После свадьбы с Богом Тьмы

      Они потерялись в этом затянувшемся поцелуе. Душ всё ещё был включён, и струи воды мочили их волосы и спины, стекая по изгибам позвоночника. Ци Байча поднял голову, его полуприкрытые глаза подёрнулись лёгкой дымкой от поцелуя.              Его кожа покраснела — и не только от жара в ванной. Он знал, что Фу Минъе сейчас чувствует то же самое: у них было одинаковое дыхание — гораздо учащённее, чем обычно.              На запотевшем стекле душевой кабины остался чёткий отпечаток ладони. Ци Байча прижался к стеклу и услышал, что душ выключили. Он слегка опустил взгляд, ожидая, когда уже Фу Минъе возьмёт его.              ...А потом его спину начали тереть полотенцем.              Фу Минъе вытирал ему спину.              Вытирал спину?!              Ци Байча открыл глаза и обернулся с легким замешательством:              — Ты...              — Если ты не вытрешься, то простудишься. Тебе не холодно? — Фу Минъе тщательно вытер все капли с его тела. — Если ты заболеешь, то тебе будет потом плохо.              У смертных очень слабые тела, поэтому он должен хорошо заботиться о Чаче.              Ци Байча подумал, что он ведь Снежный Бог, с чего бы ему бояться холода? Он не сдался и начал:              — Разве ты не хочешь... — «разве ты не хочешь попробовать со мной новое место???»              — Подними немного руки, — выражение лица Фу Минъе не менялось, — я не могу дотянуться сюда.              Ци Байча поднял руки, он всё ещё не мог поверить:              — Ты действительно не понимаешь...              Фу Минъе поменял полотенца:              — Опусти голову, волосы тоже нужно высушить.              Ци Байча опустил голову и искоса взглянул на Фу Минъе.              Никакой реакции.              Ци Байча:              — …              Бога очень разгневали.              Фу Минъе тщательно вымыл Ци Байчу, высушил его волосы, завернул в банное полотенце и отправил из ванной целым и невредимым. Затем он закрыл дверь и пошёл приводить себя в порядок.              Из ванной снова донёсся звук льющейся воды.              Ци Байча, которого выставили за дверь:              — …              Снежный Бог родился с чистым сердцем и немногочисленными желаниями, но после того, как он полюбил смертного, зимний ледяной мороз превратился в мягкую весеннюю родниковую воду. Он с самого начала привык к близости с Фу Минъе, и ему не нравилось, что его бросили на полпути, после того как раздразнили.              Он взял зеркало с прикроватного столика и взглянул на себя. У мужчины, только что вышедшего из ванны, была такая нежная кожа, что, казалось, её можно повредить прикосновением, румяный цвет лица и великолепное тело, он такой очаровательный, что не получилось бы сосредоточиться на чём-то одном.              Но даже при этом кое-кто не отреагировал.              Ци Байча отложил зеркало и задумался.              Что сегодня случилось с господином Фу?              В ванной Фу Минъе, который до этого изо всех сил старался притворяться беззаботным, сразу же отрегулировал температуру воды на самую холодную и лил её себе на голову, чтобы тело, подавленное сверхъестественной силой, полностью успокоилось.              Разве он мог не желать Чачу?              Увидев, как обычно сдержанный и холодный мужчина молча и приглашающе наклоняется, а потом с непониманием раздражается, когда его предложение не приняли, и обижается, высушивая волосы феном... Фу Минъе захотелось прижать его к стене и заласкать до слёз.              Но ему пришлось сдержаться.              У смертных очень хрупкая психика. После сегодняшнего инцидента, Чача, должно быть, был напуган и нуждался в хорошем отдыхе. Он не мог тревожить того ещё больше.              Тела смертных очень хрупки. Им нельзя долго возиться в ванной, чтобы не допустить плохого самочувствия Чачи.              Фу Минъе был очень внимателен и охотно сдерживал себя, потому что ему нужно было думать о Ци Байче.              Он быстро привёл себя в порядок, завернулся в банное полотенце и вышел.              Боги не пачкались, и им не нужно было следить за питанием. Изначально им даже не нужно было принимать душ или есть. Но после знакомства с Ци Байчой, его образ жизни стал всё более походить на образ жизни людей.              Когда Фу Минъе вышел из ванной, Ци Байча, лежащий на кровати, повернулся к нему спиной и натянул одеяло.              Как будто он его не видел.              Фу Минъе подумал, что Чача устал, и не стал мешать ему отдыхать. Он молча переоделся в пижаму и тихонько забрался под одеяло, намереваясь уснуть.              