Слово о Войне и Мире

10:23 30 сентября 2028 Усадьба Вишневских на Рублёвке В роскошной комнате рублёвского дома с дорогой отделкой, с тремя тоннами лепнины в каждой комнате, дочь олигарха Вишневского искала свою повседневную одежду, которой не было в её в шкафах. Александра Вишневская, прикрыв своё тело пледом, искренне недоумевала, куда делись её привычные брюки и блузка с красным галстуком. Она действительно была хороша собой. Высокая, стройная и светловолосая девушка с голубыми глазами и бледно-белой кожей. Несмотря на свою привлекательную внешность получила репутацию «мажорки» из-за высокого происхождения, поэтому у неё практически никогда не было отношений. В один из моментов её «поисков» к ней в комнату заглянул отец - Владимир Вишневский. – Доброе утро, Шурочка. Я вижу ты уже проснулась? Одевайся, завтрак стынет — Спокойным и немного заботливым голосом сказал отец семейства. Шура взглянула на отца с удивлением. Обычно он никогда так к ней не обращался уже несколько лет. – Привет, пап... да я бы оделась, только куда делись мои блузка с брюками? И что это за шмот из публичного дома? — сказала Шурочка в ответ, с вопрошающим голосом, интересуясь почему у неё кроме исподнего ничего нет. – Ты что! Смотри какая ткань! Это красиво. Трогай смелее! Отец взял первый попавшийся ему кружевной наряд голубого цвета с полу-прозрачной тканью, через которую можно было увидеть что угодно – Это подарок от уважаемого господина Ермекова, надень, он будет подчёркивать цвет твоих голубых глаз. Кроме того, на тебе будет золото и драгоценные камни. Ермеков обещал. Он говорил, что ты должна выглядеть как принцесса. — Продолжил Вишневский, начав одевать сей откровенный наряд на тело своей дочери – Ермеков? Это ещё кто и с чего бы он делал такие подарки? – Сегодня ты должна выглядеть идеально перед господином Ермековым и его сыном. Ты же не подведёшь меня? Ты же не хочешь наказания, которое у тебя было в 15 лет? Руки олигарха легко проскочили по её выраженной малых-средних размеров груди, прикрытой грубой тканью и безжалостно выкрутили её соски, причинив нестерпимую боль. Шура еле вырвалась из его болезненного хвата. – Так, папашка! Ты опять что-то задумал?! — крикнула Шурочка своему отцу. – Не беспокойся, с тобой всё будет хорошо, жду тебя в столовой. Отец ушёл, оставив Шуру завершать прихорашивание за собой. Но зерно сомнения уже было посеяно и она поверх одежды решила нацепить золотое покрывало от кровати, дабы прикрыться. Наконец она пришла к столу, где все были в сборе, в частности сам Вишневский. Её отец был высоким мужчиной, с ярко выраженным животом в силу богатой жизни без занятий спортом, голубыми глазами, светлыми волосами с залысинами и слегка смуглой после загара на дорогих курортах кожей. – Познакомься с нашими уважаемыми господами, доченька. Мансур и Ерасыл Ермековы — Сказал Вишневский, указывая на сегодняшних гостей. Первым был отец семейства - Мансур. Довольно схож по внешности с её отцом, но у него была стандартная для восточных народов тёмная смуглая кожа, чёрные волосы и карие глаза. Сын же от отца отличался лишь более низким ростом и чуть более худым телосложением. – Ассалам Алейкум! — сказал младший из Ермековых. Это приветствие явно было непривычным для Шуры, она помнит его по дням в РАНХиГСе, когда он превратился в притон людей нерусской национальности. – Э... Уалейкум Ассалам?... — ответила Вишневская, явно не будучи уверенной в том, что она сказала. С этими словами она села за стол, положив одну ногу на другую во властной позе, к которой уже давно привыкла. – Неліктен болашақ келін үлкендерге осылай отырады?! Бұл ашуланшақ! (Перевод: Почему будущая невестка так сидит при старших?! Это возмутительно!) — Возмущённо высказался отец казахского семейства, адресуя это, видимо, к Вишневскому. – Пап, они вообще хотя бы два слова по-русски связать могут? Что он сейчас сказал? — Спросила у папы Вишневская, искренне недоумевая, за что её критикуют. Вишневский нервно вспотел, после чего начал задавать вопросы уже дочери. – Я всегда думал, что ты знаешь их языки. У вас же был интернациональный класс в РАНХиГСе. — Сказал Вишневский своей дочери, начав неудобный разговор. – Я потому в «Марше на Фрунзенскую» и участвовала, чтобы даже в случае провала бунта не учить эту басурманскую тарабарщину! — ответила Вишневская со слегка повышенным голосом – В общем, они говорят, что ты нарушаешь их традиции, потому что скрестила ноги — Сказал Вишневский объясняющим тоном – А какого чёрта я должна соблюдать ИХ традиции в МОЕЙ стране?! Мы не в Москвабаде живём! Пусть они для начала узнают в какой стране находятся! — Гневно высказалась Шура, автоматически скрестив руки. – Ия, бұл не! Қалыңдық дәстүрді мүлдем білмейді! Оны тәрбиелік соққылармен тәрбиелеу