Гниющая рана

Ты никогда не думал, в какой момент ты свернул не туда? Когда жизнь успела стать противоположной той, о которой ты мечтал?

СЕЙЧАС В руках легкое весло, холодящее ладони. Солнце, казалось, уже прогревало изнутри. Только сейчас, ненадолго опустив ступни в прохладную воду, пока сидел на катамаране и неспешно грёб, осознал, что всё, поход начался. Их знакомство с другими участниками, подготовка катамаранов и погрузка вещей прошли как в тумане. Мысли о прошлом как кокон, обволакивали, не давая дышать полной грудью и быть здесь и сейчас. Постоянно то и дело ускользал в прошлое. Постоянно сравнивал, искал, что изменилось в том Владе, нет, Вла-ди-сла-ве, сидящем слева на другом баллоне катамарана. Но он был все так же серьёзен, собран, не болтлив и внимателен. Усмехнулся своим мыслям, вспомнив, как раньше иногда в шутку сравнивал Влада с арбузом. Ни за что не угадаешь, что у него внутри, всё настолько отличается от внешнего впечатления. Может он и не собран сейчас, а вообще в раздрае полном? Не узнать. Толстая корка ни намёка не пропускает на то, что творится внутри. На воде красивуще расходились линии от весла, между ними блистало солнце, иногда обжигая глаза, что приходилось жмуриться. — Эй, Вить, не зевай, давай правее возьмём. - спокойно, таким тихим голосом. — Да, сейчас. - спохватившись, вырулил веслом куда нужно. Внутри неприятно липло чувство. То ли вины, то ли стыда, то ли самобичевания. Да всё вперемешку. Внутренний голос все отчетливее кричал "Ты не заслуживаешь, чтоб с тобой говорили так спокойно и непринужденно, не заслуживаешь его заботы и внимательности. Тебя вообще тут быть не должно". — На-ка, надень. На колени прилетела панама. Приоткрыл было рот, чтоб возразить, но Владислав опередил: — Давай, давай, ничего не знаю. Солнце в зените, ты уже напёкся тут. Не мутит тебя? - замялся, будто ещё хотел что-то сказать. Поджав губы натянул панаму. Было неудобно. Зато немного прикрылись глаза от Владислава. А то видимо он начал замечать странное поведение Виктора. Возьми себя в руки. Не порти людям отдых своим тухлым видом. Может я и правда перегрелся. Мне не хорошо... Смотря куда-то вдаль и одновременно вглубь себя, чётко осознал, что буквально тошнит от всей этой обстановки. Что они сидят в метре друг от друга и делают вид, что все нормально. Что они старые добрые друзья, что на них совсем не сказалась разлука, что у них совсем нет невысказанного, будто бы у них нет общего секрета от всего мира, будто они не пережили вместе так много, что всё вокруг сейчас выглядит нелепо. Может от того, что перегрелся, а может от мыслей, летящих снежным комом, внутри будто все закипало. Абсурдность ситуации начала раздражать. Чем мы занимаемся? Какого хрена вообще мы строим друг перед другом и всеми остальными? Какой же я трус...пустил все насоматёк лишь бы как обычно всё сгладить, не доставлять неудобств. А ты, Влад, как всегда принимаешь все мои решения, какими глупыми они бы ни были. Как можно было согласиться на этот поход, не поговорив нормально? Что мы, как дети малолетние, не можем сформулировать свои чувства и не понимаем важность того, чтобы они были высказаны? Нет... Нельзя, уже поздно начинать разговоры. Будет ужасно испортить ими поход... Задумался, погрузившись во внутреннюю борьбу. Как журналист, да и просто из-за своей пылкой натуры всегда все хотелось расставить на свои места, все точки над i. Нет. Я не тот трус, что был раньше. Хочет Влад того или нет, я не собираюсь продолжать делать вид, что ничего не было. Мы не друзья, мы не можем мило общаться друг с другом, вести вежливые беседы и делать вид, что все в порядке. Нихрена не в порядке. Мы влюбились друг в друга по уши, решились на запретные отношения, пережили так много страха, стыда и страсти, что делать вид, что всего этого не было просто невозможно. Ничего не может быть сейчас в порядке, потому что я виноват в том, что допустил эти отношения, не смотря на очевидные последствия. И я же причинил Владу так много боли, решив их закончить. И уже не важно, что все было для его же блага...