Красная дева

Существует ли в мире что-то более эфемерное и одновременно нерушимое, чем обещание? Сдержать слово, которое кому-то дал, — величайшее человеческое достижение. Оно стоит выше успехов в карьере, выше личностного роста. Ведь получается, если не сдержать обещание, — ни одно слово в твоей жизни не имеет смысла, а сам ты человек посредственный и ненадёжный. Слова имеют огромный вес. Каждое обещание, будь то сказанное вслух или тихо прошёптанное себе под нос, несёт огромную силу. Обещание — не просто слова, слетевшие с языка, а связь, которая устанавливается с теми, кому обещание дано, и, что самое важное, с самими собой. Невыполненные обещания — это разбитые мечты, порождающие недоверие и обиду. Поэтому, прежде чем дать кому-то обещание, необходимо подумать, способен ли ты его выполнить. А если думать уже поздно, сделай всё, чтобы это обещание сдержать. *** Любители тепла и солнца в период сезона Бурь останавливали свои корабли на Солярисе, но «Пропавшая принцесса» причалила у берегов Дорна. Уже как родной, торговый остров встречал пиратов морозным сиянием обледеневших крыш и заинтересованными взглядами прохожих. Губернаторский фрегат всё ещё привлекал много внимания, но оставался прекрасным прикрытием. Ранним утром в конце недели все посетители прибрежного рынка трепались о новостях и событиях, что происходили на территории трёх континентов и за её пределами. Размахивали газетами, письмами от родственников или новостными рассылками. Делились своими подробностями происходящего и спорили до посинения чья же версия событий правдивее. Свою долю «горячих» писем жители могли получить в специальных птичьих домах, куда приносили новости голуби и соколы, в зависимости от финансового положения семьи. У кораблей тоже были свои посыльные, и письма из ячеек забирались любым членом экипажа. Сегодня был именно такой день. — Доброе утро, капитан! На палубе в это морозное утро, утеплившись меховыми накидками, в унисон звучали Альфонсо, Пинту и Флетчер. Ариэль оглянулась в поиске Ральфа, но, не найдя плотника, вернула пиратам вежливую улыбку. Поправив кожаные перчатки, капитан подошла ближе. — Доброе утро, как давно забрали почту? В руках Альфонсо держал несколько конвертов и свёрток с газетой под мышкой. Несмотря на то, что солнце только недавно перестало касаться горизонта, пираты находились в бодром расположении духа. — Джорджи буквально только что вернулся. — О, смотрите! — прикрикнул Флетчер, жестом предлагая приятелям взглянуть. — Тут пишут про губернаторскую дочку. Ресницы Ариэль едва заметно дрогнули, стоило ей услышать о губернаторе. Она следила за ним только в отношении морских просторов, чтобы равендорские рыцари под его командованием не портили пиратам плавание. В остальном Ариэль старалась не думать о том, как проходили губернаторские будни. Ведь когда ты в море, чья-то женитьба или смерть во владениях Терроса не вызывает волнений. — Я слышала, что она уже давно не показывается на людях. — Да, многие говорят, что она серьёзно заболела, — отозвался Пинту. — Говорят, что она упёрлась и вышла замуж по любви, поэтому отец отослал её куда подальше, — высказал Флетчер одно из предположений, которое гуляло среди народа какое-то время. Ариэль нахмурилась: — Как-то это жестоко, разве нет? — Ну, что с него взять, — канонир пожал плечами, складывая лист пергамента. — Он явно надеялся на выгодную партию, чтобы его род и дальше процветал. Женщина, всё-таки, не может в полной мере стать наследницей. Предположения канонира, гуляющие вокруг слухов, мало интересовали Ариэль. Поэтому она как-то незаметно отдалилась от его слов, погрузившись в собственные мысли, пока Флетчер не закончил свою речь торопливым извинением. — Оу, простите, капитан. — Что? За что? — Ну... Ариэль постаралась сложить кусочки пазла в голове, вспомнив, о чём говорил Флетчер. — За то, что я женщина? Поверь, Флетчер, я благодарна за это. — Несмотря на то, что капитана не задели его слова, канонир всё равно опустил взгляд, пока Ариэль не вернулась к теме разговора. — Так что там с дочкой губернатора? — Нелепица какая-то. Кто-то додумался обмолвиться, что она мертва. — Пинту успел забрать газету у Флетчера и пробежаться по ней глазами, немного хмурясь. — Ну уж нет. — Альфонсо смешно пошевелил указательным пальцем почти перед лицом друга. — Вариант с женитьбой или болезнью звучит намного лучше. Иначе бы Равендор накрыло трауром. Ариэль мысленно согласилась с квартирмейстером. Даже несмотря на то, что она была очень маленькой, ей хорошо запомнились те дни затянутой скорби, когда от старости умер прежний губернатор Равендора. А ведь он в то время уже отошёл от дел и уступил место своему сыну. Так что если бы дочь губернатора объявили погибшей, море окрасилось бы в чёрный и стало ещё солёнее от пролитых слёз. Смахнув неприятные мысли, Ариэль вернула на лицо серьёзную маску. Было ещё кое-что, что волновало капитана больше, чем дочь губернатора. — Есть новости о Липблауде или «Сердце моря»? — Похотливый старикашка на днях наведался в храм Терроса на Солярисе ради благотворительности, — ухмыльнулся Альфонсо, хотя в его голосе сквозило больше неприязни, чем забавы. Ариэль ответила просто и искренне. Да с таким презрением на лице, что стоявшие рядом пираты опешили от умения капитана так лаконично выражать общее мнение о ситуации: — Гадство. — Она фыркнула, сморщив нос, как недовольная огненная лиса. И только ощутив на себе удивлённые взгляды, вскинула бровь, поинтересовавшись: — Брошь? — Нет, ничего. — Я точно что-то видел. Дай мне. — Флетчер вытащил у Альфонсо свёрток и принялся бегать по нему глазами. — Та дамочка развела такой скандал в тот вечер... Вот. Посетители бала посчитали, что это всё спектакль, потому что настоящий камень так и не был найден. — Нам же это на руку. Пока всё складывалось как нельзя лучше. Все неприятели, которых должна была волновать «Пропавшая принцесса» и её Красный капитан, увлеклись своими делами и проблемами. После