В когтях дракона

— Накликают они драконов на нашу голову, — в сердцах выплюнул старый конюх. — Помяните моё слово. Точно накликают. Дурной это знак. — А я говорила! — дрожащим голосом поддержала сестра. — Говорила, что не к добру всё это! — Только жрецам дозволено трактовать волю Высших Сил по ниспосланным нам знакам, — отрезала Криста, покосившись на заплаканную сестру. Тринадцать лет уже девице, скоро совсем взрослая будет, а такая трусиха. — Не слушай его, Софи. Не может такого быть, чтобы дети оказались вестниками беды. В таких же, как у Кристы, небесно-голубых глазах Софи не появилось даже тени облегчения, и точёное бледное лицо в обрамлении волнистых светлых волос оставалось мрачным. По правде, Криста и сама в своих словах уверена не была, просто хотела немного успокоить сестру. Зачем прежде времени себя изводить? Ни для кого не секрет, что император на днях вздумал жениться, и теперь его брат-канцлер рыскал по всей Империи в поисках достойной девушки-омеги. Вот только Дому Эквинорд предложить драконам попросту некого. Криста уже помолвлена, а Софи только через три года в брачный возраст войдёт. Поэтому быть такого не может, чтобы рождённые утром малыши предрекали встречу с драконами. Озвучить сестре свои размышления Криста не успела — на конюшню пришли Направляющая, как называли в Империи жрецов, и мать. Будучи династом провинции и главой Дома, она не могла оставить без внимания утреннее событие. Конюха и его помощников тут же выгнали прочь. Криста боялась, что ей с сестрой тоже придётся уйти, но мать лишь велела не шуметь и в денник заходить запретила. Жрица тоже не рискнула соваться к охраняющей детёнышей кобыле. Криста полной грудью вдохнула пряный аромат верескового сена, устремила взгляд в просторный денник. У окна, прижав к телу мощные кожистые крылья, замерла Снежинка — молодая кобыла-флайхорс. Тонкие костяные отростки в основании её хвоста нервно подёргивались, натягивая и тут же складывая обратно розоватую перепонку. Нынешней ночью Снежинка впервые стала матерью и не успела пока разобраться в новых и непонятных для себя ощущениях, из-за чего пребывала в тревожном настроении. Не обращая внимание на недовольство кобылы, мать сосредоточенно ощупывала одного из жеребят. В отличие от полностью белой Снежинки, её потомство Высшие Силы одарили броской огненно-рыжей мастью. — Жеребец, — объявила мать и с большой осторожностью поочерёдно расправила маленькие крылышки — сквозь тонкую кожицу просвечивала сеточка сосудов. — Такой же здоровый и сильный, как его брат. — Но они такие маленькие, — чуть слышно выдохнула Софи. Сердца коснулась тревога; Криста нахмурилась. Рядом с одетой в чёрный с фиолетовым костюм высокой светловолосой альфой жеребята и правда казались не крупнее собаки. Однако на ножках стояли крепко и всё происходящее вокруг, как и положено детёнышам, воспринимали с живым интересом. — Снежинка тоже родилась с малым весом, — мягко напомнила жрица — лицо её скрывал капюшон серого балахона, но Криста с помощью псионического омежьего дара всё равно чувствовала, что та немало встревожена. — Как видите, Высшие Силы позволили ей вырасти и принести здоровое потомство. Мать подняла голову и, сузив глаза, мрачно промолвила: — Они близнецы, потому и маленькие. Не страшно. Вырастут. Софи потупила взор и задёргала складки платья. Криста в свою очередь рассудила, что лучше пока вовсе голоса не подавать. Как все омеги, она умела слышать чужие чувства и мысли и отчётливо видела, что матушка и без того уже изрядно рассержена. Незачем её ещё больше злить. Она осмотрела саму Снежинку и вышла из денника. Избегая встречаться со строгим взглядом родительницы, Криста посмотрела на семейство флайхорсов. На губах зацвела улыбка, стоило увидеть, как Снежинка обнюхивает сыновей, пока те с двух сторон пристраиваются к её вымени. Как же не хотелось верить, что рождение таких славных малышей может быть дурным знаком! Однако их появление точно не простая случайность. Флайхорс — родовое животное Дома Эквинорд, и пути их идут бок о бок. Именно через флайхорсов Высшие Силы передавали все важные предзнаменования. Когда родилась Снежинка — самый настоящий альбинос, какие в Империи считаются посланниками Высших Сил — жрица сразу предрекла, что это добрый знак. Не ошиблась. Девять месяцев спустя Высшие Силы послали родителям долгожданного сына-альфу, а ещё через два года — альфу-дочь. Род Эквинордов получил, наконец, достойных наследников. Прочие братья и сестры Кристы были всего лишь омегами, долг которых заключался в одном — по достижении зрелости отправиться в другие Дома, чтобы принести им достойных потомков. Альфы же с помощью твёрдого характера и грозных способностей приумножали силу и влияние Дома собственного. Кроме того, именно через альф передавалась власть над родовым зверем. — Я уже говорила, что Снежинка — особенная, — пугающе глухим голосом заговорила жрица, пряча руки в широких рукавах балахона. — То, как легко и быстро она разрешилась от бремени — без сомнений, добрый знак. — Помолчала, будто подбирая слова. — Но два рыжей масти жеребца могут означать лишь одно. Драконы. По воле Высших Сил пути Дома Эквинорд и Дома Эждер вскоре снова пересекутся.

