Пространство Духовных Лекарств

Глава 30

На Горе Духовного Источника, в глубине Поместья семьи Линь, располагался особый, уединённый двор. Высокая стена и защитный массив отделяли его от остальной части поместья, а у ворот несли стражу двое учеников семьи Линь, достигшие седьмого или восьмого уровня стадии Тренировки Ци. В этом дворе обитали не отъявленные разбойники, а прекрасные, как на подбор, юные девы. За любую из них пришлось бы выложить не менее пятидесяти духовных камней выкупа, да и то не факт, что удалось бы заполучить её в жёны. Сяо Лань, вторая сестра Сяо Фэя, с тех пор как Линь Сян привёл её вместе с большой группой других девушек в этот двор, ни разу не покидала его пределов. Впрочем, для Сяо Лань это не имело никакого значения. В тот миг, когда она продала себя, её сердце уже умерло. С тех пор она считала себя лишь бездушной оболочкой, покорной воле судьбы. Сначала её продали в бордель, где она подчинялась каждому слову хозяйки и её прислужников. Ей велели смеяться — она смеялась, велели плакать — плакала, велели ублажать клиентов — она ублажала. Она просто считала себя мёртвой. Она думала, что проведёт в борделе всю свою молодость, пока однажды её не завернут в соломенную циновку и не выбросят на кладбище для бедняков, где она станет пищей для бродячих псов. Но неожиданно её за огромные деньги выкупил некий знатный господин. В тот момент в её сердце на миг затеплилась надежда: может, теперь начнётся новая жизнь? Даже стать наложницей этого господина было бы лучше, чем оставаться в борделе. Затем её вместе с целой группой других выкупленных девушек привезли в этот закрытый двор. Здесь им в определённое время приносили еду, словно они были скотом в загоне. Один из совершенствующихся проверил их духовные корни, а затем начал обучать всех технике совершенствования. Время от времени кого-то уводили, и на их место прибывали новые девушки. Те, кого уводили, больше никогда не возвращались. Ходили слухи, что если девушка пройдёт испытание господина Линь Яна, то обретёт свободу, и семья Линь даже доверит ей важные дела. Поэтому быть избранной и покинувшей двор стало единственной надеждой для всех женщин в этом маленьком мирке. Сяо Лань не разделяла этого воодушевления. Она с сомнением относилась к этим слухам и думала, что закончить свои дни в этом дворе было бы не так уж и плохо. Но полгода назад она внезапно получила письмо от своего брата Сяо Фэя, и её давно омертвевшее сердце снова дрогнуло. Оказывается, Сяо Фэй выжил и даже нашёл её. Как бы ей хотелось выбраться отсюда и хоть одним глазком взглянуть на него... Интересно, он вырос? Последние несколько месяцев она тоже начала усердно практиковать, надеясь однажды выбраться из этого двора-тюрьмы и снова увидеть младшего брата. Только вот... не станет ли он презирать её за то, что она была женщиной из борделя и опозорила семью? Знала бы она раньше, то лучше бы умерла, но не покорилась. Впрочем, тогда её, скорее всего, просто забили бы до смерти, и она всё равно не смогла бы увидеть родных. Пока Сяо Лань была погружена в свои сумбурные мысли, в комнату вошла круглолицая девушка. — Сяо Лань! Я только что подслушала разговор двух стражников у ворот. Угадай, что в итоге стало со всеми избранными девушками? Эту круглолицую девушку звали Чэнь Мяо'эр, и она была одной из тех, кого привезли в этот двор вместе с Сяо Лань. Сейчас она выглядела крайне встревоженной. — Что случилось? — в последнее время Сяо Лань и сама стала надеяться покинуть двор таким способом, поэтому эта тема её волновала. — Судя по разговору стражников, господин Линь Ян использует всех избранных девушек как сосуды для совершенствования, высасывая из них всю их