путешествия за пределы бурь экипажу однозначно нужно было выдохнуть и прийти в себя. Но так ли много времени на отдых у них осталось? Вовсе нет. — Точно, капитан! — Альфонсо покопался в стопке писем. Некоторые из них наверняка адресовались Гвинерве. Вполне возможно, что мать Теодора оставила ему пару посланий. Но среди разнообразия квартирмейстер вытянул самый непримечательный конверт из серой бумаги. — Тут есть письмо лично для вас. Ариэль взяла его в руки. Помимо неаккуратной чёрной сургучной печати, в углу размашистым почерком отправитель подписал себя и чётко указал человека, которому нужно доставить письмо. Тонкий шрам на руке неприятно зачесался под кожаной перчаткой, а колено снова заныло, когда Ариэль разобрала чужой почерк. — Это от капитана Флинта. — Рохас нервно сглотнула и распечатала конверт. Ещё не читая самого письма, она примерно представляла о чём в нём пойдёт речь. Альфонсо в это время болтал без умолку: — От того зализанного кальмара? Что он от вас хочет и откуда узнал, куда писать? — Дело в обете морского узла, — холодно ответила Ариэль. Ей сейчас явно было не до шуток. Пинту уловил настроение капитана и посчитал нужным примирительно добавить: — В Спокойном море раз в год и шторм бывает. — Альфонсо, Пинту, пройдите со мной в каюту, надо кое-что с вами обсудить. Флетчер вернулся к работе, а боцман с квартирмейстером беспрекословно последовали за капитаном. В каюте оказалось немного теплее, чем снаружи. Ариэль сняла перчатки, а Альфонсо скинул свой плащ. Он вообще терпеть не мог холода и когда вспоминал, что впереди ещё два месяца сезона Бурь, лицо его становилось кислым, как суп в дешёвой харчевне. Не радовало квартирмейстера и окончание цикла. Даже предстоящий праздник не внушал ему восторга. На родине Альфонсо в День последнего огня, встречая новый цикл, по старой традиции успевали даже искупаться. А в Спокойное море, где они сейчас плавали, достаточно макнуть палец, чтобы покрыться морозными мурашками. — На тебе лица нет. Ариэль стрельнула раскалённым взглядом в Альфонсо, и тот тут же поднял руки в капитулирующем жесте. Пинту, хоть и был согласен с товарищем, тактично промолчал, немного ссутулившись. Ариэль по привычке начала издалека, заняв место за своим столом и облокотившись о столешницу обеими руками. Раскрытое письмо лежало прямо перед ней, и капитан прожигала бумагу взглядом. — Когда я заключала обет с этим человеком, предполагала, что всё ограничится засадой, абордажем охраняемого судна или сдачей драгоценностей, но он зашёл слишком далеко. — Всегда можно отказаться. — Нельзя, Альфонсо, — сделал замечание Пинту. — Да кто там что видит? — Он специально опустил глаза в пол, намекая на Сиринга, властвующего в море. — Флинт не оставит нас в покое, если я нарушу обещание. — Ариэль прикрыла глаза на секунду, покачав головой. Что там насчёт временного отдыха для команды? Очередные сладкие мечты, которым не суждено сбыться. Вот уж настоящее гадство! Ещё немного — и Ариэль будет проклинать тот день встречи с капитаном Флинтом именем Маариса. Но, кажется, даже у морского дьявола не найдётся управы на этого ужасного человека. — Спасибо за проповедь, но о чём именно идёт речь? — Сдерживая желание поклониться, Альфонсо облокотился бедром о спинку диванчика. Предмет мебели жалобно скрипнул. — Эдмунд пишет, что нашёл идеальный остров в Новом Свете для того, чтобы перестроить его в пиратское убежище. И для этого ему требуется наша помощь. — Шрам на ладони снова зачесался, будто напоминание об обязательствах. — Разве это плохо? — не до конца понял Альфонсо. — Во-первых, это территория Поднебесной, а отношения с ними у нас и так напряжённые.  В ответ на пояснение капитана Альфонсо кивнул. Это знали все, кому не лень. — Во-вторых, — продолжила Ариэль, — остров населён. — Людьми? — А кем же ещё? — Пинту странно посмотрел на товарища. Квартирмейстеру так и захотелось съязвить, но напряжённая атмосфера в каюте как-то совсем не располагала к шуткам. — Флинт хочет, чтобы мы захватили этот остров. А я… — Ариэль сжала губы, окунувшись в ошибки прошлого. — Я понимаю, что снова подвергаю вас опасности. Я уже ныряла в этот омут дважды, считаясь лишь с собственными желаниями.  — Ты про рыцарей? — как-то чересчур беззаботно спросил Альфонсо.  Ариэль кивнула. Они нарочно избегали прямого упоминания Бенджамина. Удостоверившись в своей догадке, Альфонсо неожиданно продолжил: — Все мы люди. Ты училась, это нормально. И прекрасно, что ты осознаёшь риск сейчас.  — Но этого мало для того, чтобы слепо согласиться.  — Среди пустыни тоже стоит город. — Сегодня Пинту оказался богат на крылатые выражения. — Причём тут Солярис, дружище? — Я имею в виду, что даже в такой ситуации можно найти хорошее. Ариэль посмотрела на боцмана, не до конца понимая, что же в их положении можно назвать «хорошими обстоятельствами». Ей следовало бы отругать себя за то, что она так быстро поддалась смятению, которое вызывал в душе капитан Флинт. Следующие слова Пинту звучали очень отрезвляюще, будто он аккуратно подливал воду в огонь, чтобы потушить его: — Если бы Флинт делал это в одиночку, представь, сколько невинных жизней он бы загубил. Ты можешь поставить ему условия, раз твоя помощь так необходима. Или же, держать ситуацию под контролем во время боя. — А ещё ты всегда можешь кинуть его через плечо, — поддержал её Альфонсо. — С безумным пиратом, который будет нас преследовать и пытаться убить, мы как-нибудь справимся. Этот момент заставил Ариэль снова вспомнить, почему именно эти двое были её правой и левой рукой. И хоть мужчины дали капитану почву для размышлений, она твёрдо решила: — Я больше не могу нарушать обещания. За окном стояла ночь. В кабинете отца, на столе, среди вороха бумаг горели несколько свечей. Тени на огромном книжном стеллаже позади мерцали, будто вздрагивая от лёгкого ветерка, который сочился через приоткрытое окно. Помимо письменного кресла, напротив рабочего пространства стоял ещё один стул. Остальная часть