Заметки докторского общежития

Вечером, когда Ли Вэй поднялся наверх, мама Цзи увела сына в гостиную. Усадив его на мягкий диван, она посмотрела ему в глаза и спросила: — Ты всё хорошо обдумал, Цзи Е? Он кивнул с твёрдой уверенностью. — Ты правда готов прожить с этим человеком всю жизнь? Неважно, какими жестокими будут сплетни, как бы тяжела ни была судьба, какие бы испытания ни ждали впереди, ты готов быть с ним до конца, до глубокой старости? Цзи Е снова кивнул, не колеблясь. Вытирая слёзы, Мама Цзи всхлипнула: — Но я так боюсь, что он тебя бросит… Лицо сына потемнело. — Мам, ты хоть раз верила в меня? — возмущённо выпалил он. Она посмотрела на него с укором: — Тьфу! Взгляни на себя! Он красавец, единственный сын, будущий доктор наук! Неужели ты думаешь, что он польстился на наши деньги? Я же тебе твердила, учись, стремись к большему! А ты? В университете только и делал, что играл в карты да бегал за девчонками. Я уже думала, ты никогда не женишься! Ещё в старших классах было ясно, что учёба не твоё. В средней школе ты с отцом сбегал с уроков ради комиксов! А в начальной школе даже птичьи гнёзда во дворе не оставлял в покое! Цзи Е, сделав два шага к лестнице, крикнул: — Мам, отец опять курит во дворе! Разъярённый вопль мамы Цзи разнёсся по дому, и она бросилась во двор. С притворной скорбью перекрестившись, Цзи Е пробормотал: — Папа, да пребудет с тобой удача. Курение вредит здоровью, знаешь ли. На цыпочках он прокрался наверх. Ли Вэй, стоя на лестничной площадке, лениво наблюдал за двором. Цзи Е выглянул и увидел, как мать, полная энергии, тянет отца за ухо вокруг фонтана. Он вздохнул, размышляя, насколько не по-сыновьи наслаждаться этим зрелищем семейного «правосудия», когда Ли Вэй вдруг спросил: — Есть сигареты? Парень похлопал по карманам и, шмыгнув носом, ответил: — Нет. Скрестив руки, Ли Вэй прищурился и внимательно посмотрел на него: — Знаешь, в больнице я заметил кое-что странное. Ты всегда таскаешь сигареты, но в последнее время ни разу не курил. А вчера, когда зашёл к нам в общагу, выглядел так, будто перебрал с чем-то покрепче. Что это было? Уловив его взгляд, Цзи Е невольно отступил. Ли Вэй шагнул ближе: — Курение, карты, мелкие ставки... Это я могу стерпеть. Но наркотики, Цзи Е, это перебор. Понял? Тот жалобно пискнул: — Я не употребляю наркотики! — Тогда где ты пропадал? Цзи Е растерянно огляделся, его глаза заблестели, и он протянул с наигранной нежностью: — Дорогой… Передразнивая, юноша пропел: — Жена… А затем посерьёзнел: — Не объяснишь прямо сейчас, до завтрашнего рассвета не доживёшь! В этот момент Цзи Е показалось, что Ли Вэй возвышается над ним, как на вершине горы, а за его спиной медленно восходит огромная луна. Тени ворон и летучих мышей промелькнули в воздухе, а где-то вдали, хохоча, пролетела ведьма на метле, выкрикивая: — Наконец-то я заполучила прах Кикё!*1 Цзи Е вздрогнул. Мило улыбнувшись, Ли Вэй подмигнул. Паренёк рухнул на колени, разрываясь в притворных рыданиях: — Любимый, я виноват! Я скопил тайную заначку! Прости, я раскаиваюсь, клянусь, больше не посмею! Я всё расскажу, меня заставили, я не хотел тебя обманывать! Тем временем профессор Цинь мирно спал, когда телефон на тумбочке разразился пронзительным звонком. Ян Чжэнь, уткнувшись в подушку, пробормотал: — Дундун, не шуми… Мысленно проклиная сына всеми нерешёнными задачами по математике, Цинь Цзянь схватил трубку. Голос Ли Вэя, искажённый помехами, звучал зловеще: — Босс, ваш Ян Чжэнь помогал кое-кому меня обманывать. Ян Чжэнь резко сел, шёпотом спрашивая: — Что, дело раскрыто?! Цинь Цзянь, хитро улыбнувшись, прижал ученика к себе, зажав ему рот, и невозмутимо ответил: — Что? Обман? Ян Чжэнь тебя обманывал? Обязательно разберусь, не переживай! Ли Вэй мысленно выругался: Вот старый лис, и ты туда же! Затем медленно протянул: — Учитель… Цинь Цзянь бодро отозвался: — Здесь я, Укун!