Красная дева

Морские рыцари — боевая единица Равендора, патрулирующая границы Спокойного моря. Престижная профессия, обучение которой проводят на Соддене. Они плавают исключительно под голубыми парусами.

Когда Ариэль поднималась на палубу, она была уверена, что Теодор следует за ней. Не обернувшись, чтобы в этом удостовериться, Рохас быстрым шагом вышла на свет. Всё оказалось спокойней, чем ощущалось внизу. Альфонсо с Пинту, не изменяя себе, взяли ситуацию под контроль в отсутствии капитана. Помощь от двух товарищей никогда не казалась Ариэль навязчивой. Возможно потому, что отчасти это входило в их обязанности. В отсутствие старпома они вдвоём следили за палубой с большой охотой. Даже сейчас, когда Ариэль пропадала на камбузе. Альфонсо с Пинту прекрасно умели держать себя в руках, не переходя границу, что так важна на корабле для дисциплины. Неизвестно, хватит ли Ариэль награбленных денег, чтобы расплатиться, ведь их поддержка и дружба — бесценна. Иногда она стыдила себя за то, что так сильно полагалась на других, но иначе в морском промысле никак. Даже самый умелый капитан не удержит корабль на плаву в одиночку. Если остальные готовы на жертвы ради неё, это не говорит о слабости. Это говорит о доверии и сплочённости. Тяжёлые дни на новом корабле Ариэль пережила только благодаря своей команде. Она чувствовала, будто её тело обвили цепкие корни деревьев с Проклятого острова и постепенно душили, сковывая движения, нагло вбирая в себя всю силу. Но каждый член её команды вооружился топором, наносил сокрушительный удар, раз за разом освобождая капитана из ловушки. Альфонсо с Пинту перерубили самый толстый и гнилой корень, обвившийся вокруг шеи и тянущийся к сердцу. Это был первый вечер в незнакомой каюте. Он не сулил ничего, кроме тяжёлых мрачных мыслей. В тот миг на новом корабле Ариэль чувствовала себя намного хуже, чем на борту старенькой каравеллы. Туман сгущался вокруг неё, обрастая новыми подробностями и воспоминаниями, но стоило двери каюты открыться — он тут же рассеялся. До этого перебирая хлам на столе, Ариэль подняла взгляд на вошедшего Альфонсо. Ему приходилось немного наклонять голову, чтобы спокойно зайти в каюту, не выронив при этом стопку бумаг из рук. — Капитан. Тут все журналы и прочие записи, которые были на столе. — Следом за Альфонсо вошёл Пинту. В отличие от своего товарища, боцман, помимо сшитых документов, прихватил какую-то литературу в ярких обложках. Ариэль не стала спорить. Всё, что делал Пинту, делалось во благо команды. В тревожной голове нашлось место мысли: «Может он взял их, чтобы учить грамоте?». Ранее школы на континентах были непопулярны. Богатые предпочитали обучать своих детей дома, а остальные лишь при стечении обстоятельств могли получить образование. В момент, когда ситуация с пиратством пошла на спад, правительство сосредоточилось на внутреннем устройстве континентов и первым делом отстроило школы. Они были небольшими, чаще всего платными, при этом располагая только начальным уровнем знаний. Несмотря на мнимую доступность, часть простого народа всё равно оставалась неграмотной. Некоторые моряки стыдились этого и с удовольствием присоединялись к занятиям, которые организовывал Пинту. Ариэль забрала стопку журналов из рук Альфонсо, оставила их на краю стола и, когда повернулась за следующей, спросила не глядя: — Как команда? — голос звучал безучастно. Рохас обратила внимание на руки Альфонсо, уже отмытые от крови, когда тот развёл ими в стороны.  Моряки не умели скорбеть долго, поэтому Ариэль даже не ожидала услышать рассказ о том, как они льют слёзы и в горе намывают ими же палубу. — Они в порядке, — неожиданно ответил Пинту. — Немного обескуражены, но довольны новым кораблём. Она кивнула, занятая стопками книг. — Передайте, что я разрешаю им взять всё, что понравится из этой каюты. — Ариэль, нарочно не смотря на товарищей, махнула рукой в сторону многочисленных статуэток и других трофеев, расположенных на полках. Там, кажется, было абсолютно всё: от абсурдных рыбных костей на подставках до позолоченных фигурок. Капитана, который жил здесь раньше, явно больше заботила своя коллекция странностей, чем морские обязанности. Иначе откуда тут всему этому взяться? Прошло немного времени. Ариэль не видела, но двое товарищей скорее всего рассматривали полки и их содержимое. Первым голос подал Альфонсо:  — Чур мне тот орехокол похожий на дикаря с островов. Пинту бросил на него недоумённый взгляд, в котором читалось удивление, что квартирмейстер вообще заинтересовался содержимым полки. Однако он озвучил только один вопрос в поучительной манере: — Зачем он тебе? — Буду тебя доставать по ночам. — Альфонсо бросил хитрый, переполненный детским озорством взгляд на Пинту. Он хотел разрядить обстановку, но Ариэль осталась равнодушна. Её жутко раздражало, что она не нашла в себе силы пошутить в ответ. И что та улыбка, которую она нарисовала себе в голове, оказалась ужасно блеклой. А ведь перебрасываться с Альфонсо ехидными фразочками едва ли не самое любимое её занятие. После капитанства, конечно же. Вместо того чтобы поддержать разговор, Ариэль вернулась к столу. Теперь для неё нашлось ещё больше дел. Если скоро цифры полезут из ушей — виновата в этом будет только она сама. Ариэль удостоила товарищей уставшим, но многозначительным взглядом, в котором Альфонсо надеялся разглядеть проблески хотя бы недовольства. Совесть всё же прогрызла барьер наружу, и Рохас собиралась уже рассказать то, чем на самом деле делиться ещё не хотелось. Ариэль просто видела как оба стремились помочь, и не могла оставить их без ответа. Будто чувствуя её внутренние терзания, Пинту спешно сказал: — Мы тебя оставим. Ариэль удивилась, но виду не подала. Только кивнула, стараясь сохранить невозмутимое лицо. — Да, мне нужно сосредоточиться, — в подтверждении она положила руку на стопку судовых журналов. — На бумагах, — заметил Пинту, многозначительно указав подбородком на предстоящую работу. — Что? — Ариэль не поняла уточнения боцмана и вопрос сам сорвался с губ. — Ничего, не будем тебе мешать. Переглянувшись, все трое посчитали, что объятия будут лишней фамильярностью. Моряки