Felix never bad

Хёнджин не мог перестать радоваться. Феликс. Согласен. На ребёнка. Действительно согласен. Не пассивное да, не «давай как-нибудь в другой раз», а «твой ребёнок это решит». Он кружился по квартире, радостно взвизгивая и обнимая Минхо. Тот попытался аккуратно напомнить: — Хёнджини, милый, дети не решают проблемы, — особенно со здоровьем, но об этом старший умолчал. Хёнджин давно так не сиял. — А у нас есть какие-то проблемы в отношениях? — он остановился и взглянул на Минхо как самый несчастный в мире котёнок смотрит на своего мучителя. Минхо вздохнул. — Конечно нет, просто… — Минхо думал, как не обидеть и не вызвать океан слёз, — он его хочет под давлением. Не знаю, с чего он решил, что после этого всё решится, но. — Думаешь, я его сломал? — Минхо видит слёзы в глазах. — Нет, вы же давно это решили… просто, если не получится в эту течку, лучше, — Хёнджин не дал ему договорить. Вжался и закрыл уши руками. — Не говори, — мольба. — Ладно, не переживай так, мы хотя бы знаем, что он не при смерти, — Минхо тихо улыбнулся, укачивая Хёнджина, — а значит всё не так уж и плохо. У него получится. У вас получится. — Угу, — Хёнджин чуть ли не плакал. Мысль о ребёнке была такой привлекательной, она буквально манила. Внутренний альфа Хёнджина свернулся в клубочек и предпочёл думать и жить исключительно в этом счастливом будущем. Даже глазки прикрыл. Поэтому выть осталось Хёнджину. Он вжимался в Минхо ещё минут пять, а потом аккуратно спросил: — Можно вопрос? О… ребёнке? Хана? Твоём? Ты говорил, что будешь помогать, но. в общем, давай обсудим, — Хёнджин даже чуть отодвинулся. Это было важно. Потому что это было настоящим. Здесь и сейчас. Он мог помочь. И он знал, что с этим надо разобраться. — Он и мой тоже, — Минхо кивнул, — я ещё не знаю, хочет ли он его оставить, но если захочет, то я буду помогать. Я не брошу ребёнка, Джинни. — А… а можно будет помогать тебе? — Хёнджин осторожно погладил пальцами запястье Минхо. Как котёнок. — Конечно, — Минхо пожал плечами, — не думаю, что Хан откажется от твоей помощи. — Я буду хорошим дядей, — Хёнджин разулыбался, — буду учить его рисовать, лепить. Развивать мелкую моторику. — Ты будешь замечательным дядей, — Минхо улыбнулся. Из Хёнджина бы получился любящий родитель. — А если Феликс сейчас забеременеет. то они же будут погодками… смогут дружить, вдруг Джисони станет лучше, и он с Ликси помирится, а потом и с тобой? — это было опасно, но Хёнджину надо было посмотреть на реакцию. Он говорил детским голосом, гипотетически. Знал, что Минхо не обидит его, пока он прижимается и играет с его рукой. Но Минхо напрягся. Убрал руку. — Я к нему не вернусь, — Минхо покачал головой, — но надеюсь, у него всё будет хорошо. Хёнджин кивнул. Повернулся к хёну. — Дело не только в Ликси, да? Минхо не хотел об этом говорить. Но сегодня всё равно сидеть дома. Почему бы и не попробовать… хотя бы проговорить. — Я просил его разговаривать со мной. Спрашивал как у него дела. Как он себя чувствует, что он чувствует. Что ему не хватает. И каждый раз получал ответ: всё в порядке, я счастлив, я живу свою лучшую жизнь. Почему он мне просто не сказал? — Минхо улёгся Хёнджину на грудь. Зарылся. Тот аккуратно погладил его по волосам. Аккуратно спросил: — Не доверяешь ему больше, да? — рука Хёнджина на голове у Минхо. Гладит. Ласково и мягко. К Феликсу он прикасался не так. — Как можно? Он предал Феликса дважды, и каждый раз, когда я вспоминаю какие-то моменты нашей совместной жизни, мне кажется, он мной манипулировал, — Минхо прижимается. Кусает щёку изнутри, хотя плакать не хочется. Как и признавать то, что был слепым. — Феликс мной манипулирует, — Хёнджин пожал плечами, — даже сейчас. — Феликс делает это открыто, — Минхо был не согласен, — если ты спросишь его прямо, о том, хочет ли он ребёнка, он тебе скажет «нет». С трудом, сквозь слёзы, но скажет. И ты знаешь об этом. И сознательно на эти манипуляции поддаёшься, потому что вам обоим так удобнее. — Ну… он не даёт мне лезть в эту его драму, — Хёнджин всё равно не понимал. — Правда? Отсылает тебя к родителям? Меняет