Прости меня, отец

Обычный будний день в монастыре не отличался ничем новым и примечательным: после утренней литургии монахи принялись за послушания. Все были при деле, ведь после такой сильной грозы монастырь нуждался в помощи: территория была залита огромными лужами, крыша требовала ремонта, да и обычную рутину никто не отменял. Мужчины и старики были довольно свежи, с интересом обсуждая ночной шторм. – Брат, ты слышал?! Около часу ночи молния будто ударила в крышу монастыря! – восторженно пробормотал один из них, неся вёдра с дождевой водой и глядя на верхушку храма, где работали трудники и другие монахи. – Этого невозможно было не услышать! – поддержал беседу другой, в тайне радуясь, что сегодня не он работает с крышей монастыря. – Страшно представить, какого было верхним келиям… Действительно страшно. Ибо для одного обитателя верхних келий эта ночь была одной из самых страшных в жизни. Огромные синяки под глазами и потерянный затуманенный взгляд сигнализировали лишь о том, что малосхимник явно не спал нормально сегодня. И вчера. Да и всю предыдущую неделю. Едва-едва откачивая воду, он сверлил взглядом своё отражение в луже и вяло мигал. – Братец, чего-ты ты совсем пригорюнился! – похлопал юношу по плечу старый монах, хрипло посмеиваясь. – Айда покажу, как надо! Он закатал рукава своей рясы, активно откачивая воду из глубокой лужи насосом. У Влада даже не было сил остановить проворного дедулю, поэтому он, едва держа веки открытыми, просто продолжал на него смотреть. Но с каждой минутой он чувствовал странную тревожность: словно кошки, скребущиеся в двери монастыря поздней ночью, словно неровный стук сердца, словно кто-то догоняет и дышит в спину… Юноша резко обернулся. Однако увидел лишь стоящего в тени деревьев отца Андрея, который внимательно изучал его внешний вид. Выдохнув, Влад попытался исказить губы в доброжелательной лёгкой улыбке, однако получилось лишь её жалкое подобие, не внушающее никакого доверия. – Отец, не стоит напрягаться!.. – мягко пробормотал скромный монах, пытаясь подобраться к насосу. – Работа тяжёлая… – Хочешь сказать, что я слишком стар для этого, да? – с некой раздражённой печалью спросил монах, опуская руки с насоса. – Возраст – не главное! Главное, что Вы очень добры к своему ближнему, и я правда ценю!.. – принялся успокаивать инок, плавно опять возвращаясь к насосу. – Окстись, окаянный! – хрипло прокряхтел старик и, что-то ворча себе под нос, отправился к монастырю, оставив уставшего омрачённого юношу в одиночестве. – Извините!.. – крикнул вслед Владислав, тяжело вздохнув и покачав головой. Взяв шланг и насос, он поплёлся к следующей луже, размером с океан. Тело требовало отдыха, но он не мог спать, зная, что он находится в опасности, и за ним наблюдает настоящий демон. Подойдя к духовнику, стоящему под деревьями, монах уронил аппарат для откачки воды и упал в объятия своего наставника. – Спал ли ты этой ночью, сын мой? – взволнованно спросил мужчина, порывисто дотрагиваясь до спины юноши и слегка поглаживая её. – Отец!.. – сокрушённо прошептал малосхимник, уткнувшись лбом в плечо священника и слегка согнувшись к нему. – Он явился ко мне сегодня!

