Красная дева

— Немедленно подними руки, маленькая воровка. Девушка испуганно ахнула, прижимая небольшой пузырёк к груди. Перед ней вырос пугающий мужчина, державший в руке разделочный нож. Воровка сделала шаг назад, врезавшись спиной в незаметно подошедшего второго торговца. Он незамедлительно положил тяжелую руку ей на плечо и крепко сжал его, чтобы девушка никуда не убежала. Плечо пронзила резкая боль. У неё затряслись губы, когда воровка поняла, что попалась с поличным, а бежать некуда. Казалось, грубые пальцы торговца вот-вот вопьются ей под ключицу. Ещё бы совсем немного... Самую малость. Воровка уже держала бутылёк с лекарственным отваром в руках. — Что у вас тут происходит? Незнакомый голос раздался из-за спины, но как бы воровка ни пыталась, у неё не получалось обернуться и посмотреть кто там — плечо по-прежнему сжимала крепкая мужская рука. — Тебе какое дело?! — рявкнул один из торговцев, находясь в опасной близости. Если бы не рост воровки, этот мужчина дышал бы ей прямо на ухо. — Эта мелкая девка украла у меня лекарство и теперь поплатится своей рукой. Ответа от незнакомого женского голоса не последовало. Воришка, зажмурившись, готовилась к нестерпимой боли, но ничего не произошло. А когда она открыла глаза, рядом с мужчиной стояла девушка со сказочными красными волосами, струящимися словно патока. Незнакомка сделала вид, что узнала воровку, и та сама чуть в это не поверила. Настолько много искреннего возмущения источал весь её образ. — Авелина! — вдруг воскликнула незнакомка, и воровка хотела бы возразить, ведь её зовут совсем не так, но ей не дали и слова вставить. — Я искала тебя повсюду! — Ты знаешь её? — спросил тот, кто держал девушку. Ради собственного удовольствия и возмездия он с силой дёрнул воришку за плечо. — Конечно, — незнакомка говорила серьёзно, будто уличила ребёнка в проказе, — разве не понятно? Она со мной. Моя непослушная подопечная, за которую мне приходится отвечать каждый раз. — И что с того? Одной девкой больше, одной меньше. Она украла у меня и должна принять наказание. — А с того, что обе девушки со мной. — За спиной незнакомки вырос высокий мускулистый мужчина с лысой головой и шрамом через глаз. Он скрестил руки на груди, возвышаясь над торговцами. — Убери от неё свои грязные руки, иначе мне даже не захочется платить за украденное ею лекарство, — холодно предупредила красноволосая девушка, коснувшись шпаги на поясе. Воровка с удивлением почувствовала, как хватка на плече ослабла, а следом её грубо пихнули в сторону незнакомки. Девушка удачно словила нарушительницу, легонько придерживая рукой за спину. Высокий мужчина, получив от неё мешок и поручение, направился к торговцам. — Как тебя зовут? — Гвинерва. — Хорошо, Гвинерва. Ответь, пожалуйста, лекарство, которое ты украла, для чего оно? Почувствовав на себе требовательный, но справедливый взгляд незнакомки, Гвинерва поняла, что до сих пор прижимает бутылёк к груди, вцепившись в него руками. — Меня попросили... — Она стыдливо опустила глаза. Множество мелких чёрных косичек с вплетёнными бусинами упали на её лицо, скрывая смуглую кожу. — Денег у меня нет, а варить настои из того, что растёт здесь, практически невозможно. — Ты лекарь? — На самом деле нет, — затараторила Гвинерва, — я просто многое умею, но мне мало кто доверяет в городе. — Твоё плечо, — заметила незнакомка, внимательно присматриваясь к Гвинерве. — У тебя будет синяк. — Знаю. У меня есть охлаждающая мазь. С её помощью след быстро пройдёт. — Ты сама её сделала? — дождавшись кивка от Гвинервы, незнакомка вдруг повысила голос, при этом довольно ухмыляясь. — Альфонсо! Хватит с ними цацкаться. Большой мужчина, несмотря на свои размеры, послушно оставил торговцев и подошёл к ней, говоря с упрёком: — Ариэль, в следующий раз, когда решишь такое провернуть, меня лучше предупреди. — Он улыбнулся, взглянув на Гвинерву. — Привет, беспризорница. — Альфонсо, пожалуйста. — Девушка недовольно потёрла переносицу. Но между ними двумя не чувствовалось никакого напряжения. Они улыбались, ворча друг на друга, как брат с сестрой. Гвинерве удалось расслабиться в их компании. Горячий ветер Соляриса наконец прогнал морозную дрожь от предстоящего наказания за кражу. — Спасибо за спасение. Не знаю, чтобы они со мной сделали. — Это становится нашей работой, — горделиво хмыкнул Альфонсо. Ариэль только закатила глаза. — Но кто вы такие? Зачем помогли мне? — поинтересовалась Гвинерва, крутя бутылочку с лекарством в руках. — Я капитан одного из кораблей в порту. Мы решили задержаться и, кажется, не зря. Гвинерва с восхищением посмотрела на Ариэль. Она наверняка ненамного старше неё, но уже управляет собственным кораблём! Для бедной жительницы Соляриса, которая только и делала, что пряталась по углам, зарабатывая на пропитание своим неудачным промыслом травника, Ариэль выглядела героиней сказок. Ко всей несправедливости жизни, способностей и знаний у Гвинервы в области медицины было предостаточно, но мало кто готов доверить свою жизнь целительнице, которая и двадцати циклов не прожила. Особенно, когда повсюду полно старых