«Ху Минг Легенда о Белом лисе»

Тот стонал, но открыл глаза. — Где… где они?.. — Ушли, — кратко ответил он . — Получили всё, что хотели, и уехали. Он подал старому бурдюк с водой, осторожно помог подняться. — Пейте. Надо же добраться до столицы, да? Старик посмотрел на него с удивлением, не замечая ни тени произошедшего. Ху только тихо улыбнулся, глядя в сторону дороги, ведущей к Ли. «Человеческая жестокость — лучшая маска для хищников», — подумал он, сжимая рукоять кинжала. «Но, похоже, я не хуже их». Трактир был шумный, душный и полный движения — здесь никогда не было покоя. Поваря метались у котлов, официантки бегали с тарелками, а из углов доносились ругань, споры и смех пьяных. Он сидел у окна, осторожно помешивая суп с лапшой и курицей. Он казался просто наблюдающим, но глаза скользили по залу, отмечая каждую деталь: мужчину, который слишком часто оглядывался, девушку, прячущую что-то в рукаве, и тень, которая крадучись приближалась слева. Едва ощутимый дотик к поясу — и всё стало ясно. Движение — короткое, точное. Он схватил чью-то руку ещё до того, как юноша успел отдернуть её. Парень, лет семнадцати, с рваным воротником и дерзким лицом, замер. — Юноша, — тихо, почти ласково произнёс Ху Мин, но в голосе слышалось стальное предупреждение, — красиво так посреди белого дня воровать. Ты же знаешь, чем это может закончиться… нехорошо? Он слегка сжал запястье юноши, и тот скривился. — Тебя могут поймать, — продолжил он, наклоняясь ближе, — и тогда знаешь, что делают с такими? Легкая, едва заметная улыбка трепетала на уголках губ — опасное спокойствие. — Руку отрубят. А если не повезёт — повесят на городской площади. Глаза юноши округлились, дыхание сбилось. Он не мог отвести взгляд — что-то в тёмном, блестящем взгляде Ху держало его, словно гипноз. И вдруг — улыбка. Тёплая, но вовсе не невинная. Ху отпустил руку, достал из пояса несколько серебряных монет и положил парню на ладонь. — Найди работу. Любую. В следующий раз можешь не встретить кого-то такого доброго, как я. Юноша стоял растерянный, затем резко поклонился и бросился прочь, едва не споткнувшись о дверной порог. Ху проводил его взглядом и вздохнул: — Всех надо учить, — пробормотал он, откидываясь на спинку стула. — Особенно такую молодёжь. Эх, а из него мог бы быть толк. А так… куда ни глянь — один ужас. Им не воровство нужно, а хорошая порка и немного ума. Он снова взялся за ложку, а за окном медленно темнело. Дорога к столице только начиналась, и он чувствовал — приключения ждут впереди. (Вымышленное им Су Линь — или просто Су Вымышленное место проживания Хуань.) Гуляя оживлёнными улицами, он неспешно осматривал всё вокруг. Ветер играл краем его нового чёрного плаща, а фиолетовая ткань струилась под ним в такт шагам. Он не скрывал присутствия — наоборот, шёл открыто, с той спокойной уверенностью, что есть только у тех, кто не боится быть увиденным. На углу небольшой площади стояла корчма, перед которой несколько юношей в чёрной форме чжифу — городской стражи — сидели за длинным столом. Они ели, смеялись, рассказывали байки, отдыхая после службы. Мин остановился, бросил короткий взгляд на вывеску — и вошёл внутрь. — Добрый день, — спокойно сказал он, — мне вина. Самого лучшего, что есть. Хозяин, крепкий мужчина с красным носом, поднял взгляд. — Есть вино Сюнь — сладкое, с ароматом цветов, и Гуль — крепче, с вишнёвым послевкусием. — Мне второе, — кратко ответил. — Один лянь, — хозяин поклонился, принимая оплату. Выйдя из корчмы, он едва сделал шаг, как кто-то резко врезался в него. Вино выскользнуло из рук, кувшин разбился на