Побег в четырёх стенах

...Правда в том, что я потеряна. Или просто не решаюсь? Вода в речке была стянутой, а здесь ничего подобного... Она чувствуется, но слишком сиюминутно и слишком явно, что с моей инициативы. Вот сейчас мои ноги выскальзывают... И тишина. Только босые ступни над практически черной массой. Кстати, опустошенность и тишина, вроде, имеют общие корни... — Одна из моих мыслей по поводу всего этого точно верна... И я просто не решаюсь пролить на нее свет, да?.. — взгляд поднялся, встречаясь с... — Темно... Всё время будет эта тьма? ...С образом действия. Эти два кругляшка так похожи на сумерки, что дыхание спирает уже совсем не ото тьмы, царящей в этом месте... Это синий мрак топит небо. Жаль лишь, что Небо холоднее льда и таинственней ночи… Я вижу смешок. Смешок, что сам дразнит прозрачный туман между нами. Этим всполохам и цвета не нужны, да?.. Или просто пока что здесь только мы?.. Впрочем, ведет он себя слишком хорошо, чтобы я слишком переживала. — Я ведь просто не решаюсь принять происходящее, да?.. — взгляд опустился, встречаясь с... Настоящим представителем «неведомых глубин». Казалось бы, вот я вновь погружаю ноги, и оно протекает меж пальцев... — Темно... Всё время будет эта тьма? Смеются уже, кажется, сами глубины. А я уже не понимаю, кто из нас задаёт тот мой роковой вопрос. Сейчас звенит тишина. А это самое желанное мне и хорошисту с мрачными синими глазами. Ну правда. Разве есть в этом мире кто-то, кому лучше знать, что за таким вопросом всегда будет литься ярчайший свет?.. — Я решила стать редактором собственной судьбы, — ну наконец, взмывает первый аккорд, — Первым делом — вычеркнуть одиночество, — и вот я уже слышу одобрение: тихие порывы уносят эти слова по доскам, словно пальцами «прогуливаются», играюче так, как дети от скуки; но такая прогулка, всё же, больше похожа на скитания, — Правда, с одиночеством мы сплелись в гораздо более прочный союз, нежели могут два человека... — трепет между мной и собеседником прогуливается, кажется, уже не из-за ветра вовсе, — Оно вошло в мой мир как влитое. Но защитило мой блеск. Я блестела для него. В его каплях отражалось само небо, и я видела его, — а видела ли я его сейчас?.. Небо было такого цвета, словно кто-то размазал огромный набросок, оставив лишь угольное марево, — Я танцевала под дождём босиком, я лежала осенью под дождем в Подмосковье, я прыгала на батуте, несмотря на дождь, чтобы ощутить, как взлетаю в этом хаосе, — глаза защипала завеса слез, что так и не прольются, но, в итоге сорвавшись на хрип, я на миг прищурилась: и все же это небо словно пело сейчас… Пело перебором арфы, таким ярким, что, казалось, блестит, заставляя втягивать воздух сильнее, — Этот дождь успокоил моё сердце. Это стало моим небом, вечно молчаливым и скользким, да вот только звучащим в голове наравне с чувствами. Только я правда видела это небо, — а точно ли здешнее небо, простирающееся вокруг досок, принадлежит им?.. — Словно мое личное замёрзшее королевство. Оно застыло, оно молчаливо, а я вольна ступать босиком куда хочу. И я способна понять каждую льдинку. Я не любила тепло никогда, — наверное, поэтому в следующий миг мне так хорошо смотреть в «зеркала души» сумеречного друга. «Одиночество бореем приласкает щеки, В сердце распустятся ледяные цветы. И, перекосив счётчик, Пламя разожгут они...» ...Поверь, ты к этому придешь, о всеведущий читатель. Да-да, ты, тот, кто крадет пламя у этих строк. Помни о предупреждении про него. И верь. Либо забив последний гвоздь в крепления своего мировоззрения. Либо зажегшись одной мыслью об обязательном счастливом финале. А мне пора скрыть правду за легкой маской: VetaNordWind — лишь образность, точка зрения, что я выбрала, чтобы поговорить с тобой. ...