Богиня милосердия слышит ваши молитвы

В небольшом домике на западном склоне горы Тяньсин шестеро людей обсуждали предстоящий Весенний фестиваль в Ланьлине. Ли Минши хотел посмотреть на уличное представление, Янь Цзэтянь хотел погулять по цветущим садам вблизи города, Сун Линьи хотел просто напиться, Син Дэшэн вообще не хотел никуда идти, но отец заставил, Ши Цинхуа было все равно, и он был за любое развлечение, лишь бы спуститься с горы. Фэн Сюань молча пил чай, его раздражало, что все эти люди постоянно приходили к ним как к себе домой. Сун Линьи внезапно хлопнул ладонью по столу: — Раз уж я самый старший среди вас здесь, то и решать буду я. — Ты хотел сказать — самый старый? — ухмыльнулся Ли Минши, за что тут же получил пинок под столом от старшего Суна. — А сколько тебе лет? — полюбопытствовал Ши Цинхуа. — Мне уже тридцать, — гордо сказал Сун Линьи. — Ооо, — протянул Ши Цинхуа. — Это что еще за «О», — возмутился Сун Линьи. — Боюсь, в таком случае старше всех здесь я, — улыбнулся Ши Цинхуа. — Да, конечно, — рассмеялся внезапно подвинутый с места старшего Сун Линьи. — Тогда тебе должно быть больше тридцати. Лицо Ши Цинхуа внезапно стало серьезным, он задумчиво посмотрел на чашку чая в своей руке: — Мне больше тридцати. Как быстро летит время, он уже совсем взрослый. Не то, чтобы он до этого им не был, просто он планировал отметить свое тридцатилетие с размахом, устроив вечеринку на полгорода. Но у судьбы свои планы. А потом Ши Цинхуа поднял глаза и увидел, что почти все за столом шокировано на него смотрят. Кроме Фэн Сюаня, тот и так уже знал. Ну, извините. — Цинхуа, ты вот это сейчас серьезно? Ты старше меня? Тебе же на вид лет шестнадцать, — нахмурился Сун Линьи. — Будь мне шестнадцать, когда бы я успела стать такой сильной, сам подумай. — И правда, — протянул Сун Линьи. — Что такое, А-Мин? — Ты и правда старше Учителя? — Ли Минши не верил своим ушам. — Ага, и только попробуй назвать меня старой. Ли Минши приуныл, он был уверен, что они ровесники. — Но сколько тогда тебе лет? — Разве можно задавать такие вопросы женщине? — ушел от ответа Ши Цинхуа. — А могу я... — начал Сун Линьи, но замялся. Были вещи, о которых не стоило просить, насколько близки вы бы ни были. — Можешь что? Сун Линьи протянул к нему руку ладонью вверх, обычный заклинательский жест, старейшине Яню, к примеру, достаточно было так протянуть руку любому из своих учеников, и тот тут же послушно вкладывал в нее запястье. Пропустив духовную энергию через запястье, можно было узнать уровень совершенствования другого. На самом деле Сун Линьи было до смерти интересно, на каком этапе совершенствования находится заклинательница такой силы. И наверняка ее тело обладало особенностями. Вот только просить о подобном другого высокоуровневого заклинателя не стоило — у всех свои секреты, которые они не спешили раскрывать. Ши Цинхуа задумчиво посмотрел на его руку, а затем медленно протянул свою, но прежде чем вложил ее в чужую ладонь, произнес: — Что бы вы ни обнаружили, старейшина Сун, я надеюсь, вы сохраните мои тайны. И положил свое запястье в чужую ладонь. Сун Линьи аккуратно пропустил свою духовную энергию через чужие меридианы и потрясенно замер. Он был алхимиком и отчасти лекарем и повидал многое, но не такое. Он шокировано уставился на Ши Цинхуа, потом открыл рот, но вспомнив о том, что должен помалкивать, захлопнул его и поспешно убрал свою руку. Все с нетерпением наблюдали за происходящим, но Сун Линьи продолжал молчать. Ли Минши вопросительно посмотрел на Ши Цинхуа, на что тот ответил: — Брат Линьи просто удивлен размером моей силы, вот и все. Брат Линьи тем временем судорожно о чем-то думал, казалось, его голова вот-вот взорвется от напряженных мыслей. Внезапно он поднялся и сообщил, что вспомнил про одно очень важное дело, и начал прощаться, остальные тоже встали из-за стола. Когда гости вышли из дома, старейшина Янь вопросительно посмотрел на брата Суна, но тот лишь помотал головой: — Это не мои тайны, я не могу об этом говорить. А потом добавил: — Но ты очень удивишься, когда узнаешь. А затем развернулся и быстро пошел к своему дому, не обращая ни на кого внимания. Янь Цзэтянь задумчиво смотрел ему вслед и думал, сколько кувшинов вина надо влить в брата Суна, чтобы тот рассказал то, что рассказывать не хотел. Сун Линьи быстро шел к своему дому, голова его была готова взорваться. Только что он узнал два невероятных факта. Первое — тело Ши Цинхуа нечеловеческой природы. Оно не было ни телом человека, ни телом демона, искусственно созданное, но, как и из чего, он так и не понял. Второе — густая мужская энергия Ян, пронизывающая это ненастоящее тело. Если б Сун Линьи с закрытыми глазами пощупал чей-то пульс и обнаружил подобное, то сразу бы сказал, что перед ним мужчина. Но перед ним сидела хрупкая девушка. Как такое возможно? Что оно такое? Душа мужчины, помещенная в искусственно созданное тело женщины, какого хрена тут вообще происходит? И самое главное — он не мог никому об этом рассказать. Если б Ши Цинхуа представляла… представлял... представляло?.. опасность для ордена, он был бы обязан доложить главе Сину. Но этот человек, кем бы он ни был, уничтожил Печать Хаоса, спас кучу адептов их ордена, и с ним было весело и интересно развлекаться. Кем бы этот человек ни был, Сун Линьи не станет его подставлять. К тому же он так и не смог понять размер его силы. Вот только как теперь к нему обращаться? Госпожа? Господин? Сун Линьи схватился за голову и ускорил шаг, больше всего ему хотелось сейчас выпить и плевать, что была только середина дня.