каменной брусчатке, оставив тёмно-красное пятно. — Осторожнее, — сухо сказал Ху , поднимая взгляд. Перед ним стоял молодой страж — светловолосый, в чёрном чжифу, с растерянным выражением. Он не сразу нашёл слова. — Ох… простите, господин! Я не хотел, я… не заметил вас! Голос его слегка дрожал — это было не от страха, а от удивления. Взгляд юноши будто зацепился за что-то в чертах Ху Минга: плавная линия шеи, лицо безупречной симметрии, светлые глаза с игрой опасной улыбки. Увидев сцену, остальные пятеро стражей подошли ближе, смеясь. — Эй, Шен! — крикнул один, — хочешь, чтобы за такой грех тебя посадили в карцер? Исправляйся, пригласи господина выпить с нами! Он поднял на них взгляд — холодный, внимательный, пронизывающий до костей. На мгновение за столом воцарилась тишина. Потом он мягко улыбнулся: — Почему бы и нет. Немного можно. Его голос прозвучал ровно, но в нём было что-то властное — даже эти шесть крепких юношей невольно почувствовали, что он не просто путешественник. Он сел рядом, кивнул в знак приветствия. Один из стражей, старший и самый громкий, разлил вино. — Ну что ж, выпьем за хорошую встречу! — За встречу, — повторил Ху, коснувшись чаши и допив до дна. — Вы, наверное, не местный, — начал другой. — Куда направляетесь, сударь? — Су Линь. Из Хуань, — кратко ответил он, не моргнув. — О, — протянул старший, — издалека. Но хорошо выглядите для путешественника. Ху Мин едва улыбнулся. — Хороший вид — тоже оружие, не так ли? За столом засмеялись. Разговор потек легче — шутки, байки о службе, слухи о купцах. Лишь юноша, что толкнулся с ним, изредка бросал на него взгляды. В его глазах смешивались удивление и любопытство, но ещё что-то — словно он пытается вспомнить, где видел это лицо. Когда стражи поднялись и начали собираться, тот же старший сказал: — Мы бы посидели дольше, но служба зовёт. Ху кивнул. — Долг превыше всего. Но позвольте — этот обед за мой счёт. Они хотели отказаться, но он уже оставил серебро на столе. — Доброе сердце, — улыбнулся старший. — Мир ещё не совсем испорчен, если в нём есть такие, как вы. Он лишь слегка им склонил голову. — Берегите себя. И не теряйте бдительность. Мир любит играть с сильными. Его слова прозвучали странно — как предупреждение, хотя никто и не понял, почему. Стражи отошли. Он наблюдал за ними, крутя чашу в пальцах, где осталось несколько капель вина. На лице играла легкая улыбка — теплая и вместе с тем опасная. На следующий день, возвращаясь на ту же улицу, он снова наткнулся на стражу — ту же компанию с вчерашнего шинка. Они сидели на лавке, болтали и оживленно смеялись, заметив его. — О, смотрите-ка, кто к нам заглянул! — раздался голос одного, подмигнувшего другим. — Говорят, вчера какой-то светловолосый путешественник поймал вора… и зачем-то отпустил! — Так-так, — подхватил другой, — наверное, сердце сжалилось, да? Или новый герой появился в нашем городе? Слова прозвучали насмешливо, но с любопытством. Он спокойно посмотрел на них, легкая улыбка коснулась губ. — Хм, ничего страшного. Он ещё молод, — ответил он спокойно. — Если есть голова на плечах — найдёт свой путь. Все учатся на ошибках. Стражи переглянулись, кто-то фыркнул от смеха. — Ох, какие мудрые слова! — протянул один с лукавой улыбкой. — Прямо герой, а не странник. Он поднял взгляд — и глаза на мгновение стали холодными, словно ледяная вода. — Герои нынче редкость, — ровно сказал он. — Но не волнуйтесь, к юноше у меня претензий нет. Он сделал шаг ближе, голос смягчился, но в нём слышался стальной оттенок: — Так что же, господа, какие претензии есть у вас? Несколько секунд