Зеркало

      Отправив кружочек в телеге Наташе, Егор быстро доел остатки боула со шпинатом. В этот раз он забыл попросить «без листьев», но в итоге оказалось, что не так уже и важно. Запивая обед фильтром и водой – глоток того, глоток другого – надеялся, что сможет привести раскалывающуюся от недосыпа и похмелья голову в порядок.       До конца перерыва оставалось ещё минут восемь. Егор не хотел возвращаться в зал. Не только потому, что был варёный, а ещё и потому, что работал вместе с Сергеем.       Со вчерашнего вечера было достаточно недосказанного, но ни Егор, ни Сергей не начинали выяснение отношений. Даже не болтали меж собой. Никита, вечно ворчащий на то, что ребята стоят возле айки и «пиздят под локоть», наверное, мучился вопросом, откуда ему свалился такой подарок. Кроме жужжащей кофетачки, ненавязчивой джазовой музыки и болтовни с гостями будто ничто и не происходило. Только короткие рабочие фразы из разряда: «ты принял такой-то стол?», «принесёшь приборы с мойки?», «вынеси блюда, я забиваю заказ».       Никогда на работе Егор ещё не говорил так мало. И к лучшему, как-никак, горло сушило.       Принимая заказ с максимально нейтральным выражением на лице, Егор мог вдруг широко улыбнуться, очень быстро и неконтролируемо. Иногда это было не в тему, и гости оставались в недоумении.       Идя к Айке забивать составные завтраки, большие капучино, фильтры, рафы, маття-латте на альтернативе, баноффи и лимонные тарты, салаты с авокадо и без, тыквенный и томатный крем-супы (и многое другое следом), Егор вдруг вспоминал и снова улыбался, пытаясь спрятать радость за каменной рожей.       Благодаря головной боли получалось очень даже хорошо.       Мучил один вопрос: почему послезавтра? Почему не сегодня?       Ратмир на работе ещё не появлялся. Единственный день, когда Егора это вполне устраивало. Потому что, во-первых – Сергей, а во-вторых – воспоминания.       Очень легко было вернуться назад во времени, даже с открытыми глазами. Вдохнуть душный воздух помещения, переполненного людьми, или же свежий на заднем дворе, во время перекура, и ощутить запах караоке-комнаты, услышать скрип дурацкой кожаной обивки. Почувствовать прикосновение его губ и мучительно ждать, когда это повторится. Повторится ли вообще? Если бы не алкогольное опьянение, Егор запомнил бы всё в деталях, а так, с самого утра восстанавливая картинку происходящего, он с позором упускал целые звенья единой цепи. Это и стыдило, и злило.       День отвратительно тянулся. Несмотря на то, что снаружи было солнечно и слегка прохладно, настроение ухудшалось с каждым часом. Егора мутило, и стало казаться, что он снова очутился на старой работе, там, где за смену помимо денег он мог заработать себе ещё и несколько нервных срывов.       Сидя в семь вечера на заднем дворе на корточках и залипая то в телефон, то на стену, с которой на него поглядывал коварный чёрный попугай, Егор получил долгожданное сообщение:       «Завтра в шестнадцать, в Таврическом. Подходит?»       Ответил «да», не думая ни секунды.

