Зеркало

      Сквозь дрёму Егор ощущал мягкие прикосновения к затылку и ниже, по шее к плечам. Он был окутан древесным запахом, растворялся в нём. Обнажённые ноги, с которых слезло одеяло, щекотал прохладный ветер. Под щекой размеренно поднималась и опускалась бледная грудь, и Ратмирово сердце, бившееся так плавно, так сладко, приятно отдавалось в уши.       Егор разлепил веки. Мутный взгляд встретил обшарпанную стену с размытым квадратом солнечного цвета. Тени от ветвей стремящегося к крышам дерева плавали словно акварельные, ведомые ветром поверх светлого полотна, и чем дольше Егор смотрел на них, тем больше забывал о жизни за пределами забарахлённой квартиры.       — Проснулся?       Так хотелось сомкнуть веки и сделать вид, что не услышал. Егор невнятно промычал, чувствуя, как рука Ратмира остановилась, и аккуратные ногти принялись слегка царапать по спине.       — Пора идти.       — Куда? — пробормотал Егор, лениво смаргивая сон.       — В «Роберта».       Он приподнялся на локтях. Опухший и взъерошенный рассеянно посмотрел на Ратмира, под глазами которого залегли тени пуще прежних. Каштановые кудри казались почти золотыми в лучах утреннего солнца, и радужка зелёного глаза точно так же подчинялась свету, принёсшему с собой жар июньского дня. Свежесть, тянущаяся из приоткрытой форточки, отдалась мурашками по всему телу, и Егор, пытаясь устроиться удобнее, случайно придавил бедро Ратмира чуть ли не всем весом.       — Ау, — прокомментировал тот, поморщившись.       — Прости.       — Ты как? — его голос с утра звучал так чисто, будто вся привычная строгость оставалась за дверью квартиры и поджидала, пока тот не выйдет в парадную.       — Ахуенно, — прокряхтел Егор, пытаясь размять затёкшее тело.       Ратмир закатил глаза:       — Можешь не притворяться. Вдвоём на матрасе спать – такое.       — Не-е-е, всё норм, — он всё-таки сел в безопасных нескольких сантиметрах от Ратмира и вытянул ноги на неровном линолеуме. — Просто тело затекло немного.       — Ещё бы, — Ратмир усмехнулся и также приподнялся, разминая плечи, потягиваясь: — Всю ночь от меня не отлипал.       — Да иди ты…       — Где моё бельё?       — А-а-а? — Егор отчаянно потёр глаза запястьями, пытаясь до конца проснуться и, вяло качнув головой, честно признался: — В душе не ебу…       Ратмир, преувеличенно громко вздохнув, поднялся. Солнце прошлось ярким золотом по его длинным ногам. Пока он тянулся к форточке, чтобы закрыть её, Егор бездумно прислонился щекой к его бледному бедру и мягко обхватил за колени, в надежде, что ещё одну минутку слабости этот день ему простит…       — А что за школьная история? — спросил вдруг Егор, без особого энтузиазма слушая, как скрипит ручка форточки.       — Ты о чём?       — Ну, тот ожог, — он потёрся щекой о тёплое бедро и прикрыл веки. — Как так вышло?       Нервный смешок Ратмира донёсся сверху. Он не пытался высвободиться из Егоровой хватки, терпеливо ожидая, пока тот сам решит отстраниться.       — Те идиоты думали, что меня это унизит, — после долгой паузы нехотя ответил Ратмир и добавил: — Зажигалка. Это была зажигалка и кабинет физики.       Егор сглотнул:       — Прости, что вот так спросил.       — Не извиняйся, — Ратмир слегка согнул колено.       Поняв намёк, Егор нехотя, но всё же отпустил его. Ратмир ушёл в ванную, оставив дверь открытой. Под шум воды и стук каких-то уходовых баночек Егор, полежав ещё немного на разворошенном матрасе, нашёл в себе силы встать. Чистой одежды с собой не было, а потому натянул старую. Одеваясь, едва не порвал одну из нитей ожерелья, о котором совсем забыл. Ещё раз сжав в руке центральную звезду, оглянулся на «стол» в виде доски поверх пластиковых ящиков. Всё, как и вчера, но в дневных красках – аккуратные стопки контейнеров с бисером.       