*1 Ли Вэй продолжил: — Ученик в замешательстве, прошу разъяснить, если пойман крупный казнокрад Хэ Шэнь*3, а его имущество исчисляется миллионами, что делать? Цинь Цзянь выпалил: — Конфисковать в казну! Ли Вэй повысил голос: — Хм? Профессор быстро поправился: — Ай, молодец, за конфискацию наградить надо! Удовлетворённый, Ли Вэй повесил трубку. Ян Чжэнь, вырываясь из объятий, с выражением лица, будто его раздавили, спросил: — Меня… убьют? Цинь Цзянь с тяжёлым вздохом кивнул. Ян Чжэнь соскочил с кровати: — Дундун! Мачеха будет скучать по тебе! Мачеха не забудет тебя! Профессор ловко перехватил его за талию, уложил обратно на кровать, укутал одеялом, оставив торчать лишь прядь волос, и, расцеловав, самодовольно сказал: — Придётся на пару дней взять отгул и остаться дома. Побудешь со мной, в институт не пойдёшь! Тем временем Ли Вэй, повесив трубку, повернулся и мрачно уставился на Цзи Е. Тот изобразил самое невинное выражение, склонил голову набок и пропищал: — Мяу? Подражая его интонации Ли Вэй ответил: — Угу? Цзи Е загорелся желанием объясниться, но подавил порыв, молча подал Ли Вэю бухгалтерскую книгу и, понурив голову, поплёлся в угол своего захламлённого офиса. Там, среди крошек от лапши и следов мышей, он принялся чертить круги на полу. Ли Вэй уселся за компьютер, оглядывая офис. Пять компьютеров, перепутанные провода, стены, увешанные беспорядочными планами работы. Один из сотрудников за три дня умудрился завести знакомство с топ-менеджером B2B-платформы, и переговоры шли полным ходом. Ещё одна сделка была почти завершена, и на бумаге красным маркером красовалась жирная стрелка с надписью: Мы обязательно победим! Ли Вэй, листая книгу учёта, усмехнулся: — Победим? Если только пиццу победите… Он кивнул Цзи Е, взглядом требуя: — Иди, принеси все старые записи о сделках компании. Парень мелкими шажками побежал в соседнюю комнату, долго копался в жёстких дисках, наконец нашёл нужное и вернулся. Ли Вэй уже открыл свой ноутбук и, поправляя очки, изучал код. Густые строки символов отражались в стёклах его очков, скрывая взгляд. Но лицо его было спокойным, настроение, кажется, приподнятым. Цзи Е на миг показалось, что если сейчас подскочить, виляя хвостом, то вместо ругани можно получить похвалу. Он простоял в нерешительности целую вечность: кинуться или не кинуться? Вопрос жизни и смерти! На следующий день сотрудники маленькой компании, придя на работу, увидели своего босса, подвешенного под потолочной балкой. Он жалобно стонал: — …Разреши, разреши, разреши мне вернуться к мирской жизни и жениться… Снять монашескую робу, надеть шёлковое платье, покинуть пустоту храма и вступить в мир суеты, чтобы монах не стучался под луной в мою дверь… Один из коллег, с ухмылкой, заметил: — Босс, опять напеваешь пошлые песенки? Неудовлетворён, что ли? Он принял соблазнительную позу и томно вздохнул: — Ах, весна цветёт пышным садом, как тут не потерять голову! Жаль, что делить эту красоту приходится с куском вяленого мяса, болтающимся под потолком… Вдруг он почувствовал жгучий взгляд. Обернувшись, он увидел Ли Вэя в строгих очках, с холодным взглядом, стоящего неподалёку. Коллега остолбенел, а затем с воплем кинулся к нему, рыдая: — Красавец! Я дождался тебя! Как я тосковал! Помнишь нашу первую встречу? Весь шум мира стих, толпа расступилась, как море, а ты стоял там, под угасающими огнями, так спокойно, и смотрел на меня с нежностью… Ли Вэй пнул его носком ботинка: — А ещё я врезал тебе по лицу. — И, повернувшись к Цзи Е: — Это кто? Тот, подпрыгивая, чтобы достать до пола, ответил: — Наш финансовый гений, будущий директор по финансам. Ли Вэй молча приложил руку ко лбу, вернулся в офис и сел за компьютер. Протянув руку к мышке, он вдруг почувствовал, что она мягкая и тёплая. Приглядевшись, он вскочил и заорал: — Цзи Е! Это что, твой стол роддом для мышей?! Сноски: *1. Фраза ведьмы «Наконец-то я заполучила прах Кикё!», это цитата из манги и аниме «Инуяша» (InuYasha) Румико Такахаси. *2. «Здесь я, Укун», отсылка к роману «Путешествие на Запад» (西游记). Укун (Царь Обезьян), ученик монаха Сюаньцзана. *3. Хэ Шэнь историческая личность, чиновник династии Цин, известный коррупцией. Его состояние, конфискованное после смерти императора Цяньлуна, превышало годовой доход казны. *** Перевод команды Golden Chrysanthemum