перекошенное смотреть. - Благодарю, - поклонился, но слишком резко и театрально, единственный вид издевки который мог себе позволить. Да, пока научится себя вести, я и правда не плохо здесь заработаю.