Под покровом сна

      Кровь пропитала белоснежный пушистый плед, стекала по деревянному каркасу кровати на светлый пол. Нора пораженно подняла взгляд чуть выше.       Элли лежала на боку, поджав колени к груди, словно испуганный ребенок. Ее лицо побледнело и практически сливалось с покрывалом. Нора непонимающе шагнула вперед, чувствуя как нарастает паника.       — Что случилось?       Девушка слабо приподняла голову и прищурилась, глядя в проем. Она приоткрыла рот, но слова, слетавшие с ее губ, были такими тихими, что казалось, что Элли, подобно вытащенной на берег рыбешке, просто глотает воздух в приступе беззвучной агонии. Спустя пару мгновений Нора пришла в себя и кинулась к кровати. Стоило ей подойти, как взгляду открылась ужасающая картина: платье пропиталось темной кровью, а прямо на животе виднелся глубокий длинный порез. Элли казалась такой хрупкой и маленькой, свернулась калачиком, вокруг своей боли.       — О нет… — прошептала женщина, падая на колени.       Она сжала безвольную холодную ладонь Элли и чуть тряхнула ее, чтобы привести в чувства, но это не помогло. Ее глаза казались тусклыми и какими-то сухими, к радужке тянулись сети потрескавшихся капилляров.       — Я сейчас позову на помощь, ты только держись, — пообещала Нора.       Она попыталась встать, но неожиданно Элли мертвой хваткой вцепилась в запястье, будто на это движение ей пришлось потратить все оставшиеся жизненные силы. Ее пальцы оставляли маленькие бордовые следы крови на коже.       — Нет, — прохрипела она. — Времени… нет…       — Тебе нужна помощь, — горячо заговорила Нора. — Тебя спасут, все будет хорошо, просто продержись еще немного… Пожалуйста.       Ложь обжигала язык. Девушка искренне старалась поверить в то, что говорит, однако глубоко они обе понимали — это обман, самый жестокий из всех, потому что Нора пыталась обвести вокруг пальца саму себя.       — Все… будет хорошо, — слабо повторила Элли с блеклой улыбкой на измученном лице. — Мне очень холодно, Нора.       — Умоляю, отпусти, — в панике прокричала женщина, пытаясь расцепить холодные пальцы. — Я сейчас… Приведу… — она огляделась по сторонам, не зная, что и сказать.       Что нужно говорить в такой ситуации, когда так остро осознаешь, что твои слова могут стать последним, что услышит человек при жизни? Как можно успокоить того, кто висит на краю обрыва с полным пониманием того, что падение неизбежно?       Непроизвольно слезы потекли по щекам. Нора пыталась остановить их, пыталась убедить себя, что ничего страшного не произойдет, потому что она не даст Элли умереть вот так, а завтра они обязательно встретятся и девушка улыбнется своей яркой широкой улыбкой, которая не может никого оставить равнодушным.       — Побудь со мной, — жалобно произнесла она. — Я не хочу… быть одна… сейчас…       Нора накрыла ее ладонь и кивнула, чувствуя как горло сжимается. Губы Элли посинели, это было видно даже под слоем блестящей помады.       — Я тут, — прошептала Нора, гладя девушку по темным волосам, липким от пота. — Я с тобой. Что произошло? Кто это сделал? Скажи мне, кто…       — Я хотела обнять Кэрри… — вдруг проговорила Элли. — Я думала… Думала, что еще… смогу… Думала, что еще есть… время… Потом…       — Ты ее обнимешь, обязательно, — тяжело дыша, ответила женщина. — Дай мне привести помощь, пожалуйста…       — Нет, Нора… Я хочу видеть твое лицо… Перед тем, как закрыть глаза… Мне тяжело дышать… — она попыталась пошевелиться, но тело тут же содрогнулось от ужасной боли.       Элли открыла рот в беззвучном крике, по бледным щекам текли слезы, оставляющие маленькие черные следы туши. Она так хотела быть красивой в этот вечер, так много сил приложила чтобы организовать вечеринку, которая так внезапно стала прощанием. Элли собственноручно организовала себе поминки при жизни.       — Что я могу… Что я могу сделать для тебя? — Нора старалась не плакать, старалась так сильно, но не выдержала.       — Я хочу увидеть маму… — сдавленно проговорила Элли. — Хочу ей сказать… То, что должна… Я хочу, чтобы все… все знали, что я… я люблю их… Мне страшно, Нора… Не бросай меня… Не сейчас…       — Господи… — прошептала Нора, утирая слезы со своих щек.       — Найди Ребекку… потом… Обещай…       Глаза Элли постепенно теряли свою задорную искру и теперь больше походили на жуткие стеклянные шары, что вставляют в фарфоровых кукол. Девушка хотела сказать еще что-то, но вместо слов наружу вылился мокрый всхлип, а с губ потекла тонкая струя крови вперемешку о слюной.       — Нет! Нет-нет-нет!       Рука Элли соскользнула вниз, а Нора поднялась, трогая щеки девушки. Она пыталась трясти ее, привести в чувства, но тело не реагировала. Девушка так и осталась лежать с широко распахнутыми глазами. В них больше не было боли и страха. Казалось, что в это мгновение Элли нашла умиротворение, спокойствие и некоторое очарование, заглушившее весь ужас происходящего.       — Нет, Элли, ты не можешь так уйти, — решительно сказала женщина. — Пока ты спишь, я приведу кого-то. Мы все исправим, слышишь меня?       Элли не слышала.       