мудрых лекарей. — Можно мне с вами? Пожалуйста! — захлёбываясь эмоциями, взмолилась она. — Я способный врач, но здесь скорее превращусь в воровку, чем добьюсь успеха. — И беспризорница совсем не боится того, что может ждать нас в море? — Альфонсо широко улыбнулся, чуть наклонившись к своим собеседницам. — Не боюсь, — уже не так уверенно ответила Гвинерва, пытаясь не растерять свой боевой дух. Намёки Альфонсо на неё не подействуют, как и его доброжелательный, но задиристый взгляд. — Давайте об остальном поговорим в моей каюте. Здесь невыносимо жарко, — сказала Красный капитан, проведя пальцем по кромке шляпы. По правде сказать, она просто до сих пор не отошла от незваной гостьи на корабле, хотя судьба сиротки сложилась при всех обстоятельствах наилучшим образом. Совесть не позволила Ариэль оставить девочку у разрушенного дома. Вместе с Альфонсо им удалось найти храм Терроса, который согласился принять малышку за небольшое жалование. Священник пообещал, что за ребёнком будут присматривать не только служители, но и другие дети, живущие в обители земного бога. По крайней мере, ей не придётся мёрзнуть по ночам и искать пропитание. Рохас не смогла оставить маленькую пассажирку на корабле, но взамен судьба подбросила капитану знакомство с умелой травницей. Гвинерва вписалась в команду ещё до того, как Ариэль пригрозила всем вокруг, что отрежет руку каждому, кто попытается её обидеть. Сёстры Ленокс сразу же взялись опекать маленькую травницу. Капитан не спрашивала напрямую, но причиной такой осторожности наверняка был Сильвер со своей маленькой шайкой. Близняшки бросали в их сторону недоверчивые взгляды, хотя сам Сильвер вёл себя, как самый покладистый член экипажа на свете. Это подкупало и настораживало одновременно. Но даже если штурман что-то замышлял, Ариэль поддерживали верные товарищи, поэтому возможный заговор уже не пугал так сильно, как раньше. Пинту с Альфонсо за эти недели стали для Ариэль — без преувеличений — настоящими братьями. Бывший моряк, оказалось, хорошо ладил не только с шутками, досками и гвоздями, но вдобавок знал толк в военной стратегии благодаря учёбе на корабле охотников. Сильный, отважный, боевой — он как нельзя лучше подходил на роль ведущего в абордажной команде. А его справедливость и удивительная близость к экипажу окончательно утвердили Альфонсо в роли квартирмейстера «Пропавшей принцессы». Пинту своей предрасположенностью к управлению строительной бригадой отлично вписался на должность боцмана. Моряки выполняли его поручения, хоть он и выглядел в своей маленькой шляпке совсем не грозно. Пока корабль не нашёл плотника, Пинту с высоты своих навыков отлично справлялся с этой должностью. Так проходили их первые недели в море. Каждый новый член экипажа имел за спиной целую историю, а впереди полноценную жизнь. Например, корабельный кок Карлос – приятный молодой человек плотного телосложения с любовью к еде и своим блюдам. Стоило Альфонсо вновь оказаться на горячо любимом Солярисе, как он не удержался от возможности заглянуть в «Три рыла». Видимо, квартирмейстер слишком ответственно отнёсся к просьбе Ариэль помочь ей с поиском членов команды, потому что уже к вечеру Карлос стоял со своей провизией на корабле, ожидая отплытия. Оказалось, он работал на полставки в излюбленной таверне Альфонсо и обычно занимался мытьём посуды, но в тот день ему пришлось заменить повара. По сравнению с тем, что Рохас попробовала впервые побывав здесь, блюда Карлоса могли потягаться с закусками на губернаторском банкете. Так Солярис лишился ещё и лучшего в мире повара, даже не осознавая этого. Солнечный континент помог «Пропавшей принцессе» сформировать костяк команды. Теперь каравелла могла отправиться в менее жаркие земли, чтобы наконец-то довезти обещенный груз в пункт назначения. Содден напрямую редко торговал с Солярисом, поэтому оба континента часто прибегали к помощи независимых торговцев. За дорогу платили много, а главной и единственной задачей команды было довезти груз в полной сохранности. Одним вечером, сидя в каюте вместе с Альфонсо и Пинту, они обсуждали моряков, делясь впечатлениями. Оба товарища, плывя по течению с остальными членами команды, много знали о простой матросской жизни. Как капитану, Ариэль не удавалось узнать всю внутрянку и тонкости межличностных отношений, поэтому она с интересом слушала неформальные доклады парочки друзей. — Что насчёт старшего помощника? — Пинту поставил на столик, расположенный у старого дивана, дымящуюся кружку чая. Ариэль запретила распитие алкоголя не в праздничные дни, и не могла сделать поблажку даже своим боцману и квартирмейстеру. — Не обижайтесь, но тут я спешить пока не буду. — А кто-то обижается? — удивлённо спросил Альфонсо. — Мы всем довольны. — Сильвер? — хмыкнула Ариэль, хотя ещё утром они со штурманом сверяли показания компасов в полной идиллии. — У него хватает других забот. Ариэль кивнула, внимая словам товарища. У неё тоже было достаточно работы, но Сильвер сильно беспокоил капитана. Проблема заключалась в том, что он имел власть над незначительной частью старой команды, но и