Бессмертный свидетель

" Полиция Нью- Йорка! " Стоило раздаться громогласному выкрику как внешние двери сорвались с петель, а добротный замок с крепкой кованной ручкой разлетелся на запчасти. Щепки толстой древесины рассыпались на дорогой ворсистый ковер. Десятки пар ног в тяжелых черных ботинках вошли ровной вереницей следуя друг за другом, создав четкий ритм, вибрации от котрого разносились по старому особняку, заставляя скрепеть трухлые половицы и шататься шкафы и серванты. Комната за комнатой. Этаж за этажом. - Слева чисто! - Восточная лестница- чисто! - Кухня- чисто! Люди в черной форме и балаклавах расходились по дому выкрикивая короткие фразы, они выбивали каждую дверь в комнату или коридор, открывали каждый шкаф в поисках кого- либо в этом доме. Молодой детектив одетый в бронижилет и черные джинсы, шел один. Его широкие шаги приглушонно отдавались эхом от стен увешаных картинами, резными подсвечниками и лампами. На перевес его острому напряженному взгляду, в его вытянутых руках было табельное оружие- верный Colt Detective Special. Вороненый металл и тяжелый щелчек барабана, двухдюймовый, короткий ствол, компактный, мощный, а главное надежный и идеален для скрытого ношения. Он осторожен, особняк выглядит пустым, но его владелец настоящие двуликое чудовище, умел менять маски не пошевелив и мускулом на лице, то, что может таить его жилище, в которое за сорок лет ни разу не ступала нога копа, офицально уж точно, было страшно и представлять и детектив, честно, надеялся, что не обнаружит здесь ничего хуже учетных книг с именами каждого причастного и чулана, набитого наркотой и пачками долларов на миллиардные суммы. Но, не смотря на огромную территорию особняка, проверенных мест становилось все больше, а найденно было ровным счетом ничего. Ничего полезного. Никаких тайников и сейфов, никаких зацепок и того, что могло бы напрямую связать этого ублюдка, Чарльза Воултмера, со всем тем безумием, которое происходило с подачи его легкой руки. Весь этот оборот наркотиков, оружия, проституции и органов, реки крови, которые текли по вине всего одного человека, так умело уходившего все это время от закона. Радует одно. Карма настигла Чарли раньше, чем дуло кольта, который держит Коул. Чарли Воултмер- миллионер, широко известный бизнесмен, манерный педант, падкий на блондинок и сладкое вино, каким его знали в Нью-Йорке более сорока лет, никто не мог представить его тем монстром, которым видел его Коул, унаследовавший дело одного из самых крупных мафиозных боссов от своего ушедшего в отставку, наставника. Винсент Коул смело взялся за расследование и внезапно, после одинадцати месяцев недоспанных ночей и сотни пересмотренных связанных дел, когда детектив Коул носом рыл землю и нарыл достаточно, чтобы схватить Чарли Воултмера за горло, некто выпустил целую обойму в растолстевшее тело миллионера и бросил его умирать, в луже собственной крови, на обочине съезда шоссе, всего в паре километров от Нью-Йорка. Никто бы и не заметил его пропажи, если бы не туристы, которым пощастливилось наткнуться на тело, когда они покидали Большое Яблоко. Теперь, детектив Коул неспеша спускался в подвал. Каждая его клеточка трепетала, а волосы вставаои дыбом. Он знал, что за этой дверью, скованной цепью с огромным навесным замком, он обнаружит нечто, что перевернет его жизнь. И жизни каждого в этом городе. Коул взвел курок и направил дуло кольта на замок. Выстрел. И цепь больше не преграждает ему путь. Коул сбросил цепь, слушая как звонко металл ударился о деревянный пол. Дверь неприятно скрипела, ее намеренно не смазывали и видно, не посещали подвал часто. Для чего тогда цепи и замок? Коул уверенно ступил внутрь помещения. Затхлый воздух пропитанный пылью саднил горло. Полумрак заставлял щурить глаза, выискивая в глубине что- то, о чем так громко кричала его интуиция копа. И вот оно. Стоило Колу посветить фонариком в центр комнаты, его глаза распахнулись в ужасе. Скованный цепями на запястьях, подвешанный словно сломанная кукла, на стуле сидел человек. Его руки были схрещенны и подняты над его опущенной головой. Он сам, казалось, был без сознания, его голова безвольно свисала, скрыв лицо под грязными прядями волос, от глаз вошедшего. Одна его нога была так же примотана к стулу, вторая была свободна, но заметно израненна и возможно, даже сломана. Человек был босым. А вокруг него были разбросаны тела мышей и крыс. Чарли Воултмера убили неделю назад. Не известно как давно он пропал. Этот человек- заложник, сколько времени он здесь, совсем один? Детекиив дернулся к неизвестному, по пути схватив рацию с пояса. - Найден человек! Коул не помнил как кричал в рацию. Он пытался омвободить несчастного из плена цепей, отбросив свой пистолет и фонарик. - Повторяю, в подвале обнаружен заложник, немедленно пришлите сюда бригаду скорой помощи! Из- за его криков и шумного дыхания, неизвестный пришел в себя. Он поднял голову и не смотря на измученный вид, его глаза были полны ясности. - Наконец, я увидел чье-то лицо, кроме того человека... Незнакомец закашлялся и снова опустил голову. - Эй, тише. Все уже позади, мы позаботимся о тебе, ладно? Коул впервые находит заложника, да и в целом он никогда не был на подобных опирациях и еще никого не спасал никого лично. Незнакомец снова поднял на него свой тяжелый, уничижительно снисходительный взгляд. - Позади? Все только начинается... Хмыкнув, словно он посмеялся с собственных слов, незнакомец упал в обьятья детектива Коула, когда цепи, удерживающие его, наконец разрезали пришедшие на помощь полицейские и медперсонал. Ледяной. Все, что пронеслось в голове детектива, когда парня забрали из его рук и поспешили вынести наверх. * Могло ли причинить вред физическое