керек, басқаша емес! (Перевод: Да что ж это такое! Невеста совершенно не знает традиций! Её надо воспитывать воспитательными ударами, не иначе!) — Гневно высказался Ермеков старший, возмутившись с ещё одного коварного знака Вишневской. Она всё ещё не понимала за что её критикуют и угрожают физическим насилием. – Шура, чтобы они перестали на тебя орать и угрожать избиением прекрати скрещивать ноги и руки. — взволнованным голосом сказал Вишневский своей дочери, пытаясь стабилизировать ситуацию. – Ладно! Сделаю только потому что от их невыносимого крика у меня болит голова... — сказала Вишневская, после чего исполнила волю отца. На том конфликт и угас. Ужин бы и дальше прошёл без каких либо инцидентов, если бы не чаепитие... – Қалыңдық! шай құюға барыңыз! (Перевод: Невеста! Иди разливай чай!) — Окликнул старший Ермеков Шуру из Вишневских, явно что-то от неё требуя – ЧТО ЭТО ЗА СЛОВА?!! — Гневно высказалась Вишневская, явно не понимая и слова, на котором он говорит. — ПРАВИЛЬНО СКАЖИТЕ, НЕРУССКИЙ ВЫ ЧЕЛОВЕК!!! – Шура, он говорит, чтобы ты налила ему чай. — Ответил взволнованно Вишневский, поняв, что ситуация вновь выходит из под контроля. – Он бытовой инвалид что-ли?! У него чайник буквально под рукой стоит! Сам налить себе не может?! — повысила голос Вишневская, явно не понимая смысл этой традиции недееспособных казахских мужей. – Быстрее!!! — Окрикнул Вишневский свою дочь, решив, что одна грубость заменяет целые предложения. Вишневская, найдя возможность отсесть от казахского отпрыска, решила выполнить просьбу отца и медленным шагом подошла к старшему Ермекову, налив ему примерно полчашки чая, после чего налила столько же своему отцу, себе и, что она делала с высокой долей отвращения, Ермекову младшему. Такие нормы были объяснимы для Вишневского, ведь он любил переливать чай в блюдце и столько ему было вполне достаточно. Однако у казахов это вызвало негодование. – Сіз қонақтарға арналған шайға өкінесіз бе?!! (Тебе что, жалко чая для гостей?!!) — Крикнул на блондинку старший казах, чем вызвал гнев у Шурочки. – Мргх!!! Что там опять не нравится этому «уважаемому господину»?! — Гневно повысила голос Вишневская. – Чая им мало. Мне-то нормально, а по их традициям это мало, вот и бесятся. Просто налей им больше чая, чтобы они от тебя отстали. — Ответил Вишневский, которому уже, видимо, самому надоело слушать возмущения уважаемых партнёров. По окончанию чаепития младший Ермеков продолжил к ней лезть и пытаться лапать интимные места. В один момент она ударила его по руке и облила горячим чаем, заставив взвыть от боли. – Папаша! Прекращай этот цирк халяльный! Какого чёрта ты игнорируешь, что какой-то аулбай пытается лезть к твоей собственной дочери?! — Возмутилась Вишневская, начав задавать вопросы отцу. — Жас, балғын, мінсіз acquisition~ (Перевод: Молодая, свежая, идеальное приобретение) — сказал младший Ермеков на смеси «французского с нижегородским». — ПРИОБРЕТЕНИЕ?!!! Я ТЕБЕ ЧТО, ВЕЩЬ КАКАЯ-ТО?!!! — Накричала Шура и сильно ударила ладонью по щеке младшего Ермекова, оставив там ярко красный отпечаток от ладони. — Гнев перекинулся вскоре и на отца. – Так, папаша! Ты меня продать решил главе людоедского племени, да?! — продолжила кричать дочка олигарха, явно не одобряя действия отца. — Я тебе говорил, что из-за кризиса надо будет подзатянуть пояса. Для того, чтобы мне прекратить банкротства моих фирм, нужны деньги. А в качестве обмена есть только ты. И это необходимо для спасения бизнеса. – Это необходимо для тебя! А меня ты спрашивал по этому поводу, гнида?! Ты самый настоящий рогоносец, готовый насильно подложить свою дочь под какую угодно обезьяну лишь бы деньги были! – Александра Владимировна, не волноваться, я вам обеспечу... много денег... хорошо жить... — Сказал на ломанном русском старший из Ермековых, пытаясь успокоить девушку, которую считает товаром, параллельно этому встав со стула и начав приближаться к дочери олигарха. — НЕ СМЕЙ КО МНЕ ПРИКАСАТЬСЯ, Ч#РКИНСКАЯ МРАЗЬ!!! Я ЛУЧШЕ ВСТРЕЧУСЬ С ГОЛОДНОЙ СМЕРТЬЮ, ЧЕМ СТАНУ ЖЕНОЙ ТВОЕГО ОТПРЫСКА!!! — Злобно выкрикнула Вишневская, после чего широкими шагами вышла из столовой и хлопнула дверью. Чуть позже после этого инцидента Вишневский обсуждал с Ермековым вопрос свадьбы. — Біз оны бағаламаған шығармыз... Мінезі. Ол... мен ойлағаннан әлдеқайда күрделі... (Перевод: Возможно мы недооценили её... Характер. Он... Намного сложнее, чем я думал...) — сказал заунывным голосом Ермеков старший Вишневский сидел совершенно подавленный. Его план рухнул, так ещё и он окончательно потерял контроль над дочерью. Сделка безвозмездных средств в обмен на обучение младшего Ермекова в МГУ, получения своего «Саке» и на брак с дочкой не состоялась. Однако может ли вопрос спасения бизнеса сведён с мёртвой точки?