Я ничего не объяснил и просто оставил его, бросил одного со всеми этими чувствами. Потому что я сраный трус... Но сейчас это не так Оглянулся на Владислава. Внутри как обычно поджалось от страха, что он сейчас на него обернётся, заметит, что Виктор смотрит почти в упор. Поджав губы заставил себя собраться, крепче сжав пальцы на весле чуть не дрожал всем телом от внутренней борьбы. Отвернулся обратно на водную гладь. Но внутри ликовал. Отвернулся не из-за страха, стыда или робости, а потому что сам захотел. Это была маленькая победа. А что потом? К чему я всем этим стремлюсь? Посмотрел на него пару раз, похрабрился, и что? Плана в голове не было. Только желание изменить что-то в их взаимоотношениях, но что с ними делать не понятно. Ну извинюсь я перед ним, допустим. И? Ему сейчас всё это уже не нужно... Да и пофиг. Мне нужно. Мне все это время было плохо от того, что я не объяснился и не извинился перед ним. И что? Сразу станем хорошими друзьями, какими нас все считают? Потер переносицу. Отстань от себя. Ты хотел извиниться, так извинись. А что будет дальше, решит уже он. Пошлёт подальше, ладно. Скажет, что я ему жизнь испортил, я приму это... Вспомнил, как глупо тогда в гостиной вывалил на него первые же мысли. Он тогда присёк мой разговор, дал понять, что не будет продолжать эту тему... Но, может тогда было просто не время. В любом случае, я не должен сейчас додумывать, что там у него в голове. Конечно хотелось хоть прямо сейчас начать рушить эту показную идиллию. Но рядом дети, иногда близко подплывают другие катамараны. Надо дать нам время чтоб привыкнуть друг к другу. — Юр... Ты катался на сапе? - спросил Юру Миша — Ни разу. - заинтересованно ответил сын. — На этом можно и вдвоем поплавать, - махнул он головой в сторону, — хочешь, прокачу тебя? — Куда это вы? Вдвоем? - подключился Владислав. — Мы с Виктором в два весла не вытянем катамаран. Внутри стало неприятно. Колкая мысль, что Влад попросту не хочет оставаться с ним наедине казалась очевидной. Катамаран-четверку вполне легко можно было бы рулить вдвоем. — Пап, а давай кто-нибудь из Соколовых с шестиместного пересядет к вам? Ну пожалуйста! Тут участок реки хороший, я очень хочу Юру прокатить. - горящим глазам мальчишек никто и не собирался отказывать. Юра интенсивно кивал, показывая твердость намерений. Подплыли к Соколовым, их мама, Рита и дочка Катя сели на места Юры и Миши, а те аккуратно спустились на сап. Юра вцепился в его борты и отказался плыть кроме как сидя, держась за края. Он как кошка, которая боялась воды, почти волосы дыбом встали. Миша как ни в чём не бывало встал на сап на ноги позади Юры и вооружившись специальным веслом понёс их вперед. Хотя-бы дружба мальчишек заставляла улыбаться. Эх, прекрасная юная пора Смотреть в чужие затылки было неинтересно, а Рита и Катя постоянно о чём-то болтали. Поерзав на одном месте всё же сказал: — Рит, не против местами поменяться? Я бы хотел впереди посидеть. — Вить, конечно! Замедлившись, начали пересаживаться. Наконец перед ним открылся прекрасный вид, который ничто не прятало. Можно было с лёгкостью представить, что ты левитируешь над искрящейся гладью воды. Катамаран качнуло. — Я наверное тоже вперёд пересяду. Девчонки, вы как, сзади хорошо рулите? — Обижаете Владислав. - усмехнулась Катя. Зачем. Зачем ты это делаешь? Бежишь от того, чтоб оставаться наедине, но повторяешь за мной, садясь ближе. Отталкиваешь, но все равно держишь рядом. Мы будто в первых походах, никто друг для друга, но просто числа, стоящие рядом... Для нас нет ничего, что объединяло бы сейчас, так почему то, что ты просто тоже решил сесть рядом, не оставляет меня равнодушным? Я просто привык везде искать подтекст, додумывать... Вредная привычка Почему даже такое незначительное...даёт мне какую-то надежду? Мне хочется думать, что в этом что-то есть. Но ты просто тоже устал плыть сзади. Вздохнул Вид все-таки красивый

