Путь искателя

      — Не уходи! — отчаянно просит он, стремясь удержать будто бы реальную девушку, но на самом деле лишь мираж.       Он знает, помнит, как часто обманывался этим.       Она существовала. Конечно, она существовала. Прекрасная, недосягаемая, ослепительна красивая. Хотя, быть может, так было только для него.       Она существовала, но словно в другой плоскости пространства. Он часто видел ее, хоть и издалека. Он, кажется, уже слегка ей бредил. Но так и не смог ни разу приблизиться достаточно.       Она существовала: сияющая, возвышенная, счастливая. Но не с ним и не для него. Это странно не вызывало боли, только щемящую тоску. Он радовался, что она счастлива, и знал, что не смог бы сделать ее счастливее. Но это знание не могло уменьшить желание попытаться.       Звенит заливистый смех. Она смеется, кружась вместе с водоворотом осенних листьев. Он так отчаянно желает поймать этот смех, удержать его. Удержать ее. Но ему не дано.       Темнота обрушивается резко. Словно кто-то выключает свет во всем мире. Наступает тишина.       

***

      Краски появляются медленно. Зато когда картина нарисована, дыхание перехватывает. Вокруг него бесконечный, прекрасный и ошеломительный космос. Он может увидеть звезды вблизи, планеты в отдалении и мчащиеся с безумной скоростью астероиды.       — Ты должен вспомнить.       Безликий голос раздается откуда-то, но словно отовсюду. Он вздрагивает, вертит головой, ищет источник звука. Но вокруг никого нет. Только бесконечный, пугающий и завораживающий космос.       — Кто ты? — он кричит вопрос наугад, в пустоту.       — Я наблюдатель, — ответ приходит быстро, и источник звука вновь не отследить ни взглядом, ни иначе. — Я видел начало и увижу конец. Мироздания зарождаются и рушатся, умирают и возрождаются, как и все живое. Я просто существую.       — Как-то это стремно, чувак, — он бормочет раньше, чем ловит мысль, что, возможно, с кем-то невидимым стоит быть более вежливым.       Мыслей вообще резко становится много. Что-то напрягает, заставляет думать. Все вокруг вдруг кажется странным. Он отчаянно пытается понять почему, и озарение внезапно приходит. Он не может находиться в космосе. Совершенно точно никак не может.       Темнота мелькает лишь на краткий миг, а после резко сменяется светом.              Кирилл садится в кровати и трясет головой, прежде чем потянуться к телефону. Согласно времени, которое тот выдает, до будильника еще десять минут. Одиннадцать, если быть точнее, но Кирилл не думает об этом. В голове крутятся обрывки странных снов, оставивших тягостное ощущение в груди. Он вроде и не верит в ерунду типа предчувствий или необъяснимо возникающих эмоций, но не может игнорировать беспричинную вроде бы тоску.       Размытый образ девушки мелькает в мыслях снова и снова. Кирилл пытается придать ему четкость, но никак не получается. А затем резко вспоминается безликий голос. Кирилл чувствует, как его словно окатывает ледяной водой. Странное ощущение затаенного страха мешается с неуместным любопытством.       Резкая мелодия, установленная как звонок будильника, возвращает в реальность. Кирилл отгоняет наваждение и резко встает с кровати.       — Отдыхать точно надо больше, — бормочет он самому себе и двигает в ванную комнату.       Сборы привычно короткие. Насыпать полную миску корма коту, на весь день же. Потрепать пушистое рыжее чудовище по холке и получить недовольный взгляд в ответ. Закинуться парой кружек кофе и даже успеть выкурить сигаретку под одну из них. Потратить несколько драгоценных минут на поиск наушников, найти их под подушкой на диване и выскочить наконец из дома, думая, что они никак там оказаться не могли, но как-то оказались.       Автобус подъезжает вовремя, и это радует. Значит, не придется почти бегом двигать к другой остановке, чтобы успеть к первой паре. Вспомнить бы еще, какая это пара.       