Ее губы тронула ухмылка. — Надеюсь, ты найдёшь свой счастливый финал... ...... ... .. Правда, ... Контроль — это песок. Тот, из которого лепятся высокие крепости, романтичные башни, целые миры с ровными счетами, предсказуемыми маршрутами и ясными глазами в зеркале. Сейчас я сжимаю его в кулаке, гордая своей силой. А он… Он просто ждет. Ведь суть гордости сингулярна, как спираль. Ведь суть гордости похожа на сингулярность. Меня сингулярно раздавливают сомнения. Идеально… …Но вот сквозь сомкнутые пальцы — предательский шепот. Не поток, нет. Все начинается с одной-единственной песчинки. Мысль, которую не продумала до конца. Что за спираль?.. Образ, который не успела обезвредить логикой. Разве бег сомнений когда-нибудь кончается?.. Чувство, которое просто не могу обезвредить анализом. Разве все мои строчки должны заканчиваться счастливо?.. И всё. Трещина. В первую очередь, в моей личной планке. Башни еще устремлены в небо, надо же. Значит, я справлюсь? Какая же я крутая в этой трагедии!.. ...Но песок уже утекает вниз, унося с собой форму, смысл, твердь. Я правда пытаюсь зажать течь. Это чем-то похоже на попытку удержать речное русло ладонями. В идею уже никто не верит, а оно утекает, холодное и неумолимое, унося с собой мой хваленый самоконтроль, обнажая под ним сырую, первозданную, хаотичную почву той самой меня. Опустошённой. И до бесконечности обожающей звенящую тишину... Тишину, вот только облепляющую словно бы исключительно с помощью практически черных вод. Тем не менее, я уже хотела, и я уже чувствовала это... Ведь звенящая тишина — явление первозданное?.. В наушниках снова появилась пауза загрузки. — И что это со мной… А дальше, мимо попыток ухватить предыдущие рассуждения, мимо ненужных воспоминаний и мимо напряженных на стекле пальцах... Не привычка. Не рок, выворачивающий душу просто до искр перед глазами, а сиплый монолог. Мой. Сохранённый на телефон. «Знаешь, Солнце, а ведь мы похожи...» Я замерла. И все же он был таким незнакомым… И выдохнула. Слушать эти мои старые стихи — всё равно что читать чужое предсмертное письмо, адресованное мне. Все неважные тревоги, как ветром искру, сдувает. А голос моих первых стихов всё слагал о том, как Солнце, истекая кровью, позволяет Небу погрузиться во тьму лишь до следующего восхода. И слушала я уже дрожью пальцев на стекле, вжимаясь в подоконник. О чем же мне думалось в свои тринадцать, когда писала это?.. «Знаешь, Солнце... Знаешь, Солнце, а ведь мы похожи. Ты каждый раз за горизонтом утопаешь, Окрашивая кровью небесную кожу, Ты Небу окунуться во тьму позволяешь. А ведь ночь так прекрасна, Она нашла отклик в наших сердцах. Но всё это так напрасно, Ведь это лишь физика на небесах. Но каждый раз вновь обретаешь ты силы, Чтобы только сделать этот глупый шаг. И поднимаясь абсолютно без ориентиров, Ты возраждаешься и жизни ставишь шах. Но на мат ты, к сожалению, не способно. И как проклятие цикл повторяя в точь, Ты открываешь в своëм сердце окна, Чтобы снова их стекло разбилось в ночь. Но всё же, осколки собирают облака, Принимая твою кровь истинною красотою. И тепло твоë поддерживает жизнь в веках, Оно в душе останется со мною. И может быть, это и есть причина жить? Земля поворачивает бок, и ты его греешь. И пусть хóлода тебе не победить, Ты границы между ним и светом стелишь. И по новой погружаясь за мóре, вдаль, Ты знаешь, что вскоре глупо возродишься. И опираясь на эту убеждений сталь, Ты холода историй уже не боишься...» …Но сейчас светила луна. А я видела дымку, ту, что слишком точно укоренилась в моментах, когда я… Становилась вот такой. А ведь только с тобой я была(?) такой… Благодаря тебе я была такой. Да даже не столько была, сколько осознала(!) нового за тот период… В тот период, пожалуй, и дымки было, нет, появилось много. Я не сразу к этому пришла, ведь… Ты и дымка это ясность и дымка. Почему же о ней я не написала ни строчки?.. Она прекрасна, как часть ночи? Но ведь она завоёвывает солнцем молчаливую ночь... Так что же можно о ней сказать?.. Мерный вдох. Резкий выдох. От пальцев остается лишь... Чистота