Кровавые души

Во мраке помещения сверкали едва заметные белые блики на серебристой ткани платья, что облекало обездвиженное тело. Девушка висела с высоко поднятыми руками и опущенной вниз головой — она явно была без сознания. Опустив взгляд на свои руки, мужчина понял, что потерял контроль, пока произносил столь древнее и забытое заклятие. Вместо пальцев на его руках были длинные черные когти, что подобно обрезанной перчатке достигали середины ладони. Аргирису не надо было смотреть в зеркало, чтобы понять — его лицо тоже изменилось. Ему надо расслабиться, отпустить всю магию и снова принять человеческую форму. Не стоило девушке его таким видеть, когда она очнется. Она и так напугана. Сделав несколько глубоких вдохов и расслабившись, мужчина смог вернуть энергию, что позаимствовал, обратно в помещение. Лампа в углу комнаты стала оживать сначала с легким миганием, а потом с уже уверенным свечением снова загорелась. В таком тусклом свете черты тела юной особы стали еще соблазнительней. Оголенные ноги с безупречной кожей, тонкая линия талии, переходящая в полные груди. Слишком сексуальна. Черт! Он одернул себя. «Даже не думай, она слишком юна!» Немногим старше Авы и Ады, его подопечных, когда тех к нему привели. Аргирис итак за сегодняшнюю ночь нарушил все приличия, посмев прикоснуться к ее бедрам, удерживая их непристойно раскрытыми. Попробовал ее вкус и запах. «Сладкая!» Наконец подойдя к девушке Аргирис, ослабил невидимые путы на ее запястьях, и она начала падать. Мужчина моментально подхватил ее и понес к креслу, в которое сел сам, усадив полуэльфийку себе на колени. Спящая она казалась такой нежной, несмотря на дерзость, а черты ее лица до боли напоминали ту, кого Аргирис когда-то любил. Вот только волосы совсем не те, такие необычные, будто серебро. Он провел кончиками пальцев по ее скуле убирая пряди и не осознанно начал шептать на древнем языке имя той, чье лицо сейчас видел. — Дияла, я так скучал. Медленно прекрасные черты лица исказила гримаса боли, и пышные серебристые ресницы затрепетали. *** Первое, что я увидела, стоило распахнуть глаза, было лицо вампира, что держал меня на руках. Он что-то ласково говорил на неизвестном мне языке, довольно звонком и протяжном. Я хотела было приподняться, но тут ощутила жгучую боль на коже внизу живота. Резко опустив голову, раскрыла рот в изумлении. Мало того что подол платья задрался до самой талии, выставляя на обозрение мое кружевное нижнее белье, так еще на коже под пупком красовался неизвестный мне символ, словно вытатуированный белой краской на и без того светлой коже. Он бы, наверное, и не был заметен, если бы не рельефность изображения, что отбрасывала тень в полумраке. Я потянулась, чтобы дотронуться руками до витиеватого узора, напоминающего тонкое кружево в форме капли, но тут же сжала зубы, стоило пальцам коснутся воспаленной кожи. Все горело огнем как от клейма. Я хотела было вскочить с колен вампира, учитывая всю непристойность ситуации, ведь одна его рука держала мое колено, но смогла лишь поерзать своей задницей по… Да твою же! Мои глаза готовы были выпрыгнуть из орбит, когда я почувствовала что-то немаленькое своими ягодицами. Не придумав ничего лучше, я просто скатилась с коленей Аргириса на пол. Тут же попытавшись принять вертикальное положение, я встретилась с искрящимися весельем глазами, на его лице уже нарисовалась самодовольная улыбка. — Не знаю как тебя, а меня вполне устраивали наши положения. — Что ты, черт подери, со мной сделал! — хриплый голос почти срывался на визг, пока я пыталась отдернуть платье как можно ниже, но пальцы плохо слушались. — Не стоит так переживать. Я всего лишь себя обезопасил. Я, переполненная яростью, выжидала дальнейшего объяснения. Увидев мою решимость добиться от него ответа, Аргирис закатил глаза и все же начал объяснять: — Я уже сказал, что не раскрою твой секрет, но также не могу пока доверять тебе полностью. Вдруг ты снова решишь проверить на прочность мой щит. В общем, я поставил на тебе метку принца. Сказав это, он облокотился в вальяжной манере на спинку кресла. Я нахмурила брови. В ответ на мой не понимающий взгляд Аргирис и сам нахмурился. — Что вы вообще изучаете на своих уроках охоты? — в недоумении вскрикнул Аргирис. — Откручивание голов и протыкание сердец, — зло буркнула я. — Лучше бы историю вампиров подучили. Надо