Кирилл давит вздох, крепко хватается за поручень одной рукой, а другой поочередно вставляет в уши наушники. Времени в дороге как раз хватит, чтобы послушать первые три песни новой рок-оперы, случайно найденной вчера. Музыка привычно слегка оглушает в первое мгновение.       Текст интересный, хотя и необычный, стиль отличный, но мысли это удержать не может. Кирилл с досадой морщится. Впереди три пары в университете, а затем работа до позднего вечера. В лучшем случае у него будет время на быстрый обед, но его никак не будет на то, чтобы хоть немного расслабиться. Жизнь работающего студента очного отделения нелегка, но это его выбор. А сейчас шанс еще есть, а он его упускает.       Но мысли о странных снах не дают покоя, вновь возникают в голове. Кирилл не может определиться, что сложнее: думать о загадочной девушке или загадочном голосе. Конечно, это только сны. В них нет ничего такого. Мозг начудил слегка, может, переполнился вчера впечатлениями. Но тоска в груди упорно протестует против такой попытки убедить себя.       Остановка. Часть людей выходят, спешат дальше по своим делам. Другие — заходят. Следующая остановка уже его. Кирилл хмурится, понимая, что опять словно бы выпал из реальности, думая о снах, как и перед звонком будильника. Ему это не нравится. Он никогда не считал себя мечтателем и не витал в облаках. Всегда твердо стоял обеими ногами на земле и верил, что внимания заслуживает только то, что можно объяснить и доказать. Сны в эту категорию точно не попадали. Так почему он никак не может избавиться от мыслей о них?       Автобус тормозит даже слишком резко. Кажется, что водитель забыл про нужную остановку и спохватился в последний момент. Кирилл сдерживает слегка раздраженный комментарий, быстро оплачивает проезд и выходит. Водитель автобуса точно не виноват в том, что привычный порядок в его голове неожиданно превратился в хаос. Мысль, что сейчас его отвлекут занятия, успокаивает.       Университет встречает шумом, несмотря на раннее утро. Туда-сюда передвигаются студенты, более степенно проходят преподаватели. Кирилл бросает сумку на ленту для проверки, проходит рамку металлодетектора и забирает сумку обратно, попутно усердно вспоминая, какая аудитория ему нужна.       — Кира, привет, — мимо почти пробегает симпатичная девушка из учебного отдела, здоровается хотя и на ходу, но тепло.       — Привет, — он отзывается машинально и мысленно ругает себя за то, что вновь забыл ее имя, хотя узнавал его у знакомого старшекурсника совсем недавно.       Девушке он явно симпатичен, он не настолько слеп, чтобы не понять это по ее взглядам и особенным улыбкам, направленным на него. И, по-хорошему, стоило бы, наверное, пригласить ее погулять. Может, выпить, или лучше поесть мороженое. Но ничего внутри не екало, хотя разум и признавал, что девушка привлекательна и все при ней. Да и не глупа явно, раз работает в учебном отделе.       Настроение как-то неуловимо портится. Кирилл думает, что слишком много всего сегодня утром вышло из-под контроля и медленно идет искать нужную аудиторию, номер которой все-таки вспоминает.       Лекция могла бы быть интересной, но занудство преподавателя в изложении рубит этот интерес на корню. Кирилл честно старается слушать, но получается только потихоньку проваливаться в легкую дрему, где в мыслях вновь начинает рисоваться нечеткий образ девушки. Это злит.       — Эй, Кирилл, — его окликают громко, и это позволяет сбросить сонное оцепенение.       Он ищет взглядом источник и уже заранее благодарен за обращение, которое встряхнуло и заставило переключить внимание. Перед его лицом щелкают изящные пальцы с длинными красными ногтями. Он трясет головой, смотрит на свою соседку. Восприятие переключается резко. Ногти и впрямь длинные, но накрашены лаком нейтрального тона. Ну, или не лаком, а чем там девушки красят ногти сейчас. Он не разбирается.       — Ага. Эльвира, — он припоминает имя одногруппницы, которая нередко садилась рядом с ним, и с которой они иногда перебрасывались парой-тройкой фраз. — Ты что-то хотела?       — Эльвина, — поправляет девушка и мимолетно улыбается. Он вспоминает, что она делает это не впервые. — Ты вчера на философию ходил? Конспект не одолжишь?       — Если хочешь, скину на почту, — предлагает Кирилл, окончательно включаясь в реальность. Эльвина кивает и благодарит очередной улыбкой. И он никак не может себе объяснить, с чего вдруг выпаливает, даже не подумав, как следует, что абсолютно ему несвойственно: — Не хочешь прогуляться вечером? Может, парк и мороженое, или кафе, или какой-нибудь поздний сеанс кино?       Глаза Эльвины медленно округляются. Они у нее приятного зеленого оттенка с карими вкраплениями. Кирилл моргает, пораженный собственным спонтанным порывом. В мыслях творится что-то совсем уж непонятное. У Эльвины длинные рыжие волосы, которые она завивает в кудри. Отец всегда говорил, что рыжие девушки — горячие штучки, а мать — что на рыжих не женятся. И то, и другое чушь, конечно, полная. Не определять же действительно важные в жизни вещи по цвету волос.       Кирилл видит ярко-рыжие локоны, но они будто уплывают, сменяются светлыми. И черты лица будто бы поддергиваются дымкой, меняются. Наваждение столь реально, что теперь это пугает. Что-то непонятное словно не поддается контролю. Это очень сильно не нравится.       — Можно, — осторожное согласие заставляет вернуться в реальность. Кирилл моргает еще и выдыхает, когда локоны Эльвины остаются огненными. — Парк и мороженое — это будет отлично. Наш центральный открыт до полуночи. Но там и позже можно побродить, просто все развлекательные точки будут уже закрыты.       — Правда? — глупо переспрашивает Кирилл, когда до него доходит, что Эльвина только что легко согласилась пойти с ним на свидание.       — Ну, так написано в расписании их работы, — Эльвина шутит и улыбается, хотя и явно поняла, к чему относился его нелепый вопрос.       — Да. Супер. Слушай, я работаю до двадцати двух, но потом могу забрать или встретить тебя, где скажешь, и…       — Я знаю, — Эльвина не столько перебивает, сколько пользуется допущенной им из-за легкой растерянности небольшой паузой и внезапно улыбается как-то иначе: теплее, приятнее прежнего. — Ты в супермаркете бытовой техники же подрабатываешь, я тебя видела. Я подойду к торговому центру к концу твоей смены, если это удобно. Оттуда до парка совсем недалеко.       — Супер, — повторить сленговое словечко — это все, на что его хватает.       Он не любит неожиданные повороты и верит в то, что все можно спланировать. Однако сегодняшнее утро определенно побило рекорды по неожиданностям за много лет. Пугает то, что это даже немного нравится, потому что вот Эльвина не просто привлекательна внешне, но и вызывает то самое еканье в груди, пусть и слабое. Он думает, что надо будет успеть купить где-нибудь хотя бы простенький букет или красивую розу. И, пожалуй, что-то сладкое тоже будет не лишним. Возможно, коробка конфет.       Они обмениваются еще парой улыбок до конца пары и расходятся в разные стороны на коротком перерыве. Кирилл гадает, придет ли девушка действительно вечером, но в итоге отбрасывает мысли. До вечера еще слишком много дел и сосредоточиться стоит на них.       Следующие две пары к дреме совсем не располагают. Кирилл слушает лекции, добросовестно выполняет практическое задание и получает скупую, но заслуженную похвалу от преподавателя. Сессия не за горами, и мысль об этом стандартно отзывается легким, но контролируемым беспокойством.       Гамбургер на обед — не лучшее, что могло бы быть, но точно лучше, чем ничего. В университете приходится задержаться, на работу он успевает впритык, и приходится довольствоваться тем, что удается схватить по дороге.       