нпказание уже мертвому телу? Вполне. Однако раны затянутся, а кожа и кости срастуться. Но что на счет сознания? Психики? Он не был ангелом и очень давно перестал быть человеком. Но он тчатильно и ревностно оберегал и сохранял от забытия то малое, что осталось в его личности от его прошлого, прошлого- как человека. Он пришел в себя вынырнув из черноты, которая больше не была сном. Он больше не умеет спать. Это было похоже на очень- очень плохой приход, от самого некачественного ЛСД разбавленного солями. Он знает, о чем говорит потому, что тот кто удерживал его в подвале своего особняка, выдумывал самые разные пытки и не стеснялся применять их на своем пленнике. Большое окно больничной палаты было прикрыто жалюзями и только по желтому пятну на белой стене, можно было понять, что сейчас поздний вечер, а судя по острому запаху спирта и хлора, он не сомневался в том, где находится. Внимательный взгляд отсканировал сперва себя, а затем комнату. Цепей больше не было. Боль от жгучего металла, разъедающего его кожу, словно кислота, которая стала его верным спутником очень много лет назад, больше не преследовала его. Руки и ноги были перебинтованы и осторожно лежали вдоль его тела. Он улавливал запах мыла и дезинфицирующих средств, который исходил от него. Значит, его волосы наконец расчесали? Он ненавидит, когда его прическа лохматилась, а волосы топорщились словно он бедный, немытый крестьянин. Наконец, глаза, цвета горького шоколада, устремились к единственному живому источнику тепла в комнате. Молодой мужчина сидел слева от него. Его одежда кричала о его бунтарском, страптивом характере, начиная от черных затертых джинсов, заканчивая черной футболкой с принтом какого- то черапа и черной кожанной курткой сверху. Он сложил руки на груди, а его голова была откинута на спинку кресла для поситителей. Поза абсолютно уставшего человека, тогда почему бы этому парню просто не пойти домой и спать там, а не мозолить глаза, всем видом показывая как сладко ему спиться? Он хотел высказаться по этому поводу, но стоило открыть рот как из горла вырвался дикий задушенный кашель и когда он прикрыл рот рукой, бинт опаясывающий его от самых пальцев до локтя, окрасился кровью. Ну замечательно. Он скривился в отвращении, разглядывая кровавые брызги на белых лентах. - Кхм... уже очнулся? Ты довольно стойкий парень, знаешь? Чужак заговорил бархатным баритоном, его заспанный голос звучал резко и до непонятной щикотки в животе- приятно. Так давно не видел ни одного человека, что рад первому встречному, да? А хотя, подождите. Темные глаза прошлись по шее чужака и там он разглядел знакомые линии татуировки. Это тот самый человек, который нашел его! Что ж. Он хотя бы приятен на лицо. Чужая рука протянула к его лицу высокий стаканчик с трубочкой, он хотел взять его в свою руку, но чужак остановил и кивнул на капельницу воткнутую в его сине-чорную вену. - Доктор сказала, что тебе пока лучше не напрягать конечности. Дай своему телу подлечиться. Вот, выпей и ответь на пару моих вопросов. Хорошо? Он сузил глаза не понимая, это прозьба или шантаж? - Пей, прошу. Я не заберу воду, даже если ты промолчишь. Разомкнув губы он втянул жидкость в себя, но тут же выплюнул все обратно. Это же была простая вода, для него она бесполезна. - Ох... ничего. В целом, хотя бы горло смочил, правда? Доктор сказала, что ты был истощен настолько, что они влили в тебя четыре пакета крови и два с эретроцитами. Такого дифицита не встречали даже у людей, которые голодали больше недели. Удивительно как ты выжил. Но я очень рад, что ты смог. Он продолжил изучать чужака еще какое- то время, после чего отвернулся к окну, где было слышно интенсивный поток машин и завывание ветра. - Окей, я детектив Винсент Коул, отдел особо тяжких NYPD (Нью-Йорский полицейский департамент). Мы нашли тебя в доме Чарльза Воултмера. Можешь ли ты назвать свое имя и рассказать, что помнишь? Любое, что придет в голову. Может, ты видел или слышал что- то, что могло показаться незначительным? Он слушал бархатный голос чужака, спасшего его бесполезную жизнь так и не повернув к нему головы. Он спрашивает его об имени? Это отобрали у него много лет назад. Даже родители этого детектива, наверняка тогда были еще молодыми людьми. Он был игрушкой в руках людей задолго до того как попался в руки безумцу, который лишил его воли в эгоистичном желании получить элексир бессмертия. - У меня давно отобрали имя. От того меня уже давно не осталось ничего, что может быть полезно полиции. Вы тратите время зря, на кого-то вроде меня. И я не могу поблагодарить вас за спасение, детектив. Я бы предпочел зачахнуть в том доме, чем продолжать это жалкое существование. Его голос был сиплым и неживым. Не сломанным, не разочарованным. А просто лишенным эмоций и силы, словно все живое вытянули из тела, оставив оболочку как у фарфоровой куклы- наполненная красками и блеском снаружи, но полая внутри. Коул опешил услышав ответ молодого парня. Он плохо видел во мраке подвала, но резкие черты лица и сияющие золотым во мгле глаза, он запомнил очень хорошо. Когда заложника увозили на скорой, Коул хотел поехать с неизвестным, однако особняк нужно было обыскать, пока не нашлись те, кто могут запретить им это. И когда Коул слушал отчет доктора о состоянии поступившего, по его спине пробежал мороз ужаса, то, что пришлось пережить несчастному в том подвале, было действительно страшно осознавать. Точное время, которое Джон Доу, так назвали заложника Чарли, в больнице, узнать не возможно. Многие травмы были старыми, от пяти до двух лет, но из-за количества свежих и истощения тела, понять степень их "свежести" было невозможно. - Я не могу просить тебя о большем. Просто скажу, что если я смог