небольшого помещения скрылась в ночи, держа рабочие документы в секрете. Ариэль плохо помнила, чем таким она занималась, чтобы Генри в лёгком раздражении окликнул её: — Не будь ребёнком, помоги разобраться со всем этим. Впрочем, зная Генри, она могла просто смотреть в окно или вертеть в руках перо, чтобы смахивать на ребёнка. Эвери расположился за письменным столом её отца, склонив голову над документами. Ариэль сидела напротив и молча наблюдала за другом. Ей не нравилось это место, как и то, чем здесь занимались. Для отца его кабинет был, как храм: единственным личным пространством в доме. Ариэль же чувствовала себя в нём неверующей, случайно попавшей на ночную службу. В то время как Генри вписывался в интерьер просто идеально. Причину, по которой он взял подругу с собой, даже не нужно было озвучивать. Ариэль догадалась обо всём сама, как и о том, что такая идея пришла в голову вовсе не Генри, а её отцу. Она не злилась, но пребывала в скверном расположении духа и намеревалась мягко отыграться на друге. — Тогда расскажи сказку, — беззаботно хмыкнула Ариэль, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула. В её и без того огненных глазах отражалось мерцание свечей. — Сказку? — Генри в возмущении отнял взгляд от бумаг. — Что за детские игры? Ариэль знала, что победила. Генри ненавидел рассказывать сказки и из принципа никогда этого не делал. — Ты назвал меня ребёнком. Сейчас ночь, и я всего лишь ставлю тебе крошечное условие. — Она настолько была уверена в неприязни к роли сказочника, что не сомневалась в отказе Генри. Даже если на кону стояла причастность Ариэль к работе. — Ладно, — не успел с её губ сорваться удивлённый вздох, как Эвери отложил перо. Он убрал назад выпавшие из причёски пряди, и теперь можно было рассмотреть искорки триумфа в его глазах. — Это сказка о девушке, которая жила на маленьком острове со своей злобной мачехой. Мачеха никуда не пускала девушку, и по счастливой случайности, когда той исполнилось восемнадцать, на её островок приплыл юноша. Она уговорила его взять её с собой в большой мир. И пускай в голосе Генри проскакивали нотки недовольства, а лицо выглядело так, будто его пытали, Ариэль слушала с удовольствием, пытаясь предугадать, к чему всё приведёт. Он выбрал одну из её любимых сказок о пропавшей принцессе. Нарочно ли? Решив подбросить пару дров энтузиазма, она с деланным видом поторопила: — И что же было дальше? Брови Генри сошлись на переносице, когда он раскусил нечестную игру. Но мог ли он злиться на Ариэль по-настоящему? Конечно нет. Однако его бархатный голос изрёк ответ, на который подруга никак не рассчитывала: — Девушка умерла на улице, потому что не была приспособлена к настоящей жизни. — Боги, Генри, ты серьёзно? — Ариэль резко подвинулась к нему ближе, надеясь в огнях свечи разглядеть раскаяние в этих бессовестных глазах. — Какой же ты невыносимый! Даже не проси меня тебе помогать! — Ладно, ладно, зачем мутить воду раньше времени? — Отступил он и тут же исправил: — Оказалось, что эта девушка — пропавшая принцесса, и стоило ей заявиться во дворец, как родители сразу узнали её.  — Уже поздно, Генри. Мы не так договаривались. А ещё ты ужасно рассказываешь сказки. Мне жаль твоих будущих детей. Вопреки ответу, который Ариэль ожидала от него услышать после долгой паузы, Генри попросил глухо и искренне: — Тогда просто посиди со мной. Вместе с пространством в кабинете на мгновение замерла и Ариэль. Она нахмурилась, но складка между бровями разгладилась так же быстро, как и исчезло желание язвить. Ни один достойный ответ не пришёл ей на ум, поэтому Рохас вновь облокотилась на спинку стула, не сказав ни «да», ни «нет». Генри редко когда просил о чём-то, особенно настолько личном, касающемся только их двоих. Обычно он выглядел как тот, которому все должны, но не наоборот. Наверное, именно это ввело Ариэль в неожиданный ступор. Генри если и опускался до просьб, то начинал издалека и долго-долго двигался к цели, пока Ариэль это не надоедало, и она не спрашивала в лоб. Сегодня же его не вывели из себя даже её уловки. — Ух ты, я смог заставить тебя притихнуть? — довольно хмыкнул он. Ариэль подавила желание закатить глаза. Пусть только попробует подумать, что ему удалось такое провернуть. Даже если это действительно так. Невозмутимость вернулась на лицо. Ариэль дёрнула головой так, что шёлк волос соскользнул с её плеча и отразил непривычный тёплый блеск. — Совсем нет. Я просто думала, достоин ли ты того, чтобы я принесла тебе чай или нет. Получив в ответ только ухмылку, Ариэль действительно поднялась с места, чтобы сходить на кухню и вскипятить чайник. Раз уж сегодня Генри опять остался в её доме, пусть почувствует себя гостем, о котором заботятся. Комната наполнилась ароматом трав и ягод, когда Ариэль вернулась с маленьким подносом. Сахарницу она оставила нетронутой, предпочитая наслаждаться кислинкой клюквы, а Генри опустил в свою чашку сразу три ложки. Больше на кухне Рохас ничего не нашла, поэтому они просто пили чай в тишине. Генри работал, а Ариэль наблюдала за ним. И хоть ей нравилось копаться в бумажках не меньше, чем ему, она не собиралась идти на поводу у отца. Если бы не то, что Ариэль собиралась совершить, она бы вообще не пошла сегодня с Генри, а осталась спать в своей тёплой постели. — Эй, жемчужинка. Сегодня первый день месяца Обещаний. Опустившиеся на дно травинки снова взметнулись вверх, когда Ариэль прокрутила кружку в руках. — Я знаю. — Пообещай мне кое-что. Ариэль молча посмотрела на Генри из-под полуопущенных ресниц. В этот месяц обычно играли свадьбы или делали предложения, считая, что так клятва будет намного крепче. Но о чём таком прямо сейчас мог попросить Генри? — Просто почаще навещай меня за работой. Пальцы её едва заметно дрогнули, крепче сжав края чашки. Что это на него нашло? — Хорошо, — соврала Ариэль, но Генри этого даже не понял. Он мягко улыбнулся и вернулся к бумагам. Время утекало так же стремительно, как сгорали свечи, оставляя