Чёрная вода ✨

Казалось, что воздух в капитанской каюте застыл, ледяной и плотный, пропитанный запахом воска, старого дерева и далекого моря. Он ударил Вивьен в лицо, когда Энн грубо втолкнула её внутрь. Девушка пошатнулась, растерянно озираясь. Её взгляд, полный страха, метался по стенам, цепляясь за корешки книг в кожаных переплетах, за желтоватую медь астролябии, за холодный блеск сабель, скрещенных над столом. Она искала спасения в этих безмолвных свидетелях чужой, жестокой жизни. — Вот ваша девчонка, капитан, — бросила Энн с порога, и её голос прозвучал неуместно громко в звенящей тишине. Она подтолкнула Вивьен вперёд, и дверь захлопнулась с глухим звуком отсекая её от остального мира. Рейна не обернулась. Она сидела склонившись над картами, разложенными на массивном столе. В углу, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, застыла Ильда. Её присутствие было острым и давящим, как воздух перед грозой. Угроза исходила от неё так же естественно, как тепло от огня. — Вы… вы хотели меня видеть, капитан? — голос Вивьен оборвался тонкой, дрожащей нитью. Обычно Рейна сама являлась в её каморку, её визиты были внезапными и тревожными, но этот вызов в самое сердце пиратского судна, в логово капитана, ощущался совершенно иначе. Ей было страшно, не на шутку страшно. Рейна медленно выпрямилась и оторвала взгляд от карт. Её тёмные глаза, в которых обычно были насмешливые искорки, сейчас были пустыми и холодными, как зимнее море. Она смотрела на Вивьен долго, изучающе, и под этим взглядом кожа девушки покрылась мурашками. — Да, Вивьен. Я хотела тебя видеть, — её голос был ровным, лишённым всяких эмоций, и от этого он звучал ещё страшнее. — У меня плохие известия. Леди Себилла Кроу-Шталь отказалась платить выкуп. Как и твоя мать. Наше путешествие на Запад оказалось бесполезной тратой времени и ресурсов. Мы понесли убытки. Вивьен замерла. Кровь отхлынула от её лица, оставив после себя мертвенную бледность, на которой веснушки проступили тёмными, горькими точками. Её тонкие пальцы, привыкшие к шёлку страниц, судорожно вцепились в грубую шерсть накидки — той самой, что когда-то казалась знаком необъяснимой заботы, а теперь стала последним, иллюзорным укрытием. Она теребила ткань, мяла её, будто пытаясь удержать в руках ускользающий, рушащийся мир. — Как… как же теперь? — выдохнула она, и пар от её дыхания на мгновение повис в холодном воздухе. — Мне жаль, Вивьен. Ты будешь продана. В первом же вольном порту на юге я продам тебя работорговцам. Возможно, тебе повезёт. Иногда покупатели заботятся о красивых вещах. — Нет, — это был не крик, а тихий, отчаянный стон, вырвавшийся из самой глубины её существа. — Нет, прошу! Вы же понимаете, что они со мной сделают! — Прекрасно понимаю, — в голосе Рейны впервые прорезалась стальная, безжалостная нота. — Но корабль нужно содержать, команду кормить. Бизнес есть бизнес. Денег за тебя я не получила, а выбрасывать за борт ценный товар — расточительство. Что ещё ты предлагаешь? — Отпустите меня! Прошу, в первом же порту, я просто уйду! Я исчезну! — она сделала отчаянный шаг вперёд. — Я всё решила, Вивьен, — отрезала Рейна. Её взгляд снова упал на карту, на изгибы береговой линии, и Вивьен поняла, что для капитана она перестала существовать. Она стала всего лишь проблемой, которую нужно решить. — Ильда, отведи её в трюм. Она больше не ценная заложница. Нет смысла держать её в отдельной каюте. — Как скажешь, капитан, — Ильда отлепилась от стены. На её губах медленно расползлась широкая, предвкушающая ухмылка. Она ждала этого приказа. Она подошла к Вивьен. — Ну что, пойдём, аристократка. Пора узнать, как живёт простой люд. Её рука, твёрдая и мозолистая, сомкнулась на локте Вивьен. Хватка была такой сильной, что девушка вскрикнула от острой боли. — Капитан! — взмолилась Вивьен, упираясь, её ноги в тонких туфельках скользили по гладко выскобленным доскам. — Нет! Рейна, я умоляю вас! Не отдавайте меня! — Вперёд, красотка, — прорычала Ильда, грубо дёргая её к выходу. — Рейна! Госпожа! — Вивьен в отчаянии вцепилась пальцами свободной руки в