знать своего врага. Ведь так? — Так объясни, что такое эта метка, — скрестив руки на груди, сказала я. Вампир глубоко вздохнул и жестом указал на стул у его стола. — Присядь, ты еще слаба. Я решила все-таки не припираться и сесть. Ноги немного подрагивали, и мне пришлось опустить ладони-ка колени, чтобы не выдать дрожь. — Вся внимание. — Метка принца — это магическая печать на теле подопечных вампирского принца. Очень древняя демоническая магия, которую я уже не практикую, как правило. Для смертного попытка ее нанести смертельна, для магических существ болезненна. Он надо мной издевается? — Болезненна? Да я такой агонии еще в жизни не испытывала. Будто все внутри плавилось. — Я сожалею об этом. Раньше еще ни разу не наносил ее на полукровок, — в его словах слышалось искреннее раскаяние. — Хорошо, и для чего, черт подери, нужна эта метка? — Для того чтобы обезопасить себя от попытки меня убить, я наносил эти метки своим детям. Метка не дает напасть на меня. Любой твой магический удар вернется к тебе же, не дав навредить мне. Получается, что меня заклеймили, как какой-то скот. Будто я была его собственностью, хоть я не являюсь вампиром. Да я ведь даже не смогла бы нанести действительно серьезный вред Аргирису. Зачем нужна была такая радикальная мера, и чем она теперь чревата. — Не переживай зазря, в обычной жизни метка тебе никак не повредит, клянусь, — вампир шуточно поднес руку к сердцу, как при клятве. — Через пару дней ты ее уже не будешь чувствовать. — Зачем вообще ее надо было ставить? Я бы спокойно ушла из вашего клуба, и больше бы вы меня не увидели. Выражение его лица стало более снисходительным, и вампир внезапно поднялся с кресла, направившись ко мне. Я старательно делала вид, что мне все равно на его приближение, хотя на самом деле внутри что-то напряглось, и я замерла, с трепетом ожидая его. Подойдя ко мне вплотную, он опустился на корточки, так что наши лица оказались на одном уровне, буквально в сантиметрах друг от друга. Главное, чтобы он не услышал грохота моего сердца. — Милая Лия, я не хочу, чтобы мы больше не встречались, теперь я буду присматривать за тобой. Ты… — он подумал немного, подбирая слова, — довольно грозное оружие. Оружие. Значит, эта метка нужна, чтобы держать меня поблизости, ведь я ему необходима, чтобы переломить ход событий, чтобы сломать ведьм. Я мысленно усмехнулась. «Ну конечно, а ты о чем подумала, идиотка». Глупо отрицать факт, что его прикосновения и близость влияют на меня. Он первый мужчина, что позволил себе такое, и это сработало на моей глупой девичьей впечатлительности. Но я ведь всего лишь средство для него. Еще несколько минут назад он был со мной грубым и причинил мне адскую боль, а сейчас ласков до трепета в сердце. Встав, чтобы возвышаться над ним, я спросила. — И что вы намерены со мной сделать, господин Морте? Стоило ему тоже подняться, и он буквально навис надо мной, как скала. Выше на полторы головы и с такими мускулами ему даже делать ничего не надо, чтобы вызвать чувство страха. Его рука поднялась, и пальцы коснулись подбородка, поднимая мой взгляд прямо к его лицу. — Арис. — Что? — в недоумении прошептала я. — Зови меня Арис. Так просто и так ласково. Он только что перешел со мной на еще более личные отношения, что ли? Я никогда не слышала, чтобы к нему обращались подобным образом. Я невольно посмотрела на его губы и задумалась, а какого бы было, если бы он меня поцеловал. Он заметил мой взгляд и по-настоящему улыбнулся. Его лицо преобразилось, стоило слететь маске самовлюбленности, как он стал невероятно красив. Даже двойные клыки не портили этой улыбки и не пугали меня. Это неправильно! Он вампир я не имею право терять голову от одного взгляда на него. Я должна его ненавидеть. — Прямо сейчас я намерен отправить тебя домой, ты устала. Это был долгий вечер. Я почему-то расстроилась, ведь мне и правда надо попасть домой до рассвета. Арис опустил одну руку в карман и достал оттуда сотовый. Не знаю, почему я так удивилась, мне казалось, что вампиры слишком старые для подобных новшеств, уж тем более такие древние, как Арис. Быстро набрав кому-то сообщение, Арис наконец-то отошел от меня. — Очень надеюсь, что события сегодняшней ночи останутся только между нами, — тонкий намек, чтобы я помалкивала, — и я обязательно расскажу все, что тебя интересует и ради чего пришла