попятились и тихо прикрыли за собой дверь, оставив Ариэль одну. В тот вечер туман в голове стал понемногу рассеиваться, но вместо этого прямо сейчас сгущался вокруг «Пропавшей принцессы». Не такой сильный, но достаточный, чтобы уменьшить дальность обзора. Даже самый глазастый смотрящий мог потерять в молочной дымке чужой корабль или остров. Ариэль осмотрелась по сторонам и даже с ноткой досады в голосе подвела итог произошедшего: — Туман. Из-за него переполох? — Из-за того, что внутри него. — Загадочно ответил Альфонсо, кивнув в сторону тумана, застилавшего горизонт. — Объясни, — потребовала Ариэль. — Парни сказали, что видели мелькнувший вдалеке корабль. — С голубыми парусами, — Пинту вежливо подключился к разговору, перестав переговариваться с несколькими матросами в стороне. Они все постепенно собирались у грот-мачты, рассматривая некстати образовавшуюся дымку. — С голубыми? — Ариэль приправила удивлённый вопрос ноткой сарказма. Она бы ещё поняла, будь паруса белыми. Тогда их действительно сложно рассмотреть среди молочной мглы. Голубые паруса же — настоящее клеймо несмотря на то, что и море, и небо растекались вокруг такими же оттенками. Но гладкий, блестящий на солнце атлас, танцующий на ветру, будто принцесса на балу, невозможно потерять в тумане. Ни один континент так не отличился, как Равендор. Он буквально присвоил себе голубой цвет: герб, крыши, плащи рыцарей и паруса их кораблей. Иногда доходило до того, что особо патриотичные жители считали неуважением ношение голубого цвета Содденом или Солярисом. — Это же рыцари, да? — влез в разговор Теодор, сгорая от нетерпения. Он всё пытался всмотреться в горизонт. Рациональная часть ума предупреждала, что встреча с рыцарями им не так уж и нужна. А та половина, что отвечала за приключение и азарт, уже во всю кричала о подвигах. Теодору жутко хотелось хотя бы посмотреть на прославленных рыцарей вблизи, если уж не стал одним из них. — Это пока ещё никто, — осадила его Ариэль. Она сняла с пояса подзорную трубу, но не спешила её использовать. — Даже в таком мелком тумане что угодно можно принять за корабль. Даже если это что угодно — ничто. Так работает воображение. Они продолжали неспешно качаться на воде, пока волны лизали бока корабля и подталкивали его вперёд. В тумане даже птицы перестали кричать. Всё сосредоточилось на звуках «Пропавшей принцессы». Особо упёртые матросы продолжали стоять на месте, во все глаза посматривая на горизонт. Только строгие слова Ариэль заставили их вернуться к работе. Сама же она продолжала наблюдать. Если там действительно есть корабль — придётся действовать по обстоятельствам. Это трепетное ожидание напомнило Ариэль об одной из излюбленных игр в детстве. Она придумала её сама и постоянно таскала к гавани своего друга, ведь в одиночку играть неинтересно. Смысл заключался в угадывание цвета паруса корабля, который следующим войдёт в порт. Игра оказывалась довольно долгой, ведь корабли не заплывают в порт каждую минуту, но от этого не менее интересной. Обычно по вечерам, намного реже ранним утром, они садились и по очереди высказывали предположения. Каждый раз приз мог быть абсолютно разным. Чаще всего играли на желание, или если идей совсем не было, на кон ставился следующий день: у победителя он должен был быть удачным.  Её друг, Генри, которого Ариэль каждый раз уговаривала поиграть, стоило ему переступить порог дома, был мальчишкой приземлённым и вечно ворчал в процессе игры, постоянно повторяя: «Это дурацкая игра!». Своей практичностью он очень нравился её отцу. Но Генри всё равно раз за разом загадывал цвет, не в силах устоять перед обаянием. Дочка маминой знакомой вообще не хотела слушать ни про море, ни про корабли. Ариэль вовремя опомнилась, чуть не произнеся среди команды: «Думаю, следующий парус будет...», стоя среди команды. Тёплые воспоминания, греющие сердце, прервались голубым парусом, медленно появившимся на горизонте. Матросы тут же зашушукались, а Ариэль только сильнее сжала подзорную трубу. Диалог Альфонсо, Пинту и Теодора едва достигал её ушей. Рохас полностью сосредоточилась на рассматривании корабля. Увы, туман всё ещё не позволял увидеть то, что находилось на палубе. Кое-где с молочной дымки выскакивали матросы, но тут же прятались обратно, как дельфины, ныряющие носом в воду. То, что Ариэль подошла к борту, оперевшись на него одной рукой — не дало ничего, кроме уже имеющейся информации: корабль рыцарей вероятно плыл по направлению к ним, но не настолько быстро, чтобы замыслить таран. Ариэль могла ошибаться, но, кажется, они подняли даже не все паруса. Только это и голубой цвет ткани спасали капитана от неприятного чувства дежавю. Неожиданно подошедший Сильвер подлил масла в огонь: — Нам стоит выстрелить в них сейчас же — и дело с концом. Иначе будет, как в прошлый раз, — он прошептал ей это практически над ухом, вальяжно заведя руки за спину.  Инстинктивно Ариэль захотелось дёрнуть штурмана за золотое кольцо в ухе, которое он недавно приобрёл, но вместо этого она ограничилась простым замечанием: — Прибереги свои амбиции. Рохас, не удостоила штурмана взглядом. Тот поспешно отошёл, но продолжал наблюдать со стороны. Каждый раз, когда он так делал, Ариэль задавалась вопросом: что же ей мешало попросту сменить штурмана. Всякий раз, когда она садилась за решение этой проблемы, плюсов у Сильвера оказывалось, к удивлению, больше, чем минусов. А ещё он пользовался уважением у команды. Прямо сейчас Ариэль чувствовала на себе пытливые взгляды моряков. В очередной раз прекратив наблюдение за чужим кораблём, капитан обернулась, чтобы подтвердить общие догадки: — Они направляются к нам. — Это ничуть не смутило матросов. В отличие от Теодора, который метался от жажды приключений до надежды на спокойное плавание. — С враждебными намерениями? — уточнил Хэнд, рассчитывая на отрицательный ответ. Он не хотел показаться трусом, но перспектива драться поварёшкой и защищаться крышкой от котелка ему не очень нравилась. Кок на корабле никогда не считался боевой единицей, а уж его помощник и подавно. Впрочем, жизнь на Соддене заставила Теодора научиться размахивать кулаками. Менее уверенно Тео смотрел на перспективу держать в руке шпагу или саблю. Они с Ариэль нашли взглядами друг друга, и закатный океан спокойствия, который плескался в её глазах, передался  Теодору. Он уже более решительно принял её ответ.  — Вряд ли, — Ариэль передала подзорную трубу стоящему рядом Пинту, чтобы тот подтвердил или опровергнул её догадки. — Я не вижу ничего, что было бы похожим на враждебные намерения. — Пинту с явным облегчением убрал подзорную трубу и , перестав щуриться, бросил быстрый взгляд на Ариэль. Голубые паруса становились всё чётче, будто туман вокруг них расходился. Тогда как корпус корабля и всё, что на нём происходило, оставались загадкой. — Ты вообще ничего не должен видеть, — ехидно заметил Альфонсо, не удержавшись от очевидной шутки. — Прекратите. — Вздохнула Рохас, но в голосе не сквозило раздражение. Пока капитан в голове прокручивала варианты развития событий, Альфонсо одержал верх над Пинту и отобрал у того подзорную трубу. — Кажется, у них там приветственный флаг. — Или сыграла разница в росте, или за время их дискуссии туман успел ещё немного рассеяться, но Альфонсо с достаточной уверенностью в голосе сообщил новые детали.  Если это не игра воображения, тогда у «Пропавшей принцессы» больше шансов на счастливый финал. Приветственный флаг представлял собой белое, довольно большое полотно с голубым косым крестом, которое крепилось к кораблю в том месте, откуда его будет видно другому судну. Рыцари установили флаг почти что на бушприте, видимо надеясь, что так обзор будет лучше. Но в туман любое место не казалось хорошей идеей. Использование приветственного флага не по назначению, — например, чтобы скрыть истинные намерения, — считалось ужасным поступком, и рыцари, повёрнутые на своей чести, не стали бы так бесстыдно использовать знак мира. Долго думать не пришлось. Как только Ариэль заполучила свою подзорную трубу обратно, вынесла вердикт: — Тогда нам придётся принять гостей, и после мы изменим курс. План не был идеальным. Но если прямо сейчас «Пропавшая принцесса» изменит курс или даст дёру, рыцари откроют по ним огонь. Вместо этого Ариэль, пользуясь оставшимся свободным временем, подозвала к себе Сильвера, изложив свои требования по подбору нового пути. Штурман кивком головы согласился и, бросив ещё один взгляд на приближающийся корабль, удалился. — Капитан, — окликнул её Теодор, — а если их дружелюбные намерения лишь прикрытие? Мы ведь на равендорском корабле, зачем рыцарям нас проверять? — Тео волновался не зря. Трюм «Принцессы» был переполнен тем, чего обычно не должно быть у патрульных кораблей Равендора. Да и любых других кораблей Равендора. — Если, — Ариэль сделала акцент именно на этом слове, — они решили нас проверить. Всегда есть вероятность, что они просто рады видеть земляков. Для тебя ведь не секрет, что морские рыцари не так хороши в море, как рассказывают? — Ну... — Тео замялся. Всё же ещё недавно он страстно желал стать одним из них. — Говори как есть. — Они выглядят внушительными. Рохас хмыкнула, подведя итог немного надменным тоном: — Только и всего. — Ариэль резко хлопнула в ладоши, привлекая всеобщее внимание. — Пора принять незваных гостей. Я хочу, чтобы вы вели себя так, будто только вчера делили ужин с самим губернатором. Не пяльтесь, занимайтесь своими делами. Альфонсо, держи своих ребят наготове: если их визит не окажется таким уж дружественным, мы должны будем дать отпор. Пинту, следи за Теодором. Разрешаю пихать его столько, сколько потребуется, пока он будет изображать капитана. — Я?! — Растерявшись от неожиданности, Теодор ткнул пальцем себе в грудь, при этом выглядя поверженным этой новостью. Ариэль не ждала другой реакции, поэтому только покачала головой, стараясь объяснить как можно доходчивее: — Нет я. — Её губы изогнулись на границе сдержанной улыбки и призрачной ухмылки. — Капитан с красными волосами, который не так давно силой отнял один из их кораблей. Они начнут стрелять раньше, чем опустится трап. — Но почему я? — всё ещё не унимался Теодор. Ему стоило догадаться, что такая реакция немного опустит его в глазах других матросов, но Тео привык реагировать на всё так, как есть. Несмотря на желание стать полноценным членом команды, он не хотел заслужить место путём жалоб и уговоров. Тео может и не рыцарь, но чести у него не меньше. — Посмотри на Альфонсо, посмотри на Пинту, — Рохас сделала небольшую паузу. — Видишь? Ни один, ни второй не похож на равендорского моряка больше, чем ты. — Она понадеялась, что боцман с квартирмейстером не обидятся на такое замечание. Ариэль руководствовалась лишь логикой. Ни загорелый гигант, ни щуплый мужчина в возрасте не походили на равендорских капитанов. Насколько она знала, эта роль доставалась исключительно холёным мужчинам, которые хороши не только физическими и лидерскими данными, но и собой. Красота — понятие относительное, Ариэль не стала признаваться, что на её памяти Теодор будет первым действительно красивым капитаном, хоть и ненастоящим. Хэнд, наконец осознав, какое доверие ему оказала Ариэль, с трудом принял спокойное выражение лица. — Понял, — он кивнул, приложив ладонь к груди. — Я не подведу вас, капитан. — Это правильный настрой, — Ариэль наградила его довольным взглядом, продолжая разъяснения. — Я спущусь вниз, но буду у люка, чтобы всё слышать. Не давай им осматривать корабль, и никакой конкретики в ответах. — Как скажете. — Пинту, следи за ним, — повторила она прежде, чем скрыться с верхней палубы.  