найти тебя в самом недоступном для закона доме в этом городе, не значит ли это, что само Провидение хочет, чтобы ты был частью этого дела и помог мне довести его до конца? Неизвестный не шелохнулся. Он продолжал смотреть в окно, прикрытое жалюзями и долго молчал. - У этого дела нет конца. У Чарли десятки лиц и множество голов как у самого настоящего демона. - Если ты беспокоишься о том, что твой похититель вернется, не стоит. Он мерт. Мерт уже неделю. Именно поэтому я смог ворваться в тот злощастный особняк и спасти тебя, понимаешь? Глаза Джона расширились и впервые за все время на его лице отразились отголоски эмоций. Винсент приподнял бровь и улыбнулся одними губами. Возможно, это действительно прогресс. - Вот как. Хах. Как интересно повернулась судьба. Джон хмыкнул. Он хотел бы рассмеяться и позлорадствовать, но у него не было больше желания делать это. Он слишком устал ждать эту новость и когда она наконец огорошила его своей внезапностью, он уже ничего не чувствует. - Я же говорю, все закончилось. - Уже слишком поздно. Вы опоздали с этой новостью на двадцать восемь лет, детектив. Джон так и не повернул голову к Винсенту и тот застыл, не понимая почему он упомянул именно двадцать восем лет? Что произошло двадцать восемь лет назад? Коул почувствовал вибрацию телефона в кармане и выдохнул, взьерошив свои волосы. - Мне нужно идти. Я оставлю тебе свой номер телефона. Если вспомнишь что- то, чем захочешь поделиться, не важно, это будет про Чарли или про что- то еще, я хочу это услышать. Прошу, позвони мне, ладно? Его слова звучали так, будто он умолял свою бывшую, однако на самом деле он вложил всю искринность, переживание и заботу. Он впервые спас кого- то лично и совсем не хотел, чтобы этот парень разуверился в жизни и хотел умереть. Это совсем не то, чего Коул желал этому бедняге. Молчание говорило громче слов. Он видел борьбу на лице Джона, парень не хотел говорить потому, что явно знал больше. Он знал так много, что это наверняка перевернет все, что уже смог выяснить Коул. И он сделает все, чтобы помочь облегчить ношу спасенного. Уже на выходе из палаты, Коул притормозил и обернувлся через плечо, добавил: - Ты же не зря в бреду просил меня придти, называя красавчиком? Веки Джона снова дернулись. Он не помнил ничего, после того как этот чужак сорвал цепи, причиняющие ему столько боли долгое-долгое время. - Это было в бреду, я не несу ответственности за сказанное. - Конечно. Спокойной ночи. Добавил Коул и осторожно закрыл дверь за собой. А лежащему в палате оставалось только уронить голову в ладони и негромко простонать от бессилия. Это все правда закончилось? Ему хотелось в это верить, но сложнее было не терпеть боль от ран, а выносить мысль о том, что он больше не будет свободен. Теперь он не знал как это- жить свободно? * Прошло еще пять дней. Он не считал их специально. Просто мозг автоматически отслеживал каждое действие персонала, навещающего его. Он прожил десятки лет во тьме, без возможности общаться с людьми и делать, что-либо, самому. Поэтому он не сводил глаз с манипуляций медсестер с его повязками и ранами. Да, лучшим лекарством было бы просто взять немного свежей крови, ведь ту, что влили в него, пока он был в беспамятстве, едва ли хватило на заживление ран. Мертвая кровь приносила мало пользы, а взятая у мертвеца и вовсе была бы ядом. Так что раздумывая между прокарстинацией и желанием впиться клыками в тонкую шею медперсонала, он пока, что выбирал первое. Нежелание жить побеждало даже его вампирскую тягу к рубиновой жидкости бегущей по прекрасным венам молодых дам и юношей. И вот его палату снова кто-то навещает. - Доброе утро, милок. Сегодня такая прекрасная погода, мне очень жаль, что солнце приносит тебе боль и мы вынужденны закрыть окна. Я все еще не могу представить как много времени тебе пришлось провести в подвале, чтобы твоя кожа могла получить такие страшные ожоги от непрямых лучей солнца. Мне так жаль. Когда его только привезли в больницу, еще был день и когда его положили в палату, стоило солнечному свету, проникшему через окно, попасть на открытый участок его кожи как она тут же покраснела и забугрилась. Доктора были очень удивлены и расстроенны этим фактом. Но они не знали, что он являясь порождением тьмы, давно был лишен возможности нежиться под лучами солнца, особенно если долго не кормился. Только насытившись свежей кровью, он смог бы без вреда пробыть на солнце весь день. И чем старше он становился, тем больше крови для этого ему было нужно. - Вчера снова звонил детектив, ведущий твое дело. Он ждет твоего звонка и я думаю, что тебе следует поговорить с кем-то твоего возраста. Это будет полезно, к тому же, говорят, излить незнакомцу душу проще, чем тем, кого ты знаешь. Ты так не думаешь, дорогой? Эта была одна из старших медсестер, работающих в этом крыле. Эта женщина отказывалась называть его Джон Доу и всегда использовала милые детские обращения, надеясь таким образом уговорить его назвать свое имя и наконец перестать быть таким хмурым. Собственно, это тоже ее слова. - Знаешь, милый, тебе следует пригласить детектива для разговора как можно скорее. Убрав грязную посуду, женщина остановилась возле постели. Он поднял на нее взгляд, который велел ей продолжать. Интересно, что на это раз она использует как аргумент? - Твои раны уже затягиваются и кости на удивление быстро срастаются. Если ты не будешь сотрудничать с полицией, департаменту больше не будет смысла держать тебя здесь. Они просто передадут тебя другой службе и тебя заберут в психдиспансер, понимаешь? Женщина посмотрела на него такими глазами, словно он лежал на смертном одре. Откуда в ней столько сочувствия к нему? - А что это за место? - Поверь мне, ты не