Когда Ратмир вернулся, высушив и уложив волосы, Егор вовсю залипал в телефон, облокотившись о подоконник. На почту пришло ещё письмо от Томаса, которое он даже не пытался начать читать – слишком варёной была голова.       В прихожей Ратмир, шнуруя туфли, вспомнил, что забыл павербанк. Егор на удивление быстро нашёл его в свалке вещей за подушками у матраса.       — Я пойду, — произнёс Ратмир, спускаясь по лестнице. — Через пару часов припрётся Леонид, можешь приходить тоже.       — Ага, — Егор подумал, что без кофе сегодня точно не проснётся. — Что будет, как считаешь?       — Посмотрим.       Строгость, поджидавшая в голубой парадной, снова вернулась в его голос, но Егору было уже всё равно. Он слышал Ратмира разным, и любил его разным, и в этом приятном утре, ведущем в неприятный – из-за Леонида – день, всё было правильно и важно.       Идя по улице и думая, в какой из ближайших кофеен найти фильтр, Егор чуть не впечатался в пожилую даму, неудачно вырулившую с собачкой из-под тёмной арки, ведь мысленно он всё ещё сидел на матрасе, обнимая Ратмировы колени с закрытыми глазами, и слушал скрип форточки…

* * *

      Скорбное выражение лица сервис-менеджера успело подзабыться за то время, что Егор с ним не пересекался.       Леонид расположился за одним из столиков первого зала. В кресле напротив него, закинув ногу на ногу, в мрачном настроении сидел Ратмир. Работавшие в смене Катя с Ритой гоняли из зала на кухню и обратно, справляясь с нежданным дневным потоком. Егор с ходу поздоровался с Никитой – кого же ещё он мог увидеть за кофетачкой, нового бариста что ли? – и успел перехватить Риту, приветливо махнувшую из-за витрины с десертами. По тому, насколько ярче и беззаботнее она выглядела последние дни, можно было сказать, что у них с Наташей всё идёт хорошо.       Катя, принимая заказы и вынося напитки, очень часто поглядывала в сторону Леонида. Егор её понимал. Атмосфера в кофейне, на первый взгляд, была обычной – душно, людно и суетно, однако посреди всего этого имелся ещё и нежеланный гость, от которого могли быть неприятности.       И у гостя этого власти над «Робертом» было побольше, чем у того мужика-курильщика с веранды.       — О, Егор! Как раз вовремя, — Леонид встал, чтобы пожать ему руку.       Тот скупо поздоровался в ответ и неловко расположился за столиком чуть сбоку.       — Итак, что же, без отлагательств обсудим нашу ситуацию? — бодро спросил сервис-менеджер, дружелюбно улыбаясь.       Достаточно, чтобы обескуражить, поэтому Егор сдержанно молчал.       — Я уже всё озвучил, — холодно отчеканил Ратмир. — Мне, Леонид Семёнович, добавить нечего.       — Как же, вот, сейчас, точно будет «что», — он довольно улыбнулся и со своей раздражающей проникновенной интонацией обратился к Егору: — Думаю, мне не стоит пояснять, что конкретно нужно с тобой обсудить.       — Ага, — Егор кивнул машинально.       — Это очень серьёзно, поэтому спрошу из порядка – правда, что ты потушил окурок о блюдо гостя?       — Да, — Егор чувствовал, как каменеет лицо, и невольно ковырял заусенцы под столешницей, чем дальше, тем рьяней: — Это был английский завтрак, кстати.       Последнее зря добавил, но положение и без того виделось безнадёжным. Леонид сочувственно вздохнул, покачав головой. Сделав вид, что о чём-то серьёзно думает, набрал в грудь воздуха, и произнёс:       — Это максимально недопустимо.       Егор знал, конечно. Переглянувшись с Ратмиром, он облизал сухие губы и пожал плечами, мол, «да, разумеется». Как общаться с Леонидом в сложившихся обстоятельствах – понятно не было.       — Даже если гость нарушал наши правила, ты не имел права поступать таким образом, — поучительно продолжал Леонид и, открыв что-то в заметках на телефоне, добавил: — Твоя вспыльчивость могла нам стоить репутации.       — Кому «нам»? — поинтересовался Ратмир, почти не скрывая издевательской усмешки.       