Чёрная вода ✨

Вивьен сидела, сжавшись в комок на своей убогой койке, уткнувшись лбом в прохладную, шершавую древесину стены. «Чёрт, меня за язык тянул… что они теперь со мной сделают?» — эта мысль билась в её сознании, словно птица о стекло. Чувство тревоги стало её постоянным спутником — живым, клубящимся существом в животе, от которого мутило и кружилась голова. Голод был физической реальностью — слабость, лёгкое дрожание рук, — но мысль о еде, принесённой Агатой, вызывала такой спазм отвращения, что есть было невозможно. А после визита капитана… после тех холодных, оценивающих глаз и циничной усмешки, Вивьен поняла, что теперь не сможет не то что есть, но и спать. Каждый скрип корабельных балок, каждый отдалённый возглас на палубе заставлял её вздрагивать и вжиматься в стену, ожидая, что дверь распахнётся и впустит в её клетку новую порцию ужаса. Она прислушивалась, затаив дыхание, и страх был таким густым и тяжёлым, что, казалось, им можно было подавиться. И тут… дверь открылась. На пороге, залитая тусклым светом заката, стояла Рейна. В её руках был деревянный поднос. Вивьен напряглась, её синие глаза, казалось, стали ещё больше на бледном, испуганном лице. Она неотрывно смотрела на капитана, ожидая насмешки и приказа. — Из моих рук возьмёшь еду? — прозвучал спокойный, лишённый угрозы вопрос. Рейна вошла, и дверь закрылась за её спиной, отсекая клочок внешнего мира. Она поставила поднос на столик. Затем, не спеша, зажгла ещё одну свечу от пламени той, что уже горела в углу. В тесной каморке стало светлее. Мягкий, дрожащий свет выхватил из полумрака бледные черты Вивьен, синяки под глазами и дрожь в уголках губ. — Садись с той стороны стола, — сказала Рейна, её голос был спокойным. Она опустилась на единственный табурет. — Места тут немного, но, сидя на койке, ты сможешь сидеть и за столом. Вивьен, всё ещё не веря происходящему, медленно придвинулась к столу. Её растерянный взгляд упал на поднос. Рыба, запечённая с овощами, ломтик свежего, ещё тёплого хлеба, несколько яблок. Пахло… прекрасно. По-настоящему. И — что было самым главным — этот запах не был отравлен шлейфом смрада и угрозы, который всегда стоял вокруг Агаты. Желудок Вивьен предательски заурчал — громко и настойчиво. Рейна усмехнулась. А Вивьен залилась густым румянцем, сгорая от стыда. — Ешь, Вив. Ты должна быть здоровой и сильной, — констатировала Рейна. — Чтобы товар не потерял ценность? — вырвалось у Вивьен, и в её голосе прозвучала горькая правда. — Именно, девочка, — без тени смущения подтвердила капитан. — А теперь ешь. Или я исполню угрозу. И Вивьен, повинуясь древнему инстинкту, сильнее страха и гордости, взяла вилку. Осторожно, словно боясь спугнуть этот странный момент, она принялась за еду. Рейна наблюдала за этим с молчаливым одобрением. — Молодец, Вив. Ты будешь есть, будешь сильной, и через две недели вернёшься к своей обычной жизни. Будешь ходить в шелках, играть на лютне и читать стихи. Или что вы там, аристократки, делаете? Вивьен не ответила, лишь тяжело вздохнула. — Если мне повезёт, этим я и буду заниматься у леди Себиллы Кроу-Шталь. Это всё, что мне будет позволено. Рейна слегка приподняла бровь, в её глазах вспыхнул интерес. — А что такие, как ты, ещё могут? Росла в шелках, няньки, учителя, прислуга… Что ещё ты умеешь? Вивьен посмотрела на неё, и в её глазах на мгновение мелькнула тень той девушки, которой она была — или мечтала быть. — Я… я люблю книги. Знания. Науки. Мне интересна медицина и… и путешествия в дальние страны, — произнесла она, и в её голосе зазвучали мечтательные, почти детские нотки. — А у леди Себиллы Кроу-Шталь я никогда не смогу делать то, о чём мечтаю… — Она снова вздохнула, и в этом вздохе была вся её сломленная юность. — Зато будешь цела, накормлена и напоена, — заметила Рейна, доедая свою порцию с практичной быстротой человека, привыкшего ценить время. Она отпила из своего кубка и перевела взгляд на Вивьен. — Почему твоя мать потеряла всё? — Ввязалась в какую-то сделку… — Вивьен опустила глаза, её пальцы отломали край хлеба. — Точно не знаю, какую. Её обманули, она вложила всё, что имела. Поэтому она решила поскорее выдать меня замуж, чтобы восстановить финансовое положение семьи. — Значит, ты не знаешь леди Себиллу Кроу-Шталь? — Никогда её не видела. Даже портрета… Но знаю, что она богата. — Тебя везли на север Западного королевства, — Рейна сказала это как констатацию. — Как ты будешь там жить? Под вечно серым небом и в холоде, после жарких Южных островов? Вивьен снова вздохнула, и этот вздох был полон такого отчаяния, что даже Рейна на мгновение замерла. — У меня выбора нет, госпожа. Моя мать всё решила за меня, когда я ещё ребёнком была. Еще тогда она сказала, что отдаст меня за ту, кто даст больше. И этим Ком то стала Леди Себилла Кроу-Шталь... — Она опустила голову, и её золотые волосы скрыли выражение лица. — Такова моя судьба… Рейна наблюдала, как Вивьен, увлечённая беседой, продолжает есть. На её щеках появился лёгкий, здоровый румянец, прогоняя мертвенную бледность. Удовлетворённая — и как капитан, и как наблюдатель — Рейна поднялась. — Я не обещаю, что буду есть с тобой часто. Но приходить я буду. И еду тебе будет приносить другая из моих помощниц. — Она обернулась у двери и сказала. — Но если я замечу, что ты не ешь… я накормлю тебя насильно. Поняла? Вивьен кивнула, её взгляд был прикован к Рейне. Она поднесла к губам свой простой глиняный стакан, отпивая разбавленное вино, но вкуса не чувствовала. Она чувствовала лишь только смесь страха, облегчения и странной, щемящей признательности, которая путала все её мысли и заставляла сердце биться с новой, непонятной тревогой.