Покупателей неожиданно много, хотя день и будний. Кирилл искреннее недоумевает, воистину ли всем разом понадобились плазменные телевизоры и стиральные машины, на которые какой-то повышенный спрос. Он консультирует, ловко проводит покупки и ловит мысль о том, что на зарплате это скажется хорошо. В свете предстоящего свидания она поднимает настроение даже больше, чем могла бы. Он верит, что деньги в жизни вовсе не главное, но все-таки они необходимы.       — Я даже не знаю, — очередной покупатель колеблется, рассматривая телевизор, который Кирилл ему уже полноценно отрекомендовал. — Мы хотели экран больше. Но если вы говорите, что он надежный…       — Уверяю вас, это так. Вы не пожалеете, если возьмете эту модель, — он убеждает привычно, давно усвоив на практике, что некоторые покупатели слишком опираются на чужое мнение и им необходимо получить заверение консультанта, что выбор точно верен.              «Ты должен вспомнить».              Фраза звучит в голове, но кажется, что сказана громовым, раскатистым голосом кем-то в пространстве. Кирилл внутренне вздрагивает и едва удерживает себя от того, чтобы начать оглядываться. Он уверен, что фраза звучала только в его голове. Но это и пугает.       — Да, мы возьмем его, — радостно выдает жена покупателя.       Кирилл выдавливает улыбку и не запоминает, как оформляет покупку. С ним что-то неладное, теперь уже точно. Может, и впрямь нужно больше отдыхать. Но он никак не может избавиться от настойчивой мысли среди множества прочих, возникших мгновенно и блуждающих хаотично, что дело совсем не в усталости. Только в чем тогда — непонятно.       Остаток смены проходит напряженно. Кирилл не хочет признаваться даже себе, но все равно ждет, что в любой момент громкий голос проявится вновь. Только не было ведь никакого голоса, верно? Слышать голоса — дурной знак, это знают все. Внутренняя дрожь до конца так и не проходит.       Он уходит вовремя и с досадой вспоминает, что так и не купил цветы, как собирался. Впрочем, возможно, Эльвина еще и не придет. Он идет по торговому центру, машинально скользит взглядом по закрывающимся и продолжающим работать магазинам.       Кто-то врезается в него неожиданно, едва не сбивает с ног. Он хочет возмутиться, но слова застревают в горле, когда он видит мрачного парня. Тот не зол, а явно расстроен. Он поправляет очки, быстро бормочет извинения:       — Простите, я вас не заметил.       — Нормально, — Кирилл машет рукой, признавая, что бывает.       — Вам роза не нужна? — прилетает неожиданный вопрос, когда он уже обходит парня.       — Роза? — он оборачивается, уточняет и почти сразу замечает роскошную красную розу на длинном стебле, которую парень сжимает в руке.       — Меня девушка продинамила. Как и всегда, — парень горько усмехается и почти впихивает цветок ему в руку. — Возьмите, может, вам повезет больше. Я хотел отдать какой-нибудь девушке, но они все такие… Они меня немного пугают.       — Сочувствую, друг, — кивает Кирилл, испытывая даже в определенной степени понимание, берет цветок и думает, что это очень странное и удачное совпадение.       Разумеется, это просто совпадение. Да и чего в жизни только не бывает, в ситуации нет ничего необычного, немало парней не дождались девушку. Он даже не знает, дождется ли сейчас он сам. И все же что-то свербит где-то будто в подкорке, отмечая странность.       Эльвина стоит у входа в торговый центр, он замечает ее сразу, как только выходит. Она выглядит намного очаровательнее, чем обычно в университете. Легкое, летящее и очень женственное платье ее преображает, как и очаровательная, раскованная улыбка.       Он протягивает розу, хочет сказать комплимент, но голова внезапно кружится, а ноги словно подкашиваются. Образ Эльвины расплывается, на него странно накладывается образ девушки из сна, который почти обретает четкость. Мысли путаются, в груди странно давит и больно колет, а затем все поглощает темнота.