Ариэль пока успешно контролировала его. Держи друзей близко, а врагов ещё ближе. — Как дела у Гвинервы? — Джорджи без ума от неё, — ответил Пинту сквозь улыбку. — Бегает к ней постоянно по любой мелочи, — скрасил Альфонсо. — Это чудесно, — Ариэль откинулась на спинку стула, — но намекните ему, пусть лучше работает. Иначе в следующий раз говорить с ним приду я. — Завидуешь, что перестала быть его любимицей? — подразнил Альфонсо. Ариэль только отмахнулась от квартирмейстера. В неформальной обстановке, без лишних ушей, они позволяли друг другу общаться как старые друзья. Но, выходя на палубу, не переступали за рамки отношений капитана и подчинённых. — Завтра мы высаживаемся на Соддене, — перевела тему Ариэль, наблюдая за горящей свечой. — Что у нас с запасами? — Всего в достатке. Ткань с Ланьчжоу мы оставим на потом, только надо проверить, чтобы она не промокла в трюме, а мечи уже ждут на содденском рынке. Они так и не узнали, откуда у торговцев Соляриса нашлось так много дорогих товаров Нового Света. Поднебесный континент редко высылал корабли на родину Ариэль. Непривыкшие к дальним плаваниям торговцы не были готовы к опасному рейду. Идеальная мишень во всём. Наверное, именно из-за этого их шикарная ткань и холодное оружие перевозились местными торговыми судами. Береговое братство меньше внимания обращало на привычные каравеллы, когда как джонки из Ланьчжоу становились их первостепенной целью. Грубость пиратского промысла, каким его описывали в книгах, никогда не привлекала Рохас. Если у неё будет возможность исправить написанное, она это сделает. Ариэль постепенно приучала своих матросов к новому укладу жизни, пока они сами не станут с гордостью именовать себя пиратами. И начать с перевоза грузов — хорошая идея. Как и планировалось, на следующее утро они прибыли к берегам Соддена. Прохладный ветер нравился Ариэль куда больше колючих песчаных бурь Соляриса. Тёмная вода Северного моря билась о берега острова, рыча и завывая — она всё ещё помнила суровые циклы, когда прятала в себе морских чудовищ и принимала кровавые жертвы во имя морского дьявола. Далёкий горный хребет на той стороне континента заснеженными верхушками резал тяжёлые серые облака. Из-за переменчивой — обычно в плохую сторону, — погоды, корабли приходилось не только ставить на якорь, но и использовать швартовые, которыми судна накрепко привязывались к причалу. В порту Соддена стояло множество, особенно военных, кораблей. Среди сложенных парусов на ветру развевались флаги. Тёмно-зелёные, украшенные морским змеем, вьющимся вокруг копья, — это флаги Соддена. Или голубые, с изображением ворона над волнами — Равендора. Корабли не теряли своей воинственности и выглядели как флотилия, готовая к нападению. Особой живости им придавали волны. Разбиваясь о волнорезы, они всё равно достигали берега, задевая суда. — Вы смотрите на мачту так, будто она сейчас надломится и упадет, капитан. — Пинту стал рядом с Ариэль, уперев руки в бока и прищурившись, пытаясь рассмотреть, что так заинтересовало их капитана на грот-мачте. — Нам нужен флаг, — задумчиво ответила она, когда их разговор прервался грохотом ящиков. Послышалась ругань, а потом кто-то, запыхавшись, прокричал: «Всё в порядке, капитан!» и снова ругань, но уже тише. — Флаг? — переспросил Пинту. — Да, чтобы остальные знали с кем имеют дело. Неприятно осознавать, но они явно нас не боятся. — Едва ли дело во флаге. — Знаю, но сейчас мы говорим о нём. — Всё ограничено вашей фантазией, капитан. Разве что Содден не поможет в этом. — Пинту не стал спорить, только пожал плечами. Сегодня он был без своей фирменной шапочки, потому что боялся, что её унесёт ветром. Ариэль же придерживала свою треуголку одной рукой, пока перо подхватывали прохладные потоки. — Ты пойдёшь с остальными на рынок? — спросила она, поправляя шляпу. — Думал купить жене в подарок какое-нибудь украшение. — Тогда идём. Что-то мне подсказывает, что они выгрузили товары и маются дурью. Вильгельм должен был переговорить с местными торговцами. — Ариэль поправила пояс со шпагой, висящей на нём , и двинулась в сторону матросов, которые мельтешили у выгруженных ящиков. Аккуратно сколоченные из светлого дерева продолговатые коробки хранили в себе искусно выкованные мечи. Они были удобными и лёгкими в использовании, к тому же выглядели просто прекрасно: на лезвиях выгравированы надписи, рукояти обшиты тканью, а лежащие рядом ножны можно было вешать на стену в качестве украшения. Когда новости с «передовой» доложили, Ариэль взяла нескольких матросов и пару ящиков, чтобы продемонстрировать товар. На каждого третьего торговца, не готового скупать официальный товар, приходился один, который покупал товар по себестоимости, и в будущем продавал подороже. Но вот что покупатели будут делать с ним дальше — не проблема экипажа «Пропавшей принцессы». Шагая вверх по улице, выходящей из гавани, Ариэль обратила внимание на низкие дома из сруба дерева или камня. В отличие от родного Равендора, они стояли далеко друг от друга и весь город больше напоминал огромную стоянку на вершине горы. Почти на каждом