Леонид даже не глянул в его сторону. Напряжение между этими двумя никогда не стихало, но именно сейчас Егор ощущал его в полную силу. Может, потому что чувствовал, что работа в «Роберте» ему больше не светит. Вряд ли Ратмир был способен усмирить сервис-менеджера, который, к сожалению, стоял рангом выше.       — Какой бы серьёзной не была сложившаяся ситуация, никаких штрафов и вычетов не будет, — продолжал Леонид с таким приветливым лицом, будто объявлял о царской милости: — Но, к сожалению…       Егор прикрыл глаза.       —…мы с тобой вынуждены попрощаться.       Ожидаемо.       — Могу я доработать две недели? — спросил Егор с ходу и поморщился – слишком сильно провёл ногтем по начавшей кровоточить ранке в углублении меж большим и указательным пальцами.       Леонид покачал головой.       — К нашему счастью, я уже нашёл тебе замены в «Роберта», пока мы подбираем нового сотрудника.       Ратмир резко поинтересовался:       — Каким таким образом я об этом не в курсе?       Егора слегка разморило от того, каким стальным стал Ратмиров голос. Это был тот самый менеджер, проводивший ему собеседование много дней назад. Егор почти переместился туда, поразившись, как время всё изменило.       — Будем честны, у тебя, Ратмир… есть излишняя лояльность к своему штату, — мягко произнёс Леонид. — Подобные ситуации прощать нельзя и нужно решать быстро.       — Так это ты теперь менеджер «Роберта», я не понял? — бросил Ратмир достаточно громко, чтобы Катя, достающая наполеон с витрины, обернулась на их столик: — Сотрудника уволил, замены нашёл, ещё и новых офиков мне набираешь? Не помню, когда это ты стал у нас ещё и эйчаром.       — Твоё недовольство понятно, хотя, — Леонид кашлянул в кулак и, подавив самодовольную усмешку, «скромно» добавил: — Хотя с тех пор, как эйчар был уволен за невыполнение своих обязанностей…       Егор фоном подумал, что, если бы не этот эйчар, их с Ратмиром история могла бы не начаться. Либо начаться, но совершенно иначе.       — Ты временно их исполняешь, — закончил за Леонида Ратмир, и тот кивнул, мол, так и есть. — Пиздец.       — Послушай, ты слишком…       — Я? — Ратмир подался вперёд, склонив голову набок, будто с минуты на минуту готовился вцепиться сервис-менеджеру в горло. — Я «слишком»?       — Не стоило спускать ситуацию, я уже тебе говорил, — Леонид попытался звучать жёстче, но елейные интонации никуда не делись. — Если бы не один ответственный человек, я бы вообще не узнал об этой катастрофе! Откуда мне быть уверенным, что ты не скрываешь за своей работой ещё некоторые… вольности?       Ратмир кивал на каждую фразу и хищно вглядывался в Леонида. Егор только спустя мгновение зацепился за это «ответственный человек». Что-то щёлкнуло в памяти. Обхватив голову, он уставился себе в колени, понимая, что…       — «Ответственный человек»? — Ратмир думал о том же самом. — Кто, блять, этот ответственный человек?       Леонид молчал.       Впрочем, плевать, потому что Егор выдал:       — Сергей.       По тому, как сервис-менеджер вскинул брови, стало ясно – Егор попал в точку. Ратмир не выглядел сильно удивлённым, однако показалось, что зелёные дьявольские глаза покрылись вдруг ледяной коркой. В тишине, возникшей за их столиком, разлилось нечто мрачное.       — Ну, — Егор забыл про обещание самому себе «помалкивать». — Ладно. Значит, я не работаю завтра?       Леонид, скорбно вздохнув, подытожил:       — Да. И в целом, к сожалению, компания с тобой прощается. Мы не приемлем плохое обращение с гостем, каким бы тот ни был.       Егор, закусив щёку изнутри, уставился на сцепленные под столиком руки.       Всё, как он и ждал, и тем не менее… обидно.       — А тебе, Ратмир, нужно будет ответить за инцидент на общем собрании управляющих и менеджеров, и по-хорошему…       — Да-да-да, — Ратмир, вскинув подбородок, кивнул сам себе и поднялся, шурша одеждами: — Одну минуту. Сейчас вернусь.       