***

— Вот увидишь, канцлер выберет меня женой для своего коронованного брата, — причитала Софи, пока Криста тянула её за собой вверх по крутой лестнице. — Увезёт в ужасный драконий замок и до конца моей жизни запрёт в нём. Очень короткой жизни. Император станет меня мучать, а потом… потом… Узкие бойницы кое-где бросали на ступени бледные полосы света, но большую часть пути вокруг царил серый полумрак, и Кристе приходилось смотреть под ноги. — Прекращай реветь, Софи, — сквозь зубы процедила она, начиная злиться. — У тебя ещё не было первой течки. А случись она — мама раньше девятнадцати лет всё равно замуж тебя не отдаст. Не думаешь же ты, что император пойдёт против воли Высших Сил и потребует себе в невесты ребёнка? На самом деле, девятнадцати лет требовалось ждать альфе, омегу же в супруги взять дозволялось уже с шестнадцати. Но мама не ставила целью поскорее избавиться от детей-омег и партию для каждого отпрыска старалась подобрать наилучшую из возможных. Однако императору отказать мама едва ли посмеет, и Софи, судя по всему, думала о том же. — Но так уже было, — всхлипнула Софи. — На конюшне Эквихолла родились рыжие жеребята, и вскоре нашу тётушку, леди Годеливе, забрали в драконий замок. А когда она надоела императору, он её убил! Ты понимаешь, совсем убил! И сына своего он взрастил чудовищем. Он и меня… — голос её сорвался в сдавленные рыдания. Криста хотела напомнить, что в летописании рода Эквинорд о смерти леди Годеливе сообщалось немного иное. Супруг её жизни лишил вовсе не ради потехи или от скуки, а прилюдно казнил за самую настоящую измену, из-за чего история леди Годеливе стала позорным пятном на репутации Дома Эквинорд. Однако Криста понимала, что этими доводами сестру не успокоит. О жестокости нынешнего правителя наверняка наслышаны даже в самых глухих уголках империи, что уж говорить о Нордлэнде, расположенном по соседству с драконьими землями. — Я изучала летописания нашей семьи и не припомню, чтобы там что-то упоминалось о пророчестве, — утешила сестру Криста. — А так, сама подумай, с чего бы его величеству брать первой женой тебя? Не спорю, род наш древний и влиятельный. Но достойную императора невесту может предложить любой Старший или Средний Дома. Да и среди Младших Домов иногда рождаются богатые на псионический дар омеги. Когда-то Криста немало впечатлилась, узнав из посвящённой благородным Домам книги, сколько жён сменил покойный император Юстиниан. Неизвестно, чем он прогневал Высшие Силы, но наследников они послали ему лишь на шестом десятке лет. И фамилия Эквинорд стояла ближе к концу длинного списка Домов, чьи омеги становились драконьей парой. — Криста, а ты не думала, что драконий посланник выберет невестой для брата-императора тебя? — дрогнувшим голосом прошептала за спиной Софи. — Неужели совсем не боишься? Криста оторопела — такая мысль ей в голову не приходила. — Полагаешь, мать согласится разорвать мою помолвку? — испуганно спросила Криста, повернувшись к сестре. — Но мой жених из Старшего Дома. У его альфы-отца большая армия, обширные земли — ты сама видела на карте, какая Романия здоровенная. И родовой зверь у Дома Боариу очень сильный. Но важнее, что мы с Флорианом любим друг друга, и сами Высшие Силы одобрили наш союз, — с каждым словом в голосе таяла уверенность в собственных словах. — Император из драконьего Дома, а дракон грифона не боится, — тихо проговорила Софи, опуская глаза. «Дракон волен лететь, куда укажет ему сердце, и брать всё, на что упадёт его царственный взор», — вдруг вспомнила Криста слова из посвящённой благородным Домам книги, и от мысли этой по её спине пробежал холодок. Неспроста на гербе драконьего Дома высечено «Нам власть!». К тому же милый Флориан всего лишь третий сын лорда Боариу. Старый грифоний лорд известен суровым нравом и доблестью, но захочет ли ради младшего сына, который вряд ли когда-нибудь унаследует Гнездо Грифона — фамильный замок рода Боариу, — перечить самому императору? После слов Софи уверена Криста в этом уже не была. Развивать