Вересковый ветер

На следующий день Арвин проснулся рано. Нет, ночь обошлась без кошмаров, но спал он все равно неважно. Он быстро умылся и натянул одежду. Затем полез под кровать, и как раз в это время постучали в дверь. – Войдите! – ответил Арвин. – Открыто! Зашла служанка с кувшином вина и фруктами на подносе. Она поставила поднос на стол, слегка поклонилась и собиралась уйти. – Подожди! – остановил ее Арвин. – Забери это, пожалуйста! – Но мне сказали принести Вам! – она стояла на месте, потупив глаза, и не спешила выполнять его просьбу. – Отлично, спасибо, теперь унеси обратно! – Но как же! – засопротивлялась служанка. – Может я оставлю здесь, а если Вы не хотите… – Я же сказал тебе, забери! – Арвин взял поднос и всунул ей в руки. – А теперь пошла вон! – рявкнул он. Он сел на кровать, злой, как черт. «Уже служанки меня не слушаются! Просто прекрасно!» Немного успокоившись, он снова полез под кровать и извлек оттуда завернутый в ткань меч. Он аккуратно развернул его и увидел знакомый холодный блеск металла. Года полтора назад он со злости зашвырнул его под кровать, и с тех пор он там и валялся. Арвин взял меч за рукоятку и вытянул руку вперед. Меч предательски дрожал в руке. Твердость, так необходимая при обращении с холодным оружием, была утрачена. Он снова завернул его в ткань, но на этот раз убрал в шкаф. – Кстати, о шкафе… Маруха открыла дверь. На дороге перед ее домом стояла тележка, запряженная осликом, который то и дело прядал длинными мохнатыми ушами. За поводок его держал худощавый парнишка среднего роста. – Разгружай и заноси в дом, – сказал Арвин, кинув парнишке блестящую монету. Тот ловко поймал ее на лету одной рукой и приступил к делу. Он перенес доски и инструменты в дом и ждал дальнейших указаний. – Спасибо, дальше мы сами, – ответил на его немой вопрос Арвин. – Ты, правда что ли, сам собрался? – удивилась Маруха. – Ну да, я же обещал, – улыбнулся Арвин, прикидывая, хватит ли материалов. – Ну, ты даешь, князь! – За твой обед я готов на что угодно! Он взял доски и принялся примерять их, затем достал из-за уха карандаш и сделал разметку. – Вот уж не думала, что ты плотничать умеешь, – сказала Маруха, наблюдая, как Арвин распиливает, строгает и сбивает доски. – Подерфи фдесь, пофалуйста, – ответил он, вынимая изо рта гвозди. Работать с деревом его научил Зертос. Он многое делал по дому, в том числе, когда оставалось хоть немного свободного времени, собирал кое-какую мебель в соседской мастерской. Арвину такое умение в его жизни в замке вряд ли когда-либо могло пригодиться, но ему было интересно освоить что-то новое, не вписывающееся в понятие о княжеских обязанностях и чести. Маруха вышла в другую комнату и села на стул, стараясь не расплакаться. К двум часам она приготовила обед и позвала Арвина. Снова поставила перед ним стакан с мутной жидкостью. Он выпил, зажав нос. – Помогло? – спросила Маруха. Арвин кивнул. – Не снилась, – ответил он. – Только от себя все равно не уйдешь. – Тогда иди к себе! – ответила она. – Меня тошнит от себя! – Ну все, хватит! – не выдержала Маруха и стукнула ладонью по столу. – Не можешь исправить, так делай то, что должен! – Что, например? – То, для чего был рожден! Живи ради людей, ради своей земли. Если тебе на себя плевать, то хотя бы о других подумай! – Я и думаю о других! Людям не нужен такой правитель! – его голубые глаза стали цвета бури. – А какой нужен? Девир что ли? – Я не понимаю, почему у тебя такое отношение к нему. – А ты бы походил по центральной площади, по рынку, да послушал, что люди говорят. – И что же они говорят? – А вот сам сходи и узнаешь! Ты куда? – Арвин почти было встал из-за стола. – Пойду дальше делать, – ответил он. – Сиди! – зарычала Маруха. – Сейчас