***

Раздражало. Все вокруг раздражало и Влад понял это только сейчас, хотя это неприятное чувство гулом нарастало наверное с самого появления семьи Виктора в его жизни. Сейчас, оставшись наедине с собой на природе, где не на что отвлечься все яснее становилось, как он обманывал себя. Раздражало, что у девушек из-за неопытности вёсла иногда бьются об катамаран и о его весло. Раздражало солнце, лучи которого иногда больно отскакивали от воды в глаза. Ледяные капли резко и неприятно прыгали на голые икры, обжигая. Особенно Раздражало все, что связано с Виктором. Даже испугавшись резко разгоревшейся злости, казалось, взявшейся изниоткуда, начал лихорадочно искать причины. Находились они в его молчании, но при этом постоянно поджатых губах, будто еле держит слова за ними. Ну и чего ты молчишь? Держишься, чтоб не болтать лишнего? Вить, а чего как не родной? Стыдно за что-то? Стыдно быть в этом походе, куда сын затянул? Нашёл своё раздражение в его взглядах, которые он украдкой бросал. Что, думаешь, я не вижу? Строишь из себя недотрогу? Делаешь мне одолжение, играя в хороших приятелей? В копилку пошло ещё, что он не удосужился даже головной убор надеть! Это вообще можно считать провокацией. Выдохнул Витя не виноват, что мне рвёт крышу. Я совсем не отдыхал долгое время, а сейчас, резко выйдя в поход не могу приказать голове отдыхать. Котелок всё варит и варит... Нашёл что переваривать, конечно. Но к Вите все же пересел специально, чтобы мозолить глаза, чтоб не жульничал в их игре в лучших друзей. Интересно, Витя, мне уже так интересно, что ты делать будешь. Всем видом показываешь, как тебе не комфортно со мной. А делать ничего не собираешься. Ну давай, продолжай, флаг тебе в руки. Я, знаешь, не буду в этот раз поддаваться на твои провокации. А то, видишь, ли, всегда я делал первый шаг. Всегда я сил набирался, чтоб выходить из зоны комфорта. Нет, я принципиально буду тебе сейчас самым лучшим другом! Нас же вообще все устраивает! Солнце бликом на воде снова кольнуло глаза. Отдавая себе отчёт в том, что не стоит обвинять Виктора в своих бедах с головой и раздражении от усталости, все же продолжал мысленно припоминать все на что обижен на него. Умиротворяющая обстановка вокруг как никогда шла в разрез с тем раздраем, который оказывается творился внутри Владислава.

***

— Эй! Марафонцы! Вот это вы уплыли от нас. - вырвал из мыслей чей-то голос. Нагнали мальчишек на сапе. — Конечно, течение легкий сап быстрее несёт. — Давай, смена караула, мы тоже хотим на сап! Сложно было понять сколько прошло времени. Все ощущения сузились до ярких бликов, иногда бьющим на глазам, холодным каплям, нечаянно холодившим икры и нервно сжатым пальцам на весле. На природе Виктор всегда будто замирал. Время тягуче сменяло картинки вокруг и мысли внутри. Когда в животе заурчало, все коллективно решили выбрать стоянку для обеда. Затащив катамараны наполовину на берег, на скорую руку разложили стол и достали заготовленные на обед продукты. В основном все делали взрослые, дети были на подхвате, бегали за дровами и ветками для костра. Собака пулька всех гоняла, даже попыталсь съесть огурец. Взяв тарелки с салатом, бутерброды и термос, Юра с Мишей забрались на берег повыше, прошмыгнув в берёзовую рощу около поля. Виктор краем глаза поглядывал за ними, радуясь, что у его сына появился неплохой друг. Снова горько вздохнул. Неплохой друг, сын моей первой любви. Как иронично Ковыряясь в тарелке, вдруг замер, споткнувшись о мысль. Даже как-то неловко и стыдно было себе в этом признаваться, почему, Виктор не знал. Кроме первой больше и не было ведь...