вместо себя лужи воска. Сердце заволокло туманом тоски, пустившим холодок по коже. С губ Ариэль сорвался очень тихий вздох, полный обречённости и решимости. Завтрашним вечером она собиралась бежать. И как же ей удастся почаще навещать Генри? Сидя напротив, Рохас исподтишка рассматривала его сосредоточенное лицо. Тёплый отблеск огня мягко очерчивал аристократичные черты лица, обычно холодные и серьёзные. Глупая, рискованная мысль проскочила в её голове: «Может, рассказать? Может, он поймёт?» Ариэль хмыкнула и убрала чашку на поднос. Она не верила собственным мыслям, но всё же решила попробовать. — Генри... — Шёпот показался очень тихим, но напористым. — М-м? Невидимая сила остановила её, прижав мнимый палец к губам. «О чём ты думаешь? Поймёт? Генри? Да кто угодно, но только не он. Побежит сразу к отцу». — Нет, ничего. Забудь. Это глупости, — Ариэль отмахнулась, отведя взгляд к приоткрытому окну. Свежего воздуха не хватало, а тайна пусть так и останется тайной. — Ты редко делаешь глупости.  В ответ на такое заявление уголки губ Ариэль тронула ироническая ухмылка: — Вот именно. Поэтому сиди и работай, иначе я пойду спать. *** На сборы у «Пропавшей принцессы» осталось не так много времени. Месяц подготовки к такому событию был ничтожно маленькой крупицей. Да и что скрывать, экипаж собирался в это путешествие без явного энтузиазма. Несмотря на любовь к приключениям, они все сполна прочувствовали капитана Флинта при первой встрече и поэтому ждали от него подставы в любой момент. Но едва ли дело было только в нём. Обещание, которое Ариэль сдержала, несмотря на здравые предрассудки, защитило её от клейма трусихи и обманщицы. Однако душевные переживания от этого только усилились. Неизвестность впервые пугала её, хотя обычно капитан принимала старую подругу с распростёртыми объятиями. На многое Ариэль не могла повлиять. Она чувствовала, что контроль ускользал сквозь пальцы, как песок, оставляя на ладонях неприятное ощущение сухости и скованности. Когда цвет моря перестал казаться различимым для одного из трёх морей, они пересекли границу Старого и Нового Света. Её невозможно было потерять из виду. Она была чёткой, извилистой, как шрам на коже. Будто художник забыл разукрасить часть картины, оставив половину моря практически бесцветной, в то время как с другой стороны бились голубые волны. В первый раз такая природная магия надолго заколдовала Ариэль. Теперь же она просто провела взглядом пенящуюся линию и приказала сбросить якорь. В назначенный час «Ловящий бурю» должен был появиться на границе, чтобы повести их вперёд. Однако, вопреки ожиданиям увидеть несущийся на всех парусах барк, экипаж «Пропавшей принцессы» встретил ещё несколько кораблей, следующих за предводителем. Капитану Флинту удалось собрать небольшую флотилию. И неизвестно, какие честные и нечестные методы тот использовал, чтобы увеличить свою боевую мощь. А точно ли она готова к этому? Или, что важнее, а точно ли готова команда? Будто ужасная мрачная тень, флотилия нависла над ними, готовая утопить каждого в океане сомнений и страха. Сейчас все они были союзниками. Но так ли много доверия к тому, кого Ариэль совсем не знала? И общего собрания не хватило, чтобы понять наверняка. Каждый из капитанов держался учтиво, но жадный блеск в глазах выдавал в них яростных хищников, готовых броситься на любого. И пускай страх оставлял преувеличенные впечатления, ещё три корабля делали разницу, круто перевешивая чашу весов не в пользу Ариэль. Предположим, их тоже удастся обмануть, но так ли легко это будет сделать? «Пропавшая принцесса», «Ловящий бурю» и другие корабли рассыпались так, чтобы видеть друг друга, и, наполнив паруса ветром, двинулись в путь. Им предстояло работать, как единый организм, не слыша друг друга, а иногда и скрываясь за утренней дымкой тумана или в ночной темноте. Несколько дней спустя «Ловящий бурю» прислал Ариэль личное приглашение на борт корабля. Держа в руках записку, отправленную с чёрным соколом, она всё пыталась рассмотреть вымпел с красным флагом, кричащем об общем собрании. Однако это действительно была личная встреча, и мысли от неё беспокойно роились в голове. Ариэль бы предпочла, чтобы этот человек навсегда отстал от неё, но сейчас они вынуждены работать сообща. Неизвестно, как обернётся их «сотрудничество» через несколько дней или после ужасной осады, но угодить всем сторонам явно не получится. Стоя у борта корабля, Ариэль видела, как «Ловящий бурю» приближался, чтобы она смогла подняться на палубу. В моменте от Рохас не скрылись две почти одинаковые тени, выросшие позади неё. — Меня не надо сопровождать. — Но капитан... — тихо возмутилась Элиза. — Боюсь, я слишком нужна капитану Флинту, чтобы он сделал что-то со мной.  Произнеся это вслух, Ариэль задумалась: в чём же заключалось его огромное желание заиметь такую союзницу? Едва ли Красный капитан была лучшим пиратом среди трёх континентов, отнюдь. Экипаж «Пропавшей принцессы» не сделал ничего выдающегося, чтобы за ними закрепилось звание захватчиков островов. По сей день Ариэль была уверена, что её популярность в морском мире обусловлена лишь тем, что она женщина у штурвала пиратского корабля с запоминающейся внешностью. Порой это её возмущало. Но пусть уж лучше ни рыцари, ни охотники, ни кто-либо ещё не обращают на неё внимание. В гонке за самую дорогую голову Ариэль никогда не стремилась стать первой. Так что же всё-таки так заинтересовало Эдмунда? Ариэль увела задумчивый взгляд на Сильвера, стоящего у штурвала. У этих двоих, определённо, общее неприятное прошлое. Но если Флинту действительно нужен лишь штурман «Принцессы», зачем всё остальное? Предположим, Эдмунд хотел отомстить Сильверу, добравшись до его команды... Но тогда капитан «Ловящего бурю» сильно промахнулся. Тогда что? Заинтересованность в Ариэль как... Как в ком? От одной только мысли Рохас сморщила нос и потёрла ладонь со шрамом о бедро. Она уловила, как Элиза исподтишка посматривала на свою