обед принесу! К вечеру Арвин закончил. – Принимай работу, хозяйка! Маруха осмотрела новенькие полки и осталась довольна. – Спасибо! Если что, буду знать, к кому обращаться. Он сделал рукой витиеватое движение в воздухе и поклонился. – Всегда к Вашим услугам, мадам! Кстати, тебе не помешало бы новую кровать справить и дверь подправить. На следующий день приехал тот же самый парнишка на ослике и привез новую кровать с периной и подушками, новенькие сковородки, кастрюли и чайник и еще кучу всякого добра. На третий день его бурной деятельности Маруха, наконец, спросила: – Ну, и долго ты еще будешь у меня прятаться? – Разве тебе не нравится то, что я делаю? – с недоумением спросил Арвин. Она вздохнула. – Нравится, конечно! Но ты не можешь здесь от нее всю жизнь скрываться. Рано или поздно вы все равно встретитесь. – Чем позже это случится, тем лучше, – ответил Арвин. На следующий день к Марухе он не пошел. Арвин снова решил прогуляться с утра. Утро выдалось прохладным и туманным. Солнце рассеянно проглядывало сквозь молочную пелену, и воздух, казалось, стал тяжелее и плотнее. Даже звуки будто отяжелели. Иногда было слышно, как с шумом перелетает с ветки на ветку крупная птица. Он прижался к стволу многовековой сосны, ощутил спиной ее шершавую кору, вдохнул густой смолистый запах. Если бы можно было стоять так целую вечность, слиться с этим могучим деревом, столько повидавшим за свою долгую неторопливую жизнь, впитать в себя его мудрость! Если бы можно было вернуть все назад! Он сел на землю и принялся всматриваться в размытый изменяющийся в тумане пейзаж. Арвин сам не заметил, как уснул, растянувшись на мягком мхе. Проснулся он от того, что что-то тяжелое резко повалилось ему на грудь, а в лицо бросилась россыпь каштановых кудряшек. Он уставился на девушку обалдевшими глазами. Но когда она подняла голову, Арвин обалдел еще больше. – Лирея, ты?! Как ты здесь оказалась? Ты не ушиблась? – он осторожно поднял ее и усадил на поваленное дерево, до конца еще не осознав, спит он или уже нет. Она смотрела на него и не отвечала. – Это ты, Арвин! – наконец проговорила она. Он кивнул. – Ты лучше скажи, как ты так умудрилась на меня свалиться? – со смехом спросил он. – Откуда ты здесь? Она опустила взгляд, затем снова посмотрела на него, в ее глазах заплясали веселые огоньки. – Я гуляла по лесу и споткнулась о корень дерева. – Для девушки не безопасно одной прогуливаться по лесу в тумане. – Я была не одна. Со мной были мои воспоминания, – шутливо ответила она. – Ты действительно не ушиблась? Сможешь идти? – Арвину не хотелось дальше развивать лирические темы. – Я в порядке. – Тогда я провожу тебя до замка. – Ты не подашь мне руки? – с насмешкой спросила она. – Ах, конечно! – улыбнулся он и подал ей руку. – Простите мне мою невежливость! Ее маленькая тонкая рука легла в его ладонь, и Арвину захотелось провалиться сквозь землю. Разве имел он право дотрагиваться до нее? Он, который… Они вышли на тропинку. – Знаешь, я не хочу возвращаться, – запротестовала Лирея, когда он собирался уже повернуть в сторону замка. – Давай лучше прогуляемся! – И она потянула его в противоположную сторону. Арвин бы с удовольствием побыстрее проводил ее до замка, чтобы избежать долгих разговоров и расспросов, но сопротивляться ей уже не мог. Однако Лирея ничего такого и не спрашивала. И пока они поднимались вверх по тропе он думал, успели ли ей уже рассказать о нем правду? Лирея весело смеялась, держа его за руку, и высвободиться не было никакой надежды, поэтому Арвин смирился и просто шел туда, куда хотела она, слушая ее непринужденную болтовню. Нет, быть того не может, чтобы до нее не доходили хотя бы слухи или сплетни. В его-то замке каждая собака