тишины. Стражи, что еще мгновение назад насмехались, смущённо опустили глаза, кто-то покашлял. — Да какие могут быть претензии, — пробормотал старший, — мы же просто шутим… Он снова улыбнулся, на этот раз по-настоящему, спокойно. — Вот и хорошо, — сказал, разворачиваясь. — Потому что иногда даже шутка может иметь цену. И пошёл вперёд, оставив позади удивлённую компанию, молча глядевшую ему вслед. По дороге в столицу он вместе со старцем любовался живописными пейзажами: высокие горы, тихие озёра, долины, окутанные утренним туманом, и сельские поселения, проплывавшие мимо. Путешествие проходило спокойно, без приключений, лишь лёгкий ветер шуршал в волосах и поднимал пыль над дорогой. Наконец они подъехали к столице. Огромные ворота возвышались над широкой дорогой, по обе стороны стояли стражи, внимательно проверяя, что и кого везут. Стража у ворот столицы стояла настороже, рассматривая каждого, кто осмеливался пересечь рубеж. Он спокойно сошёл с воза, черный плащ почти сливался с вечерней тенью. Глаза блестели холодным светом, а тело сохраняло ту же беззаботную грацию, что могла свести с ума кого угодно. Сделав почти незаметный взмах рукой, он сразу же создал фантом. Идеальная копия стояла немного в стороне, слегка наклонившись, словно простой странник, несущий груз. Стражи сосредоточились на фантоме, не замечая настоящего Ху Лиса, который тихо прошёл в тень и начал свою игру. Двигаясь незаметно, он аккуратно поднял одну коробку с грузом, сдвинул другую так, чтобы ценные травы и специи остались скрыты от глаз стражи. Его руки работали с такой точностью, словно он нарезает овощи на кухне — плавно, невидимо, мастерски. — Подскажите, куда ведёт главный рынок? — спросил фантом, улыбаясь так, словно у него нет ничего скрытого. Стражи, полностью сосредоточенные на фантоме, начали объяснять направление. А он в этот момент тихо наблюдал за каждым из них, ощущая их намерения, реакции, слабые места. Каждый шаг был незаметным, каждый жест фантома — своевременным отвлечением. В один момент один из стражей наклонился, чтобы проверить коробку. Он тихо пододвинул нужный груз, а фантом, почти живой, отвлекал взгляд стража, жестами и молчаливой грацией удерживая внимание на себе. Когда проверка завершилась, фантом начал растворяться в лёгком тумане, оставляя стражу удовлетворённой, но слегка смущённой. Он спокойно подошёл к возу, поправил накидку и подумал: — Мир людей требует ловкости не меньше, чем силы. Иногда легче остаться тенью, чем светом, ведь там, где видят только свет, можно оставить след, который никто никогда не заметит. Он сел рядом со старцем, осторожно кивнув на груз: всё на месте, всё под контролем. Перед ними раскрывалась столица — величественные ворота, оживлённые улицы, масса возможностей. Но путник знал: настоящая сила — у тех, кто умеет оставаться невидимым среди толпы. Они продолжили свой путь, и перед Лисом Ху раскрывалась столица во всем своем разнообразии. Слева базары, где лавки изобиловали пряностями, свежим мясом, фруктами и овощами, а напротив — постоялые дворы, где отдыхали путники после долгих переходов. На улицах — люди разных сословий: одни грациозно шли под руку со своими дамами в шелковом одеянии и высоких шляпах, другие — простые труженики, женщины с детьми, ремесленники и торговцы. Стражи патрулировали каждый угол, а мелкие воришки — за которыми когда-то охотился он — пробирались меж толпой. Сцена показалась мандрівнику забавной: даже в столице люди мало чем отличались от обычных горожан. — Пора остановиться возле ближайшего постоялого двора, там отдохнем, — сказал он старцу, слегка