сестру. — Какими бы ни были его намерения, — заключила Рохас, — я ещё точно поживу. — Мы были бы не против, чтобы он, — Луиза ожесточённо взглянула в сторону приближающегося барка, — закончил свою жизнь куда раньше. — Бойтесь своих желаний, когда всё предрасполагает к их исполнению. — Ариэль не вкладывала в свои слова особого смысла или намёка, но разделяла желание сестёр Ленокс. — Капитан, мы знаем, что обещали оставить жизнь наёмниц в прошлом. — Давайте в ближайшие несколько суток обойдёмся без слова «обещаем». Это улыбнуло серьёзных сестёр, как Рохас и рассчитывала. Они почти не затрагивали эту тему, и Ариэль не горела желанием рыться в душах сестёр. Потому что знала, каково это. То, что на корабле находились две наёмных убийцы, её вовсе не смущало. Рохас доверяла своей команде. А ещё она знала, что кровавая работа была итогом безысходности. Мать Элизы и Луизы умерла при тяжёлых родах. Порой бедняки не имели возможности вызвать лекаря или повитуху, поэтому часто рождение детей заканчивалось чьей-то смертью. Отца девочек поглотило горе, они росли практически сами по себе. Лишь в короткие моменты здравого рассудка мужчина брался за воспитание своих дочерей. Когда они подросли, отец, словно почувствовал, что миссию свою выполнил, и за несколько месяцев до восемнадцатого дня рождения девочек спился до смерти, оставив в наследство огромные долги. Такой ужасный человек мог влезть в проблемы исключительно с группой наёмных убийц, но даже они оказались человечнее родного отца. Ни у кого из них рука не поднялась продать Луизу с Элизой за неуплату долга, поэтому было решено забрать девочек с собой. Пусть расплачиваются, выполняя грязную работу. Всю жизнь предоставленные лишь друг другу, сёстры быстро схватывали новые правила и законы. А когда долг был выплачен, Луиза и Элиза осознали, что идти им некуда, поэтому остались делить крышу над головой с наёмными убийцами. Им посчастливилось встретить Ариэль и получить шанс хоть на немного вырваться из этого порочного круга. Корабли сбавили ход, сузив флотилию до формы птичьего клина в морских масштабах. Соседние суда всё ещё находились в нескольких милях друг от друга, но на «Ловящего бурю» Ариэль смогла переправиться без особого труда. Эдмунд вальяжно стоял у носа корабля, заведя руки за спину. Он по-прежнему не сменил чёрного одеяния, но волосы небрежно собрал на затылке каким-то шнурком. Видимо, чтобы не мешались и не путались во время сильного ветра. Собранная причёска открыла взору бледную кожу и острые скулы, будто земное воплощение Маариса предстало перед Ариэль. Одного только его взгляда достаточно, чтобы всё живое иссохло и превратилось в пепел. За Красным капитаном исподтишка наблюдали десятки глаз. Она чувствовала себя позорным произведением искусства, выставленным напоказ. Но, как каменная статуя, Рохас не выказывала ни единой эмоции на лице, дав слабину, только встав рядом с Эдмундом спиной к команде. Резкий поток холодного ветра вместе с запахом соли принёс едкий аромат табака и дерева. Так пахла лакированная мебель или новая бумага — такой же шлейф тянулся от капитана «Ловящего бурю». Ариэль поморщилась, но не отошла. Прошло несколько мучительных минут тишины, прежде чем Эдмунд удостоил Рохас коротким, броским взглядом. Отвернувшись, он медленно заговорил: — Как думаешь, можно ли возродить эру пиратов? Ариэль вскинула бровь. На Эдмунда она не смотрела, как если бы взгляд на него означал мгновенную смерть. Гордый профиль устремился на горизонт. — Вы позвали меня, чтобы просто спросить об этом? — Её сильно раздражало фамильярное отношение Флинта, поэтому Ариэль нарочно сделала акцент на обращении и притихла. Эдмунд тоже молчал, будто испытывал её терпение. Видимо, он всё же ждал ответ. — Нет, — чёткое отрицание слетело с губ Красного капитана. — Под вашим началом — нет. Эдмунд, явно возмущённый ответом, посмотрел на Ариэль. — Это ещё почему? — Гнева в тоне капитана «Ловящего бурю» она не расслышала. Мужчина, скорее, был удивлён, предвкушая получить ядовитые замечания в свою сторону. Ариэль долго боролась с внутренним огоньком в душе и всё же позволила ему проявиться во внешнем мире. Она, прикрыв глаза, растянула губы в справедливой ухмылке, но та исчезла так же быстро, как таял снег у костра. — Вы отвратительный, грубый и самодовольный. — Мысленно наслаждаясь словами, Рохас распахнула ресницы и впилась взглядом в Эдмунда, собираясь придавить его последней фразой: — В сто крат хуже своего наставника. На палубе стало ещё холоднее. Но Ариэль продолжала стоять, расправив плечи и надеясь, что сравнение с Сильвером вывело Флинта из себя. Вместо «угадай парус» в своей голове она играла в «уйдёт, нападёт или сразу убьёт?» И всё же, вопреки статусу яростного разрушителя, Эдмунд лишь саркастично ухмыльнулся. — Вот как? — он оскалился, незаметно облизнув зубы. — А ты хоть знаешь, чем занимался мой дорогой наставник, чтобы так говорить? Ариэль промолчала. Она не собиралась идти на поводу у Флинта, а он только этого и ждал. — Ничего ты не знаешь, — протянул он, пытаясь задеть Красного капитана. Дразнящая ухмылка на кончиках его губ напоминала заточенный клинок. Прошла минута, а за ней ещё одна. Сжав кулак, Ариэль нащупала шершавыми кончиками пальцев тонкий шрам на ладони. Что будет, если она всё-таки спросит? Тогда ловушка захлопнется, или Ариэль только наступит на липкую паутину по пути к логову хищника? — Что между вами произошло? — раздражённо выдохнув, Ариэль скрестила руки на груди, бессознательно встав в защитную позу. Собственная совесть прямо сейчас топила её в луже презрения за то, что Рохас повелась на этот фарс. — Я сдал Сильвера ради собственного блага, — Эдмунд гордился этим. Было видно, как он вздёрнул подбородок и с удовольствием продолжил мутить воду над спящим змеем. — Может, он и был контрабандистом, но давно, очень давно, маленькая пиратка. Ариэль скривилась от такого обращения. Но всё же поймала себя на мысли, что верила Сильверу куда больше, чем