доме висели или звериные шкуры, или обереги, у входных дверей стояли топоры, заготовленный хворост для разогрева жилища. На Соддене сыро и прохладно днём, ночью же можно замёрзнуть, поэтому печки здесь стояли в каждом доме. Из-за влажности между камнями в тропинках рос пушистый зелёный мох, а из растений преимущественно виднелись макушки хвойного леса. Несмотря на внешнюю суровость, каждый житель, повстречавшийся пиратам по пути, приветливо улыбался, с удовольствием подсказывая дорогу. Но торговую улицу и без того легко было найти. Она отличалась от базаров, которые Ариэль видела прежде, почти полным отсутствием рыночных палаток. Разномастные здания стояли вдоль всей улицы, выстроившись как деревянные солдатики. Над каждым висела деревянная вывеска: шкуры, теплая одежда, охотничий магазин, таверна, кузница и прилегающая к ней лавка с продажей готовых товаров. Ариэль вошла первая. От движения двери зазвенел колокольчик над ней, извещая о приходе посетителей. Внутри было поразительно тепло. Сняв шляпу и поправив растрепавшиеся от ветра волосы, она обернулась на своих матросов, полушепотом предупредив: — Держите руки при себе. — Пока они опустили ящики на пол, Рохас прошла к продавцу. Мужчина стоял, оттирая руки от сажи, всё ещё в кожаном кузнечном фартуке и рабочей одежде. Если присмотреться, то его брови немного обожжены, а борода коротко подстрижена, как и волосы. — Нужна помощь? — спросил он хрипящим голосом, спрятав грязную тряпку под торговый прилавок. — Нет, — коротко ответила Ариэль, одним глазом рассматривая висящие за спиной кузнеца топоры, — незадолго до меня заходил человек по поводу мечей из Поднебесья. Мужчина долго смотрел то на неё, то на стоящих за спиной матросов. Ариэль услышала звонок колокольчика, а за ним перестукивающиеся шаги, но не предала этому значения. Девушка внимательно следила за кузнецом. Его молчаливый жест рукой она обозначила как предложение предоставить товар. Один из матросов подал ей меч из ящика, и кузнец принял его с видом знатока. — Пятьсот пятьдесят дублонов. — Что? — голос Ариэль едва дрогнул в раздражении. Она резанула торговца своим недовольным взглядом, но прежде, чем успела продолжить, её перебили: — Это слишком дёшево для такой работы. Матросы позади наверняка охнули в немом удивлении и уже пожалели незнакомца. Ариэль точно дала понять, что на дух не переносит три аспекта в этой жизни: пьяных людей, когда её перебивают и когда предлагают помощь. Незнакомец фактически нарушил два из них. Матросы предпочли сделать вид, что заняты рассматриванием ассортимента товаров. Сдержав лицо, Ариэль повернула голову к незнакомцу. Мужчина, стоящий перед Рохас, очень напомнил ей отца, только циклов через десять, уставшего, измученного работой. Это вызвало внутри безмятежного капитана множество противоречивых, смешанных чувств. Мгновенное тепло и близость, испачканные ощущением разлуки. От этого страшного сравнения кольнуло сердце. Вопреки ожиданиям, Ариэль ничего не сказала незнакомцу, только вернулась к обсуждению цены. — Мой человек приходил, и вы сказали, что скупите оружие по себестоимости, как и договаривались. Тысяча дублонов за каждый экземпляр. — Мои покупатели не готовы платить такую цену. — А вот это явно не моя проблема. — Ариэль ткнула пальцем в лежащий на прилавке меч. В его идеально начищенном лезвии плясали огоньки масляных ламп. — Вы можете выставить для своих покупателей любую цену, но сейчас мы продаём товар, а не вы. — Я не обязан их покупать. — Кузнец был прав, однако для Ариэль это уже стало делом принципа и отступать она не собиралась. Рохас только собиралась во всех красках рассказать кузнецу о его обязанностях, когда девушку снова прервали. — Позвольте я попробую. — её обескуражила улыбка пожилого мужчины рядом настолько, что она просто осталась стоять и смотреть на него. Мысли о пугающей схожести с отцом не позволили Рохас перечить мужчине. А он всё в таком же спокойном тоне попросил снова. — Будет хорошо, если вы подождёте на улице. Понимаю, не доверяете, можете оставить своих друзей здесь. Даже если мне захочется, один я все три ящика с одной ногой не утащу. Только сейчас Ариэль заметила, что у мужчины вместо левой ноги почти до самого колена был деревянный протез — вот что так странно стучало по полу. Ариэль молча вышла из магазина. Прохладный ветер, доносящий с моря солоноватый привкус приключений, сразу освежил голову. Уже много недель она не думала о родном доме и чувствовала себя замечательно. Но вот саднящее чувство в груди вновь вернулось. На краткий миг вспыхнуло воспоминание и исчезло, оставив перед глазами образы родителей: счастливой матери, озабоченного будущим отца. Когда он хмурился, между бровей пролегала морщинка, омрачая доброе лицо. Однажды он завёл Ариэль в свой скромный кабинет и обвёл рукой всё помещение, заострив внимание на столе со множеством бумаг. Рохас прекрасно знала о чём он будет говорить, но вежливо ждала. — Однажды у меня не будет хватать сил на всё это. — Папа... — Ариэль нетерпеливо вздохнула. Отцу не обязательно было напоминать об этом каждый раз. Казалось, он