на стекле?.. В любом случае я хочу ухватиться за новый образ. И выплести из него витраж новых чувств... Моих чувств. Вдох. Пауза для того, чтобы писать. Выдох. Пытаюсь вдохнуть свои же ощущения, заставить их прокатиться по крови… Фантомный вдох. Я уже чувствую, как в легких распускаются ледяные цветы… Вдох. Время для того, чтобы писать. Выдох. Такой неохотный, ведь вдох перед этим все же ухватил нечто важное… Вдох. Неудачно. Пауза для того, чтобы писать. Выдох. Резко, зато быстро. И вот он, долгожданный… Вдох. Легкие режет, но последние секунды того стоят: только вдохнув парочку лишних моментов, все же улавливаешь суть. Выдох. Последний. Время для того, чтобы писать. И теперь… На экране новые стихи. В легких догорают цветы их идеи. Идеи, что будоражит дыхание, дыхание окрашивается свободой, а свобода плетётся, как чувство шершавости, когда проводишь пальцами по коре. А на моем лице только крепнет бесконечная усталость с насмешкой. Наверное, нужно было таки писать о луне в лоб… А то чувствую себя обведенной вокруг жирного такого пальца. Я взглянула на свой. Блестит. Ведь Луна сегодня яркая. Изящный. Мне нравится сплетение цветов на собственной коже... ...Прям калейдоскоп какой-то… …Такой успокаивающий… ……… ...Не спать!!!! Хмурясь, я все же возвращаюсь к тому, что написала в итоге. Выдох. Ну не удалять же. Бо-Вдох-ль «Пространство толкает конечности в такт, Свою мелодию на листьях играя... А листья, как добрый хронофаг, Время, застывшее в сердце, возвращают. Время, где взлетала прямо к небу Навстречу звëздам и закату. И не понимала, как я не уеду В эту магию раскатов. Но часть сердца моего Навек вырвала свобода. И выбираю я лишь то, Что уносит к небосклону. Любовь, семья и выборы, Я оставляла тебе, одиночества магия. Потому что лишь когда один ты, То способен сквозь шкафы отыскать Нарнии... Да, это страшно, да, во мраке кто-то убит... А жива ли сама? Взлетая вороной, чувствую, как дождь моросит... Разве танцевать нельзя? Страх даст силы, мрак меня изменит. Да, я боюсь! Да, пустота требует заполнения... И лишь тот, кто выборы не ценит, Способен стать звездой растворения... А потом обратно, ища осколки себя. Для этого есть семья! Пару рëбер Адама она дала... Такова жизнь моя... Мечтателя судьба... Забыть свой дом, а потом резко вспомнить. Найти любовь, а затем еë отбросить. Любить лишь лес, чтобы свет исчез. Сама звездой стану, играя с тенями, как бес... Я не чиста, не окрепли мои перья, Во тьме не могу различить их цвет... Зато есть вдалеке деревья, Что маяком отведут мечт занавес. Тьма скроет всë, а я к звëздам сбегу, Страхом заставя сердце биться, Я свободой свой полëт оплету... И душе дам в холоде утопится... Холод, чтоб тепло ощутить, Дрожь, что стойкость лишь сулит, Снова откинусь во мрак... И взмою к рассветным облакам!» Вы-прерывисто-дох Пиши дальше Точно не удалять?.. Ведь это точно такие же мысли! Что и в «Знаешь, Солнце...» Просто... С лирикой. И… очередной концовкой про рассвет. Может, так и назвать?.. Очередной рассвет. А чем тебе лирика не угодила? А рассвет? Образ есть? Есть! Чувства? Вполне!!.. Ну да... Действительно, чего я себя в чем-то настолько простом убеждаю… Усмехнувшись, прислоняюсь к стеклу. Оно стремительно запотевает, рассеивая внимание на пару секунд. Что ж. Стихи есть, состояние тоже и вполне себе подходящее... Осталось название... ...Но последние силы уходят на распахнутые глаза: луна с моим окном на одном уровне. «…взирала таинственная «…» луна «…» И взгляд этот наполнил сердце новым, неведомым доселе чувством. Пустота и холод. Возможность начать что-то новое и при этом правильно чувствовать окружающий мир. Полнолуние.» Г-где-то на периферии бегут мурашки… Это так романтично-лирично… Завтра я обязательно... Несомненно... Такие яркие места на стекле, оказывается, блестеть могут... Правда... Придумаю этим стихам название... И даже напишу что-то об этой бесцветной луне.