ей казалось. Видя перед собой человека, абсолютно прогнившего и не имеющего чистых помыслов даже в таком благом деле, как создание приюта для пиратов, Ариэль готова была оправдать своего штурмана за каждое неприятное слово. Сдать наставника? Только бесчестный человек способен на это. Ей в удовольствие было мысленно подбирать красочные эпитеты, но ненужный разговор стоило закончить. — Безжалостный. — Так же звучал и её голос в тот момент. — Что? Ариэль с радостью повторила: — Вы отвратительный, грубый, самодовольный и безжалостный. Капитан Флинт снова усмехнулся в своей привычной мерзкой манере, склоняясь над Рохас. — Теперь список полный? — довольно протянул он, осматривая Ариэль с головы до ног холодным липким взглядом. — Нет, далеко не полный. Можно продолжать и продолжать. Но Ариэль отказала себе в таком удовольствии. Куда больше, чем злить Эдмунда своим словарным запасом, ей хотелось вернуться на «Пропавшую принцессу». Пускай они плыли в одном море и не так далеко друг от друга, но на корабле Флинта Ариэль было во много раз холоднее. Ветер хлестал в лицо, будто наказывал за грубые мысли по отношению к капитану «Ловящего бурю». — Я возвращаюсь на «Принцессу» и прошу впредь не беспокоить ни меня, ни мою команду по всяким глупостям, пока мы не прибудем на место. Мы не друзья, капитан Флинт, и не товарищи. Я помогаю вам только потому, что дала обещание богам. — Ариэль уже собиралась развернуться и гордо зашагать к тому месту, откуда она поднялась на борт по верёвочной лестнице, но вспомнила ещё кое-что:  — И попросите свою помощницу, чтобы она не смотрела мне в спину так, будто вы её не кормите. Попутного ветра. *** Долгое время флотилия находилась в движении. Корабли стремительно плыли вперёд, и ни у кого, кроме команды Ариэль, не было сомнений в действиях. Поэтому они без вопросов приняли наказ не трогать простых людей, а по возможности сделать всё, чтобы защитить их от кровожадных товарищей Флинта. После того как остров показался на туманном горизонте, по воде пробежала волна тревоги, смешанная с дрожью предвкушения. Человеческая сущность отошла на второй план, уступая место животному инстинкту. После устрашающего залпа из пушек, чьи ядра в сером дыме сначала взмыли вверх, а затем тяжело опустились на чужую землю, десятки небольших лодчонок устремились к берегу. Невысокие дома с крышами, чьи углы были закручены кверху, посаженные вдоль улиц деревья, цветущие кустарники, аккуратные дорожки и висящие бумажные фонарики — всё это хотело спрятаться от движущегося нашествия. Но от поднявшегося цунами невозможно сбежать. Кровожадная толпа вломилась в ворота. На перекрёстках часть огромного стада устремлялась в боковые переулки, словно река разбегалась по своим притокам. С каждым поворотом людей в «волне» становилось всё меньше. Они ломали двери, разбивали окна, угрожали людям и кричали от удовольствия. Ариэль навсегда запомнится страх в глазах измученной жительницы, когда Рохас бросилась к ней, желая лишь закрыть женщине рот ладонью, чтобы та не кричала, пока несколько пиратов проходили мимо переулка. Капитан закрывала её своим телом, пока спасённая не расслабилась, осознав, что опасность миновала. Ариэль видела Сильвера с Альфонсо, выводящих детей из дома, до которого не добрались пираты Флинта. Все они старались действовать незаметно, чтобы не привлекать внимание других. Некоторым морякам с «Принцессы» пришлось продвигаться вглубь города вместе с врагами, а кто-то на пару с Теодором помогал подняться раненым или пожилым. Экипаж «Пропавшей принцессы» действовал согласно своему кодексу и не собирался идти на поводу у алчности. Ариэль не могла поручиться за всех своих матросов, но была уверена, что почти каждый следовал её приказам.  Вспыхнул пожар. Огромные языки пламени взметнулись к сереющему небу. Сначала квартал, улица, а за ними и половина города. Место, где жили люди, превратилось в сплошной багровый цветник. Остров умирал на пылающем огне. От падающих зданий в небо поднимались вихри алых искр и чужие крики. День потонул в пучине, и наступила поистине чёрная ночь. Люди всё носили и носили добычу к дому, который занял Флинт. Спустя несколько часов тяжёлой работы он напоминал гробницу старого короля. Ариэль старалась думать о жизнях, которые им удалось сохранить. Все они, ради милости захватчика, теперь сами несли свои пожитки, надеясь, что их семьи оставят в покое. Невозможно было спокойно смотреть на это. Ариэль покинула здание, когда любопытные солнечные лучи постепенно осветили остовы, сотворённые людской алчностью. Над сгоревшими улицами всё ещё колыхались клубы дыма, наполняя воздух едким запахом гари. Прямо как на том корабле Поднебесной, который Флинт же и сжёг. Зелёные деревья по ту сторону казались Ариэль сказочным мороком. Она долго смотрела на них, а затем всё же вернулась к реальности. И к городу. Разрушения, что казались ночью такими страшными и масштабными, на самом-то деле были до жалости ничтожными. Оно и к лучшему. Куда больше Ариэль волновали люди, чем то, сколько пиратам придётся восстанавливать. В какой-то момент красивое лицо Ариэль исказила кривая улыбка. Она подумала, что всё это не стоит мечты о доме. О какой свободе пиратского братства может идти речь, если всё это отобрано у других ценой их жизней? Два дня спустя они праздновали победу. В самое большое здание, которое служило городским складом, прикатили множество бочек спиртных напитков. Помещение расчистили от ящиков, и где-то раздобыли несколько длинных столов. Вместо стульев были бочки, кое-кто располагался прямо на полу. Кроме выпивки, яств почти не было. На столах стояло то, что пираты нашли в жилых домах. Началась буйная пляска в компании девушек, что отдались морским разбойникам ради собственного благополучия. Они плясали, смеялись, а щёки их раскраснелись от выпитого вина и пошлых комплиментов. Пираты сами себе составляли неплохую компанию: пели, бранились, хвалились. Выпивки оставалось всё меньше и