хочешь этого знать. В том месте о тебе не будут заботиться как следует. У тебя нет родственников или друзей, а значит ты и твое здоровье не будут в приоритете. Хорошо, если вообще лечить будут. Он хмыкнул. Лечить от чего? Он не слабый на голову, но люди настолько тупые и недальновидные, что с радостью запишут его в слабоумные и будут кичиться тем, что помогают. - Я знаю, что ты не болен до такой степени, чтобы оказаться в таком жутком месте. Она положила свою руку на его кисть, перемотанную бинтами. - Я очень тебя прошу подумать об этом, пусть детектив и не выглядит опытным и надежным, все же он прав в одном. Он смог спасти тебя и это что- то, да значит. Помоги ему с этим делом и возможно, ты найдешь ответы на вопросы, которые мучают тебя. Не позволь кому-то загубить тебя, похоронив себя заживо, милок. Дай этому миру второй шанс. Женщина ощутимо сжала его руку и очень нежно улыбнулась. Напомнив ему неожиданно так много, что он почти захлебнулся эмоциями, накрывшими его как волна. Медсестра закончила и вышла из палаты. А через пару часов в палату вошел он. Неизменные черные джинсы и кожанная куртка. Обжигающий запах табака и кофе. Еще, ярко выраженный запах пота и ускоренно бьющееся сердце. Он сюда, что, бежал? - Очень рад видеть тебя, снова. Ты и правда быстро поправляешься, выглядишь намного лучше с нашей последней встречи. - Вам везет застать меня в самом жалком состоянии. Заходите, детектив. Винсент снова осторожно прикрыл дверь и подошел ближе к кровати Джона. Он так привык за эти дни называть его "заложником Чарли" в отделе, что почти забыл о том, что парень так и не представился, а поиск его личного дела среди пропавших безвести ничего так и не дал. - Ты просил меня приехать, я здесь. Можешь не спешить. Коул снял кожанку и под ней он был одет в простую, черную футболку с некой надписью в левом углу. Этот цвет отлично подчеркивал его мускулистое тело, длинну ног и занорелую кожу, не такую бледно- синюю как у него самого. - У меня есть прозьба, в обмен на то, что я подскажу где искать. Винсент вздернул бровь, вот так сразу к делу, интересный сдвиг всего за неполную неделю. - Конечно, чего ты хочешь? Если это в моей компитенции, мы это сделаем. - Я хочу поситить одно место. Сопроводите меня туда. - Без проблем. Могу я узнать, это твой дом? Детектив очень удобно устроился на стуле и снова принял расслабленную позу, словно пришел к себе домой. - Не совсем. Это место было мои временным домом, но не долго. Оно никак не относится к делу, так что не зачем распрашивать. Винсент кивнул. Он по привычке достал сигарету, но вовремя одумался. - Хм, не куришь, так ведь? Он видел как Джон укоризненно и даже как-то враждебно смотрит на сигарету в его руке. - Дым убивает меня. Отвратительный запах. Он ненавидел сигареты по очень многим причинам и одной из них было то, что люди державшие его в плену, до того как его похител Чарльз, любили тушить эту мерзось о его алебастровую кожу и наслаждаться тем как он терпел боль и тем как уродливые пятна ран проявляются на нем за считанные секунды и снова затягиваются. Но это в прошлом. Теперь же, осталась только голая ненависть, ведь выместить всю накопленную ярость от обиды и унижений, он врядли сможет. Многих из его обитчиков наверняка уже нет в живых. А мстить их наследником не в его стиле. - О, прости. Тогда как будешь готов, сообщи и мы можем ехать. - Я готов. Уверенный ответ никак не был тем, что ожидал услышать Коул. Он ухмыльнулся. - Отлично, не из тех кто оттягивает, да? Хорошо, тогда... эм, нам нужно придумать, во что тебя одеть. Взгляд молодого детектива пристально прошелся по телу Джона и он впервые испытал чувство граничащее между стыдом и смущением. Он очень давно не ощущал себя достойным. Его тело было товаром. Он и забыл как это, иметь личные границы и личность, а не быть просто куклой для утех старых извращенцев, а после и вовсе стать мишком для нечеловеческих эксперементов Чарльза. - Позвольте, я самостоятельно решу этот вопрос. Я вернусь и мы сможем идти. Он не спрашивал, он ставил перед фактом и Коулу это даже понравилось. Образ несчастного заложника, слабого и потерянного, никак не вязался с волевым и гордым характером этого парня, который просачивался в его манере речи и тому как он держит подбородок и осанку. Джон обул больничные тапочки и вышел из палаты, предупредив, что если детектив Коул хочет курить, то за углом есть балкон, где для этого отведен уголок. Винсент очень удивился тому, что некурящий знает о местной курилке, но благодарно кивнул и вышел следом. Коул просидел в палате еще пятнадцать минут и договорился с собой, что если через пять минут Джон Доу не вернется, то он пойдет искать его сам. И как раз в этот момент двери палаты открылись и внутрь вошел молодой мужчина. Но теперь перед Винсентом стоял не привычный ему пациент в пижаме с кучей бинтов на теле. Парень явно успел принять душ. Его достаточно длинные волосы были ровно уложины в тугой хвост на затылке. Кремовая рубашка и черные, классические брюки, обрамляли его тонкий стан, подчеркнув изумительно тонкую талию и великолепные стройные ноги. Бинты с кистей и щиколоток пропали, оголяя тонкую алибастровую кожу с голубыми нитями вен. Лицо парня заметно посвежело, словно он успел выспаться и отьесться за время, которое отсутствовал. И в целом детектив Коул был прав, парень и правда испил свежей крови, чтобы восстановиться для долгого пути. Он нашел ту самую медсестру, которая сегодня навещала его и уговорила сотрудничать с полицией, и после того как она помогла ему подобрать одежду из их небольшого склада оставленных вещей, он загипнотезировал ее с помощью вампирских чар и выпил ровно столько, сколько нужно было для восстановления. Добрая