проигнорировал недовольство, потому что продолжил как ни в чём не бывало: — Я знаю, что ты не этого хотела от жизни. Но у меня нет никого, кому бы я доверял. В глубине души Ариэль знала: отец сожалел, что первым его наследником не родился сын. В их семье вообще больше не было детей. Иначе говоря, единственной её ответственностью было удачно выйти замуж. Сейчас же Ариэль не хотела думать о доме исключительно из-за осознания того, что она подвела отца. Она боялась узнать, как он горюет, ища утешения в объятиях матери, как мама изо всех сил старается не падать духом. Ариэль тоже старалась. Старалась не утонуть в собственных переживаниях. Только мысли, что иначе у неё ничего бы не получилось, держали на плаву, как спасательная шлюпка. Теперь капитану нужно сохранять лицо и быть уверенной в собственных действиях. Далёкий звон колокольчиков громким переливом разнёсся у неё в голове, заставляя вылезть из пучины отчаяния. К Ариэль навстречу, хромая из-за деревянной ноги, шёл незнакомец с довольной улыбкой на лице. Прежде, чем он вывалил Ариэль в руки мешки с деньгами, следом за ним вышли матросы с пустыми ящиками. Судя по весу мешочков, каждый меч был оценён дороже пятиста дублонов, поэтому Рохас подозрительно впилась глазами в незнакомца, ожидая объяснений. — Здесь восемь сотен с небольшой наценкой за каждый великолепный меч. Ариэль не могла прямо перед ним высыпать все монеты и начать считать. Во-первых, сделать это было негде. А во-вторых, это некрасиво по отношению к человеку, который оказал помощь. Пусть его никто и не просил. Поэтому Ариэль жестом подозвала матросов, чтобы они забрали мешки с выручкой. — Можно у вас кое о чем спросить? Мужчина, не требуя благодарности, уже развернулся, чтобы уйти, но откликнулся на вопрос, считая, что знает его наперёд: — Как я потерял ногу? — Вообще-то нет, — отрезала Ариэль, хотя и этот вопрос её интересовал. — Что вы сделали, когда я вышла? — Я слишком долго живу на этом свете, чтобы раскрывать свои секреты. Она кивнула, не совсем довольная ответом,и решила попытать счастье с другим вопросом: — Как вы потеряли ногу? Незнакомец довольно хмыкнул, почесав бороду. Ариэль снова бросило в дрожь от такой схожести даже в поведении. Отец, когда думал о чём-то простом и не связанном с работой, делал так же. Возможно Рохас стоило прекратить искать совпадения, иначе она лично признает себя сумасшедшей. — В морском сражении, — наконец ответил мужчина. — Вы охотник? — Был рыцарем когда-то. — Ариэль уловила в его голосе печальную нотку. — Оказалось, что одноногие капитаны у них не в почёте. — Вздор, — фыркнула девушка. Одноногий капитан мог ничем не отличаться от двуногого. В конце концов, сила капитана не в его нижних конечностях. Мужчина залился глубоким смехом, придерживаясь за живот. — Ну уж с вами не поспоришь, леди. — Ариэль. — Леди Ариэль? — Капитан Ариэль Рохас. — Очень хорошо, — он протянул ладонь для рукопожатия. — Бенджамин Филлип Бартон. В глазах Ариэль блеснул огонёк одобрения. Ей нравилось говорить с человеком на равных вне зависимости от ситуации. Это давало понимание, что он здраво оценивал разговор. В такой ситуации никакой, скажем, язвительный комментарий, оставленный даже в шутку, не пошатнёт уверенности и не испортит впечатлений. Поэтому она с удовольствием пожала чужую ладонь, вложив в этот жест всё уважение. — Вы здесь по какому-то делу? — Нет, хозяин оружейной мой старый товарищ. Я зашёл повидаться. Ариэль вздёрнула бровь. Так вот в чём секрет успешной сделки — хорошие связи. — Раз уж так получилось, Бенджамин Филлип Бартон, — она завела руки за спину, выпрямив спину, — у меня ещё много товаров, которые нужно продать. Не составите мне компанию? *** Так случается, что нужные люди находятся в необычных местах. Например, в таверне. Или в оружейном магазине. Ариэль предполагала, что всему виной сильная схожесть с отцом, которой были забиты все её мысли. Хотела бы Рохас постоянно видеть рядом с собой человека, похожего на отца? Учитывая воспоминания и переживания, ответ напрашивается сам: навряд ли. Однако на следующее утро Бенджамин очутился в её каюте. Содден — континент неожиданной погоды. Даже в месяц штиля здесь могут разбушеваться сильные ветра. Шквал начался вечером, порывы разбивали волны о берег, поэтому выплыть из гавани стало возможным только вытянув корабль на шлюпках. Ариэль не стала издеваться над матросами и предпочла здоровый сон мучительному труду. А уже утром примет окончательное решение. — Как вы тут устроились? — Ариэль вошла в каюту, освещаемую редким содденским солнцем. Бенджамин сидел на краю койки, перебирая вещи в своём деревянном сундуке. Он выглядел сосредоточенным, но сразу отозвался на голос Ариэль. — Не стоило теснить себя ради такого старика как я. — Это не проблема, — пожав плечами, Рохас прошла к столу. — Но, если вас так это смущает, я могу поторопиться и выделить вам гамак на нижней палубе прямо сейчас. — Очень щедро с вашей стороны, капитан. Ариэль не позволила тоске взять верх и только вымученно улыбнулась. Вот бы отец хоть раз назвал её капитаном всерьёз. На время