***

      Солнце слепило через зелёную листву. Шум суетной Кирочной прижался к длинному боку железной ограды, отделявшей город от парка. Чем дальше вглубь – тем больше людей. Желания надевать наушники не было. Егор вслушивался в скрип гравия под подошвой – угадайте что? Верно — изношенных кроссовок, и ловил себя на мысли, что это медленное наматывание кругов по периметру его успокаивает. Всё то же движение, в процессе которого и стресс, и агрессия теряются из виду.       Он опять пришёл раньше нужного чуть ли не на час и занимал себя тем, что думал обо всём и ни о чём сразу.       В воде плавали жухлые листья с осени, веточки и белый целофановый пакет, словно игравший с ними в догонялки. Ветер то стихал, то разгонялся, задувал Егору в уши, а после разрешал отогреться, бродя по залитым солнцем аллеям.       Могло ли произошедшее на корпоративе быть сном или пьяным бредом? Могла ли эта встреча иметь совершенно другое значение?       Егор не находил ответов, а вопросов становилось так много, что он уже не был в состоянии их переварить, и потому ждал назначенного часа, временами поглядывая в телефон. Время тянулось бесконечно, будто он оказался в петле, и вынужден был ходить и ходить, слушая шуршание гравия, пока не скончается…       То была иллюзия, ведь, наконец, он получил сообщение «Ты где?» в заветном чате.       «А ты?» – отправил в ответ, озираясь по сторонам. Двинулся на автомате в сторону ближайшего входа. Вчера он был настолько рад сообщению, что забыл уточнить, у какой конкретно стороны Таврического назначена встреча.       «С Кирочной».       Повезло. Именно туда Егор направился чуть ли не бегом.       Он не мог вспомнить момента, когда настолько волновался, и притом это всё так нравилось! От кружащейся головы до сухих губ, от тяжести в сердце до влажных ладоней, напряжённой шеи и непрошено скопившейся слюны.       Егор сбавил темп, когда заметил его, освещённого почти летним солнцем в том же пиджаке, что и на корпоративе. В классических брюках, туфлях, кажется, вместо ботинок, и со знакомой Егору кожаной сумкой через плечо. Стоял прямо, глядя на розовое здание клиники с куполом маленькой часовни. И профиль его, на который бросали едва заметные тени старомодно подкрученные локоны, был настолько обворожителен, что Егор невольно сбавил шаг, лишь бы полюбоваться на секунду дольше.       Хотелось обнять его с ходу, крепко и импульсивно, но он знал, что нельзя. Всё равно, что был поцелуй, и что перед объятиями и всем прочим Егор успел потрогать его за бедро — не важно. Всё это словно начерчено карандашом.       — И сейчас скажешь, что не пялишься? — произнёс Ратмир вместо приветствия.       Егор выдохнул и улыбнулся, смущённо почесав кончик носа:       — Ага.       — Да уж, — Ратмир, поправив сумку на плече, повернулся к нему всем корпусом. — Ну, здравствуй.       Егор посторонился, чтобы пропустить даму с коляской, и невольно – а, скорее, намеренно – встал к Ратмиру ближе, так, что мог легко прильнуть к его плечу.       — Пойдём? — Егор мотнул головой назад. — Ты, это… как… в парке же хочешь погулять?       — Да.       — Ну, вот, — он развернулся и, сделав пару шагов, вдруг спросил: — Так ты рядом где-то живёшь?       — На Моховой, — кивнул Ратмир.       Егор удивлённо вскинул брови.       — Так близко? — сглотнув, добавил, неопределённо махнув: — В плане, «Роберт» там же, и…       — Какой-то плюс в работе должен быть, — Ратмир ступил идеально начищенными туфлями на гравий и двинулся вдоль ограды парка.       — Да, а я… я на Пестеля живу…       — Я в курсе.       — А? — Егор слегка выпал из реальности, но быстро догадался и поморщился: — Точно, ты же менеджер.       — Именно. Но здесь ты об этом забудь.       — Ладно.       — По крайней мере постарайся, — Ратмир сдержанно улыбнулся. Егор попытался поймать эту улыбку. Она была не та же самая, что в кино-вечер, но не менее обаятельная. — Что у вас с Сергеем?       Такого вопроса он не ждал. Глядя то под ноги, то на Ратмира, и следя за движением его локонов, Егор оказался застигнут врасплох.       — Что? — переспросил, не пытаясь, впрочем, разыгрывать удивление. — Да как бы…       — Можешь не отвечать, если не хочешь.       — Нет, надо, — Егор сглотнул и, сунув руки в карманы толстовки, признался: — Фигня случилась странная, я ничего не понял толком, может, вообще неправильно, короче… эм… кажется, он со мной флиртовал всё это время, а я не догадывался.       — Вполне возможно.       — Думаешь?       — Да, — Ратмир качнул головой. — Ты в его вкусе.       Егор усмехнулся и, смущённо отведя взгляд, больше в шутку спросил:       — Откуда знаешь?       — Общались раньше, весьма неплохо, — Ратмир остановился, запрокинув голову, и добавил, помедлив немного: — Но у него характер отвратительный.       — Кто бы говорил, — не удержался Егор, нервно улыбаясь.       — Не слишком ли ты смелый?       Егор помотал головой:       — Честно? Мне страшно пиздец как.       Ратмир глядя на него, сказавшего это с неприкрытой искренностью, вдруг рассмеялся. Егор стоял, слегка обескураженный, потому что такого смеха, простого и тихого, от Ратмира он ещё не слышал.       — Да-а-а, — протянул Ратмир, отдышавшись и, продолжив путь, бросил через плечо: — Ты определённо «что-то».       — Надеюсь, с «чем-то»?       — И я надеюсь.       Стало тепло так. Егор шёл чуть позади, глядя на Ратмировы туфли. Из-за гравия не было слышно стука каблуков, который сто процентов будет, если они выйдут из парка на улицу. И Егору так захотелось услышать его, что он, сглотнув, решился, что потом обязательно предложит продолжить прогулку где-то за пределами Таврического.       Ещё одна мысль пришла на ум, и он спросил:       — А как давно ты понял?       — Понял «что»?       — Ну, — Егор пытался подобрать наиболее мягкие слова: — Что я типа… заинтересован в тебе?       — А, — Ратмир хмыкнул. — С первого дня твоей стажировки.       — Настолько очевидно было?       — Если ты хотел скрываться, то стоило стараться лучше.       — Да, ты прав, — быстро сдался Егор и добавил едва слышно: — Я и не пытался, в общем-то.       Лицо Ратмира было сдержанно-нейтральным, но Егор, так много наблюдавший за ним, понимал, что тот в хорошем настроении. Чувствовал это. И от того было так хорошо на душе, будто родился он только вчера и весь мир, полный таинственных и сокровенных впечатлений, протягивал к нему руки.       — Может, я бы сказал раньше, — добавил Егор, немного погодя. — Но тот сталкер, о котором…       Он прикусил язык, вспомнив, как Катя просила не упоминать это при Ратмире, но тот и бровью не повёл, протянув лениво:       — Понятно.       — Не хотелось, в общем, создать такое же впечатление.       — Ты и не создал.       Слегка прогулявшись, они нашли скамейку, одну из трёх, и все свободные, и расположились на ней. Ратмир тут же закинул ногу на ногу. Егор, опершись локтем о колено, придержал щёку ладонью — любимая поза в любой ситуации. Глядя на натянувшуюся на Ратмировом колене штанину, он вдруг протянул свободную руку и провёл по нему, быстро, шутливо, расправляя едва заметные складки, не нуждавшиеся в том нисколько.       Ратмир глянул на него искоса. Егор повторил шалость, только в этот раз задержал ладонь подольше.       — Я, честно, не верю, что это происходит, — произнёс вдруг то, что было на уме. — Ну, наяву. Да я и не мечтал даже вообще…       — У тебя проблемы с самооценкой?       Егор пожал плечами.       — Не думаю, — погладив его колено ещё раз, нехотя убрал руку, заметив в начале аллеи пожилую пару. — Просто ощущение, будто мне с таким, как ты…       — Каким?       — Ну, — Егор сглотнул. — Идеальным, я не знаю?       — Да? — Ратмир приподнял подбородок и очень медленно закатил глаза: — Не понимаю, о ком ты.       Егор, чтобы как-то скрасить неловкость, принялся рисовать носком кроссовка всякую чепуху на покрытой гравием дорожке. Ратмир поставил сумку справа от себя и, порывшись в ней, достал небольшое складное зеркало. Протянул его Егору. Тот с недоумением взял его и раскрыл. Поначалу увидел отражение веток деревьев на фоне ярко-голубого неба, а после и своего лица снизу-вверх, по-забавному напряжённого.       — Да понял я тебя, понял, — смущённо улыбнулся Егор и, закрыв зеркало, передал обратно, ощутив, как нутро окатило жаром, стоило на мгновение соприкоснуться с его пальцами.       — Вот и прекрасно, — Ратмир откинулся назад и, глядя на Егора по-привычному неотрывно, подытожил: — Условие ты знаешь.       — Бросить пить?       — Да. И немедленно, — он сложил руки на колене, переплетя пальцы меж собой. — То есть ни глотка спирта с сегодняшнего дня.       — Ого, — Егор последовал его примеру и сполз по лавочке ниже. — Ладно.       — Так просто?       Нервничая, и того не сильно скрывая, Егор повернул голову, чтобы лишний раз убедиться, что Ратмир смотрит на него непрерывно.       — Да, — кивнул уверенно и, облизав пересохшие губы, кинул быстрый взгляд на его шею, видневшуюся из-за расстёгнутого ворота белой рубашки. — Вот так вот просто.       Тот некоторое время рассматривал Егора, словно пытаясь узнать что-то новое или замечая это «новое» на его лице. Егор услышал звонкое чириканье воробьёв, копавшихся в траве и прыгавших по веткам кустарников. Услышал шум ветра в кронах деревьев, но всё это было словно во сне или через стену. Ему нравилась лавочка, и тишина, и то, как Ратмир смотрел ему в глаза долго и внимательно, и от этого взгляда ни стыда, ни неловкости. Спокойно скорее. Вопреки всем ожидаемым порывам жгучего желания, просыпавшегося в самый неподходящий момент, очень спокойно.       Сейчас «бросить пить» казалось проще некуда, даже если краем мысли Егор понимал, что это будет то ещё испытание. Язык сушило не от страха перед «трезвой жизнью», скорее от нетерпения – был ли тот поцелуй от Ратмира «обещанием» чего-то большего, и дозволено ли Егору просить?       Не важно. Они сидели на этой лавочке в парке, как тогда, в коридоре рядом с фуршетным залом, а после в караоке-комнате. Будто так и должно быть. И как на зло с языка, вдруг, непрошенным сорвалось:       — Так ты актив или пассив?       — Блять, Егор, — Ратмир толкнул его рукой в грудь.       Не сдержавшись, тот расхохотался, и прикрыл глаза ладонью, но после добавил, отдышавшись:       — Не, серьёзно. Интересно же.       — Тебе это так важно?       Егор закусил губу. Какое-то время подумав, вдруг понял, что нет. Настолько не важно, что дурацкий вопрос, которым он разрушил возникшее между ними волшебное мгновение, был вкинут лишь ради того, чтобы перевести тему в это русло. Был вкинут, потому что Егору не хватило терпения.       — Прости, — произнёс он и, оглядевшись, тронул его за ладонь, коротко сжав её. — На самом деле вообще не важно.       — Вот и хорошо.       — И что, мы… получается, — Егор поглядел куда-то в район щеки Ратмира, скрытой упавшим на лоб локоном. — Вместе теперь?       Ратмир кивнул.       — Вау.       — Не распространяйся на работе, — произнёс он и, встав с лавочки, закинул сумку на плечо: — Менеджер и подчинённый — не то, что надо афишировать.       — Без проблем, а ты… ты что, уходишь? Уже?       — Дурак? — Ратмир вскинул брови и, неприкрыто дразня, пояснил: — Ноги затекли просто.