женщина ничего не вспомнит, когда проснется. - Мне все же стоит представиться. Я Алистер Грейвуд. Алистер первым протянул изящную руку с тонкими, длинными пальцами и Коул проморгался, приходя в себя. Он сам не понял как завис, разглядывая внешность парня, а когда его голос, звучащий теперь особенно размерянно и твердо, произнос имя с явным английским акцентом, он вовсе потерялся в этом новом образе. - Очень приятно, Алистер. Твой акцент и имя, ты недавно в Америке, неправда ли? Наконец Коул отреагировал, собравшись с мыслями и продолжил задавать свои вопросы в стиле копа. - Я переехал в детстве. Нам следует идти, детектив. - Хочу тебя попросить обращаться ко мне на ты. Теперь мы не незнакомцы и мне как-то неловко, мы ведь ровесники, я прав? - Если тебе тридцать два, тогда прав. Алистер не мог сказать, что ему 235 лет и они точно не ровестники, но все же он стал вампиром после тридцати и ему повезло иметь такую внешность в то тяжелое время. - О, нет, мне всего двадцать девять сейчас, но это не отменяет того, что ты можешь говорить со мной на ты. - Конечно. Как тебе будет угодно, детектив. Взгляд Алистера проскользил по лицу Коула с аристократической снисходительностью, словно он уступал человеку из нисшего сословия из жалости и вежливости. Но на самом деле, проснувшийся голод Алистера не давал ему мыслить трезво. Ему приходилось контролировать себя ежесекундно, когда он видел как бьется вена под карамельной кожей детектива. Как мягкое биение сердца вторит его бархатному баритону, создавая приятную мелодию для его чуткого слуха хищника. Теперь вернувшееся, острое обоняние, учуяло кисло-сладкий аромат детектива, сводя сума жаждой и желанием отведать его крови. Раньше Алистер испытывал подобную одурманивающую тягу лишь к одному человеку и закончилось это весьма плачевно. Он оказался закованным в серебрянные цепи на четверть с лишним века и не имел возможности даже лишить самого себя жизни. Алистер осторожно вышел на улицу. Солнце давно спряталось за высотными домами уходя к закату и окрашивало небо в бледно-розовый, подсказывая Алистеру, что сейчас середина лета. - Извини, ты мог бы мне сказать который сейчас час? Алистер обратился к парню, тот что-то печатал в новомодном гаджете- мобильном телефоне. До своего похищения, Алистер застал телефонные будки, но такого он не видел и ему казалось, будто он провел в заточении все сто лет, так сильно изменился мир. Коул нахмурился и через мгновение ответил: - Половина десятого вечера. Прости, я забыл, что у тебя нет своего телефона. Я завтра заеду в бюро и помогу тебе разобраться с этим. Медсестры говорили, что ты не знаешь о современной технике, ты стал заложником давно? Последнее детектив сказал совсем тихо и очень неуверенно, ведь он выпалил это неподумав, что может навредить своим вопросом и снова загнать в то жуткое состояние своего спасенного. - Я знаю, что такое телефон, но я не знаком с современными технологиями и не совсем понимаю слова интернет и мобильная связь. Но это не важно. Я быстро учусь. В конце концов, Алистер застал три кординальные смены эпох. Он жил без электричества. Когда связь поддерживали только с помощью бумажных писем. Он жил без автомобилей, были только кореты запряженные лошадьми и тачки, в которые селяни запрягали ослов и быков. Он жил без лекарств и пеницилина, которые теперь доступны на каждом шагу. Коул снова мысленно отругал себя за бескостный язык и подвел Алистера к своей машине. - Давай, я помогу. Он подумал, что руки парня все еще явно болят и не хотел, чтобы тот напрягал их лишний раз, открыаая для него дверь своего черного Chevrolet Camaro, который он купил на первую официальную зарплату детектива, а не простого копа. Алистер позволил себе мысль, что такого красивого локея у него за жизнь не было и он с удовольствием принял этот вежливый жест, садясь в автомобиль. - Хорошо, куда едем? Ты же не передумал на счет нашего договора? Рука Коула зависла над сенсорным экраном панели, выбрав значек навигатора. Алистер наблюдал за действиями детектива с неприкрытым любопытством. Эти новые гаджеты казались ему какой- то магией. - Не передумал, детектив, не переживай, я держу свои обещания и выполняю договоренности. Прошу, следуй по адресу **** Ответил Алистер и внезапно из панели в которой только что, что-то нажимал детектив, раздался женский голос и она буквально ожила, показывая карту города. ' Адрес **** принято. Составляю оптимальный маршрут. Приятного пути. ' Алистер вжался в кресло и не сводил глаз с говорящей панели. - Эй, ха-ха! Коул рассмеялся своим глубоким голосом и этим привлек внимание Алистера, который теперь пристально смотрел на его выточенный как у статуи профиль и был изумлен тем притяжением, которое испытывает к новому знакомому. - Ах, прости, пожалуйста, я не хотел смеяться с тебя. Совсем не подумал предупредить, извини, ладно? Это система навигации, в этой встроенной панели есть функция с помощью которой я- пользователь, могу давать задачи голосом, чтобы во время вождения мои руки были заняты только рулем и я не отвлекался от дороги. Смотри, еще можно позвонить. Алекса, позвони напарнику. ' Есть позвонить напарнику. Набираю номер. ' Алистер снова перевел взгляд на говорящую панель и там высветился экран с телефонной трубкой в середине. Пошли длинные гудки. - Чего надо, Коул? Из динамика послышался грубый голос мужчины. - У меня есть пара зацепок, если что-то узнаю, завтра будь готов. - О, Боже, Коул, ты говоришь эту фразу раз в неделю, позвони, когда будет, что-то действительно существенное. - Я тебя умоляю, если бы я не звонил тебе, мы вообще не имели ничего. - Ага, конечно, великий Шерлок Холмс и его разгаданные тайны. Будь осторожен и не вляпайся в очередное