Он скрылся на бэке, перед этим пропустив Риту, идущую с тремя тарелками в зал. Егор остался с Леонидом и, продолжая сидеть, как прикованный, ощущал себя неловко. Поглядывая на несчастного Никиту, на уставших девочек, он понимал, что никогда ещё в жизни не было у него такого коллектива, как здесь, и… будто, как это обычно бывает, лишаясь подобного, не веришь, что дальше может быть лучше.       И снова надо скачивать «хх-ру»…       — Что же, надеюсь, всё у тебя сложится хорошо, — произнёс Леонид деланно-дружелюбно, откинувшись на спинку кресла.       Егор дёрнул уголком губ. Промолчал.       Ратмира не было долго. Егор уже встал и направился к витрине, чтобы перехватить Риту или кого-нибудь и сообщить, что больше на сменах его не увидят, но Ратмир вдруг вылетел из стафф-прохода, неся в руках белый лист А4. Подхватив сумку с кресла, он с громким стуком прихлопнул этот листок прямо под нос Леониду и произнёс, понизив голос:       — Передай руководству.       Сервис-менеджер в недоумении поднял листок. Ратмир уже прощался с ребятами, закинув на плечо кожаную сумку и мотнул головой Егору, мол, пошли. Дрогнувший голос Леонида ударил им в спину:       — Но отработка два месяца, Ратмир!       — Да мне похуй, — бросил тот достаточно громко, чтобы некоторые гости обернулись в недоумении.       Егор чувствовал, как в сердце разлился приятный жар.       А на улице-то было ещё жарче.       Лето, как-никак.

* * *

      — Что-о-о, — Катя, прикрыв рот ладонью, откашлялась и помотала головой: — Да это рофл какой-то, ребят.       — Если бы, — Егор выдохнул дым в сторону, чтобы ветер не понёс это в лицо Рите, копавшейся в сумке тоже в поисках сигарет.       Над городом разлилась ночная синева, и фонари, блёкло-жёлтые, с переменным успехом освещали Моховую. Кафе закрылось. Ребята стояли небольшим кругом подле входа. За высокими окнами было темно, лишь со стороны стафф-зоны в узком проходе горел единственный во всём заведении свет. Катя вертела на пальце ключи, смотря то на Егора, задумчиво докуривавшего сигарету, то на Ратмира, стоявшего чуть поодаль от них троих, словно и не являвшегося частью этой случайно собравшейся у «Роберта» компании.       — Блять, не верю, — Рита, наконец-то, смогла закурить и, отступив на шаг в сторону, довольно выдохнула, щуря красные от усталости глаза: — Это был Серёжа? Правда?       — Один вопрос – нахуя? — Катя нервно рассмеялась. — Ему-то нахуя Леониду подсасывать было?       Зная ответ, Егор промолчал. Ратмир, стуча каблуками, наконец-то подошёл к ним, убирая телефон в карман. Может, объяснялся в личных сообщениях с начальством. Егор весь день провёл подле него. После сцены в «Роберте» Ратмир предложил пообедать, потом погулять, потом кофе, потом – внезапно – фильм в Доме Кино, а в завершение вдруг настал час закрытия, и каким-то чудом они успели пересечься с девочками, чтобы… просто чтобы сказать, наверное.       Егор невольно улыбнулся, когда Ратмир встал рядом с ним, придерживая кожаную сумку на плече и выглядя абсолютно обычно – всё то же, казалось бы, равнодушие. Всё то же горделивое презрение, осевшее в уголках усталых глаз.       — И как вы мне с ним работать теперь предлагаете? — Катя упёрла руки в бока. — Самое время тоже написать заявление, походу…       — Э-э-э, — Рита шутливо пихнула её в плечо: — Одну меня бросаешь?       — Ну, в смысле, ещё же есть Ратмир, — подмигнула Катя. — Хотя… Никита вечером сказал, что на Леониде теперь «две кофейни будет». Это как понимать, а?       Егор коротко глянул на уже «не менеджера», о чём девочкам предстояло узнать с мгновения на мгновение. Всё это было весьма сумбурно, и он невольно чувствовал себя причиной всех бед «Роберта», будто стоило прийти в штат, и всё пошло по пизде, однако, как бы ни хотелось драматизировать, рациональной частью он понимал, конечно же, что…       Проблема не в нём. Что у Кати, что у Риты, что у Ратмира – у всех накипело нечто личное. Егор не мог на это повлиять. И, пусть и не собирался, ушёл, в итоге, довольно эффектно (и быстро).       