***

Духовник качал головой, что-то ища между полок. Рассказ о появлении страстного таинственного демона напугал и заинтриговал его одновременно. – Что, прям-таки вперёд-назад? – вдруг усмехнулся он, облизывая палец и листая страницы одного старого томика. Владислав кивнул головой, заметно смутившись и стараясь спрятать покрасневшее лицо. Ему было непривычно испытывать такое, а уж тем более – общаться с кем-то на подобную тему. Неловко переминая руки, он сидел на одной из скамей внутри библиотеки, где сегодня было ещё тише, чем всегда. – Ох, вот же оно! – обрадовавшись, протянул священник книгу иноку, открытую на нужном развороте. На пожелтевшей странице был нарисован человекоподобный демон, хищный взгляд которого пылал и заставлял покрываться потом даже через бумагу. Подробное описание, характер, его методы искушения и потенциальные жертвы – всё было прописано в этом странном томике, который Влад почему-то никогда не видел. – Инкуб?.. – сглотнул он, листая страницы и завороженно глядя на их изображения. – Но как с ним бороться, отец Андрей? Духовник вздохнул, внимательно посмотрев на юношу. В его глазах читалась неуверенность, но также и некая решимость, не присущая ему раннее. – Ты готов сделать всё ради этого инкуба? – спросил он, но уловив напуганный взгляд малосхимника, тут же исправился. – Я хотел сказать, чтобы избавиться от него! Владислав уверенно кивнул головой, вновь покосившись на зловещие похотливые изображения демонов. Полуобнажённый, с перевёрнутым крестом в руках и дьявольской улыбкой – ночной кошмар уставился на него с пожелтевших страниц. – Тогда тебе придётся снять с себя свой нательный крест, сын мой! – объявил священник, сцепив руки в замок. – И не просто снять, а спрятать там, где инкуб точно не сможет его найти. – Но!.. – попытался возразить Владислав, прижимая руку к груди. – Разве можно снимать его с себя? Мне кажется, прошлой ночью демон не тронул меня именно из-за того, что крест был на мне… – Крест защищает только от прямого нападения демона, – резко прервал священник, устало массируя переносицу двумя пальцами. – но если демон хочет совратить тебя через искушение и страх, а он хочет сделать именно это, – последние слова прозвучали с паузой, словно отдельно обусловленное предложение, словно аксиома, не требующая доказательств. – твой оберег может оказаться инструментом против тебя, сын мой. В его словах присутствовала серьёзность и логика. Владислав неуверенно вынул освящённый предмет и взглянул на него, словно прощается с ним навсегда. Серебряный крестик переливался в свете тусклых неярких ламп небольшой библиотеки. – Всего на одну ночь. – кивнул монах, мягко подталкивая юношу в бок. – На утро я смогу вернуть его тебе, если ты спрячешь его у меня. Владислав верил своему наставнику, потому снял крест со своей шеи и доверчиво протянул его духовнику. – Клади его в эту книгу. Так я точно не забуду, где он. – с триумфальным блеском в глазах объявил священник, захлопывая томик и чувствуя исходящую от него вибрацию. На обложке книги была пентаграмма.

***

Вечер не заставил себя ждать. Сумерки быстро сгустились над землёй, даруя некое умиротворение по сравнению со вчерашним вечером. Закончив трапезу, монахи и послушники расходились по своим кельям на вечерний покой. Русоволосый юноша помогал наставнику, убирая воск и бережно протирая рамы икон. – Владислав, твои глаза выглядят уставшими… Ты спал прошлой ночью? – вдруг спросил духовник, устало разгибая спину. Малосхимник замер. – Мы же говорили об этом днём, отец? – изогнул бровь юный монах, замерев с ведром в руках. Теперь замер и духовник. В храме повисла гнетущая тишина. – Сын мой, я не виделся с тобой сегодня днём…

***

Снуя по комнате и периодически падая к красному углу на колени, Владислав шептал молитвы и карал себя за то, что доверился ложному образу. Неужели было неясно, что снимать с себя крест не самая лучшая идея? Небо неумолимо темнело, а спокойствие так и не приходило. Бесконечный поток тревожных мыслей и предрассудков крутился в его голове, заставляя мерять шагами келью и испуганно озираться при малейшем шорохе. – Если усну сейчас, значит точно не проснусь ночью! – решительно произнёс он, покосившись на окно. Быстро юркнув под одеяло и не туша лампу со свечами, инок попытался поскорее погрузиться в мир Морфея, не задумываясь о том, что у инкуба наверняка найдётся метод разбудить его. И это действительно стало удаваться после стольких ночей без нормального сна: на тело навалилась усталость, которая как вколотая доза успокоительного отяжеляла конечности и заставляла глубже дышать. Веки сомкнулись, и юноша стал видеть сон. Очень странный пугающий сон. В нём он огромными шагами поднимался по какой-то длинной каменной лестнице. Но почему-то его тело было настолько тяжело и огромно, что иногда он ударялся головой о потолок. Слегка ссутулившись, чтобы больше не стучать затылком о камень, он оказался в огромной, нет – просто гигантской библиотеке. Её коридоры менялись, иначе выстраивались и варьировались от малых до больших. Но почему-то он знал, куда идти. Подойдя к полке из тёмного дерева, он потянул за чёрный старенький корешок. В его огромные руки упала книга с чёрной обложкой и красной пентаграммой на ней, внутри которой красовалась усмехающаяся зловещая морда Бафомета. Однако во сне это его вовсе не напугало – напротив, даже обрадовало и позабавило. Возвращаясь на лестницу и вновь начиная подъём, Владислав вдруг понял, куда он направляется. Он попытался остановиться, попытался развернуться, но ничего не вышло – тот, на кого он смотрел, неумолимо приближался. В келью вошёл демон, с блаженной улыбкой глядя на спящего монаха. Захлопнув дверь и войдя в комнату, он уселся на стул около кровати и широко расставил ноги. Беззащитный мальчик спал в своём чёрном подряснике, хмурясь и ворочаясь в беспокойном сне. – Просыпайся, милый святоша!.. – сладко прошептал он, поднимая ногу к себе и выбирая более удобную позу для осуществления своих влажных фантазий. – Я явился вновь!