дерьмо. - С удовольствием, зайчик. - Ну ты и урод, Коул. ' Звонок завершен. ' Констатировал голос из панели, который детектив называл- Алекса. - Извини за этого ханджу, Блэк всегда не в духе, когда не пьет. А он в завязке уже пять лет и как ты понимаешь, с ним не просто. - Ты работаешь над этим делом не один? - У нас собрана команда из разных отделов. Кейн Блэк из наркоотдела, он попал к нам в участок пару лет назад, тогда мы впервые обьеденили несколько дел с Чарли и наконец обноружили его схему. Пока Коул говорил он завел машину и переключая скорость одной рукой, второй он выкрутил руль, так плавно, что Алистер почти не заметил момента, когда они пришли в движение. Рука детектива лежащая на руле выглядила так заманчиво, вены стали заметнее и Алистер мог услышать как по ним течет сладкая кровь. - Но самое смешное, это дело хотели отобрать фидералы, но вмешался кто-то сверху и дело вернулось к нам в участок как неимеющее достаточной доказательной базы. Вот насколько могущественное зло мы пытаемся искоренить. Вот почему я так хочу, чтобы ты помог мне, Ал. Выехав на прямую дорогу, машина детектива влилась в поток и он внезапно повернулся к Алистеру и смотрел на него так, что многолетний вампир почти не мог выдержать его обжигающего справедливостью и желанием добиться правды, взгляда серо- синих глаз. - Ал? Переспросил Алистер. Он не имел кличек за всю свою жизнь, не считая тех гнусных унижений и обзывательств, которые он слышал в заточении. - Извини, если не нравится, я буду называть тебя как раньше. Коул выглядел немного растерянным, улыбаясь извеняющейся улыбкой. - Мм, нет. Все в порядке, называй так как тебе удобно. Мне нравится любая форма моего имени, если его называешь ты. Алистер не хотел звучать так, словно он флиртует и заигрывает с детективом. Он был искринним, ведь за столько лет никто не называл его имени. Он очень давно не был Алистером Грейвудом. Коул вдруг расцвел в улыбке и перехватив руль повернул, после чего обернулся к своему спасенному пленнику: - Я очерь рад иметь такую честь, правда. Сначала, я боялся, что ты не сможешь мне помочь, будучи серьезно травмированным пережитым. Поэтому я немного нервничаю, видя теперь тебя такого... Он замялся не зная какое слово подобрать, чтобы не обидеть. Алистер смотрел в окно на мелькающие огни города и почти севшее солнце, небо становилось таким же пепельно- синим как и цвет глаз его спасителя. - Адекватным и при своем уме? Ты просто не знал меня другого, поэтому это лучшее мое состояние для знакомства с тобой, детектив. Но спасибо за веру в меня. Я сделаю все, чтобы вернуть тебе долг за это. Коул замолчал, боясь опять ляпнуть не подумав и они доехали в тишине. Солнце уже село и Нью-Йорк окрасился в неоновый и желтый, наполненный ночной жизнью. Алистер вышел сам, стоило детективу заглушить мотор. Его легкую рубашку трепал ветер, казалось, что еще мгновение и парня снесет порывом. Но он продолжал крепко стоять на ногах, однако его выражение лица стало совсем нечитаемым. Коул вышел следом и так же остановился возле капота машины. Перед ними было высокое ограждение за которым веднелось разрушенное здание. Точнее, просто груда дерева и кирпичей, сваленная в одном месте. Коул не решался задавать вопросы. Он молча достал телефон и вбил в поисковик адрес. Первая же сводка новостей была именно тем, что он искал. - Здание одного из самых старых публичных домов в Нью-Йорке было полностью уничтожено в пожаре в 1997 году. По данным полиции все, кто проживал в этом здании на регулярной основе, включая владельца, считаются погибшими. Пожар был вызван неисправностью электропроводки и стичением обстоятельств. В тот злополучный вечер, в барделе проходила вечеринка на которой устраивали огненное шоу. Очевидцами пожара были несколько человек, пожелавшие остаться анонимными. По их словам пожар начался среди ночи и распространился за считаные минуты. Следов поджога обнаружено не было. Дело закрыли как несчастный случай. Землю выкупила мелкая строительная компания, но к началу нулевых она разорилась, так и не успев ничего перестроить. Теперь эта земля находится в частном владении, владелец неизвестен. Коул читал в слух и Алистер впитывал каждое его слово, живо представляя, что происходило здесь в ту ночь. - Назови полную дату, когда случился пожар, пожалуйста. - Секунду.... 13 октября, 1997 года. Алистер приблизился к ограждению и вцепился в сетку, своими тонкими пальцами, сжав ее со всей своей силы, так показалось детективу, но на деле, Алистер сдерживался, чтобы не разорвать эту переплетенную проволоку ограды в клочья и не потерять рассудок окончательно. Никто не выжил! Все они мертвы! Казалось бы, он должен залиться счастливым смехом и прыгать от радости. Люди жившие здесь, владелец, все они относились к нему как к товару, куску волшебного мяса, который излечивал их гнилые тела. Никто из них, никогда, не протянул ему руку помощи, оставляя его на растерзание извращенным уродливым фантазиям богатых клиентов. Но если выживших не было, это значит, что и она погибла... И ее больше нет. Той, ради кого он все еще боролся и оставался в этом мире. Алистер впервые ощутил как жжет глаза за эти пару десятилетий. Было так больно, больнее, чем серебро плавящее его кожу день за днем. Больнее, чем ужасные оскорбления, которые он слышал почти тридцать лет. 13 октября. Его похитили именно в ту ночь. Он был гвоздем шоу. Самым дорогим екзотическим товаром. Его хотели все, но не многие могли его себе позволить даже на час, не говоря о целой ночи. Она тоже была на той вечеринке. Она единственная, кто хотела ему помочь. Она была там, чтобы наконец выкупить его в ту ночь. - Алистер, ты в порядке? Он прислонился к ограждению лбом, вся его осанка