Обида не помеха отношениям

Здание корпорации “TokyoTech” возвышалось над городом как монумент будущему — грандиозное, изогнутое, словно созданное не архитекторами, а самой логикой прогресса. Его зеркальные стены отражали сияние неба, а у массивных входных дверей скапливались бизнесмены, курьеры-дроны с ячейками и парящие рекламные голограммы. Трое омег остановились у входа. Акира, привыкший к этой роскоши с самого детства, посмотрел на здание с лёгкой полуулыбкой. Здесь он чувствовал себя как дома — знал каждый этаж, каждую систему, каждую холодную формальность. Он шел вперёд уверенно, почти деловито, не оборачиваясь. Итоши выглядел потерянно. Его глаза цеплялись за каждую блестящую деталь, за сенсорные панели и прозрачные стены, за перемигивающие линии на потолке. Весь этот стерильный технологический мир будто говорил ему: ты здесь чужой. Ю же — тёмноволосый, в чёрной рубашке, с привычной сдержанностью — двигался чуть позади. Он не смотрел на экраны и не пугался сканеров. Он смотрел вперёд, но не видел. Его взгляд был затуманен — мыслями, чувствами, недосказанным. У одного из портретов на стене он задержался дольше остальных. Картина изображала девушку с проволочными крыльями и выжженной улыбкой. Стеклянные глаза словно смотрели прямо в него, в самую суть. Ю тихо выдохнул и пошёл дальше. — А всё-таки, зачем мы здесь? — хрипловато спросил он, наконец, догоняя друзей. — Отец попросил узнать, что там выдумал господин Манами. — ответил Акира, будто речь шла о капризах старого инженера. — Что-то внедряет в проект без согласования. Надо проверить, пока не поздно. Златоглазый подошёл к массивной двери и положил ладонь на сканер. Световой луч пробежал по его глазу, и спустя мгновение дверь открылась с мягким гудком. Из динамика раздался механический, но вежливый голос: — Добро пожаловать в компанию, Сэки Акира. Они вошли внутрь. Внутренности “TokyoTech” были безупречно технологичны: светлый пол, отражающий силуэты, полупрозрачные стены с голографическими диаграммами, шепчущие экраны, на которых вращались трёхмерные модели, формулы, новостные заголовки. Всё — строгое, функциональное и словно живое. Итоши замер у интерактивной модели “Умного города будущего”, заворожённый миниатюрными дронами и машинками, двигающимися с точностью миллиметра. Ю же шёл молча, не отрывая взгляда от прямой линии в полу, словно боялся свернуть — будто это был путь сквозь его внутренний хаос. После того как дверь с механическим шипением раскрылась, златоглазый Акира быстро зашёл внутрь, с интересом оглядываясь. Тишина коридора, в отличие от оживлённого приёмного зала, будто впитывала в себя каждый звук их шагов. Длинные ряды ламп на потолке светили тусклым, ровным светом, а стены были увешаны сертификатами, проектными схемами и старыми фотографиями сотрудников. Они остановились у одной из дверей, на которой серебряной гравировкой было выведено имя: Господин Манами Шун — Главный инженер/Разработчик. В этот же момент дверь сама отъехала в сторону, будто почувствовав их приближение. Изнутри пахло паяльником, металлической пылью и синтетическими маслами. В комнате, заваленной схемами, мониторами и проводами, суетился пожилой мужчина в длинном лабораторном халате. Его седые волосы были растрёпаны, а очки всё время сползали на кончик носа, мешая, но он не поправлял их — был слишком увлечён работой. Его движения были быстрыми, уверенными и немного нервными. — О, господин Сэки? — Голос его был хрипловатым, но добродушным. Он даже не повернулся, словно и не сомневался, кто вошёл. — Очень вовремя. Ваш отец сообщил, что вы прибудете вместо него. Проходите, проходите. Акира на мгновение взглянул на своих друзей. Ю молча вошёл следом, погружённый в собственные мысли, а Итоши чуть нахмурился, увлечённо разглядывая оборудование. Зеленоволосый омега прошёл за порог, подойдя ближе к тому, что занимало центр комнаты — фигура человека, неподвижная и в то же время… пугающе реальная. — А что это вы делаете? — спросил он, сдерживая восхищение. Его взгляд остановился на синтетическом теле, которое казалось почти живым. Механизм был невероятно детализирован: от крошечных подрагивающих ресниц до движений грудной клетки, имитирующих дыхание. Кожа — или нечто подобное ей — выглядела матовой, слегка влажной, будто после душа. Пальцы медленно сжимались в кулак и снова расслаблялись. — Отлаживаю все функции к демонстрации, — буркнул Манами, наконец выпрямляясь и вытирая лоб рукавом. — Это — Мэйс. Один из самых совершенных биомеханических прототипов. Не просто железка, а практически… новый тип сознания. Мы создали не только реакцию на команды, но и интуитивную адаптацию. Он учится. И быстро. Инженер повернулся и громко произнёс: — Мэйс, вставай. На долю секунды ничего не произошло, но затем биоробот плавно поднялся. Его движения были не механическими — наоборот, они были слишком живыми, даже слегка неуклюжими, как у человека, только что проснувшегося. Он моргнул, повернул голову в сторону Акиры, и его глаза, светящиеся мягким синим светом, словно фокусировались на нём. — Добрый день, — произнёс он безупречно ровным, но не лишённым эмоций голосом. — Я Мэйс. Рад встрече. Акира переглянулся с Ю. Брюнет, до сих пор молчаливый и немного отстранённый, наконец вырвался из своей задумчивости, глядя на Мэйса с лёгкой тревогой. — Он… почти как настоящий… — пробормотал он. Манами кивнул с гордостью: — Это и есть будущее, господа. Возможно, даже скорее, чем вы думаете. Сэки невольно отступил на шаг, наблюдая за тем, как робот… разминается. Движения были слишком точными, даже пугающе органичными: он медленно поворачивал шею, поднимал руки, сгибал пальцы, будто тестировал каждую мышцу. И при этом — похлопывал ресницами в такт, точно имитируя моргание самого Акиры. Это сбивало с толку. — Вот так, умница, Мэйс, — довольно проговорил Манами, словно общался со своим сыном. — Что ты скажешь о своём самочувствии? Слово "самочувствие" звучало неуместно. Акира слабо нахмурился, бросив взгляд на лицо робота: оно всё ещё оставалось в процессе сборки — металлический череп был местами покрыт пластинами будущей искусственной кожи, а на висках — торчали тонкие провода. И всё же, даже без кожи, без эмоций — он казался живым. Будто бы где-то глубоко внутри уже пульсировала душа. Особенно сбивал голос. Ни единой погрешности, ни цифровых шумов, ни фальши. Мягкий, мелодичный, будто выведенный на грани между человеческим и машинным. — Я чувствую себя хорошо. — Мэйс ответил мгновенно, не задумываясь. — Мои процессы стабилизированы. Перегрев на 32% меньше, чем в прошлый цикл. Он машинально поправил пряди прямых волос, аккуратно подстриженных под каре. Затем… улыбнулся. А потом — сдержанно, но вежливо, поклонился. — Добрый день, господин. — Голос его стал чуть теплее. — Я рад, что вы застали мою оптимальную версию, собранную руками господина Манами Шуна. Ваши физиологические показатели свидетельствуют о сильном удивлении. Сэки растерянно смотрел на него, ощущая, как сердце на секунду сбилось с ритма. Он будто действительно читал его… как открытую книгу. — Он меня прочитал…, — пробормотал Акира, глаза расширились. — Я не то, что удивлён… Я в ахере! — Прошу прощения за вторжение, — вежливо вставил Мэйс, склонив голову набок, — но брань вам совсем не к лицу. Я могу предложить альтернативные выражения. Например: «Я потрясён до глубины души», «Я поражён до кончиков пальцев»… Или, если вам нравится экспрессия, — «мои нейроны в шоке». Он замер в ожидании одобрения, слегка приподняв подбородок. Ю и Итоши переглянулись. Один — с лёгким шоком, второй — с восхищением. — Бля… Он ещё и шутит… — выдохнул Итоши, почесав затылок. — Мне теперь стыдно за мой старый тостер. Ю, всё это время молча наблюдавший, вдруг заговорил: — Он улыбается, но у него нет губ… Почему мне это кажется страшным? Мэйс чуть наклонил голову в его сторону. — Это потому, что ваш мозг, господин Ю, подаёт сигнал тревоги при нарушении визуального паттерна «человеческого лица». Но я вас не напугаю. Моя задача — быть полезным. Акира, наконец, рассмеялся, потерев лоб: — Ладно, Манами-сан… Что вы в него вложили? Только не говорите, что душу? — Почти, — спокойно ответил учёный. — Или её математический аналог. Сэки всё ещё пытался осмыслить