дверной косяк. Ногти вцепились в отполированное дерево. Но силы были неравны. Одним мощным рывком Ильда выволокла её за порог. Дверь захлопнулась, отрезая последние крики, полные ужаса: «Нет! Отпусти!» Рейна не сразу опустила голову. Несколько долгих мгновений она смотрела на тёмный прямоугольник двери, за которым ещё слышались приглушённые, разрывающие душу рыдания, постепенно удаляющиеся и затихающие в гулких звуках корабельной жизни. Потом она медленно, будто каждое движение требовало неимоверных усилий, опустилась в своё массивное кресло. Её пальцы легли на карту, обводя извилистый путь на юг, в жаркие, беззаконные воды. Ильда волокла Вивьен через палубу, залитую тусклым светом редких фонарей. Девушка отчаянно сопротивлялась, её ноги заплетались, цеплялись за неровности досок? a cлёзы застилали глаза. — Отпусти меня! Пусти! — Успокойся, птичка, а то крылышки обломаю, — шипела Ильда, её пальцы впивались в руку девушки. — Куда куколку тащишь, Ильда? — раздался хриплый смех. Из круга женщин, сидевших на палубе, поднялась Агата. Она вынула изо рта дымящуюся трубку, и её беззубая улыбка в полумраке выглядела зловеще. — Капитан приказала в трюм. Выкупа не будет. Продадим её в первом же вольном порту, — бросила Ильда, не останавливаясь. — Продадим? — подхватила другая пиратка, её глаза хищно блеснули. — А чего добру пропадать? Может, сначала сами поиграем? Давай её сюда, Ильда! — Капитан сказала — в трюм! — рявкнула Ильда, но в её голосе уже не было прежней уверенности. Предложение повисло в воздухе, густое и соблазнительное. Агата поднялась на ноги, её грузная фигура заслонила свет. Она подошла вплотную, обдавая их запахом дешёвого рома и табака. — Ты, Ильда? Та самая Ильда, что не пропускает ни одной юбки? И ты так просто отведёшь этот нежный цветочек в сырой трюм? — она протянула руку и грубо провела тыльной стороной ладони по мокрой щеке Вивьен. — Капитан ничего не узнает. Мы быстро и аккуратно… — Прошу, не трогайте меня! — умоляла Вивьен, её голос сорвался на высокий, почти истерический крик. — Не надо! Ильда смотрела на это залитое слезами лицо, на дрожащие губы, на бездонный ужас в глазах. Девчонка была так красива в своём отчаянии, так чиста и нетронута. Жажда обладать этим, сломать, подчинить себе — перевесила остатки осторожности и верности приказу. — Хорошо, Агата, — прохрипела она. — Только без увечий. Товар портить нельзя. Пошли. Она резко рванула Вивьен в другую сторону, прочь от люка в трюм, к носовой части корабля. Туда, где в крошечном кладовом отсеке хранились старые паруса и смолёные канаты. Глухое, тёмное место, куда редко кто заглядывал. — Нет! — закричала Вивьен, понимая всё. — Нет! Не смейте! Не трогайте! Она извернулась всем телом, упёрлась ногами и вцепилась в толстые канаты, свисавшие с балки. Ильда попыталась оторвать её, выругавшись. И в этот момент, повинуясь последнему инстинкту самосохранения, Вивьен изловчилась и со всей силы впилась зубами в державшую её руку. — А-а-а, дрянь! Сука! — взвыла Ильда от острой боли и неожиданности. Её хватка на мгновение ослабла. В руках Ильды остался лишь кусок рукава от платья девушки. Этой секунды хватило, что бы, Вивьен вывернулась из её рук. Юркая и миниатюрная, она проскользнула мимо Агаты, протянувшей к ней свои руки, и под оглушительный, похабный хохот и улюлюканье наблюдающей, за этой сценой, команды бросилась бежать. Она не думала, не видела ничего вокруг. Единственная мысль, яркая, как вспышка молнии, вела её. ТУДА. К ней. К Капитану! Она вихрем пронеслась по палубе, ворвалась на капитанский мостик. Распахнула тяжёлую дверь каюты и влетела внутрь. Заплаканная, трясущаяся, с разорванным в клочья рукавом платья, с ужасом в глазах. Рейна медленно подняла голову от карты. И перед ней предстало зрелище, которого она, возможно, подсознательно ждала и которого одновременно боялась. Зрелище сломленной гордости и отчаянного выбора. Вивьен вернулась не как пленница, а как просительница, ища защиты у своего же тюремщика. И в холодных глазах капитана на одно краткое мгновение отразилось нечто совершенно новое.