Ци Байча хотел, чтобы муж пришёл и уговаривал его.              Он просто обязан был прийти и уговаривать его.              Столько лет он оставался хладнокровным и самодостаточным, но когда он оказывался рядом с любимым человеком, то превращался в снежного мальчишку, неспособным вынести ни малейшей обиды.              Однако, после того, как Ци Байча долгое время не слышал никакого движения позади, он перевернулся и увидел, что Фу Минъе мирно спит, закрыв глаза.              — ...              Его взглядом можно было убить.              — Господин Фу, — спокойно сказал Ци Байча.              Фу Минъе тут же открыл глаза:               — Что-то случилось?              Ци Байча подозрительно посмотрел на него.              Фу Минъе сразу занервничал.              Было кое-что, что он скрывал от Ци Байчи, поэтому он не мог выносить таких пристальных взглядов.              Фу Минъе был честен и открыт во всём перед Ци Байчой, скрывая только одно — его сущность бога.              И, к тому же, Бога Тьмы.              Бог Тьмы был самым обычным богом, и его связь со злом была не совсем привычна. Люди — существа с самыми тёмными мыслями, но они много рассуждали о добре и зле. Они относились ко злу как к уничижительному термину, говоря, что «зло не может победить добро» и «светлое с тёмным несовместимо».              Чача был праведным и добросердечным человеком, и Фу Минъе очень боялся, что между ними возникнут разногласия.              На самом деле, он всё ещё был немного напуган. Даже будучи самым могущественным богом молитв в мире, он всё равно втайне чувствовал себя неполноценным перед своим любимым. Фу Минъе ненавидел тёмную энергию, он считал, что у всего существующего в мире ужасные сердца и грязные души, но сама его сущность представляла собой хаотичную и мутную энергию, которая была темнее всех аур зла.              Сначала он не думал, что есть что-то, ради чего стоит жить, но после встречи с Ци Байчой его жизнь обрела смысл.              Мир создан из хаоса. Чистая ци превращалась в прекрасную сущность гор и рек, солнца, луны и звёзд, питая всё сущее в природе. Мутная ци скрывалась в земле, распространялась во тьме, обретая форму злых мыслей, невидимых в своём существовании.              Бог Тьмы ненавидел весь мир, но больше всего он ненавидел самого себя.              Он чувствовал, что украл незаслуженное благо, греясь в тепле хрустальных искрящихся снегов, подобно которым был Ци Байча. У него даже душа была такой чистой и благородной.              Проще говоря: «Ах, я такой грязный, а он такой чистый, добрый и непритязательный, я его недостоин», — под звуки плача.              Более того, даже если отбросить имя Бога Тьмы, между богами и людьми всегда существовала вечная дистанция. Боги слишком недоступны для смертных. Он не хотел, чтобы Ци Байча почувствовал, будто находится в невыгодном положении в их отношениях, поэтому он хотел жить обычной жизнью подле смертных.              Об этом и беспокоился Фу Минъе.              Чача ведь не мог... узнать об этом, правда?              В идеале, он не узнал бы, ведь Фу Минъе нигде не показал бреши, к тому же нормальные люди не смогли бы вести себя привычным образом, узнав, что их возлюбленный — бог...              Мысли Фу Минъе дрейфовали, как облака по небу, но слова Ци Байчи резко вернули его обратно.              — Не смей... — Ци Байча сложил руки на груди, в его глазах вспыхнул холодный огонь.              Фу Минъе затаил дыхание.              — Тебе, правда, не стоит скрывать такое от меня, — Ци Байча слегка вздохнул. — Я люблю только тебя. Кем бы ты ни был, я не буду ничего иметь против. Просто будь со мной откровенен, не таи таких секретов.              Чача действительно узнал!              Фу Минъе так нервничал, что у него чуть сердце не выскочило.              Может быть, Чача видел, как он ранее на складе уничтожал демона похоти и ненасытного духа?              Чача узнал, что его муж не обычный человек?              И Чача не возражал, что тот не смертный?              У него трепетало сердце и дрожали руки. Ему хотелось обнимать мужа до конца времён.              — Даже если ты не такой, я не стану разводиться с тобой из-за этого. Я останусь с тобой навсегда, — мягко сказал Ци Байча.              Фу Минъе был очень тронут.              Его сердце суматошно колотилось.              Ци Байча сделал паузу, и его голос стал ещё мягче:              — Господин Фу, скажи мне правду, у тебя снова импотенция?              — ...              