махнув рукой. Старик покачал головой, улыбаясь: — Спасибо тебе, юноша, желаю, чтобы на твоем пути была только удача. Он легко махнул рукой, и в этом жесте казалось что-то магическое, словно само пожелание закрепилось в пространстве: — И тебе, старец. Надеюсь, мы встретимся в радости, а не в печали. Выйдя из воза и взяв свои вещи, Лис Ху подошел к постоялому дому. — Добрый день, мне комнату на длительный срок, месяц примерно, — сказал он хозяину. — Ох, хорошо, — ответил хозяин. — С вас два золотых. Путник расплатился и поднялся по лестнице к своей комнате. Комната была небольшая, но уютная. Кровать с деревянным каркасом, покрытая тонким ватным матрацем и чистым белым бельем, стояла в углу. Рядом — маленький столик с деревянным стулом. На столе стояли чайные приборы: небольшой фарфоровый чайник, чашки, поднос с сушеными травами для чая. Рядом разложена бумага и чернила, готовые для записей или рисования. На подоконнике несколько простых подсвечников давали мягкий свет, а через открытое окно в комнату проникали запахи базара: пряности, свежее мясо, овощи и немного пыли с улицы. Он оставил свои вещи, потянулся и подумал, что здесь можно спокойно отдохнуть, подготовиться к дальнейшему пути и обдумать планы в столице, где ожидало множество возможностей и новых приключений. Подойдя к «честной игре», молодой человек сразу почувствовал скрытую хитрость, замаскированную под легкий азарт. Слегка улыбнувшись, он сказал: — Ох, я бы тоже хотел сыграть. Выглядит легко, но это мой первый раз. Хочу попробовать. Хозяин, управлявший игрой, ловко перемещал камешки под тремя чашками, хитро усмехаясь — глаза заблестели от неожиданного интереса. — Садитесь, я вам всё объясню, — произнёс он. — Угадаешь, под какой чашкой камешек, — выиграешь кучу лянов. Следи за моими руками во время перестановок! Игрок сделал вид заинтересованности, глаза блеснули азартом: — Вау, правда? Правила казались простыми: три чашки, камешек под одной из них, задача — следить за движением рук и назвать правильную. Выигрыш обещал солидную сумму, проигрыш — почти ничего. Он внимательно наблюдал. В какой-то момент заметил, как хозяин незаметно сбросил камешек с руки, и под чашками ничего не осталось. — Ох, я запутался… я новичок, — сказал он, делая вид, что ничего не понял. — Повторите, пожалуйста. Взгляд ведущего стал напряжённым, но улыбка оставалась, словно он был очарован ситуацией. Чашки снова начали перемещаться, уверенность хозяина была высока: «новичок ничего не заметит». Однако игрок неожиданно выбрал правильную чашку. Взгляд хозяина потемнел, отчаяние застыло на лице. Внутри он тихо улыбнулся, а внешне сохранял невинность: — Вау, мне так повезло с первого раза! С моей удачей трудно поверить… — мило кивнул он. Хозяин стоял в шоке, толпа, словно по сигналу, поддержала неожиданного победителя аплодисментами и криками. Попытка снова запутать игрока оказалась тщетной: выигрыш повторился, а лицо ведущего стало багровым от злости — он потерял немалую сумму. — Как тебя зовут, молодой человек? Почему тебе так везёт? — спросил хозяин, не скрывая раздражения. — Я Су, — спокойно ответил молодой человек, забрал деньги и ушёл, оставляя шокированного хозяина и толпу, долго обсуждавшую случившееся. После этого он бродил по улицам столицы, пока не оказался у старой библиотеки — тихого, почти забытого места среди городского шума. Среди деревянных стеллажей и запаха старой бумаги он начал изучать книги о целебных травах и методах исцеления. Когда-то их называли травниками-целителями, и молодой исследователь с интересом погрузился в мудрость прошлых веков.