Нора попятилась назад, пока дверной косяк не врезался в спину, укол боли отрезвлял, заставлял пробудиться от оцепенения. Женщина схватилась за дверь и бросилась в коридор. Дрожащие ноги вели ее вперед, в непонятном направлении. Нора не видела перед собой ничего, но вовсе не из-за слез, застлавших глаза. Мысленно она осталась в той комнате, рядом с безжизненным телом Элли.       Женщина вырвалась во внутренний дворик, где встретила недоумевающие взгляды Барбары и Леты. Обстановка снаружи казалась такой фальшивой после всего того, что пришлось увидеть Норе. От осознания, что мир вокруг так равнодушен к трагедиям, стало невыносимо противно и нелегко. Нора не имела права винить всех остальных за то, что они продолжали веселиться, пребывая в блаженном неведении, однако ничего поделать с собой не могла: волна жгучей злости накрыла с головой.       — Что такое? — бросила Барбара, державшая в руках тарелку с последней брускеттой, приготовленной Элли.       — Элли… Она там, в своей комнате… Мне нужно найти Фредерику.       Слова не складывались в предложения, вылетали рваными невнятными обрывками мыслей, роившихся в гудящей голове.       Лицо Барбары мгновенно изменилось: в глазах мелькнуло осознание, стремительно сменившееся ужасом. Она тряхнула головой и сжала ладони в кулаки.       — Что это значит? — недоумевающе спросила Лета, оглядываясь по сторонам. — Я не понимаю… — она сделала шаг вперед, но Барбара тут же остановила ее, схватив за плечо.       — Сиди тут, за нами не ходи, поняла? Увидишь Фредерику — скажи, чтобы шла к комнате Элли, — быстро скомандовала девушка и направилась прямо к Норе. — Идем.       — Нужно найти врачей и…       — Идем, — настойчиво повторила Барбара.       У женщины не было сил спорить, она просто схватила Барбару за руку и силком потащила к жилому блоку. Она хотела разделить с кем-то этот животный страх, хотела, чтобы хоть кто-то понял ее. Нора с силой толкнула дверь и остановилась, тяжело дыша. Барбара замерла на пороге, пораженно открыв глаза. Она сделала пару шагов и замерла посреди комнаты не в силах отвести взгляд.       — Твою мать… — прошептала Барбара.       — Нужно привести помощь, нужно…       — Да тихо ты! — рявкнула она и осторожно сделала два шага вперед.       Девушка склонилась над телом и коснулась пальцами шеи. Нора осторожно выглядывала из коридора, страшась даже ступить в спальню Элли. Она надеялась, что сейчас Барбара кинется обратно, побежит искать врачей или санитаров, однако она просто выпрямилась и покачала головой.       — Поздно, — лишь произнесла она.       — Что ты сказала? — прошипела Нора.       — Я сказала, что все, — с металлом в голосе повторилась девушка. — Не понимаешь? — она развернулась, глядя на девушку с безумным пламенем в глазах. — Она умерла, не дышит. Истекла кровью. Мертва. Конец. Как сказать, чтобы до тебя дошло?       — Заткнись! — прокричала Нора.       — Не ори!       — Сама не ори!       На секунду воцарилась тишина, две пациентки с гневом глядели друг на друга, а время, казалось, замерло на несколько мгновений. Легкие наполнял тошнотворный запах крови и смерти.       Как пахнет смерть? Смерть пахнет как отчаянные слезы, как неуемная головная боль, как ржавое железо.       Барбара сделала несколько шагов вперед и порывистым движением положила руки на плечи Норы, глядя прямо ей в глаза. Хватка ее пальцев становилась все сильнее, пока сустав не пронзила острая боль. Девушка скривилась и попыталась оттолкнуть ее, однако та лишь сильнее надавила.       — Угомонись, поняла? Твоя истерика не поможет. Надо сообщить Фредерике.       — Нет… Надо позвонить в полицию…       Нора достала из кармана телефон, но Барбара просто выхватила его из рук и швырнула прямо на пол. Послышался громких хруст — девушка придавила устройство ботинком, глядя прямо в глаза растерянной Норы, так и оставшейся стоять с сжатыми ладонями. Она медленно моргнула и перевела взгляд вниз: осколки корпуса разлетелись по полу, стекло покрылось мелкой сетью трещин.       — Какая же ты идиотка! — оскалилась она. — Позвонить в полицию? Ты реально не понимаешь?       — Ты совсем…       Барбара скривилась и отвесила Норе звонкую пощечину.       — Очнись! Все! Игры кончились.       Она грубо схватила женщину за руку и потащила наружу. В коридоре показался силуэт Фредерики, рядом с ней бежала Ребекка. Нора положила ладонь на пульсирующую щеку и проглотила сдавленный всхлип. Горячие слезы капали на пол, она совершенно не понимала, что происходит.       Доктор подошла прямо к ней и холодно осмотрела лицо, взявшись за подбородок.       — Ты ее нашла? — быстро спросила врач.       — Да… — проговорила женщина.       Фредерика кивнула и достала из кармана своего халата шприц. Нора не успела даже вскрикнуть: угла вонзилась прямо в пульсирующую артерию на шее. Женщина пошатнулась и схватилась за стену, чтобы не упасть, но колени постепенно слабели, а зрение ухудшалось с каждой секундой. Дышать становилось все тяжелее, в удушающей панике Нора схватилась за шею и открыла рот, но язык будто прилип к небу. Звуки размазывались, лишь мельком женщина слышала, как громко спорят Фредерика с Ребеккой, но спустя пару мгновений их нарастающий крики поглотила темнота и тишина.