меньше, а пустых бочек всё больше и больше. Ариэль привыкла к праздникам другого толка, отчего и чувствовала себя неуютно. Пьяные люди — одно из тех событий, которые она переносила с трудом. Тошнотворный запах алкоголя и пота забивал лёгкие. Даже полностью распахнутые ворота склада не прогоняли проспиртованную духоту. Считая секунды до окончания праздничного разврата, Ариэль наблюдала. Не столько конкретно за Эдмундом, сколько за другими капитанами. Что до Флинта, то ей давно всё стало ясно. Может, он и пытался быть загадочным, но вся его дьявольская натура лезла вперёд, выставляя на показ пороки и повадки. Его бывший наставник был совсем другим. Сильвер никогда не заявлял прямо о своей агрессии, всегда скрывался за учтивыми улыбками и мог позволить выплюнуть лишь капельку яда. Именно поэтому он был опасен. Никто не знал, что у штурмана на уме. Если Эдмунд увидит врага, то сразу встретит его с саблей наголо. Если же врага увидит Сильвер — останется гадать, какую пользу он выдавит из противника, прежде, чем убьёт или отпустить с миром. Спокойные воды всегда опасней волн: под чистой гладью могли спать морские змеи. Стоило бы Теодору узнать, что думала по поводу праздника Ариэль, он тут же подписался бы под каждым её словом. Пригубив кислого вина, он старался не сильно попадаться на глаза, чтобы не привлечь беду на собственную голову, и всё же проблемы находили его сами: Тео уже битый час доказывал, что не обслуживал здесь никого, яростно напоминая о своём пиратском происхождении. — Слушайте, я не здешняя прислуга, чтобы таскать для вас выпивку! — Хэнд выставил руки в капитулирующе-защитном жесте, сделав маленький шажок назад. — Просите кого-то из своих, я не собираюсь потакать вашим желаниям! — Что ты там пищишь? — брякнул один из пиратов, едва шевеля языком.  Это была ещё одна проблема Теодора. Всякая его гневная или серьёзная речь не воспринималась другими должным образом. Тео попросту не мог никого запугать. Вот был бы рядом Альфонсо! — По-моему, я говорю весьма внятно. — Он постарался придать голосу твёрдости и непоколебимости, на что пьяный пират зашёлся в гнусном хохоте. Вдоволь насмеявшись, мужчина вдохнул полные лёгкие горячего воздуха и заговорил уже без намёка на хорошее настроение: — Принеси нам вина, вот что внятно! — Он хлопнул по плечу человека рядом, и Теодор тут же мысленно взвыл от своей неудачи. — Подруга, а ну пошурши со своим коллегой по-хорошему, иначе, если я встану, этому задохлику не поздоровится. Тео угораздило вляпаться в диалог со старпомом капитана Флинта. Вблизи она выглядела ещё более пугающе. Непонятно, что именно внушало страх. Лицо её, округлое, глаза — большие и с длинными ресницами. Девушка напоминала детскую куколку, испорченную и измученную. По телосложению старпом уступала близняшкам Ленокс, но будто могла вогнать нож под ребро в любую секунду. Она окинула Теодора придирчивым взглядом, источая недовольство и скуку. — Коллегой? — Пренебрежительно отмахнулась старпом. — Это женоподобное недоразумение, а не старпом! Мама всегда говорила ему даже под страхом смерти не обижать девушек, но прямо сейчас это был даже не ужас, а вопрос чести и достоинства! — Зато сама выглядишь, как неотёсанный мужик! — Впрочем, ругаться Теодор так и не научился. Неизвестно какие обстоятельства должны произойти, чтобы Хэнд выпустил на волю грубую частичку своего характера. Но даже этого по-детски наивного обзывательства хватило, чтобы подвыпившая старпом вспылила, поднявшись с места. — Что ты сейчас сказал? Она собиралась, вцепившись в плечо соседу-пирату, перемахнуть через длинную скамейку. Но прежде, чем вторая её нога оказалась по ту сторону, за плечом Теодора раздался строгий женский голос: — Сбритые волосы и голодный взгляд в действительности не делают из тебя равную вашему капитану. По правде сказать, куда эффективнее было бы не греть Флинта холодными ночами и не пресмыкаться перед ним, чтобы доказать, что ты чего-то стоишь. Я не права? Или как давно в пиратском обществе всё решается через постель? — Ариэль, несмотря на то, что держалась поистине великолепно, перекрывая грязную речь вежливыми намёками, источала абсолютное недовольство. Она не слышала всего разговора, но, кажется, подоспела вовремя. Не оставляя уверенности в том, что Теодор бы выкрутился из бесперспективной ситуации, Ариэль перетянула всё внимание на себя лишь для того, чтобы эта ситуация вообще не произошла. Её команде точно не нужно лишнее внимание товарищей Флинта. Когда старпом собралась открыть рот, разразившись сочными ругательствами, Ариэль дала понять, что не закончила. — Кто дал вам право так общаться? — Капитан сощурила глаза, и закатное море внутри омыло пиратов отрезвляющей волной. Дабы добавить своим словам веса, она тяжело опустила руку на плечо Теодора, произнеся внятно и беспрекословно: — Это мой старший помощник. Раздавайте команды своему экипажу и не смейте даже открывать свой грязный рот в сторону моих людей. Наслаждайтесь нечестной победой. От словосочетания «мой старший помощник» странное чувство перевернуло всё внутри с ног на голову. Теодор потерял дар речи, не зная, с какой серьёзностью расценивать брошенные слова. Он стоял чуть ли не с раскрытым ртом, пока Ариэль отчитывала чужую команду и приправляла всё пикантными сплетнями, но собственничество внесло в монолог особое послевкусие. Только отойдя от пьяных пиратов, Теодор ошеломлённо прошептал: — Капитан... — Звучало слишком грубо, да? — Ариэль нахмурилась, всё ещё глядя в сторону того стола. Вопрос подействовал на Теодора отрезвляюще и даже позабавил старшего помощника. — Так ему и надо, — а потом честно добавил: — Мне здесь не нравится. Ариэль согласно кивнула, поманив юношу за собой. — Мне тоже, Теодор. Но потерпи ещё немного. Не успел Тео измениться в лице, как Рохас окончательно решила проучить каждого пирата, собравшегося на этом острове. Вчерашний разговор с Флинтом вновь всплыл в её голове. Он сидел в главном зале на кресле, осматривая