***

В непонятной суете прошли сборы после обеда. Хотя суета скорее исходила изнутри, от того Влад невольно влиял на атмосферу в походе. Не время было расслабляться, до основной стоянки было ещё долго плыть, если верить картам и памяти. Даже выронил спальник в воду, уже сидя на катамаране, рыская по рюкзаку в поисках спф. — Ну даёшь! Влад, вообще на тебя не похоже. - хлопнули по плечу, усмехнувшись. — Всё бывает в первый раз. - нервно посмеявшись, не был горд своей отмазкой. Выхватив быстро спальник из воды разложил его на рундуке с вещами, чтоб подсох на солнце. Соберись Опять поменялись местами на катамаране. Не понятно почему, но это раздражало. Не хотелось верить, что Влад сам с возрастом становится все сварливее и раздражительнее. Нет, это всегда в нём было. Просто все эти пересадки, хоть и не значительные, но наталкивали на новые мысли снова и снова. Вот они плыли с Виктором сзади рядом, смотря на своих детей, таких одновременно похожих на них, но с совсем другой судьбой. Вот Виктор решил от него отдалиться, будто скрыть Влада с глаз, чтоб не мозолил, а Влад зачем-то снова к нему прилип. Не одному же ему мучиться, правда? А теперь Влад с Мишей плыли сзади. Рыжая макушка Юры была "коронована" пёстрым венком из полевых цветов, которые успел наделать детям Миша на обеде. Постоянно стукался взглядом о фигуру Виктора впереди. Широкие плечи размеренно гребли. Светлая макушка часто вертелась, разглядывая мелочи пейзажа. Только ему заметные мелочи. Витя всегда обращал внимание на все вокруг, выделяя то, на что другие вряд ли посмотрели бы. Проскочило дежавю, оставив шлейф ностальгии. Тогда, на сплаве, их первом сплаве им довелось плыть также на четвёрке. Витя постоянно делился всем, что на уме. То одно увидит, то другое, то это ему интересно, то ещё что... Тогда он на самом деле наверное просто старался не думать об их спонтанном поцелуе. Его неловкость и смущение, которое он старательно пытался спрятать напускной общтельностью всегда умиляло. Вот бы всё было нормально между нами сейчас и ты делился б всем, что тебе интересно вокруг... — Кто-нибудь хочет на сап? Там небольшие пороги будут скоро, мы себя на них неуверенно чувствуем. — Мы хотим! - раздалось рядом. — Мы хотим на пороги? - Юра нервно сглотнул. — Ещё как, ты вообще заценишь. - Миша схватил свой небольшой рюкзачок и надев его, принял сап у девушек, которые начали перебираться на их места. — Ну сап сегодня пользуется популярностью, смотрю. - хмыкнул Виктор. — Тебе тоже хочется прокатиться? - спросил Владислав. Играть в молчанку с Виктором он не собирался, поэтому поинтересовался. — Не знаю даже, наверное. Может и стоит нам поговорить. Подходящего момента никогда не будет. А вот испорченные нашими недомолвками- пожалуйста, каждый второй. Поплавать вдвоем на сапе не плохая идея. Все же в походе постоянно все рядом друг с другом, а на нем можно уединиться — Потом прокачу тебя...если не испугаешься. Во взгляде Виктора сложно было прочитать его мысли. Но он будто искал подвох. Юра снова как кошка забавно вцепился в сап, напрягшись. — Не бойся, Юр! И мальчишки полетели. Миша греб гораздо быстрее, чем в предыдущий раз и тут Юра увидел их...огромные разные волуны, слегка торчащие из воды, по которым бурлили потоки течения. — Миш! А может не надо? - вцепился крепче руками. Их голоса становились все тише. — Лови волну! И сап начало качать. Он то и дело скользил и подпрыгивал, выбивая брызги носом и бортами, один раз их даже развернуло. Было немного завидно их непринуждённому веселью.