изначальную инь, и в конце они превращаются в иссохшие мумии. Чэнь Мяо'эр говорила очень тихо, на её лице застыл ужас. — Что же нам теперь делать? — А что мы можем сделать? Только смириться со своей судьбой, — Сяо Лань быстро оправилась от первоначального шока и вновь стала безразличной. Что ещё оставалось им, женщинам, попавшим в чужие руки, кроме как ждать смерти? Что до техники, которой их обучали, то она, казалось, лишь укрепляла тело, но не давала никакой боевой силы. — Сяо Лань, у тебя же есть брат на воле! Попроси его придумать, как тебя спасти! Услышав это, Сяо Лань тут же помрачнела и пристально посмотрела на Чэнь Мяо'эр. — Не смей впутывать моего брата, иначе я тебе этого не прощу! Он всего лишь маленький бродячий совершенствующийся, а семья Линь так могущественна. Если он узнает, это только навредит ему. Чэнь Мяо'эр от этих слов была готова расплакаться. Она не знала никого, кто мог бы помочь ей выбраться из этой западни. Даже муравей цепляется за жизнь, что уж говорить о живом человеке. Едва зародившаяся в душе Сяо Лань надежда снова угасла, но на сердце у неё было на удивление спокойно. Она и так давно не считала себя живой, так что пусть с ней делают что хотят. Возможно, смерть для неё станет лучшим избавлением. В этом месяце, отвечая на письмо Сяо Фэя, она, как и прежде, писала о бытовых мелочах, ни словом не обмолвившись о том, что происходило в уединённом дворе. Когда она сложила письмо и собралась отнести его стражникам, её догнала Чэнь Мяо'эр. — Сестрица Сяо, опять пишешь своему милому? — с притворным любопытством спросила Чэнь Мяо'эр и, будто в шутку, выхватила письмо из рук Сяо Лань, подняв его над головой. — Быстро верни! — Сяо Лань схватила Чэнь Мяо'эр за руку и вырвала у неё письмо, после чего направилась к воротам. Она не знала, чего это стоило Сяо Фэю, но двое стражников у ворот раз в месяц передавали их письма друг другу. Когда Сяо Лань ушла, Чэнь Мяо'эр разжала ладонь. На ней был небольшой узор, сделанный из проволоки. Она сильно сжала письмо, и на бумаге должен был остаться отпечаток. Лишь бы брат Сяо Лань не оказался слишком невнимательным. Она не знала, сработает ли это, но это была хоть какая-то надежда — всяко лучше, чем не делать ничего. Однако в тот же вечер во двор пришёл один из подчинённых Линь Яна, чтобы выбрать подходящих девушек. По роковому стечению обстоятельств, он выбрал именно Чэнь Мяо'эр. Она от ужаса обмочилась, но пришедший сковал её магической силой, лишив даже возможности издать звук. Ей оставалось лишь безропотно позволить ему взвалить себя на плечо и унести из двора. После того как Чэнь Мяо'эр унесли, её передали нескольким служанкам в поместье. Они омыли её, умастили благовониями и привели в порядок. Затем чистую и благоухающую Чэнь Мяо'эр, едва прикрытую шёлковой тканью, перенесли в большую комнату, утопавшую в розовых тонах и весеннем настроении. Чэнь Мяо'эр лежала на мягкой огромной кровати, и её сердце бешено колотилось в ожидании своей судьбы. Вскоре в комнату вошёл сам Линь Ян. Чэнь Мяо'эр украдкой взглянула на него — он был довольно красив. Линь Ян развязал шёлковую ткань, окутывавшую Чэнь Мяо'эр, и некоторое время с наслаждением разглядывал её с головы до ног. ……………… Линь Ян немного помедитировал, чтобы отдохнуть, а затем достал из фарфорового флакона синюю пилюлю и проглотил её. ……………… Три дня спустя Чэнь Мяо'эр была едва жива, её дыхание походило на тонкую шёлковую нить. Превратившись в иссохшую мумию из кожи да костей, она была завёрнута несколькими слугами семьи Линь в соломенную циновку, вынесена через боковые ворота и выброшена на городское кладбище для бедняков. Так оборвалась жизнь юной девушки в самом её расцвете.