Потушив окурок о стену, выкинул в урну и, вернувшись в «кружок», молча встал, глядя то в трещины тротуарной плитки, то наверх, на фонарный свет и рельефы исторического дома. Голова побаливала. Зря он выпил ещё один фильтр-кофе под вечер.       — Как же заебало, не могу, — выдохнула Рита. — Мне кажется или Леонид слишком часто суёт свой нос туда, куда не просят?       — Не кажется, — равнодушно бросил Ратмир.       — Слушай, а, — Рита неловко отвела взгляд: — Тебе… прилетело? За Егора?       — В каком смысле?       — Ну, — она пожала плечами и, звеня множеством браслетов, распустила пучок волнистых розовых дредов. — Ты же ответственный, все дела, просто, будто… короче, тебе точно прополощут мозги ещё на эту тему, если уже не прополоскали.       — Точно, — поддержала Катя.       Егор вопросительно глянул на Ратмира, мол, «можно ли». Того уже ничего не волновало. Настроение бывшего менеджера под вечер сделалось совершенно никаким, и разговоры, поначалу сопровождавшие их совместное времяпрепровождение, довольно быстро сошли на нет. Однако даже в такой неопределённой тишине Егор чувствовал себя абсолютно нормально. Стоя подле дверей уже бывшего места работы в дареных Ратмиром кроссовках, он, получив в качестве разрешения лёгкий кивок головой, неловко сказал:       — Да, вообще-то… уже не прополощут.       — Всмы? — Катя насупилась.       — Да ну не-е-е, — Рита страдальчески опустила плечи, тут же поняв, что имел ввиду Никита.       — Я о том, что, — Егор потёр рукой шею и, вздохнув, быстро закончил: — Да. Не только я одним днём, короче.       Рита и Катя почти одновременно уставились на Ратмира.       — Вы ахуели оба! — рявкнула Рита.       — Пиздец, серьёзно? — Катю уже, видимо, ничто не поражало, она просто заходилась нервным смехом.       — Ты на кого нас оставляешь?! — крикнула Рита и схватила Ратмира за рукав пиджака. — Я не хочу-у-у! Не хочу, чтобы какой-то дебил в «Роберта» пришёл, ты чего?!       — Поддерживаю, — Катя вела себя более сдержано. — Но вообще… будто бы и не могу осуждать. Зная ваши тёрки с этим дурнем…       Егор улыбнулся. «Дурень». Довольно мягко, но подходяще для Леонида Семёновича.       — Так вышло, — произнёс Егор, немного погодя. — Правда, меня не по желанию уволили, а…       — А пиздеть бы тебе поменьше, — произнёс Ратмир без доли злобы и, вдруг, улыбнулся впервые за вечер.       Егор подумал, что, может, и впрямь стоит помолчать, особенно когда на губах остался привкус сигаретного фильтра, а перед ним стоял Ратмир, чьи великолепные кудри отливали медью под фонарём. Ратмир, за темнотой под глазами которого скрывалась квартира с обшарпанными стенами. Бардак, где тот только и мог себе позволить быть, ни за чем не следя. Может, усталость и летящий вперёд ритм жизни ураганом разбросали его вещи, может, работа менеджером и маленький бизнес с украшениями – не то, что хорошо сочетается ещё и с домохозяйством. Да, Егор понимал это. И, если так подумать, впереди их двоих при любом раскладе ждало «что-то». Может, даже с «чем-то».       — Не, пацаны, — Рита подняла руки, мол, сдаюсь. — Вы, конечно, да-а-а… я обиделась! Не прощу такое.       — Го завтра вместе заявление напишем? — Катя, поправив подвеску в виде черепка на открытой шее, немного погодя, расстроенно добавила: — Правда, всё это как-то… не верится, короче. Грустно и не вкусно.       — Не драматизируйте. Я бы и без помощи Леонида уволился, — Ратмир смотрел в конец улицы, туда, где Моховая встречалась с Чайковского.       