приобретённое богатство. Ариэль стояла к нему спиной, наблюдая в окно за тем, как зелёные деревья прятались за слоем дыма. Звон очередного золотого украшения о плитку, заставил Рохас дёрнуть головой и поддаться любопытству. — И что же вы собираетесь делать со всем этим? Эдмунд вальяжно упёр локоть в мягкий подлокотник, рассматривая в руках серебряный винный кубок. Возможно, в его блестящей поверхности Флинту удалось разглядеть отражение силуэта Ариэль. — Как что? — с издёвкой спросил он, хмыкнув. — Заберу и увезу с собой. Что ещё делают с золотом и драгоценностями? Ариэль запнулась о собственные слова, так и не сумев сопоставить ничего в голове. — Увезёте с собой? Флинт почувствовал, что его ответ смог удивить Ариэль, поэтому решил свить ещё несколько верёвок: — Я так и сказал, — довольно протянул он. — А как же ваши речи о новом пиратском пристанище на этих землях? — холодно уточнила Ариэль. Земля постепенно утекала у неё из-под ног, ведь не нужно блистать умом, чтобы догадаться, как мерзко поступил Флинт. Может, большинство пиратов и устроит такой исход. Самое главное для них — получить свою долю. Но Ариэль и её команде пришлось переступить через принципы и шагать по головам лишь к одному утешительному призу  — дому для всех. — Ах, это? — Эдмунд отмахнулся. —  Я передумал. Мне здесь не нравится. Ей очень хотелось схватить что-нибудь потяжелее и со всей силы замахнуться на Эдмунда. Позиция была самой выгодной, но Ариэль сдержалась. Нервно коснувшись перламутровой жемчужины на шее и прокрутив её между пальцами, Ариэль спросила самым безэмоциональным голосом: — Так значит, всё это ради денег? Вы лишили людей дома ради золота? Хотите забрать всё и уйти? В ответ Флинт хмыкнул, кивнув. — Да. — Он небрежно отбросил серебряный кубок в сторону. — Тебе есть что ещё сказать своим острым язычком? Ариэль стиснула зубы и сжала кулаки. Одновременно с этим в голове уже зрел новый план. — Нет. — Она сделала над собой усилие и развернулась обратно к окну. Нельзя дать огню разгореться, иначе душа её превратится в пепел. — Надеюсь, делёжка добычи будет честной. — За кого ты меня принимаешь? Воспоминания прошлись по телу неприятным ознобом, и только вопрос Теодора смог завладеть вниманием Ариэль. — Что значит «потерпи ещё немного»? — То и значит, не задавай вопросы раньше времени. — В уголках губ задержалась довольная ухмылка, прячущая предвкушение мести. Ариэль похлопала Теодора по плечу и направилась к команде. — Вернёмся за стол к остальным, и я всё расскажу. Экипаж «Пропавшей принцессы» разместился ближе к выходу. От общего веселья их частично отделяли огромные деревянные двери сарая. Около половины матросов плясали в общей толпе, не сильно переживая о том, как их пьяные и несуразные движения выглядят со стороны. Альфонсо сидел отдельно. И пока Ариэль с Теодором не вернулись, расположился на скамейке немного иначе, попивая вино и наблюдая за пляшущей толпой. Пинту, Флетчер и Ральф, занятые разговорами между собой, разместились рядышком с сестрами Ленокс. Они больше ели, чем пили, не обращая внимания на окружение. Сильвер, захмелев, сел на уши Билли и Вильгельму, ярко рассказывая им о чём-то, чему парочка не уделяла особого внимания. Первый вообще мечтательно смотрел в сторону женщин, которые обхаживали других пиратов, а второму не нравилось здесь ещё больше, чем Ариэль. На корабле остались лишь Карлос, Гвинерва и Джорджи. Если последний был слишком мал для таких развлечений, то кока и лекаря они не интересовали. Квартирмейстер отпил из кубка и едва не выплюнул содержимое, услышав размышления Ариэль. Вытерев тыльной стороной ладони губы, он склонился к капитану и переспросил ещё раз: — Вы хотите сделать что?! — Но, капитан, погодите... — Теодор, хоть и пришедший вместе с Ариэль, был ошеломлён не меньше других. — Что непонятного? — Ариэль скривилась, сделав маленький глоток кислого пойла. — Мы дождёмся, когда они все тут напьются до одури, дадим местным жителям доступ к оружию, а сами погрузим большую часть золота и уплывём, пока они спят. Решение Ариэль было простым и не требовало заговоров. Если Флинт пришёл сюда, только чтобы забрать богатство, значит, лучшим наказанием для него будет это богатство украсть. Поймав на себе всё ещё неуверенные взгляды товарищей, Ариэль вздохнула. Был ли причиной их непонимания алкоголь или шок от наглости — неясно. — Ещё раз объясняю. — Ариэль с грохотом опустила кружку на стол. — Флинт не собирается здесь оставаться. Он пришёл за золотом, он его и заберёт. Но что он будет делать, если драгоценностей не будет? Мы не можем забрать людей. Это их дом. И не можем оставить им всё золото. Иначе каждый из пиратов получит не только большую долю, но и способ манипуляции. Однако, мы можем дать им возможность отомстить. Попросим помочь поджечь или испортить паруса на кораблях, чтобы остальные не смогли выдвинуться в погоню сразу. Все закивали, но первым отошедшим и заговорившим, как ни удивительно, оказался Альфонсо. Он широко улыбнулся, сдерживая желание подняться и разразиться аплодисментами. — Я уж думал, путешествие в лапы работорговцев будет самым отчаянным вашим решением. На рассвете один из напившихся до бессознательного состояния пиратов протёр сухие, раскрасневшиеся глаза и посмотрел на море. Там, по светящейся поверхности воды, плыл фрегат из красного дерева. До пирата не сразу дошло, что произошло. Но когда со стороны города раздался шум и по улицам повалили люди, вооружённые всем подряд — от сабель до вил и грабель, — он кинулся к товарищам. Берег заполнился людьми. Они кричали и бранились громче шума прибоя. Моряки всё смотрели на горизонт, высушивая глаза на солнце, но никакая сила мысли не могла притянуть корабль обратно, как бы они не ругались и не махали кулаками в воздухе. Лишь одна единственная чёрная фигура стояла в стороне, и неизвестно что пряталось за холодной ухмылкой на её лице. «Пропавшая принцесса» ушла за несколько часов до рассвета, унося все сокровища с собой.