они с Бенджамином забыли о существовании друг друга. Он занялся своими вещами, Ариэль — бумагами. После вчерашней продажи им с Альфонсо предстояло разделить доли на всех членов экипажа, чтобы никого не обделить. — Это будет бестактно с моей стороны, но я тебе кого-то напоминаю? — спросил Бартон, но по ощущениям вопрос пулей вошёл в спину и вылетел из груди. — С чего вы так решили? — обернувшись, Ариэль хотела добавить, что это было очень бестактно со стороны Бенджамина, но не смогла. — Смотришь на меня так, будто призрака увидела. Всё не могу понять, хорошо это или плохо. — Моего отца, — призналась она. Рано или поздно всё равно бы рассказала, так зачем отправляться в плавание с таким грузом. — Вы с ним очень похожи. Смотрю на вас и вижу его циклов через десять. — При этом Ариэль смотрела не на Бартона, а куда-то мимо. Её уже раздражала необъяснимая сломленность и Бенджамин это видел. Он похлопал по койке рядом с собой, предлагая присесть, будто это Ариэль была у него в гостях. Она с неохотой оторвалась от стола и переступив сундук, села рядом. — Если бы тебя ничто не тревожило, ты бы так не смотрела? — задал Бенджамин уточняющий вопрос. — Вы пытаетесь залезть мне в душу? — Ариэль сощурилась, защищаясь. — Что ты, это простое человеческое любопытство, — елейно ответил он, отводя взгляд в сторону, будто собирался слушать откровения только вполуха. Изначально Ариэль не собиралась говорить о личном. Не настолько она прониклась Бенджамином, чтобы раскрывать все свои переживания. О них не знали даже Альфонсо с Пинту, что уж говорить о человеке, которого Ариэль видела только второй день. Но бывший капитан обладал какой-то способностью располагать к себе, находить правильные слова. Его искренние и добрые серые глаза цепляли само нутро, а спокойный голос пробирался прямо в душу. — Я подвела его, потому что сбежала. Он возлагал на меня большие надежды, а я предпочла нашему благополучию собственную мечту, — как на духу выдала Ариэль, сверля какую-то безделушку в сундуке взглядом. Она могла бы продолжить, но боялась потерять всякое желание двигаться дальше, если облачит все мысли вслух. Родители всё ещё были её якорем, тянущим и душащим, как бы она ни оттягивала цепь. — И разве это плохо? — простодушно спросил Бенджамин. Он рассматривал свой деревянный протез и не заметил резкого взгляда Ариэль, но, наверняка, почувствовал. — Вы не знаете моего отца. Он всегда меня поддерживал, но море для него никогда не было чем-то практичным. — Зато я знаю, что значит быть отцом. — Мягким движением руки Бенджамин коснулся её плеча. — Ты — его кровь, его душа. Он мог не понять тебя сразу, но поймёт позже и поддержит. — Я не собираюсь возвращаться. Одно дело думать, другое — знать, что он разочарован. — Если бы я был твоим отцом... — Но вы не он, — прервала Ариэль, дёрнув плечом. Бенджамин сразу понял и убрал руку. — Послушай меня, — терпеливо попросил Бен, сцепив руки в замок. — Ты никогда ни в чём не можешь быть уверена наверняка. По-твоему, он зол и разочарован? Но на самом деле он жалеет, что не отпустил тебя добровольно. Что позволил сбежать и думать о разочаровании, которого никогда к тебе не испытывал. — Ваша речь какая-то не очень воодушевляющая. — Ариэль попыталась скрыть печаль за едким замечанием, но и его Бенджамин перефразировал в важный урок. — Правда не может быть воодушевляющей. Почувствовав укол вины за своё поведение, Ариэль смирилась с происходящим и окончательно распахнула перед Бенджамином дверь в свою душу. — Мне легче думать, что он зол на меня. Не скорбит, не пытается меня найти, не позволяет матери сойти от этого с ума. — И разве тебе ни разу не хотелось вернуться, чтобы доказать себе обратное? — Постоянно, — призналась Ариэль, проталкивая слова через ком в горле. — Но что тогда будет? Нам легче друг без друга. Если я когда-нибудь погибну в море, то это не станет причиной их страданий. Пусть они думают, что я живу где-нибудь или уплыла в поисках новых континентов. — Незнание их тоже печалит. — Бывший капитан грустно улыбнулся. Ему тяжело было наблюдать за чужими переживаниями и не предпринять попытки помочь. — Но не так сильно, — она опустила взгляд, — это меньшее зло. — Так не бывает. Зло или есть, или его нет. Ариэль не смогла ничего ответить. У неё не нашлось аргументов ни за, ни против. И лучшим вариантом было перевести тему. — Вы сказали, что знаете каково быть отцом. У вас есть дочь? — Где-то есть. — При этом Бенджамин не выглядел печально. Он просто человек, переживший многое и смирившийся с прошлым. Ариэль только испытующе посмотрела на него. — Когда она родилась, мне пришлось надолго выйти в море, — поспешил объяснить Бартон. — А по возвращению оказалось, что моя жёнушка забрала ребенка и сбежала. — Просто сбежала? — Да, — он тяжело вздохнул, — забрала вещи и ушла. Ни намёка куда, зачем. Хочется верить, что они живут где-нибудь в достатке. — Это несправедливо, — недовольно подвела итог Ариэль. Бенджамин только хмыкнул, глядя на неё так, будто уличил Рохас в мелком вранье, а потом уточнил: — Ты так считаешь? Едва не захлебнувшись от