Выжить, чтобы вернуться

Глава 41 Милан Долгие часы ожидания в отделе полиции по розыску истощило нас и морально, и физически. В участок приехал я, папа Алидан и отец. Остальные ждали дома. Нам сказали, что опознали альфу и им оказался Аарон Арста Дин, ему было 18 лет, студент первого курса, учился он здесь в городе Амалий, в престижном местном университете, на режиссерском факультете. По описанию очень спокойный, красивый, дружелюбный, нигде не привлекался. Преподаватели все отзывались о нем как о хорошем студенте. Жил в общежитие, так как по правилам университета студенты первого курса должны проживать в общежитии. Подрабатывал в одной студии, где снимали ролики, клипы, рекламу. Родители богатые, имеют свой бизнес, есть старший брат, который так же работает на благо семейного бизнеса. С виду приличная семья и очень богата, можно сделать вывод, что будут доказывать свое и биться до конца, и не всегда честным путем. Морально я себя готовил ко всему. Но самое главное в данный момент было, чтобы нашли Майя живого и здорового. Я ходил из угла в угол, папа Алидан сидел очень бледным и постоянно поглядывая на дверь, отец сидел с ним рядышком и держал его за руку, поглаживая ладошку большим пальцем, как бы успокаивая его и одновременно поддерживая, хотя сам изрядно нервничал, что было очень заметно. В один момент открылась дверь и в участок ввели молодого, высокого и надменного альфу. Папа соскочил, глазами высматривая Майя, но альфа был в окружении юристов, родителя и видимо брата. - Где Май? - отец Торез н6е смог удержаться и в два прыжка оказался рядом с альфой. - Господин Аарон, в ваших интересах ничего не рассказывать, пока я с вами не обговорю все - видимо это был адвокат семьи, альфа был на вид мешковат и с наглой улыбкой. Он отгородил отца от своего подпечённого. - Господин ведите себя прилично. — Это я должен себя так вести. Он похитил моего сына, а я должен ему в ножки поклониться? — Это еще надо доказать. Ваш сын мог и сбежать от вас, не надо перекладывать вину на господина Арста Дина. Папа Алидан громким голосом прервал триаду адвоката: - Где мой сын? - С ним все хорошо. Май уже едет, я ему позвонил… - Господин Аарон вам лучше хранить молчание. - он схватил его за локоть и направил в кабинет дознания. - Он едет, слышал милый, он едет. Значит он живой, понимаешь, все хорошо. - папа Алидан неуверенно улыбнулся и прижал голову к груди отца, альфа прижал его к себе, сильно хмурясь. Конечно, он будет хмуриться, если Май едет сам, значит его никто не удерживает, и он совершенно свободен, значит он выбрал сам это все. И что альфа мог оказаться невиновным. Самое неприятное и страшное могло бы быть то, что Май под влиянием альфы мог отказаться от нас. И слова адвоката могли стать правдой. Он может признаться, что сбежал сам. И отец думал так же. Минут через 20 входная дверь открылась и влетел наш маленький котенок, целый невредимый, вполне здоровый, даже стал еще красивее. - Май, - папа Алидан бросился к нему, крепко обняв его, прижимая к себе. – мальчик мой, где ты был? Почему ты исчез? Тебя удерживали? - Нет. Меня как раз не удерживали. Удерживать за закрытой дверью меня хотел именно ты. Запереть меня дома, разлучить с любимым, организовал обучение на дому. Именно ты все придумал. Этот цирк организовал тоже ты. Ты хотел сделать все, чтобы держать меня при себе. А он помог мне. Приютил, кормил, одевал, любил, дал мне свободу, подарил мне то, что я так сильно хотел, свою заботу, любовь, ласку, все то, что ты не мог мне дать. Ты только мог мне диктовать, как должно быть, как мне есть, одеваться, где учиться, с кем встречаться, а с кем нет. Ты привык всем манипулировать, но ты просчитался, я все услышал, и я принял единственно правильное решение. Остаться с тем, с кем я сам хочу. - Май!!!! Что ты говоришь? Разве я тебя не любил? Разве я не заботился о тебе? Разве я с тобой когда ни будь так поступал? – папа Алидан весь побледнел, он стоял пошатывался, и мне стало страшно за его состояние. Он схватился одной рукой за стену в коридоре, а второй прикрыл рот, от всего ужаса, что говорил Май. Я потерял дар речи, все что он говорил был полный абсурд. Я не понимал, как вообще реагировать на все это. - А разве нет? Ты всегда хотел жить так как тебе надо. Захотел выгнал отца из дома - выгнал, захотел нашел себе нового любовника, стало тебе выгодно вернул его в дом. ты привык делать так как ты захочешь, а я хочу жить так как я хочу. Без твоего наставления и разрешения. Май уже сорвался и почти кричал, оскорбляя и унижая папу, приводя новые и новые подробности из жизни, папа смотрел на него ошеломленными глазами, отец Тор приблизился к Майю и влепил ему пощечину, от которого Май на мгновение замер и побледнел, щека покраснела, проявляя отпечаток пальцев руки отца, и у него потекли слезы. Он встряхнул головой и гордо подняв подбородок со злостью почти прошипел: - О, господин Торез, спасибо. Я этого и ожидал. Вам не нравится правда, так? Вы зачем устроили весь цирк. Подождали бы до моего дня рождения, и я бы сам объявился, сказал бы, что все у меня хорошо, просто замечательно. Но, нет. Вам нужно было публично продемонстрировать свою родительскую «заботу». - Замолчи