Сердце завертелось и рухнуло в пропасть.              Фу Минъе немного помолчал и спросил:              — Милый, почему ты так решил?              На лице у Ци Байчи было написано: «Тебе не нужно притворяться сильным, я всё прекрасно понимаю», большими буквами: «Тебе не нужно ничего объяснять, я уже всё знаю. Мужчина ведь не может отказать».              — Дело не в том, что я не способен.              — Но когда мы начали встречаться, и ты прямо сказал, что не можешь, я не бросил тебя. Я даже вышел за тебя и подождал, пока ты вылечишься. О чём ты сейчас беспокоишься? — озадачился Ци Байча.              — Дело не в том, что я не способен.              — Я найду тебе хорошего врача...              — Дело вовсе не в том, что я не могу! — оправдываясь, Фу Минъе повысил голос.              Ци Байча смотрел на него, не мигая.              — Ты плохо со мной поступил.              Снежный мальчишка был зол.              Фу Минъе в один миг растерял весь напор, и его тон стал мягче:              — Разве тебя сегодня не напугали похитители?              Ци Байча немного подумал:              — Да, мне было жутко страшно в тот момент. К счастью, пришёл ты, — он мягко улыбнулся.              Фу Минъе потрепал его по волосам:              — Конечно, ведь я очень забочусь о тебе. Хорошо отдохни сегодня вечером, не утомляй себя ещё больше.              — Хорошо, — ответил Ци Байча.              В ту ночь они обнялись и заснули.              Ци Байча быстро погрузился в глубокий сон в его объятиях, Фу Минъе отвёл прядь волос со лба мужчины в сторону и закрыл глаза, всё ещё обнимая того.              Возможно, из-за переживаний этого дня Фу Минъе приснился кошмар.              Ему снилось, что мир изменился, и следующие сто лет пролетели во мгновение ока.              В его сне они с Чачей провели вместе всю жизнь, и в конце концов седовласый Чача умер у него на руках.              В момент, когда человек в его объятиях навсегда прикрыл глаза, Бог Тьмы снял с себя личину смертного и вернулся к своей сильной форме.              Он тихонько обнял Чачу, как делал это каждое утро, и поцеловал мужчину... нет, старика в лоб.              После этого он не похоронил Чачу, и они, как прежде, жили вместе.              Он по-прежнему каждое утро целовал Чачу на прощание, три раза в день кормил его овощами, купал и обнимал на ночь.              В конце концов, он каждый день целовал скелет, кормил зияющие провалы черепа, тщательно чистил его кости и засыпал вместе со скелетом...              В ожидании перевоплощения его души.              Бог Тьмы мог слышать только злые мысли и знал, где находится человек. Но Чача был чистой и доброй душой, без единого тёмного помысла. Он долго искал Чачу, но не находил. А когда, наконец, нашёл, то опоздал на шаг и увидел, что тот женился...              — Чача!              Увидев это во сне, Фу Минъе сразу же проснулся.              На улице уже светало, солнечный свет проникал сквозь окна, согревая комнату.              Молодой мужчина спал рядом с ним, и его лицо, освещаемое лучами, выглядело так нежно и ласково.              Услышав его голос, Ци Байча тоже проснулся и сонно сел:              — Ты в поряд…              Не успел он договорить, как Фу Минъе снова крепко обнял его.              Он каждый день был таким цепким.              Ци Байча беспомощно похлопал его по спине:              — Кошмар приснился?              Фу Минъе кивнул и молча обнимал его.              — Тебе снилось, что за тобой гонится призрак? — спросил Ци Байча.              Фу Минъе на мгновение замешкался, затем снова кивнул.              — Ты уже такой большой, а всё ещё боишься привидений, вставай давай, — рассмеялся Ци Байча. — Я приготовлю завтрак. Тебе ещё идти в компанию, а мне нужно в школу.              Фу Минъе неохотно отпустил его:              — Я тебе помогу.              — Тебе нельзя на кухню, — посмотрел на него Ци Байча. — Знаю я твои кулинарные навыки.              — ...              Фу Минъе признал, что его умения готовить действительно оставляли желать лучшего. Его еда отнюдь не так хороша, как та, которую делает Чача.              Но в своём сне, после смерти Чачи, он научился вкусно готовить. Каждую специю он добавлял в соответствии с привычками Чачи, чтобы вернуть тот знакомый вкус.              При воспоминании об этом, разум Фу Минъе снова окутали тёмные тучи.              Он посмотрел на суетящегося на кухне Ци Байчу и принял решение.              Он не мог больше ждать, он должен был найти способ сделать Чачу бессмертным.