возмущения из-за того, что Бенджамин только что её подловил, Ариэль поднялась с койки и двинулась прямиком к столу, чтобы заполнить тишину шуршанием бумаг. Ей сложно было вынести из диалога какой-то итог или найти решение, но поговорить с кем-то о проблеме — значит уже начать её решать. Бенджамин, имея достаточный опыт за спиной и довольно схожую историю, помог Ариэль взглянуть на всё немного под другим углом. Он же и не вытерпел молчания, прервав его. — Знаешь, где и как бы она ни жила, надеюсь она очень похожа на тебя. Ариэль замерла, так и не перевернув до конца страницу судового журнала. Она не считала себя примером для подражания, хоть и была капитаном. Образ бравой и отважной путешественницы не во всём сходился с реальностью. — Единственное, чего бы я не одобрил как отец — волосы, — весело продолжил Бенджамин. — Слишком вызывающе. — Я этого и добивалась. — Она всё ещё стояла спиной, но уже улыбалась. — Где-то я читал что-то... Ох, как же там было, — Бен зашуршал чем-то, пытаясь освежить память. — Сейчас. Точно! «Красные волосы — это корона, которую я никогда не сниму». *** Месяц штиля радовал лёгким ветерком. Тихая, едва заметная качка, позволяла экипажу «Пропавшей принцессы» твёрдо стоять на ногах. Ясное дневное солнце заливало корабль своим теплом, играя бликами на натянутых канатах и сверкающих парусах. Волны мягко перекатывались у бортов, гармонично вплетая свой шум в размеренную суету экипажа. Одни проворно чинили ослабленные узлы на такелаже. Их высохшие из-за морской воды пальцы работали быстро и точно, словно у искусных музыкантов. Другие подтягивали бочки с пресной водой, проверяли запасы провизии, сопровождая свои действия негромкими переговорами. Большинство находящихся на палубе, готовились поднять новый парус. Недавняя мысль о пиратском флаге потянула Ариэль на содденский рынок тканей. И хоть меха там было куда больше, она всё же потратила деньги на огромный лоскут парусины. У каравеллы они пребывали в потёртом состоянии, но сменить сразу все не представлялось возможным финансово. Начинать надо с малого. Матросы тянули канаты, изо всех сил пытаясь расправить парус, который упорно сопротивлялся порывам. Ветер наполнял его, принося с собой лёгкий морской аромат, смешанный с запахом древесины, соли и пота. Ариэль взяла один из канатов, встав рядом с матросом, чьи руки уже слегка дрожали от усталости. Командовать, работая со всеми, было намного легче. Парус величаво взмыл вверх, сдавшись под напором экипажа. Его белоснежная ткань отражала солнечный свет, слепя глаза. Теперь тянуть канат намного легче. Плечом Ариэль попыталась убрать прядь волос, выпавшую из небрежного пучка, но лишь сбила себя. — Капитан! Капитан! Капитан! Ариэль затянула концы, хорошенько проверив узел на прочность и, наконец убрав надоедливую прядь уставшими пальцами, обернулась на детский голос. — Что случилось, Джорджи? — Я... — Юнга прекратил скакать, шмыгнул носом и почесал затылок. — Э-э-э... Насколько вы заняты? Проверив узел ещё раз, капитан поинтересовалась: — Что случилось? — Научите меня правильно вязать морской узел. — А ты не умеешь? — на смену удивлению пришла озадаченность. Джорджи не мог не уметь вязать морские узлы. Возможно, ребёнок что-то напутал, раз считает, что они у него неправильные. Поэтому Рохас отнеслась к просьбе терпеливо. Рядом она как раз нашла два каната и, присев напротив Джорджи, вручила их ему. — Ладно, покажи мне. Юнга с ловкостью и без единой заминки связал добротный узел. Ариэль не нашла никаких изъянов. — И с чего ты взял, что они у тебя неправильные? — Мне Билли так сказал. Ариэль сжала переносицу пальцами. Она могла только гадать зачем взрослому мужчине вводить в замешательство мальчика. Самоутвердиться за его счёт? — И ты даже не поставил его слова под сомнения. Так не делается. С минуту Джорджи рассматривал свой узел. Неугомонные руки пару раз дёрнули за разные концы. Шевеля носом в раздумьях, он вдруг выпалил: — Я просто очень хочу татуировку! — Какую ещё татуировку? — Ариэль только успела подняться с места, как снова удивлённо посмотрела на Джорджи. — Билли сказал, чтобы получить первую татуировку на корабле, нужно пройти несколько испытаний. И вязание морского узла — одно из них. — Джорджи, это глупости, — возмущённо фыркнула Ариэль. — Никаких испытаний нет. — Нет!? — Нет. — Значит я могу просто получить татуировку?! — просиял юнга. — И здесь ответ тоже «нет». Ты ещё слишком мал для татуировок. — Но капита-а-ан! — Послушай меня, Джорджи, человека у которого есть тату, — пока юнга жалобно растягивал слова, к диалогу неожиданно присоединился Бенджамин. Из-за окружавшего их шума Ариэль не услышала стук деревянной ноги о палубу. — Хочешь знать, как их делают? Джорджи активно закивал. Бен улыбнулся словно хитрый кот. — Ну и отлично. Чернила вгоняют тебе под кожу тонкой длинной иглой. Сначала её прогревают, а потом наносят множество маленьких уколов. Ариэль успела только бросить на Бенджамина странный взгляд, прежде чем увидеть, как сияющая радость и решимость исчезают с лица юнги. — Множество..? — неуверенно уточнил он. — О