Ариэль никак не могла объяснить, почему так доверяла Теодору, но всё же не оставила без внимания свойственную ему эмоциональность. Только поэтому она приставила к нему Пинту. Рохас сняла с головы шляпу и протянула её Теодору. Пусть красное перо смотрелось не так гармонично, всё же треуголка ему шла. Ариэль спустилась вниз вместе с Альфонсо. Он отправился к складу, взяв с собой несколько матросов, а капитан осталась у лестницы, чтобы постараться расслышать будущий разговор. Тут же у неё были пути к отступлению, если вдруг рыцари решат осмотреть нижнюю палубу. Рохас подумала, что сможет проскочить к Гвинерв, притворившись раненой. У губернаторских защитников ведь хватит чести не беспокоить лекаря и тяжело больного матроса? К сожалению, в своём укромном месте Ариэль уже не могла наблюдать за приближением рыцарского корабля. Ей оставалось только прислушиваться и в мыслях считать секунды. Когда стук подошв о верхнюю палубу усилился, Рохас поняла, что пришло время принимать гостей. В отличие от Ариэль, Теодор видел всё своими глазами. Корабль рыцарей аккуратно поравнялся с «Пропавшей принцессой», и её экипажу, как принимающей стороне, пришлось опустить трап, чтобы встретить гостей. Тумана, который клубился на горизонте, вокруг кораблей не было, поэтому Тео удалось в красках рассмотреть всё. На голубокрылых судах рыцарей не было никого в простой матросской одежде. Каждый обязательно носил голубой элемент в образе. У моряков это были либо эмблемы на белоснежных рубашках без малейшего изъяна, либо куски ткани, обёрнутые вокруг пояса вместо ремня. Капитан и его близкие подчиненные носили форму — голубые ливреи, обрамлённые серебряными нитями. Своей гаммой они отсылали к доспехам, которые рыцари надевали во время службы. Сначала показались поля широкой шляпы капитана. Вступив на борт, «Пропавшей принцессы», мужчина оказался на голову выше Теодора, с исключительной осанкой и деликатными чертами лица. Если бы Теодор встретился с ним вне этой ситуации, первое впечатление сложилось бы исключительно положительное: галантного, добросовестного человека. Но сейчас, как бы Тео ни старался, за рыцарем тянулся шлейф подозрений. И он не перебивался ни вежливым поклоном, ни приятной сдержанной улыбкой. — Приятно видеть земляков в далёких от дома водах, — официально продекламировал он, специально повысив голос, чтобы его услышали все на корабле. — Приятно принимать земляков на палубе своего корабля. — Теодор, подражая привычкам Ариэль, держал спину прямо и расправил плечи. Не сказать, что находиться в роли капитана ему было неуютно, но всё же такой мягкий человек как Хэнд не вынес бы груз ответственности дольше нескольких театральных минут. Рыцарь представился без предисловий: — Капитан Ривьер. Мы раньше не встречались? — Не думаю. Капитан Хэнд. — Они пожали друг другу руки, а следом Теодор представил: — Это мой старший помощник. Пинту, всё это время стоящий рядом, слегка склонил голову и отступил немного назад. — Приятно познакомиться, капитан. Тео думал, что присутствие боцмана будет путать его, но тот, наоборот, вносил в происходящую ситуацию безмятежное спокойствие. Однако же капитана пребывание моряка рядом совсем не волновало. Он удостоил Пинту едва различимым взглядом и вернулся к разговору, который больше напоминал допрос: — Хэнд. Ни разу не слышал такой фамилии. — Я недавно вступил на службу, — поспешил оправдаться Теодор. — К тому же, как видите, я и не рыцарь. Лишь скромный слуга губернатора. Капитан Ривьер, стоящий чуть ли не у самого борта, прошёл чуть вперёд, будто бы разгуливающих по палубе чужого корабля сослуживцев ему недостаточно. От Теодора не ускользнул вкрадчивый взгляд, с которым капитан рассматривал обстановку со стороны. Он словно искал к чему придраться. — И уже с собственным кораблём. Это похвально. — Стараюсь соответствовать своей родине, — соврал Теодор, ведь его родиной был совсем не Свободный континент. — Вот такие люди нужны на службе у губернатора! — ленивый взгляд капитана бродил по борту, задевая ящики и бочки. — Что перевозите? Хэнд еле сдержался, чтобы не посмотреть на стоящего рядом Пинту. Он бы мог сказать что угодно, но вдруг капитану придёт в голову проверить несколько ящиков? Тогда допроса, с которым Теодор навряд ли справится, не миновать. — Это мой первый долгий патруль, поэтому я взял припасов с запасом. Боялся, что нам не хватит. Вдруг штиль или шторм унесёт нас далеко от маршрута. — Ну что же вы, капитан Хэнд, своими переживаниями вы оставили кого-то без необходимой бочки воды. — Ривьер покачал головой, будто его действительно волновала оснащённость других кораблей. — Прошу прощения, — Теодор виновато опустил взгляд, — такого больше не повторится. Неожиданно капитан равендорского корабля рассмеялся, как-то чересчур притворно, что даже такой наивный человек, как Тео, не поверил. — Бросьте, капитан, не мне вас учить. — Зачем же вы ступили на палубу? То есть... — Теодор поспешил исправиться, пока капитан занят осмотром корабля. —  Какие цели преследуете на сегодняшнем морском пути? — он не надеялся, что рыцарь так просто раскроет свои истинные мотивы, но может Тео удастся уловить хоть какой-то намёк на ложь? Правда, он никогда не славился умением читать людей, больше полагаясь на собственную интуицию, по итогу всегда промахиваясь. Затруднения в понимании истинных человеческих мотивов и излишняя открытость преследовали Теодора с самого детства. И в свои двадцать три он до сих пор не научился сомневаться в окружающих. Именно поэтому Тео с таким уважением отнёсся к Ариэль. Её нельзя прочесть, как открытую книгу, но Хэнд чувствовал, что она позволяет заглянуть на первые страницы. Это ли не повод для доверия? — Капитан Хэнд, разве вы не знаете? — Ривьер с возмущением уставился на Теодора, но, увидев непонимание на его лице, пустился в витиеватые пояснения: —  Мы защищали наш континент от монстров раньше, защищаем и сейчас. — К чему вы клоните, капитан? Кое-как подслушивающая разговор Ариэль напряглась так же, как и Теодор. Только по сравнению с вынужденным спокойствием Тео, она свела брови к переносице, ближе придвинувшись к люку. Рыцари, говорящие о морских чудовищах во времена, когда их уже не существовало, не сулили ничего хорошего. Ариэль поборола нерациональное желание приоткрыть люк на верхнюю палубу и, постукивая пальцами по бедру, снова вникла  в разговор как раз на патриотичном монологе. — Мы, рыцари, теперь собственными силами осматриваем моря. В водах завелись неприятели, и одна такая мерзавка, по рассказам, загубила целый корабль ради забавы. Наши люди, такие, как вы, не остались в стороне. Это похвально. Скоро все потеряют к этому интерес, но я добьюсь восхождения этой морской твари на плаху. Надеюсь, вас не смущают такие резкие высказывания. — Конечно нет, — едва выдавил из себя Теодор с прежним выражением лица. — Каждый пират, даже если он не называет себя так, должен получить по заслугам.  — Какие правильные слова. Я бы с удовольствием принял вас в свои ряды, чтобы слушать подобные речи на празднике после очередной победы. — На празднике? — сконфуженно переспросил Теодор. — Образно, смерть каждого пирата для нас — праздник. Мы обязательно собираемся командой, чтобы поднять бокал за очищение мира от подобных тварей. Не поверите, каким вкусным становится даже самое дешёвое вино, когда оно пьётся за смерть пирата! Пинту как будто прочитал желание Теодора посмотреть на Рохас и стал так, чтобы загородить люк. Нервы уже сдавали позиции, а холодного взгляда капитана хватило бы, чтобы привести помощника кока в чувства. Но он бы в любом случае не увидел там Ариэль. Она же кипела от ярости и невозможности ответить Ривьеру в лицо. Рыцарь хлопнул в ладони, привлекая внимание своих сослуживцев.  —  Прекращайте донимать добрых людей, возвращайтесь на корабль. — А как же осмотр? — Теодор сразу же нещадно прикусил себя за язык в прямом и переносном смысле. — Вам есть что скрывать или вы так стремитесь доказать обратное? — елейно спросил капитан, словно ждал, когда Тео ошибётся. — Вовсе нет, капитан. — Тогда плывите с миром.  Будьте осторожны. Я вспомню о вас, когда услышу, что злой рок настиг и ваш корабль. С пиратами нельзя сотрудничать, их нельзя покрывать. Рано или поздно это обернётся гибелью не только для вас. — К чему это, капитан?  — Напутствия вслух. Да защитит вас Сиринг в море. — Да хранит вас Террос на суше. Когда капитан Ривьер вернулся на свой корабль, должны были наступить безмятежность и облегчение. Но вместо этого солёный воздух насквозь пропитался беспокойством. Пока скручивались канаты и чужой корабль отталкивался от «Пропавшей принцессы», Теодор с Пинту обменялись взглядам. Ариэль с нетерпением ждала возможности выбраться на палубу, чтобы отдать новый приказ. Неприятная мысль, что рыцари могли увидеть её на палубе ещё до того, как подплыли, закралась в голову и засела в самом дальнем углу. Рассеянный туман у их корабля мог раскрыть перед ними обитателей «Пропавшей принцессы» во всей красе. В том числе и развевающиеся на ветру красные волосы, украшенные шляпой с пером в цвет. Злоба, опаляемая россказнями капитана, чувствовалась на кончиках пальцев, штормом шумела в голове и не давала сосредоточиться. Она кричала, требуя избавиться от свидетелей и отомстить. Борясь с иррациональными желаниями, Ариэль наконец услышала стук. Они условились, что, как только корабль рыцарей отойдёт на достаточное расстояние, Пинту или Теодор дадут Ариэль сигнал. Как только она выбралась, Тео тут же передал треуголку законному капитану. Долгожданный приказ разрезал воздух острой стрелой: — Я хочу немедленно видеть дыру в корпусе их корабля. — Удаляющееся в тающем мороке судно сопровождал суровый взгляд.  — Капитан, разве... — Теодор смялся под её взглядом. Попытка образумить Ариэль заранее обречена на провал.  — Ни слова больше. Они всё поняли. Им нельзя дать уйти. — Так она себя успокаивала, чтобы не дать сознанию осознать, что всем сейчас руководит гнев. Боль утраты имеет много последствий, не исключая необдуманных решений. Ариэль хотела выстрелить не потому, что рыцари обозвали её чудовищем. Когда Рохас ступила на кривую пиратскую дорожку, она прекрасно понимала, что ей предстоит пережить. Всему причиной вина перед Бенджамином, то, как хвалёные рыцари упивались смертью таких людей, как он. Капитан увидела возможность отомстить Равендору, его рыцарям и патрульным, подкрепляя нерациональное решение выводом: «Они изначально хотели напасть, я просто действую на опережение. Если их отпустить, они вернутся к губернатору и всё расскажут. На присвоенный пиратами фрегат начнётся охота». Ариэль хотелось оставить корабль с голубыми парусами посреди моря с дырой в корпусе, чтобы его экипаж почувствовал такое же отчаяние. Ей хотелось дать понять, что Красный капитан не прощает и может постоять за себя.  Рыцари собирались отомстить за корабль товарищей, на котором теперь плавала Ариэль, а она — за Бенджамина. И тогда шёпот волн нарушило множество чётких приказов. Общее сомнение, как туман, то сгущалось, то рассеивалось, когда экипаж вспоминал прошлое нападение равендорского корабля. Изголодавшиеся по сражениям пираты уже хватались за свои пояса, с ожиданием вслушиваясь, что же скажет капитан. Ненависть, что клокотала в их душах, превратилась в решимость. «Пропавшая принцесса», имитируя собственное отплытие, повернулась резным боком к уходящему кораблю рыцарей и дала залп. Металлические ядра, со свистом отправленные в полёт, подняли ворох пороховой пыли, умчавшись к цели. Как пуля погружается в человеческую плоть, так несколько снарядов, раскрошив древесину в щепки, исчезли на нижней палубе равендорского корабля. Остальные фонтанами разверзлись вокруг, поливая рыцарское судно солёными брызгами. Подхваченные общим энтузиазмом, моряки победоносно взвыли. Налетевший ветер, с концом прогоняющий туман всё дальше и дальше, унёс в сторону поверженного корабля возгласы быстрой победы. Когда снаряд чудом не задел верхушки мачт, палуба будто ушла из-под ног Ариэль. Боясь предательского падения, она упёрлась в фальшборт, на несколько мгновений закрыв глаза, чтобы перебороть подступившую панику. Капитан схватилась за подзорную трубу, но в ней не было необходимости: из рассеявшегося тумана вынырнул второй рыцарский корабль, расправив свои голубые паруса, как крылья. Множество шлюпок отплыло от него на помощь товарищам, а корабль, сделав поворот, выстроил новый курс и теперь направлялся прямо к «Пропавшей принцессе». Теодор исчез в гуще событий на верхней палубе и не мог видеть недрогнувшее лицо их капитана, высеченное словно из лунного камня. Он норовился метнуться к ней, но кто-то из экипажа вложил ему в руки тяжёлый снаряд, из-за чего Тео чуть не притянуло к доскам под его весом. — Капитан, если мы... Однако Ариэль резко прервала Пинту: — Я знаю! — её голос дрогнул, а мысли заметались в голове. Стрельнуть в «спину» уходящему кораблю — не значит быть готовым принять бой. К тому же там, на палубе, находилось множество рыцарей, и в