Высокие окна бывшего особняка, ныне памятника архитектуры, смотрели на них безучастно, а может, наоборот, выжидающе. Егору нравилось то, как в ночной тишине, когда на стыке будней все расходятся по домам отсыпаться перед работой, сотрудники «Роберта» стояли здесь. Не хватало Сергея, но теперь ему вряд ли бы обрадовались. По такому поводу стоило выкурить ещё сигарету, продлевая время разговора, но как-то расхотелось. Егор наслаждался ночной свежестью. После знойного дня это было лучшим подарком.       Не считая того, что ждало впереди.       — Ну всё, — Катя отдала шутливую честь и, сдерживая смех, подытожила: — Не менеджер больше, выходит, а плебей, как и мы.       — Какая трагедия, — закатил глаза Ратмир.       — Кать, нам надо доубирать десерты-ы-ы, — Рита схватилась за голову, зарываясь пальцами в лианы дредов. — Блять, ненавижу. Предложение написать заявление реально стоит обдумать.       — Пойдём. Пацаны, вы как хотите, ждите, там, не ждите...       — Если бы не смена завтра, — продолжала Рита, перебирая волнистые пряди. — Я бы пригласила всех в бар!       — Он не пьёт, — произнёс Ратмир, кивнув в сторону Егора.       — Уважаемо, — поджала губы Катя, а потом вдруг развернувшись, сощурилась, оценивающе глядя то на одного, то на другого: — Погодите-ка… а вы когда так сблизиться успели?       Егор по привычке хотел отмахнуться, но Ратмир, хитро улыбавшийся, будто, наоборот, подталкивал к тому, чтобы всё стало вдруг ясно.       — Да так, — сглотнув, Егор повёл плечом: — Фильм глянули вместе.       — «Зеркало» Алексея Захарова, — добавил Ратмир услужливо, не сводя с него глаз.       — Ух ты, — Катя свела брови домиком, будто не знала, что и сказать. — Классный фильм, наверное… да?       Ратмир, поправив ремешок кожаной сумки на плече, слегка склонил голову набок.       — Ну так, — немного погодя, довольно протянул: — Сближает.       Егор прикрыл ладонью лицо, обещая себе высказать Ратмиру всё, что думает об этих качелях от «никто знать не должен» до «пусть знают все».       — Да вы чо-о-о, — шёпотом протянула Рита.       Кажется, в её голове ещё ничто не сошлось, но Катя была более догадливой и, подхватив сменщицу под локоть, потащила ту к дверям «Роберта»:       — Пусть хранят свои секретики, — она помахала им и добавила: — Но потом всё расскажете от и до!       — Да, наверное, — тихо ответил Егор.       Но девушки уже скрылись за дверью кофейни. Рита о чём-то пыталась расспросить Катю, а та беззвучно смеялась, отмахиваясь, мол, «потом-потом». Егор смотрел им вслед, думая о том, как хлопок стеклянной двери невесомо, но верно поставил точку в его работе здесь.       — «Сближает»? — переспросил Егор с наездом, повернувшись к Ратмиру: — И нахуя я тут крутился, если мог сказать, как есть?       — Так что не сказал-то? — вскинул бровь Ратмир.       Егор, не найдя слов, просто шагнул вперёд, поправляя локоны, в которых запутались длинные золотые серёжки. Выпутав одну и другую, он заметил вдруг, что Ратмир неотрывно наблюдает за ним и, неловко похлопав по воротнику его пиджака, произнёс:       — Ну, что? А мы куда?       Ратмир молчал.       Хотелось верить, что их «куда» продлится долго, а каким оно выйдет – так ли важно? По крайней мере Егор так думал в миг, когда пыль Моховой уже успела осесть на новой обуви, а Ратмир всё меньше парился, сколько волос будет торчать из его изначально идеальной укладки.       Хотелось верить, что всё будет здорово, а если и не здорово, то хотя бы «будет».       — Может, мы даже съедемся? — с надеждой спросил Егор, когда они зашли под тёмную арку Ратмирового двора.       — Может, — тихо ответил бывший менеджер, прежде чем Егор налетел на него, крепко сжимая в объятиях.       Хотелось думать, что стоять вот так в темноте под аркой, привычно боясь попасться кому-либо на глаза, но веря, что всё обойдётся – самое правильное в настоящем.       Хотелось верить, что в будущем, глядя в зеркало, Егор всё так же обнаружит длинный каштановый волос, прилипший к его синтетической футболке.       А, может, и не синтетической, если Томас предложит новый проект.