Шалости Богов

В разное время ее называли по-разному иногда Провидица, иногда Оракул. Количество ее имён множилось из года в год, но суть оставалась прежней. Никто не знал откуда женщина появилась, но по воспоминаниям сторожил, будто жила всегда и вела тихий и скромный образ жизни. Уже не понятно сколько минуло веков, а может и вовсе прошло пару мгновений, за которые только и успеваешь, что взмахнуть ресницами. Мириады звезды кружили по небосклону, отражая в себе напоминания прожитых дней, воспоминания о былых событиях и прекрасных начинаниях, произошедших когда-то. Ее взор был устремлён в небо, такое же бескрайнее и непостижимое, как некогда Хаос, властвовавший в этом мире. Никто уже не помнил этого времени, кроме тех, кто приходился прямыми потомками Богов или полубогов, их ещё называли героями. Но она помнила всё. Ее потрёпанные одежды заставляли состоятельных горожан отмахиваться, как от прокаженной и лишь маленькие дети любили прибегать к дому из белого песчаника и слушать сказки. На руках отчётливо проступали вены, а на лице появилась слегка заметная сетка морщин. Лишь глаза, кажется, выглядят молодо, да полуулыбка не подверглась временным изменениям. Маленькие дети уже собрались в кружок перед фонтаном, чтобы послушать очередную историю старухи, но женщина не спешила, мысли слишком ретиво уносили во времена, когда ещё не было ничего и никого, когда был только Хаос и она его маленькая искра, созданная из вспышки его безумного желания. Время... Она не помнила сколько прошло веков или тысячелетий, дети по-прежнему любили ее истории, а время текло сладкой патокой по ее венам, оставляя иногда рябь на поверхности. Старуха из раза в раз рассказывала свою историю: иногда дополняя ее, иногда намеренно упуская детали. Но пытливый детский ум всегда достраивал нужное продолжение сказки, той сказки, которой у нее уже давно нет. Этот мир, как и многие миры до него появился внезапно и не было в нем ничего кроме тьмы, холода и Хаоса. Из Хаоса появились первые дети бездны: Хронос, Гея, Эрос, Тартар, Эреб и Нюкта. Она появилась вместе с ними, словно вспышка, мимолетное дуновение звездной пыли. Каждый из шести первородных старался установить свое главенство, порядки и устои и только девушка с волосами звездного неба наблюдала за всем со стороны сидя рядом с Творцом. Потом стали появляться еще Боги, новое поколение сменяло другое, иногда окрашивая одежды Геи в бордовый. Кто-то стал самой страшной тюрьмой для своих потомков, а внуки некоторых из Первых будучи полными тезками повергли мир во мрак. Но это все будет потом или это уже было. Хронос всегда был ее любимцем, его сила обволакивала, заставляла теряться и при этом оставаться на какой-то незримой поверхности. Благодаря именно этой силе она до сих пор жила: вне времени, вне пространства, вне памяти. Была ли у нее своя собственная сила или способность, уже не представляло особого значения. Она пережила практически весь пантеон Олимпийцев, следила за тем, как они развязывали войны и неистово любили. Они действительно были способны на многое, а ей оставалось только наблюдать. Иногда женщину можно было заметить в храмах Оракула, наставляющей юных провидиц, а потом исчезавшей будто не появлялась вовсе. И теперь стоя перед маленькими детьми, она рассказывала сказки о проделках своих детей, которые когда-то были могущественней многих, а сейчас превратились в легенды. Уже собираясь уходить, ее окликнул маленький черноволосый мальчик лет пяти: - Бабушка, а как Вас все-таки зовут? Ведь мы только слышали Ваши прозвища. Старуха улыбнулась и прошептала: - Зои. - Красиво, а почему Вы никому не говорили его? - Так меня никто о нем и не спрашивал, — и старуха медленно поковыляла к своему домику, улыбаясь совершенно беззаботно и по-девичьи. - Ведь Зои переводится как Жизнь, верно ведь? – крикнул вдогонку малец. - Все может быть… - многозначительно прошептала себе под нос женщина и продолжила свой путь домой.