Май, - не смей так разговаривать с родителями. - А, что и ты меня ударишь? Так на, бей, - Май повернул ко мне вторую половинку лица, я отшатнулся от него. - Что ты несешь Май? - А, что вам не нравится, да? Что вы ожидали? Знайте, я с вам никуда не поеду, я не собираюсь подчиняться вам. Я буду жить так, как я этого хочу сам. И не смейте вставать у меня на пути, иначе… - Иначе, что Май? Обольешь грязью нас всех, так? Он взглянул на меня с такой злостью, что по спине пробежался холодок, на мгновение мне показалось, что он побледнел и растерялся, но в тот же момент я понял, что нет, просто показалось. Он окинул меня таким презрением и прошел, мимо задев нарочно плечом, к полицейскому. - Господин полицейский, я Май Дерен Бен, где я могу найти Аарона Арста Дин, его задержали по заявлению о похищении и удержании меня. - Пройдите в 4 кабинет. Май, не оборачиваясь последовал к кабинету. Громко захлопнув дверь за собой, он исчез там, папа Алидан потерял равновесие и завалился на пол. Отец Торез пытался его подхватить, но не успел, и папочка ударился затылком об угол ступеньки порога. Громко охнув, он схватился за голову, на руке показалось кровь. - Папа, тебе больно? — Это не важно. Это не важно. Тор, милый, почему он так с нами, неужели я такой монстр, неужели я такой плохой отец, почему он меня так ненавидит. – папа шептал одними губами, но мы его прекрасно слышали и понимали. - не надо, не переживай, он это от злости, наш мальчик не мог такое сказать, понимаешь, совершенно не мог. Давай поедем в больницу, у тебя кровь, ты переутомился. - Нет. Мы должны остаться здесь. Нам нельзя сейчас уезжать. - Милан останется. - Нет, родители мы, нам нужно его забрать, я не понимаю, что с ним творится, я не понимаю. Он так меня ненавидит, я раньше этого не замечал, а теперь он как будто не в себе, он - Отец, - я решил прервать начинающую истерику папы, - я отвезу папу в больницу, ты оставайся здесь, как родитель попробуй повлияй на всю ситуацию. Отец в знак согласия махнул головой, передав в мои руки папу и направился в кабинет дознания. Я вывел папу на улицу и направился с ним на стоянку. Через десять минут мы уже направлялись в сторону клиники. Папа сидел безмолвно, склонив голову к стеклу окошка, я только видел, как блестели дорожки от слез. Папа плакал, я практически никогда не видел плачущего папы. Он был всегда сильным омегой, он стойко справлялся с трудностями, своими проблемами, а сейчас он просто опустил руки, он потерял смысл жизни, видно, что ему было очень плохо, и он тщетно пытался это скрыть. Май его сломил. Май был младшим, любимым всей семьей и, конечно, папой Алиданом больше всего. Видимо любимые могут ранить больнее всех. Подъехав к клинике, я помог ему выбраться из машины и направились на осмотр. Рана оказалось не глубокой, кровь уже запеклась, наложив два шва, папа Алидан уснул, я же уставился на часы в ожидании. Через полтора часа отец позвонил: - Май оправдал его полностью, взяв вину на себя. Сказал сам уехал, попросил помощи у альфы, что все подтвердилось. - Ты забрал Майя? Мы имеем право его забрать, ему нет 17. - Нет. Не забрал, у него была течка, которую он провел с альфой, и который же его и пометил, причем постоянной меткой. В данном случае мы не имеем никакого права на него. - Мы опоздали. - Да, сын. Он уехал вместе с ними. Мы стались в плохом свете, он опозорил нас перед семьей этого парня выставив нас в неприглядном виде и поверь, это я еще очень корректно выражаюсь. Я от него не ожидал таких эмоций. Алидан прав, он полон ненависти и презрения к нам, и он не хочет нас видеть. Он действительно был свободен, жил припеваючи и не собирался с нами связываться, по той простой причине, что мы ему ненавистны и он презирает свою семью, ему было в тягость все то время нас терпеть и он только ждал возможности от нас съехать. И еще, он сказал, что больше не принадлежит нам, и собирается разорвать с нами отношения. А, напоследок он сказал, что ненавидит нас. - Почему? - Я не понимаю сын. А, знаешь, альфа пытался его успокоить, но Май сделал так как он хотел. Знаешь, я подумал, может он действительно нас никогда и не любил, он просто нас терпел, как и сказал при всех мне в глаза. И пощечина моя тоже сыграла большую роль, я не смог сдержаться, я действительно плохой отец. - Отец, не надо, ты всегда для нас будешь лучшим. - Как папа? - Рана ерундовая, два шва, спит он. - Я еду к вам. - Хорошо. Отключив крин, я направился вниз встретить отца. За всей этой суматохой я не заметил, что уже наступила ночь. На душе было гадко и противно. Я никак не мог представить, что вся ситуация выльется в такой ужас. Было жалко родителей. Было не понятно почему Май наговорил все это. Он выбрал семью альфы, она ему стала дороже своих родителей. Он хочет разорвать с нами отношения. Насильно мил не будешь. И если он так решил, противиться не стану. Были братьями, станем никто. Ну, по крайне мере, я так решил для себя. Остальные пусть делают как хотят. Я сам все видел сегодня и слышал. Папа Алидан был просто растоптан. На этом поставлю точку. Встретиться мимо пройду и даже не взгляну. Пусть так и будет. Я, приняв для себя решение, твердым шагом пошел в сторону стоянки.