Солнце для Саске

После того, как Наруто выплеснул на мать все свои эмоции, у ещё сильнее заболела голова и он всем телом чувствовал себя разбитым. Но в тоже самое время он почувствовал какое-то облегчение, родители сказали ему, что они не против того, что он в итоге стал омегой. Наруто принял это, но он не мог принять самого себя, слишком долго он рос с этим. Он не хотел быть омегой, он всегда игнорировал информацию про омег и альф, его знания были слишком поверхностными. Так как он панически боялся представлять себя омегой, то старался всячески игнорировать любую информацию, связанную с ними, Наруто боялся, что увидит у себя какие-то признаки. С одной стороны это была его ошибка, а с другой стороны он ни о чём не жалел, потому что был уверен, что не один такой. Киба тоже в этом вопросе не разбирался и живёт же как-то, они были обычными подростками, которые хотели проводить своё свободное время за играми и не думать о будущем. Наруто понимал, что у него большой пробел в этом вопросе, поэтому сейчас ему придётся многому научить. Он не хотел винить родителей в том, что они не настояли на сдачи анализов и не побеспокоились о том, чтобы просветить его по поводу омег и альф. То, что произошло должно остаться в прошлом, как страшный сон и как только его течка пройдёт, а ссадины и синяки исчезнут, то он начнёт всё сначала. Это будет другой Наруто, уже не такой наивный подросток. Кушина тоже заметила, что лицо её сына немного просветлело, для себя она решила пока ничего мужу не говорить. Она быстро взяла себя в руки и отправила сына умываться. Дожидаясь сына, она успела заменить его постельное бельё и приготовив ему сменную одежду, тут же направилась на кухню. Ей нужно было накормить своих мальчиков. В это же время в доме Учиха стоял жуткий грохот, как только Саске проснулся он не переставал громить свою комнату. Впервые Микото боялась своего сына, она стояла рядом с его дверью и не могла заставить себя открыть её. Ей было больно слышать страшный рёв своего сны, он был похож на какого-то загнанного зверя. — Итачи, сделай что-нибудь, его надо остановить, иначе он может навредить себе, — обратилась она к своего старшему сыну, который стоял рядом и просто наблюдал. — Хм, это всё произошло из-за того, что мой маленький младший брат слишком слаб. Он был всё это время высокомерным, избалованным, маленьким ребёнком, за что и поплатился, — сделал выводы Итачи. Как только он закончил говорить, Саске распахнул дверь и уставился на него воспалёнными красными глазами. — Пробуй это повторить! — прорычал он сквозь зубы. Итачи, до этого подпирающий стену спиной, выпрямился и медленно подошёл к брату. — Ты слабак. Саске издал жуткий рык и бросился на него с кулаками. Микото побледнела, она надеялась, что старший сын ей поможет ещё раз, а не на это всё. До этого Итачи ездил в дом Намиказе, за что она была ему благодарна, так как у неё просто не было сил что-либо объяснять им. Для начала она хотел поговорить с Саске, но в тоже самое время она хотела увидеть Наруто и удостовериться своим глазами, что с ним всё хорошо. Её сердце просто разрывалось, а тут ещё младший устроил такой погром. Не зная, как ей поступить она взяла телефон и позвонила мужу, он с утра ушёл на работу, так как ему нужно было заняться не только своими делами, но и Минато. — Алло, дорогой, я не знаю, что мне делать, Итачи с Саске дерутся! Фугаку на другом конце провода нахмурил брови, чего-то такого он ожидал. — Почему бы тебе не выйти из дома? Пусть Итачи сам разберётся, не вмешивайся, не хватало ещё, чтобы тебя случайным образом зацепило. Микото удивилась, но всё же послушалась мужа и вышла из дома, она не знала куда ей идти, поэтому села на ближайшую лавку, в беспокойстве сжимая в руке телефон. Как только она вышла из дома, Итачи перестал себя сдерживать и с удовольствием избил младшего. Он прекрасно знал чего хочет Саске, его младший не собирался на него нападать, а просто подставлялся под его кулаки. Саске не мог контролировать своё тело, у него не было цели причинить боль брату, он просто хотел выплеснуть все эмоции, чтобы почувствовать облегчение. Он сам хотел наказать себя, но разгромить комнату было недостаточно, пока на его теле не останется ни единого живого участка он не успокоится. Проснувшись, он тут же всё вспомнил и гнев на себя затопил его разум. Ему хотелось себя искалечить и выбить всю дурь из своего тела. Даже в страшном сне он не мог себе представить, что когда-либо сможет поднять руку на самое дорогое, что у него было. Он себе этого никогда не простит. По своей вине он потерял своё солнце.