чём они точно были хороши, так это в искусстве фехтования. Ариэль не позволит ни одному моряку на корабле погибнуть по её вине сегодня. — Разворачиваем корабль, нужно немедленно уплывать. Голос, отдававший приказы, закалился, как сталь. Пришлось переставить паруса и надеяться на порыв ветра, который подтолкнёт их. Плывущий к ним носом рыцарский корабль помог выиграть немного времени — к счастью, спереди у фрегата не находилось пушек. Ариэль хотела воспользоваться этим шансом, пока чужой корабль медленно, но уверенно двигался к вперёд, собираясь в скором времени изменить траекторию. Но вместо того, чтобы подняться на шканцы и взять в руки штурвал, капитан отправила к нему Альфонсо, а сама искала взглядом Сильвера. Рассеявшийся туман принёс за собой морские волнения. Воздух вокруг накаляющейся битвы становился только холодней, неприятно обдувая взмокшие лица. Волны, пенясь, всё сильнее лизали бока корабля. Исчезли крики птиц. Скрип досок с ветряными порывами приносили липкие от переживаний и сомнений ощущения. Однако подбадривающие возгласы некоторых пиратов прогоняли смуту из сердец остальной команды. Они, едва отрываясь от работы, поглядывали на горизонт и гадали, ждёт ли их столь непривычная для Спокойного моря буря. В месяц жемчуга, следующий за месяцем штиля, едва ли могла подняться настоящая гроза, но сегодня Сиринг, кажется, оставил их без присмотра. Внезапно поднявшаяся волна качнула корабль, заливаясь на палубу. Несколько матросов без приказа оставили ядра и узлы, спустившись вниз за мешками с песком. Если бы у них в запасе было время, Ариэль обязательно бы похвалила экипаж за самостоятельность. — Джорджи! —  она поймала пробегающего мимо мальца за руку, отчего тот вздрогнул. — Найди Сильвера и скажи, что я приказываю ему явиться ко мне в каюту. Немедленно. Джорджи яростно закивал и заметался по верхней палубе. Ариэль, прежде чем скрыться у себя в каюте, ещё раз, не сдерживая злобы, глянула на приближающийся к ним корабль: вот-вот он станет в нужную позицию для следующего залпа — тогда придётся стрелять в ответ. Не обнаружив среди занятых Теодора, всё же скрылась из виду. Крен корабля повалил некоторые вещи в каюте, но вместо того, чтобы расставить всё по местам, Рохас полностью убрала хлам со стола. Из широкого тубуса со скрученными картами она достала одну и расстелила её на столе. Весьма новую, ведь теперь в правом нижнем краю находился большой материк, подписанный как «Поднебесный континент», а бескрайний океан вокруг называли Белым. Один угол Ариэль прижала чернильницей, другие два — книгами, а четвёртый придерживала рукой. На столе вместо деревянного покрытия — расплылись по морям острова. Проведя по шершавой поверхности пергамента пальцем, Рохас остановилась в водном пространстве, где примерно сейчас находилась «Пропавшая принцесса». От этой точки она провела извилистые линии в нескольких направлениях, предполагая, куда они могут отступить. Корабль, снова покачнувшись на волне, успел развернуться, и теперь следующий за ними рыцарский фрегат выглядывал в окно. Почти сразу же после «прыжка» в каюту спешно вошёл Сильвер. — Капитан. Он стоял, сцепив руки перед собой почти в полном спокойствии. Даже корабельная качка не смущала штурмана. Лицо замерло в привычной ухмылке, а глаза так и бегали. Ариэль решила быстро прекратить его самодовольство: — Не стой в дверях. Послушно пройдя внутрь, Сильвер встал рядом с капитаном, сконцентрировавшись на карте. Он прекрасно знал, что в верхнем ящике стола лежат его приборы, но вместо этого достал свой маленький металлический компас из кармана. У Ариэль был почти такой же, но изящнее: на золотой цепочке и с резными стрелками. Штурман что-то внимательно изучал на карте, пока Ариэль пристально следила за ним. Когда тот безрезультатно начал водить пальцами по карте, в то время как вражеский корабль настигал их, Рохас не вытерпела и напомнила:  — Сильвер, я не умею читать мысли, — она скрестила руки на груди, расправив плечи. Взгляд её то и дело возвращался к окну, где рыцарский фрегат совсем скоро поравняется с «Пропавшей принцессой», если они ничего не предпримут. — Есть несколько вариантов, — Сильвер наконец выпрямился. Проследив за взглядом Ариэль,  он самоуверенно добавил: — Но все они нравятся куда меньше, чем принять бой. — Это не обсуждается. — На корню пресекла она. — Я знаю, — едко, но покорно выдавил из себя Сильвер. Стоит отдать ему должное. Для строптивого моряка, чье место Ариэль заняла, штурман вёл себя презентабельным образом. Лишь иногда позволял себе злорадно ухмыляться и подливать масла в огонь. Сейчас он посматривал на горизонт, обнимающий волны, с презрением. За пределами капитанской каюты обстановка накалялась. Клубясь, разрастаясь, тёмные тучи закрыли собой солнце. Небо потемнело. Лазурная вода окрасилась в иссиня чёрный. Гребни волн пенились, нарываясь на корабли как хищники в поисках добычи. Судно раскачивалось всё сильнее и сильнее, то подгоняемое водной стихией вперёд, то ныряющее во встречные волны. «Пропавшая принцесса» неслась вперёд. Голубые паруса чужого корабля стали новым небом, а ядра, что они готовились выпустить, были сотнями палящих солнц, готовых прожечь древесину «Принцессы» своим жаром. Матросов заливало водой на верхней палубе. Корабль резал волны носом напару с гальюнной фигурой богини Иллаиды. Ветер свистел в ушах, чуть ли не срывая одежду вместе с парусами фрегата. Капли дождя падали Теодору на лицо, смешиваясь с солеными брызгами. Небо сверкало искрами первобытной магии. Но куда страшнее вспышек молнии — далеко на горизонте сейчас неустанно следующий за ними вражеский корабль. Теодор цеплялся за борт до белых костяшек, чтобы не проиграть в борьбе со стихией. Даже такому неопытному моряку, как Тео, видно, с каким трудом рыцарскому кораблю удаётся держать курс: они взяли чуть левее — и внезапно нахлынувшая волна помогла им практически поравняться с «Пропавшей принцессой». В миг, когда моряки вокруг него начали что-то выкрикивать и суетиться ещё сильнее, Теодор пожалел, что сегодня выбрался на верхнюю палубу. Возможно, всё, что ему приходилось бы делать сейчас, сидя в камбузе, — держать бочки и кастрюли, чтобы они не разлетелись в разные стороны. Однако Теодор со всем мужеством терпел злобу стихии, со всей храбростью принимал осознание летящего в их сторону снаряда.  