в мой клуб, но уже не сегодня. Тебе уже лучше? Можешь идти? — Могу. Я уже стояла более уверенно на ногах, и тело больше не болело. Осталось лишь раздражение на том месте, где метка соприкасалась с тканью платья, но это терпеть можно. Подхватив сумочку с пола, куда она упала, я поплелась к выходу, стараясь больше не оборачиваться. — Лия. Внезапный оклик все же заставил меня остановится. — На будущее, не смей больше ни с кем флиртовать ради информации, да и просто не стоит. Я удивленно вкинула бровь. Он не имеет права ставить мне подобные ультиматумы. Решив оставить данный комментарий без ответа, просто буркнула «Доброй ночи» и вышла. *** Как я добиралась до дома особо и не помню, ощущения только были странными. Вроде Ариса рядом нет, а я его по-прежнему чувствую. Оказалось, что через телефон Арис заказал мне такси, которое и ожидало меня у выхода из его клуба. Я попросила высадить меня на соседней от моего дома улице, чтобы не разбудить никого шумом. Я обошла большой дом с огромным количеством окон, свет в которых уже не горел. Фасад из темного камня так и кричал: «Держитесь от меня подальше». Недолго думая, я определилась, как мне попасть в свою комнату не замеченной родителями. На второй этаж лезть в платье все же проблематично, а на первом располагалось не так много комнат: родительская, мистера Броста, Ника и Эзры, Гая, две пустующие гостевые и тренировочный зал. Конечно, чтобы ни у кого не было вопросов, проще бы выбрать одну из гостевых, но вот незадача — они дальше всех от лестницы на второй этаж. Еще и мимо родительской придется идти. Можно было бы в комнату Эзры постучать, но, боюсь, Ник может сдать меня, лишь бы насолить. На прошлой неделе я поменяла его шампунь на краску для волос. Так что он до сих пор ходит с ярко синими волосами. Он на меня чертовски зол за то, что испортила его «идеальный» блонд. Остается лишь Гай. Уцепившись за карниз, а потом перехватив металлические прутья, я подтянула себя наверх. Не знаю, кого мне надо благодарить, всевышнего, судьбу или, вероятнее всего, самого Гая, но окно оказалось открытым, и мне нужно было только протиснуться в щель между прутьями оконной решетки. Аккуратно протянув руку с сумкой внутрь и опустив ее на подоконник, я поползла под самым нижним горизонтальным прутом. Протиснувшись плечами и грудью, я, считай, наполовину уже была внутри темной комнаты, в которой, как бы я не пыталась вглядеться, так и нечего не смогла увидеть. Кровать Гая слева, а прямо перед окном должен быть письменный стол. Бедра уже были на подоконнике, и я вытянула ладони вперед, чтобы облокотиться на поверхность стола и проползти по нему. Но что-то пошло не так — вместо деревянной поверхности мою ладонь встретил воздух. Мой вес нещадно решил познакомить меня с законами гравитации. Я кубарем полетела вниз, из-за чего ноги выскользнули из-под прутьев. Полет закончился раньше, чем я ожидала, и, хоть моя голова ударилась обо что-то твердое, колени, наоборот, встретились с чем-то мягким. Еще секунда, жалобный стон, и я снова в воздухе, и в этот раз падаю уже точно на пол. Комнату озарил тусклый желтый свет от настольной лампы. Я увидела Гая в одних пижамных штанах, который держал одну руку на своем мужском достоинстве. Рукой, которой он включил лампу, он уже тянулся под подушку за кинжалом, но тут наконец-то увидел, кто свалился ему на голову и на кое-что еще. — Лия? Я резко вскочила с пола и прижала лодонь к его рту. — Тише, родители не должны узнать, что я не у себя. Гай начал приходить в себя, и я убрала руку с его лица. Выдохнув с облегчением, я почувствовала невероятную усталось после сегодняшнего вечера. Плюхнувшись на кровать и прислонившись лбом к плечу Гая, я подождала, пока сердце перестанет колотиться, как ненормальное. — Лия, — уже значительно тише заговорил Гай, — какого черта ты здесь, хотя должна быть в постели и видеть десятый сон? Я подняла голову, взглянула на него самым своим невинным взглядом и нежно улыбнулась. Это было мое оружие против этого громилы, что опекал меня, как родную младшую сестру с самого детства. — Ну-у-у. Сработало, его взгляд потеплел, а ладонь легла мне на плечо. — Цветочек, что случилось? — Скажем так, мне очень надо было попасть к себе, но не через главный же вход, вдруг родители узнают. Я была, эм… В городе, э-э… В клубе. Что ж лучше гнев Гая, чем мамы. Его