вмиг сникла, он сделался еще меньше, словно кукла утратившая свой стальной внутренний стержень. Он повернул лицо к детективу и тот замер. По щекам Алистера бежали слезы. Мутные капли оставляли мокрые дорожки, но бесжалостный ветер срывал их и уносил прочь, не давая достигнуть середины щеки. Коул нахмурился и протянул руку к парню, схватил того и резко дернул на себя. Алистер не ожидавший такой безтактности, не успел и подумать о српротивлении как его впечатали в горячую грудь, где он мог слышать сильное, большое сердце молодого детектива. Его окутало теплом и терпким запахом и впервые за все время его заточения, он оказался в обьятьях, которые несли успокоение. - Мне очень жаль, что ты узнал об этом вот так. Кого бы ты не потерял, я обещаю, что буду рядом, пока тебе это нужно. Если ты знаешь имя, я могу поискать в базе, возможно кто-то, все таки выжил. Алистер молчал, все это время прижатый сильными руками детектива. Он тихо вздохнул и позволил себе уткнуться лбом в плечо детектива. - Ее звали Элинор Мэй Харлоу. Не нужно искать, просто хочу, чтобы кто- то еще знал ее имя. Коул не знал, кем эта женщина приходилась Алистеру, но он мог предположить, что это была его мать. Но из- за того, что она работала в барделе, наверняка он вырос в приюте и возможно, виделся с ней всего пару раз. Когда его похитили, неудивительно, что никто не искал его. Он был совсем один в этом мире и даже не смог попрощаться с матерью. Коул крепче обнял Алистера, желая защитить его от ветра и от того одиночества, которым была пронизана вся его жизнь. - Второй этаж, картина с озером. Хорошо запомни это. Пароль 'Весенний ветер'. Это все, чем я могу тебе помочь. Коул нахмурился, не понимая о чем говорит Алистер. Парень завертелся в его руках и отклонился от него, отвернул голову в бок, выглядя таким совращенным, словно он прижал его в какой- то подворотне как юную девицу. - Кхм... повтори еще раз, пожалуйста. Детектив неловко отпустил Алистера и тот сразу же отступил на два шага назад. - Особняк Чарли. То, что ты ищещь на втором этаже. Я желаю тебе удачи в раскрытии этого дела и хочу, чтобы ты берег себя. Алистер обнимал себя поперек груди одной рукой, а второй за плечи, выглядил потерянным и опустошенным как и в тот день, когда Коул нашел его. Детектив хотел начать задавать свои вечные вопросы, но Алистер поймал его взгляд и применил чары. - А теперь садись в машину и спи. Ты забудешь этот адрес и то, что был здесь. Ты меня понял? Детектив поддавшись гипнозу выглядил и правда уставшим, его веки стали слипаться, а тело потеряло половину силы. - Я все понял. Ответил Коул и развернулся к своему камаро, забрался на заднее сиденье и улегся спать. Алистер убедился, что никого нет рядом, он втянул ночной воздух и в то же мгновение исчез, передвигаясь на вампирской скорости. Он знал где находится особняк Чарли. Это было единственное место, котрое он смог бы найти по запаху, даже будучи при смерти. Он вошел в него и белки его гла налились черным. А зрачки покраснели став похожими на задние фары машины. Его ногти удленились став настоящими, острыми как бритва, когтями, а между губ появились четыре клыка. Два сверху и два снизу. Он шумно выдохнул и поднял глаза к верху, словно обращаясь к владельцу дома, который был где-то здесь. - Ты, ублюдок, желавший бессмертия, пал от руки убийцы так и не получив желаемого! Разве это не Судьба? За все те жизни, что ты забрал! Вот какая тебя настигла расплата! Гори в Аду! Он перевл дыхание и перешел с крика на сиплый шопот: - И я надеюсь, что когда я окажусь там же, я услышу твои крики боли и раскаянья! Алистер ворвался в особняк, который и так перевернула вверх дном полиция, он крушил и ломал все, что попадалось ему под руки. Резал картины и бил хрусталь. Разбивал дорогие сервизы, крушил шкафы и столы из крепкой дорогой древесины. Когда он оказался в подвале, его взгляд привлекла еще одна дверь. Винный погреб. Алистер выбил дверь всего одной рукой и вошел внутрь. Если уж он и собираеться умиреть, то хотя бы выпьет на последок того, что еще могло принести ему удовольствие своим вкусом, по мимо свежей крови. Вампир проживший 235 лет, переживший столько всего и всех, в конце решил вбить кол в собственное сердце- своими же руками. Ухмылка полная отвращения и ярости исказила прекрасные черты Алистера. Он не мог знать, каким привлекательным его делают клыки испачканные в бордовой жидкости и рубашка в каплях вина, ведь он позволил себе забыть о том, что он аристократ из знатного рода и впервые напиться как последний пьянчужка в захудалом пабе. Алистер вернулся в комнату, которая была его домом эти двадцать восемь лет. Он поднял часть серебрянной цепи, которая пекла и обжигала его пальцы и ладонь, но он игнорировал эту боль. Она была ему так сильно знакома, что он даже соскучился, не ощущая ее так долго. Он пнул стул к которому был прикован долгие десятилетия и тот разбился в щепки о стену подвала. Подобрав ножку, которая разломалась по полам, Алистер провел пальцем по острому краю хруснувшего дерева. То, что надо. Без труда он нашел горелку, она была частью программы пыток Чарли, ему не надоедало выжигать глаза Алистера, он мог повторять это хоть каждый день. Расковыривать раны и обжигать их края, чтобы снова и снова, ковырять его плоть всем, что попадало под руку. Алистер отпил из очередной бутылки, не опьянев не на мгновение, после чего отбросил и разбил стекло. Он положил цепь на ножку стула и поднес горелку. Серебро плавилось медленно, обтекая по острому краю, создавая серебряный кол. Алистер наслаждался процессом, словно готовил праздничный ужин. Еще немного и это все закончится. То, на что у него не хватало духу раньше, наконец свершится. Он осмелел и