да, я бы сказал тысячи! — всплеснул руками бывший капитан. — А представь, если рисунок плохо заживёт? Придётся рубить ногу или руку, но это только если татуировке повезёт оказаться там. Ну что, всё ещё хочешь тату? — Да... Но лучше я сначала вырасту. — Джорджи шмыгнул носом. — Пойду вязать узлы. Только когда одновременно воодушевлённый и поникший юнга растворился в толпе, Ариэль посмотрела на довольного Бенджамина. Признаться честно, она и не знала, что у него есть татуировка. — Не кажется, что это было слишком жестоко? Мужчина хмыкнул: — Правда жестока в большинстве своём. — Так можно и весь экипаж распугать. — Ну уж нет, — находясь в хорошем расположении духа, греясь под лучами тёплого солнца, по которому он явно соскучился, Бенджамин с удовольствием поддержал неявный спор. — Этих ребят не так просто отсюда прогнать. — Пока дела не станут хуже, — парировала Ариэль. Она аккуратно распустила волосы, пригладив алые пряди должным образом. — Думаешь, все они здесь из-за денег? — В большинстве своем. — Солёный ветер запутался в блестящих на солнце волосах. Ариэль сразу приобрела величественный вид, хотя после поднятия паруса она чувствовала усталость. Хмурый взгляд стрельнул в сторону Бенджамина лукавой искоркой. — Но у вас, конечно же, есть другой ответ. — Конечно! — воодушевлённо хохотнул Бенджамин. Он поманил Ариэль за собой и они, нерасторопно шагая, двинулись к борту. Рохас не могла отделаться от мысли, что идёт по губернаторскому фрегату вместе с отцом. — Многие здесь из-за денег, да. Это их работа. Они живут в своём маленьком мирке, думают, как бы прокормить себя и свою семью. Но некоторым ты ведь что-то пообещала? Немного задумавшись, Ариэль вспомнила свою речь. То, о чём она думала в тот момент, и что пыталась донести до других. Вырвавшись из домашней уютной клетки, где её всегда подстерегала иллюзия свободы, она наконец поняла, что сильно ошибалась. Дома было замечательно. Уютно, рядом с близкими людьми, но Ариэль хотелось проявить себя по-особенному, сделать для мира что-то большее, чем перенять дело отца. Она хотела получить то, чего, оказывается, никогда не было ни у неё, ни у пиратов. — Свободу, — на выдохе ответила Ариэль. Стоило им в тишине подойти к борту, Рохас положила ладонь на тёплую древесину корабля. — Но разве что-то настолько далёкое может держать их на «Принцессе»? Бенджамин облокотился о борт, воспользовавшись моментом ослабить давление на ногу в протезе. Из-за неустойчивого положения на корабле приходилось перенапрягать нижнюю конечность. — Ну как это, далёкое? — довольно хмыкнул он. — Как по мне, ты — абсолютное воплощение свободы. Принимать комплименты нужно правильно. И Ариэль этого не умела. Когда не считаешь себя идеальным примером для подражания, трудно согласится с тем, что другие могли найти в тебе ту самую «свободу». Поджав губы и отмахнувшись, Ариэль всё-таки ждала, что Бенджамин скажет что-то ещё. Он постучал ладонью о борт, привлекая внимание: — Я плох в истории, но вспомни, кем был Соколиный Глаз? Этот человек сбежал из дома, на простой рыбацкой лодке умудрился украсть корабль, вышел живым из озера Костей и создал целое пиратское пристанище под боком у короля. Люди, целая деревня пошла за ним, хотя Беккет никого не призывал на свою сторону. Они просто видели в нём свободу. История циклична. — Уроборос, — добавила Ариэль, кивнув. — Он лежит в основе всего. Капитан снова увела взгляд на горизонт. Позади неё ещё слышалась кропотливая работа экипажа. Шумел новый белоснежный парус, вбирая в себя ветер и солёные брызги. — Не веришь мне — спроси у Альфонсо и Пинту. Они первые тебя поддержали. — Я спрашивала. — Ариэль убрала прядь волос за ухо. Её взгляд всё ещё наблюдал за пенистыми оборками, которые оставлял корабль, разрезая воду. — Альфонсо сказал, что ему стало интересно, и на самом деле он скучает по морю. На Солярисе и луже негде задержаться, это неудивительно. Пинту поддержал друга. Ещё он надеется, что сможет сделать жизнь своей семьи по-настоящему благополучной. — Они не раз говорили мне, что ты их заинтересовала, — добавил Бенджамин настолько аккуратно, что его замечание будто бы втекло в речь Ариэль. Нахваливать себя снова Рохас не хотела, поэтому вооружилась следующим вопросом: — А вы, Бенджамин, что скажете? Старый моряк раскусил Ариэль, но не стал отказываться от ответа. Он человек простой. Скрывать прошлое и замыслы ему ни к чему. — Меня несправедливо вышвырнули с моего корабля и отказывались брать хоть на одну палубу. А я любил плавать. К тому же, подумал, что так смогу искупить вину перед дочерью. Странный импульсивный язык пламени лизнул напускное спокойствие Ариэль и заставил резко посмотреть на Бенджамина. Тот с прежним лицом наблюдал за ней. Что-то подсказывало ей, что поиск друг в друге потерянных отца и дочери не доведёт до добра. Бенджамин будто бы прочитал множество сомнений и благодарностей в мыслях Ариэль. Дальше мучить капитана болтовнёй он не хотел. Поэтому улыбнулся, подводя черту в их разговоре: — Ты открыла перед другими бескрайнее море возможностей. Хотя бы поэтому они идут за тобой.