взгляд прошелся по моему внешнему виду, и чем больше деталей он замечал, тем злее он становился. Обычно такие добрые светло-голубые глаза, сейчас буквально метали искрами при виде моего короткого, теперь еще и порванного платья. Растрепанные волосы, синяки на коленях и запястьях. Хорошо, что еще метку не видит. — Я выглядела лучше пока не познакомилась с твоим окном, — в свое оправдание сказала я. — Что ты вообще делала в клубе, да еще и в таком виде? Скажи, ты гуляешь с каким-то мальчиком? Если это так, то не ври и все скажи, я не буду ругаться, честно. Ох, Гай если бы ты знал с каким «мальчиком» я сегодня была, то точно бы ругался. Зная моего названого брата, он бы сошел с ума, скажи я ему, что общалась с Арисом. Однако врать Гаю я совсем не могла. — Я была в «Diablo», — совсем тихо сказала я. Повисло гнетущее молчание. Глядя на Гая, я видела, как с его лица сходит вся краска. Мне бы никогда не стало стыдно перед мамой за свое любопытсво и любовь к неприятностям, но не перед Гаем. Он самый старший из молодых охотников, тот, кто тренировал меня и утешал, стоило мне получить травму. Он научил меня почти всему, что я знаю, и, любя как родную сестру, всегда вставал на мою сторону. Он бы не осудил меня за то, что я хочу знать правду по поводу отца, а потому я решила не скрывать от него ничего. Медленно выдохнув, я продолжила. — Все дело во вчерашнем нападении ведьм на клуб. Перед тем как отец отправил туда наших охотников, я подслушала его разговор с мамой. Она злилась, что отец знал все о налете ведьм на клуб и намеренно задержал охотников, чтобы дать ведьмам уйти, — я вглядывалась в лицо брата, чтобы понять, что он думает по этому поводу. — Мне надо было знать, правда ли отец дал время замести ведьмам следы. — И что ты нашла? — глухо и безэмоционально спросил Гай. — В том-то и дело, что ничего. Никаких магических колебаний и следов. Ведьмы и правда все успели подчистить. Я задумалась, вспоминая ту сгоревшую комнату. — Но что-то тебя все равно настораживает, ведь так? — брат меня слишком хорошо знал. — Запах бензина никак не укладывается у меня в голове, — жалобно простонала я. Брат нахмурился и поднял руку к подбородку, находясь в раздумьях. — Бензин ведьмам без надобности. Это и вправду странно. Я кивнула и, набравшись смелости, решила высказать свое предположение. — А что, если там были не только ведьмы, но и люди? Отец говорил что-то о союзе с ведьмами, и я безумно боюсь, что кто-то из наших помогал убивать тех вампиров и людей. Глядя на Гая, я понимала, что подобная мысль пришла и в его голову. Это и пугало больше всего. Он отличный стратег и зачастую не ошибается. — Кто-нибудь еще знает о возможной роли охотников во всем этом? Я задумалась. Обычно я не общалась с охотниками, не живущими в нашем доме, и по большей части даже не знала их имена. Но из тех, кто живет с нами под одной крышей, возможно, кое-кто мог знать. От этой догадки становилось тошно. Мне не хотелось расстраивать этим Гая, но мне пришлось ее озвучить. — Мой отец и мать, я и Силин, так как мы всесте подстушали разговор, и, возможно, твой отец. Мисер Брост и мой отец были лучшими друзьями, и я сомневалась, что он скрыл от него свое сотрудничество с ведьмами. Гай кивнул, давая понять, что это логично, ведь его отец еще и заместилель моего в делах с Морте. В груди больно кольнуло от осознания лжи старших, тех, на кого я и все молодые охотники должны опираться в нашем ремесле. Все правила, что нам вдалбливают с малых лет, могут пойти прахом, если сейчас спустить с рук убийство простых людей, что просто оказались меж двух огней. «Человеческая душа превыше всего» — девиз охотников, обозначающий, что мы положим свою жизнь, лишь бы спасти простого человека, а не жертвуем им. Наше затянувшееся молчание прервал Гай. — Цветочек, тебе лучше поспать, сейчас не думай об этом, мы разберемся во всем вместе. Я еще переговорю с братьями, узнаю, кто из них общается с другими охотниками. Брат подошел к комоду и достал из верхнего ящика темную футболку. — А ты куда? — Выйду на патруль, все равно сейчас не усну. Я молча кивнула. Подойдя к уже переодевшемуся брату, обняла его и, пожелав спокойного патруля, я наконец направилась к себе. Уже в своей комнате я наконец смогла выдохнуть спокойно и немного расслабиться. Это был очень долгий вечер, который теперь надолго засядет в моей