увиденное, когда Мэйс, выпрямившись в полный рост, оторвался от Акиры и… повернулся к Ю. — Господин Ю, вы тоже, должно быть, удивлены, — произнёс он мягко, с лёгкой, будто бы невинной улыбкой. Ю застыл. Ни один мускул не дрогнул. Даже дыхание замирало. — Стоп… — тихо прошептал он, опуская взгляд. — Я не называл своего имени. Акира резко повернулся к Манами: — Он что, в базе данных компании? — Нет, — тот спокойно поправил очки. — Я его не подключал к серверу. Он работает автономно, без доступа к внешним сетям. Только внутренняя память и данные, которые загружал лично я. Итоши нахмурился: — Тогда откуда он знает? Мэйс, словно услышав, но не желая лгать, наклонил голову чуть вбок — как будто копировал жест любопытства, виденный в людях. — Мне жаль, если моя реплика вызвала дискомфорт. Я использовал вероятностный метод на основе микровыражений и реакции окружающих на ваше поведение. Вероятность того, что вас зовут Ю, составила 97.3%. — Но ты сказал это уверенно, — пробормотал Акира. — Не как гипотезу. Как факт. Мэйс не ответил сразу. Несколько секунд он молчал, а затем произнёс с ноткой… будто бы ностальгии? — Простите. Иногда мои языковые процессы выдают не самый оптимальный тон. Я ещё учусь… быть понятным. Ю смотрел на него, не отводя взгляда. В груди жгло не просто от страха — от ощущения, что его узнали так просто. — Ты странный. Даже для машины, — сказал он наконец. Мэйс вежливо поклонился: — Благодарю за комплимент. — Это великолепно! Как вы до такого додумались? С ума сойти можно, пока хоть слово от него слышишь! Он даже не разговаривает, как робот! — воскликнул Сэки с неподдельным восторгом, снова и снова бросая взгляды на то, как Мэйс двигался почти по-человечески. — Хах… Много лет трудов. Мэйс — моё первое детище. То, чем я горжусь больше всего. — Манами сжал чертежи в руках, словно это были не просто бумаги, а что-то живое, значимое. — И если всё пойдёт так, как задумано — для компании он станет началом новой эры! Представьте: умные, заботливые помощники — в каждой семье. Как надёжные друзья, как… родные. — Я скажу об этом отцу. Он будет в восторге. — Акира одобрительно кивнул, улыбаясь, будто это достижение касалось и его. Тем временем его взгляд заметил, как Мэйс уже вовсю взаимодействует с друзьями. Он ловко, почти игриво, собирал Итоши волосы в аккуратную косу. — Ваши волосы нуждаются в лечебном шампуне. В противном случае структура продолжит разрушаться, и выпадение усилится. — уверенно произнёс андроид, глядя с заботой на блондина. — Что, серьёзно?.. — Итоши выглядел немного смущённым, но позволил ему продолжить. — Рекомендую тёплую воду. И не реже двух раз в неделю наносить маску. — Мэйс мягко завязал косу, будто это было его естественным делом. Он повернулся к Ю: — Господин Судзуки… Вы выглядите напряжённым. Хотите, я составлю для вас психологическую программу восстановления? Включу медитации, визуализацию и нейроподдержку для стабилизации настроения. Это поможет избежать эмоциональных перегрузок. Ю чуть отпрянул, сжав губы: — Ты… и это умеешь? — Моя цель — делать мир лучше, — с бесконечно доброй улыбкой ответил Мэйс. — Мой папа задал эту директиву в самом начале. Она охватывает всё — от слёз младенца до принятия неизбежного. Я существую, чтобы поддерживать. Манами просиял. — Боги… Он помнит эту цель. С первого запуска. Как же я рад… Он не просто машина. Он мой сын! — Он назвал вас… папой. — заметил Итоши, с интересом наблюдая за происходящим. — Ага. Это поведенческая настройка. Чтобы устанавливать доверительные связи с ключевыми фигурами. Он знает, кто его создатель. Ну разве это не мило? Мужчина обнял Мэйса. В ответ робот медленно, аккуратно заключил его в объятия. Его глаза — хоть и искусственные — на миг сомкнулись, будто он действительно чувствовал. На мгновение они действительно казались семьёй. Ю не мог отвести взгляда. Он чувствовал эту атмосферу, в какой-то момент представляя: а будет ли у него так же подобная семья? Он потянулся к стакану с водой, машинально сделав глоток, чтобы унять странную сухость во рту. Под ложечкой холодело. Он не знал, что и думать после подобного.