В последнюю секунду кто-то затащил Тео за широкую корабельную мачту. Когда тяжёлый металл, объятый запахом пороха, ворвался в намокшую древесину корабля, он невольно прикрыл голову руками. Раздался жалобный треск тысячи досок, разрывающихся на мелкие щепки. Теодор готов поклясться, что от такого удара «Пропавшая принцесса» отлетела немного в сторону, изменив путь. Матросу рядом с ним задело плечо, а когда тот обернулся, чтобы вернуться к работе, Теодор, вздрогнув от ужаса, увидел засевшее глубоко в коже острое древко, вероятно, прилетевшее от фальшборта. Тео взмолился Сирингу, чтобы ни один из его товарищей не оказался на пути влетевшего в них снаряда. Первые несколько шагов, когда он наконец отошёл от мачты, отдались болью по всему телу, но оторопь и без того впилась даже в кончики пальцев. Неудивительно, что тяжёлые ноги не хотели двигаться. Стиснув зубы, он бросился на помощь остальным. В ушах всё ещё стоял звон от выстрела, который постепенно выгонял ревущий ветер. Судорожно пытаясь набрать в сжавшиеся лёгкие свежего воздуха, Теодор со страхом бросил взгляд на очертания капитанской каюты, которые остались в безопасности. Один из матросов уже рванул к дверям, чтобы доложить обстановку. Ариэль прочувствовала удар на себе. Слыша, как корабль стонет от боли, её сердце обливалось кровью, а вибрации палубы отдавалась дрожью в коленях. Рохас новой волной окатил стыд и совестливые терзания, но слабости не дозволено просочиться в столь ответственный момент: капитан должен оставаться непоколебимым, чтобы мыслить здраво. Нарастающую тревогу оборвал ворвавшийся в каюту матрос. Он был из приближенных к Пинту, поэтому без предисловий принялся докладывать о ситуации на корабле. Если бы не бушующие в море волны, пират бы вытянулся по струнке, продемонстрировав манеры. Однако сейчас ему приходилось одной рукой держаться за дверь, а другой упираться в стену. Матросу достаточно было секунды, чтобы перевести дух и прочувствовать горячий воздух каюты. Снаружи бушевал холодный ветер вместе с каплями дождя и морской воды, отчего лёгкие каждого превратились в ледяные осколки, сдавливающие грудь. — Капитан, у нас пробоина и... — Сильных и выносливых вниз к насосам, — протокол действий уже давно был подготовлен, Ариэль оставалось чётко и ясно его озвучить. — Начинайте скидывать балласт, нам нужно оторваться. Если это не поможет, пусть Вильгельм придёт ко мне. Мы найдём, что выбросить. Матрос кивнул и удалился, напрочь забыв о том, что хотел сообщить о сбитых фальшбортах «Пропавшей принцессы». Собрав мысли в кучу, Ариэль снова обратилась к Сильверу, который почему-то ждал особого приглашения: — Продолжай. — Если мы свернём в сторону Холодного острова, нас непременно настигнет плохая погода. В сторону наших узкоглазых друзей нет смысла плыть. Ещё остаются Тайные острова. Ариэль внимательно следила за метками на карте, что оставлял Сильвер, после объединив всё сказанное: — Я правильно понимаю, что с одной стороны буря, а с другой рифы? — Так точно, капитан. Как правило, третьего не дано. Нахмурившись и надавив на переносицу, Ариэль задумалась. И даже пристальный взгляд Сильвера ей не помешал.  Вариант с путешествием в сторону Поднебесного континента даже не рассматривался. Если не брать в расчёт длинный путь и запасы, которых может не хватить, оставалась другая существенная проблема — отношения между Старым и Новым Светом сейчас натянуты как струна. Они скорее откроют по ним огонь, чем станут прятать пиратов от правосудия. Оставалось выбрать между бурей и рифами. Оба варианта на самом деле ужасны, но ничего другого им не оставалось. Только если в одно мгновение на Ариэль не накатит безумие, и она не решит развернуться, чтобы спрятаться среди трёх континентов. Происходи всё это хотя бы на полвека раньше, Рохас бы рассмотрела этот вариант только из-за Проклятого острова. Пока ещё люди верили в магию, он вселял ужас почти во всех мореплавателей. Особенно набожные люди, такие как рыцари, и близко не подплывали к этому месту. Даже если бы на кону стояла поимка короля пиратов. К сожалению, сейчас знаменитый своими страшными историями Проклятый остров не больше, чем место по добыче ресурсов. Буря избавит их от любой погони, однако она так же быстро может расправиться с «Пропавшей принцессой». Даже самые хвалёные моряки никогда не одержат победу в битве со стихией. А если им удастся покинуть непогоду, корабль понесёт большие потери, которые не ограничатся несколькими неровностями на корабле. Внутри чёрного шторма, закручивающего в себя облака и воду, их может ждать что угодно. Рифы — вот действенный способ. Фрегат достаточно манёвренный, чтобы обойти подводные скалы, а команда достаточно опытна, чтобы помочь ему в этом. К тому же множество зелёных островов с густыми и высокими джунглями помогут затеряться. Уже там они вытащат корабль на песок, чтобы залатать дыры и подготовить его к новым «полётам». Если не считать предстоящей гонки на выживание, самая существенная проблема этого маршрута — дикие племена, обитающие там. Они живут обособленно, и вряд ли будут рады чужакам. Но уж лучше встретиться лицом к лицу с метающим копья народом, чем с жителями Поднебесной. Огромная тирада, которую Ариэль сложила у себя в голове не заняла и минуты. Прежде, чем озвучить своё окончательное решение, она ещё раз пробежалась глазами по лежащей на столе карте. В какой же момент своей жизни Ариэль свернула не туда? Почему же сейчас ей приходиться отвечать за жизни полусотни человек? Если бы кто-то узнал, что именно она променяла на вечные голодные странствия, обязательно упрекнул бы её в безумии. — Прокладывай маршрут к рифам. «Пропавшая Принцесса» была куда тяжелее рыцарского фрегата за счёт множества товаров в трюме. Поэтому отдача от выстрела и налетевшая следом волна не замедлила её, когда как вражеское судно отнесло в сторону. Это дало экипажу преимущество. Они изо всех сил боролись со стихией, набрасываясь на рангоуты. Паруса свистели и