тему дальше она не желала. Выкинув всё ненужное из головы и велев сестре хоть немного помолчать, Криста ускорила шаг. Вскоре ступени оборвались маленькой погружённой во мрак площадкой перед массивной дверью. Покосившись на замершую за спиной Софи, Криста нащупала возле ручки верёвочку — за дверью звякнул колокольчик. Ответом, к немалой радости обеих сестёр, стало доброжелательное «входите». К Направляющей их отправила мать, слишком занятая, чтобы тратить время на утешение немаленькой уже, по её мнению, дочери-омеги. Криста с радостью вызвалась сопроводить сестру. Жрица занимала западную башню, в которую детям и слугам забираться строго воспрещалось. Разве можно упустить шанс собственными глазами увидеть таящиеся там чудеса и заодно лично расспросить о пророчестве? — Да будет ясен ваш взор, — положив руку на сердце и вежливо поклонившись, Криста произнесла слова приветствия и украдкой огляделась, невольно поддаваясь разочарованию. Конечно, ручного демона и расписанных кровавыми рунами стен она не ждала — успела миновать тот нежный возраст, когда веришь в волшебство. Но всё же ожидала какой-то… загадки, что ли. На деле комнатка оказалась тесной и скупо обставленной. Набитые книгами полки вдоль стен, аккуратно заправленная кровать, грубо сколоченный стол — на нём лишь маленький тусклый светокристалл, чернильница с пером и раскрытая книга с пожелтевшими страницами — и трёхногий табурет. Жрица подниматься с него не стала — по статусу выше неё лишь правящая замком альфа — только развернулась к вошедшим. Церковь присылала лордам Направляющих, чтобы те помогали своим подопечным не сбиться с предначертанного Высшими Силами пути. В церковной иерархии Направляющие занимали одну из низших ступеней, однако ни одно благородное семейство не обходилось без помощи верного советчика. Много лет назад, ещё до рождения Кристы, её дедушка в благодарность за прибытие нынешней Направляющей пожертвовал Церкви десяток племенных флайхорсов. Но сильнее всего Кристу впечатлило, когда она узнала, что всем жрецам строго-настрого запрещено заводить какие-либо любовные связи и становиться родителем. Страшно представить, каково это, прожить всю жизнь без семьи и детей. Но такова плата за честь исполнять волю Высших Сил и доступ к запретным для обычных людей наукам. Мягким прикосновением телепатической силы жрица напомнила о себе, давая понять, что готова слушать. Глядя в её усталое и невыразительное лицо, Криста принялась объяснять причину их с Софи визита. Жрица не перебивала, а потом молча поднялась и прошла к полке с книгами. Сёстры дружно затаили дыхание, пока Направляющая листала возле светокристалла одну из них в поисках нужной страницы. Но стоило Направляющей заговорить, и Криста пожалела, что им с сестрой не предложили вовремя присесть. От услышанного холодом обдало нутро, а разом ослабевшие колени задрожали, словно пудинг, который подавали этим утром. Криста едва замечала железную хватку повисшей у неё на плече Софи, оглушённая своим и её страхом, от которого судорогой сводило желудок и грохотало в ушах. Совпало совершенно всё, с той лишь разницей, что рождённым в прошлом жеребятам Высшие Силы здоровья не дали. Один погиб при рождении, удушенный пуповиной брата, второй — к вечеру следующего дня. Умирал в страшных муках, которые не могло облегчить ни одно зелье. В противовес им потомство Снежники родилось полностью жизнеспособным, что означало исключительно доброе знамение. Кроме того, жрица напомнила, что пусть не каждой девушке удаётся выносить драконьих наследников — омеги из Дома Эквинорд всегда славились женской выносливостью и немалой псионической силой. «В остальном же, — говорила Направляющая, — император мало чем отличается от прочих альф мужского пола, и потребности у него обычные для любого мужчины. К тому же, ему исполнилось только двадцать лет. Нет причин его столь сильно бояться». Одного только жрица объяснить не смогла. Как найти общий язык с человеком, способным сжечь заживо или разорвать в клочья одной только силой мысли.