голове. Оставшийся след чужой магии, что я обнаружила в клубе казался смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить, где я его раньше могла почувствовать, учитывая, что за всю свою жизнь и ведьм-то видела немного. Сбросив потрепанное платье, я быстро приняла холодный душ и смогла хотя бы на время перестать думать об этом чертовом пожаре. И уже была не рада, ведь если не думать о ведьмах и причастии охотников, то я начинаю думать об… Аргирисе. «Зови меня Арис» И снова в голове возник образ его глаз, что могли видеть мою душу. Я не должна думать о нем в таком ключе, не должна с ним сближаться и уж тем более не должна хотеть его поцеловать. И вообще весь этот шаткий мир с вампирами ничего не значит, они все равно наши враги. Я для него оружие, такие древние вампиры, как он, скорее всего уже разучились что-либо чувствовать. Я невольно задалась вопросом, а сколько Арису лет. Плюхнувшись на кровать, я стала водить по своему оголенному животу пальцем, едва касаясь линий метки, она пробуждала странные ощущения. Будто я чувствовала какую-то нить или что-то вроде, сейчас эта нить была расслабленная, но я четко ощущала кого-то на другом ее конце. Мне хотелось больше узнать об этой метке и магии, что ее создала. Взгляд невольно переместился на тумбочку, где мерно раскачивался небольшой фиолетовый кристалл, привязанный за ремешок к настольной лампе. Я могла бы воспользоваться им и узнать ответы на некоторые волнующие меня вопросы. Но готова ли я ответить на встречные. Тот, кто был по другую сторону кристалла уж точно не оставил бы без внимание мое любопытство к демонической магии. Усталость все же взяла свое и, не успела я еще решить звать ли мне из эльфийского мира своего единокровного брата или нет, я уснула. *** Предрассветный туман мягким одеялом укутал город. Розово-оранжевое небо, будто струящееся шелковое полотно, заполняло весь вид из окна кабинета, где все еще сидел в полном одиночестве вампирский принц. В комнате витал ее аромат, что буквально сводил с ума от жажды. Девушка с лицом ангела и нравом королевы ада. Совсем не похожая на ту, другую, с таким же лицом. Дияла. Тоска не так часто уже наведывалась к нему, за последние тысячелетия бурный пожар чувств к Дияле сгорел и даже дотлел. Хотя тупая боль еще иногда затрагивала его сердце. Девушка, что когда-то была для него всем миром, давно стала просто воспоминаем, иногда счастливым, иногда не очень, а порой и вовсе печальным. За свою жизни Арис не раз встречал девушек с лицом своей первой любви. Они всегда чем-то отличались друг от друга, точной копии не существовало. Лия не была исключением, но она определенно отличалась от остальных. Вампир никак не мог понять, что в полуэльфийке было такого особенного, что он не удержался и не смог ее отпустить. Встречая двойников Диялы, он всегда был к ним равнодушен, он знал, что они — не она, и спокойно проходил мимо, не задевая их жизни. Но не в этот раз. Налив себе очередную порцию виски, принц пытался затушить жажду, что жгла горло словно раскаленная лава. Запах олеандра в его кабинете так и подмывал вернуть его владелицу обратно, чтобы утолить свою потребность, причем не только в крови. Арис усмехнулся своим мыслям. Как же удивляла подобная реакции на это юное создание. Давно такого с ним не было. Столь долгая жизнь выжгла любые эмоции и способность удивляться, а эта девушка будто яркий огонек, что ворвался в его сердце, сжигая многовековую паутину и пыль с его чувств. «Как же это не вовремя», — подумал он. Ему бы держатся от нее подальше, пока эти ведьмы пытаются разжечь войну. Нельзя иметь слабости, особенно такие, как кто-то близкий. Арису стоит отгородить ее от своего общества. Если бы это еще было так легко. Девчонка не собирается отсиживаться, пока ведьмы и вампиры начинают биться за власть. Уже сует свой миленьки маленький носик куда не следует. Вампиру остается ее только оберегать и быть рядом, чтобы с ней ничего не случилось. Надо бы обучить ее более сильной магии. Даже обидно, что она скрывала и не развивала свой дар. Какой потенциал. Решив, что сегодня ему надо выпить куда больше, чем обычно, Арис взял весь графин с виски и направился к окну. Глядя на поднимающееся солнце, он мысленно ласкал тонкую золотистую нить, что тянет его через весь город туда, где на другим конце нити уже сладко спит маленькая полуэльфийка.