рвались от ветра. Корабли жалостно скрипели, вторя всплескам волн и далёкому грому. Море бурлило, возбуждённо наблюдая за развернувшейся на его просторах погоней. Рыцарский фрегат то показывался на гребнях больших волн, то скрывался за ними. Сотни раз положения кораблей менялись. Они настигали друг друга или терялись среди мрачной погоды. Но вражеское судно продолжало упорно следовать за «Пропавшей принцессой». Равные по силе корабли, равные погодные условия, но они всё же отличались командами. Неизвестно, что ждало бы их, если бы экипаж «Принцессы» не был столь упорным и ловким. Они вели свой корабль вперёд, пока вокруг шумела буря. Стоило избавиться от балласта, — и волны, бьющие в корму, подхватили судно, унося его вперёд. Все эти тревожные часы погони, длящиеся вечность, Ариэль провела в каюте, наблюдая как рыцарский фрегат без устали следовал за ними. Она начала догадываться, что что-то не так, когда поразившее чужой корабль ядро не принесло никакой триумфальной радости. Душа металась в сомнениях, не находя покоя. Будто бы тот порыв оказался не тем, чего она желала. Рохас уже сожалела о содеянном, но не могла обернуть время вспять. Когда просвистел ответный залп, не принадлежащий подбитому кораблю, Ариэль, наконец, поняла, чего стоила бессмысленная месть. Тяжёлое ядро летело высоко. Отчаянная догадка, как в игре из детства, всплыла в голове Рохас: «Долетит или перелетит?». Только она играла не на желание, а на собственную жизнь и жизнь её команды.  Рыцари нарочно не вывели второй корабль из тумана, готовясь дать залп как только… Как только капитан Ривьер удостоверится, что это тот самый угнанный равендорский фрегат? Надо было предусмотреть такой вариант событий. Надо было не идти на поводу у их провокаций. Они оказались в настоящей западне, и только необдуманные действия Ариэль были этому причиной.  Даже когда «Пропавшая принцесса» миновала воды Спокойного моря, и Южные берега приняли пиратов, унося от разыгравшейся непогоды, Рохас продолжала винить себя в происходящем.  Небо становилось чище, корабль рыцарей начал сбавлять ход: среди голубого простора выросли зелёные острова, значит где-то под ними свои острые шипы выпустило скалистое дно. Когда рыцарский фрегат сложил первые паруса, Ариэль покинула каюту, чтобы самолично встать у штурвала. Залитые дождём и морской водой доски верхней палубы блестели на солнце. Ветер уже не бил в лицо. По сравнению с тем, что пришлось пережить, он гладил щёки моряков своими лёгкими ладонями. От вида раздробленных щепок и грязного песка грудь неприятно скручивалась в районе сердца. Лишь мысль о том, что это меньшая из бед, которая могла настичь корабль, заставляла не падать духом. «Пропавшая принцесса» всё ещё была на плаву, хоть и заметно осела в воде. Ариэль подошла к борту, касаясь красной древесины, будто гладила верного коня, который унёс её от бед. Она вдохнула полные лёгкие тёплого солёного воздуха, внимательно глядя на горизонт, где рыцарский фрегат становился всё меньше и меньше.  Произошедшее нельзя назвать иначе, как благословением Сиринга. С губ Рохас сорвалось несколько искренних благодарностей морскому богу, когда её уединение с кораблём прервали. — Капитан, почему они сбрасывают скорость? Это оказался Теодор, весь мокрый, с прилипшими к лицу волосами, уставший, но более чем довольный тем, как всё обернулось. Он тяжело дышал, чувствуя вмиг навалившуюся усталость. Ариэль, не отнимая руки от фальшборта, обернулась к Теодору: — Всё просто. Они струсили. — Позади него Альфонсо с Пинту уже собирали команду, чтобы подвести итоги. Ариэль кивнула им и продолжила объяснять. — Мы плывём к рифам. — И что мы будем с этим делать? — Тео не хотел показаться настырным, но вопрос сам выскочил у него изо рта. Он никак не мог понять, почему движение к рифам никак не заботило их капитана. Кораблю и так досталось. Ещё нескольких пробоин на самом дне он не выдержит. — Это уже не твоя забота. Посчитав, что у капитана могут быть свои причины, Хэнд кивнул. Он выглядел немного расстроенно, потому что надеялся услышать гениальный план. И всё же, стараясь держать лицо, не свалившись от усталости, он собрался развернуться и уйти. — Теодор. — Да? — С боевым крещением. Ариэль не улыбалась, а у Теодора губы расцвели в счастливой и благодарной улыбке. Тео не чувствовал, что сделал что-то важное для сегодняшней погони, но стоило Ариэль с неожиданной теплотой в голосе упомянуть его причастность к происходящему, как он готов был совершить ещё один подвиг.  Они обменялись взглядами. Теодор уже развернулся, чтобы уйти к остальным помогать разгребать завалы из песка, досок и верёвок, когда его пронзил обеспокоенный голос Ариэль. — Теодор! Тео обернулся на её голос. Только сейчас ощущение триумфа отхлынуло, пропустив резкую боль в боку. Он приподнял край чёрного плаща и заметил расцветающее красное пятно на рубашке. Действуя немного заторможено, Теодор не понял, как пошатнулся от упадка сил. Но Ариэль уже была рядом, сжав в руке край одежды так, что побелели костяшки пальцев. И только сейчас, поймав её взгляд, Тео понял, почему он был такой обеспокоенный. Благо он не видел в отражении карих глаз кошмарных образов недавнего прошлого: кровавого пятна на палубе, ножа в спине, красных пальцев и разводов на щеках, —  только страх, отчаянно трепыхающийся, как птица в клетке. — Это просто царапина, — найдя в себе силы ответить, Теодор поморщился, когда Ариэль осторожно прижала его рану рукой. Иначе бы он никогда до этого не додумался. — Не смей так говорить, — ей оставалось только быть невозмутимой, держать ситуацию под контролем и отдавать приказы. —  Держи здесь, — Ариэль перехватила его руку, заменив ей свою, —  крепко, даже если больно. А теперь отведите кто-нибудь его к Гвинерве немедленно. Голос Рохас незаметно дрогнул на последеней фразе. Ей пришлось отойти от Теодора и заменить Сильвера у штурвала. Она ещё долго отгоняла силуэты недавнего прошлого, страшась даже представить, что случилось бы, если бы Теодор умер по её вине. И всё же, Ариэль не стоило долго цепляться за эти мысли. То, что корабль противника скрылся из виду, не значит, что они прекратили погоню.