набрался сил исполнить свое заветное желание. Он был горд и имел честь не умолять о смерти своего мучителя, не признаваясь даже самому себе в том, что желал закончить эти пытки раз и навсегда. Но теперь он был достаточно в себе, чтобы признаться в этом. Осознать это. Принять это. Закончив топить серебро Алистер поднес кол к лицу разглядывая проделанную работу. Он провел пальцем до самого кончика и наслаждался тем как его кожа жжется и краснеет. - Жаль, что меня может убить не благородное золото. Но я благодарен за то, что на это способно серебро. Алистер вышел в середину, в то самое место, где раньше стоял стул. Он повертел кол в пальцах, ухмыляясь своим навыкам и ловкости. Изысканная машина для убийств. Теперь он станет собственным палачем. Алистер достаточно увлекся, чтобы не обращать внимание на происходящее снаружи подвала. Он не слышал рев мотора и визг тормозящих шин по асфальту. Спешных шагов и тяжелого, загноного дыхания человека. Он выпрямил кол, направив острие на себя и обхватил его двумя руками. Серебро поблескивало в лунном свете, сочащимся через забитое досками окно подвала. Алистер набрал воздуха и выдохнул. Вот и все. Он притянул кол и на мгновение боли он не почувствовал. Но когда он нажал сильнее, его тело пронзило остротой ощущений. - Ал, нет! Алистер неожидавший гостей, обернулся, не закончив начатое. Детектив Коул стоял в проеме дверей и в ужасе наблюдал за происходящим здесь. Алистер выглядел иначе. Его глаза горели словно сигнальные огни. Длинные когти на тонких пальцах удерживающих кол окрасились кровью. Кремовая рубашка пропитывалась ею, ведь он действительно вонзил кол почти на половину его длины. - Я чудовище, не достойное твоего сопереживания. Я уже говорил, я не желал спасения. Я хотел покончить с этим... прощай, детектив. Алистер отвел взгляд от прервавшего его и полный решимости двинул руками. Но неожиданно его сбили с ног и чужое тело привалило его собой прижав к полу. - О, Господи, что ты делаешь!? Коулу, так же, еще не разу не доводилось иметь дело с суицидами. Он не мог поверить в то, что видел. Вырвав из груди Алистера ножку от стула, покрытую серебром, он в ужасе смотрел на зияющую дыру в его груди. От туда сочилась бордово-черная кровь и Алистер стал захлебываться ею, кашляя и дергаясь всем телом. - Черт! Черт! Ругался детектив зажимая рану руками. Он прижимал со всей силы, но это не давало никакого эффекта вообще. - Просто оставь меня... Прохрипел Алистер отвернув голову. Он не хотел, чтобы его истинную сущность видел кто-либо из живых. Даже когда он кормился, он использовал чары, чтобы человек забыл его отвратительный облик. Из его рта струями стикала кровь и он откашливал ее, разбрызгивая по всему полу. - Я звоню в скорую! Сири, звони в участок, пусть немедленно пришлют бригаду... мнм... Но Алистер прикрыл рот человека, сил для этого у него было еще достаточно. - Они мне не помогут, детектив. - Тогда, что тебе поможет? Зачем тебе умирать? Эй! Я же только тебя спас! - Мне уже ничего не поможет, кроме свежей, горячей крови живого человека... я монстр, созданный только ради того, чтобы убивать и жить за счет других! Вот кого ты спас. Уходи! Уходи и дай мне закончить! Алистер забился в руках человека, снова пытаясь его сбросить с себя. Но когда это ему не удалось, он стал шарить рукой по полу и когда нашел кол, который откатился не так далеко, он снова посмотрел на парня, сидящего на нем. - Я так рад, что первым и последним лицом, которое я видел за все эти годы, стало именно твое, детектив. Его когтистые пальцы очертили точеный подбородок Коула, размазывая собственную кровь по его лицу, после чего, Алистер снова вонзил кол между своих ребер и Коул закричал в этот момент, но тот, кто еще секундк назад казался живым, стал угасать за мгновения. Коул снова выдернул злощасную палку из тела Алистера. Он запаниковал, не зная, что предпринять в первую очередь. И тут его взгляд задержался на длинных окрававленных клыках. Кровь! Алистер упоминал, что ему поможет кровь! Не секуеды не раздумывая над абсурдностью этого, Коул подобрал кол и резану себя по руке, тут же прижимая запястье ко рту Алистера. Сперва ничего не происходило. Но уже через секунеду его руку обхватили сразу две, а клыкастый рот открылся шире и зубы вонзились в его руку с такой силой, что ему казалось, что его конечность сейчас откусят. Алистер открыл затуманенные красной дымкой глаза и внезапно набросился на детектива, повалив того на пол и разорвал его футболку исцарапав грудь и шею. Он не заботился о человеке под ним. Он больше не был собой, теперь его телом и разумом управлял инстинкт выживания и для этого у него было все необходимое. Алистер раскрыл рот издав хищный рык и дикая боль агонией расползлась по шее и груди детектива. Дыхание сперло и он инстинктивно стал бороться, но даже его силы оказалось мало. Его прижало словно бетонной плитой, на вид стройное, тело Алистера и все, что он мог- это ждать конца. Внезапно, к агонии прибавилось невероятное чувство эйфории и дикое возбуждение. Коул не знал, что это. Он никогда не получал серьезных травм. Алистер пил жадно и много. Он царапал пол своими когтями, вылизывая и прокусывая кожу человека в новых местах. Этот запах и вкус дурманили и сводили его сума. Тяжело подняв правую руку, Коул с трудом положил ее на голову Алистера, поглаживая его по волосам пальцами. - Я спасал тебя не для того, чтобы потешить эго, чертового мудака, Чарли. Ты не прав, считая, что заслуживаешь смерти, кем бы ты нибыл, сейчас у тебя есть возможность исправить все то, что он натворил. Исправить то, что ты делаешь сейчас... Последнее, что смог выговорить Коул перед тем как тьма поглотила его, забирая вместе с его сознанием боль и страх.