знала, но в глаза, конечно, ничего не говорила, лишь отводила взгляд в сторону. Лирея не отводила и глядела все с той же мягкостью и теплотой. Незаметно для себя они преодолели просеку и оказались на возвышении, представившем как на ладони ненавистный Арвину замок. Если бы ни Лирея, Арвин скорее всего остался бы ночевать в другом месте, да хотя бы под тем же раскидистым деревом, где она и нашла его утром, но не сопроводить ее теперь он не мог, да и оставаться с ней наедине становилось все невыносимей. Они спустились вниз. Арвин побыстрее провел ее через центральную площадь, не давая останавливаться и рассматривать разложенные на лотках товары, хотя она была вовсе не против прикупить пару занятных вещей. Город славился искусными мастерами, и найти украшения и ткани на любой вкус и кошелек не представляло труда. Шли быстро, даже слишком. Она едва поспевала за ним, но не выражала недовольства, лишь сильнее сжимала его руку, оставаясь при своих собственных мыслях. Наконец-то показалась внутренняя крепостная стена, а за ней и скорое избавление. Арвин мгновенно освободил ее руку, когда впереди предстал весь разодетый Девир. Он смотрел на них скорее не с удивлением, с недовольством, с которым обычно родители смотрят на провинившихся детей. – Доброе утро, Лирея! Вижу, Вы уже успели совершить прогулку! – он растянул губы в сладкой улыбке. На Арвина он больше не обращал внимания, словно его тут и не было, зато, не теряя времени, подхватил Лирею под локоть. – Да, погода сегодня прекрасная! – мягко проговорила она. – Вам тоже следовало бы прогуляться! – Доброе утро, брат! – напомнил о себе Арвин. – Арвин?! Я не узнал тебя! – с насмешкой ответил Девир, будто только сейчас заметил его присутствие. – Что ты тут делаешь? – Вообще-то я здесь живу! – с фальшивой улыбкой произнес Арвин. – Разумеется, я имел в виду… Хотя, не важно. Я рад, что ты наконец-то смог взять себя в руки. Очень надеюсь, что тебе хватит благоразумия, чтобы… – он повернулся к Лирее и повел ее за собой. «Зачем ты сказал это, Девир? Зачем? – рука Арвина машинально сжалась в кулак. – Что-то не похоже на проявление братской любви и заботы! Нет, так «любят» прислугу и рабов! Черт бы тебя подрал, дорогой братец! Я бы все стерпел, но не при ней!» – Не хотели бы Вы совершить со мной вечером конную прогулку, полюбоваться закатом? Я знаю одно место, где пейзаж особенно красив в это время суток, – донеслось до Арвина от удаляющейся пары. Девир вовсю старался распушить хвост перед своей спутницей. – Я лично подберу Вам самую покладистую лошадь. – С большим удовольствием, князь! – все так же любезно ответила Лирея. Арвин хотел побыстрее отделаться от Лиреи, но теперь настроение стало и вовсе премерзкое. Он так и остался стоять посреди двора, смотря им в след, и не сразу понял, что к нему обращаются. Неизвестно откуда нарисовался Багенвиль. – Князь! – А? – рассеянно отозвался Арвин. – Князь, не желаете ли составить нам компанию? – Багенвиль стоял уже не совсем ровно, еле сдерживая позывы наклониться то вправо, то влево. Арвин оглядел щуплую несвежую фигуру, и к горлу подошла тошнота. Ему до кучи сейчас не хватало только Багенвиля. – Извини, как-нибудь в другой раз! – Напрасно отказываетесь, князь! – продолжал настаивать Багенвиль. – У меня сегодня еще дела! Как-нибудь в другой раз! Но хмель уже занял место у речевого аппарата Багенвиля. – А может не желаете больше знаться с простым людом, князь? – Багенвиль сощурил покрасневшие глаза. – Ты что не понял меня? – со злостью выговорил Арвин. – Забыл, с кем разговариваешь?! Я же сказал нет! Арвин резко зашагал прочь. – У-у-у! – Багенвиль показал раздваивающийся кулак спине Арвина. – Ты мне еще за это ответишь! Я это так просто не оставлю!