пароли на телефоне и ноутбуке? Врёт? То, что он тебе не рассказывает и просит держаться подальше, вовсе не означает, что он не считает тебя мужем и не ищет в тебе поддержки, — Минхо усмехнулся. — Ладно, сдаюсь, — Хёнджин проворчал. Его правда устраивала позиция защищаемого, — а что, Хани тебя отсылал? Врал? — Да, он говорит, что слишком истерично себя ведёт, и периодически отсылал к родителям аккурат на время своей течки, — альфа прижался, — притом так нежно это делал. Я в моменте вообще не понимал. Он выставлял это за моё желание. А оно таковым не являлось. И также с готовкой, с айс-американо, с чизкейком, с ребёнком я ещё держался… я ведь искренне любил его, Джинни, зачем? За что? Хёнджин нахмурился. Он вспомнил как Хан однажды пришёл к нему во время своей течки. Еле уложил того спать. Тогда омега сказал ему, что Минхо уехал в командировку, и тот вроде бы действительно уезжал. Джинни подумал, что Хани просто соскучился и хотел побыть рядом со знакомым альфой, но сейчас ситуация принимала другой оборот. — Минхо-ши… — Хёнджин начал, а потом задумался, как ему такое сказать. И надо ли вообще. — Феликс сказал мне, что немного переживал по поводу того, что лишает тебя свободы, но он хотя бы с тобой го-во-рит, — Минхо прижался. Было больно. — Ух, ну… — Хёнджин вздохнул. Всё было далеко не так просто, как описывал Минхо, и свои трудности с Феликсом у них были. Правда, решали они их действительно вместе, — тебе сейчас правда стоит это выпустить, Минхо-ши. Можешь меня побить, если хочешь, — он тихо засмеялся. — Я не хочу его видеть больше, — надрывно. Минхо спрятался Хёнджину в грудь. Слёз не было, драться не хотелось. Проживать не хотелось. Хёнджин растерялся. Какое-то неправильное прожитие травмы. Но всё равно прижал друга к себе. Так и лежал с ним, пока в дверь не позвонили. Привезли лежанку. Для человеков. Там так и было написано. Большая такая лежанка. Мягкая. Уютная. Хёнджину понравилось. Минхо долго ржал. Потом посмотрел на неё. Посмотрел на конфигурацию комнаты. Вздохнул и начал двигать мебель. Хёнджин руководил как истинный художник: чуть-чуть правее, нет, левее, ты что, шкаф здесь не поместится, ай, Минхо! Обошлись малой кровью. Заодно нашли потерянный браслет Феликса, пыльный топ Хёнджина, бесконечность серёжек и пару завалявшихся кожаных ремней. Хёнджин краснел, а Минхо издевался. Ему было весело. И как-то сильно полегче. К вечеру Минхо заволновался. Феликс обещал вернуться рано, а уже почти пять. Он ему позвонил, но звонок остался без ответа. К семи пришёл Хёнджин. Поворчал, что муж где-то не рядом с ним и уселся в свой уголок на кухне, жаловаться на работу. Минхо переживал. Позвонил ещё раз. Через полчаса Хёнджин заметил, что Феликса нет. Позвонил сам. Несколько раз. Тоже начал переживать. К восьми Минхо позвонил в третий раз, а Хёнджин лез на стенку от тревоги. А когда Феликс всё-таки появился, побежал обнимать его с порога. Почти задушил в объятиях. Феликс прижался. Готовился к тому, что его будут ругать, но Хёнджин просто плакал, обнимая его. Чёрт. - Хёни? - Феликс почувствовал, как слёзы мужа падают ему на макушку, - ты чего? Боже, прости, ну чего ты? - он обнял мужа, вытер ему слёзки, довёл до кухни, уселся на пуфик и посадил мужа к себе. Ласково и мягко обнимал, - прости, пожалуйста, я просто заработался... не заметил который час, ну маленький мой, ну прости, ну не плакай, а то я тоже буду, - у Феликса сердце разрывалось. Слёзы Хёнджина всегда были сильным аргументом. Минхо погладил Феликса по волосам. - Ты голодный? Как себя чувствуешь? - Хорошо чувствую, не голодный, - Феликс отрапортовал, продолжая успокаивать мужа. Целовал его в макушку и слегка покачивал. Обычно работало. Хёнджин даже ничего не говорил. Это было плохо. На грани истерики. - Давай его сюда, - Минхо раскрыл объятия, - а сам переоденься и посмотри комнату. Мы немного подизайнили. Феликс кивнул. У Минхо всегда получалось успокаивать Джинни лучше. Перестановка ему понравилась. Кровать подвинули к окну, шкафы перевернули. Теперь Хёнджин будет мучиться у окна, Феликс посерединке и Минхо, вровень с кроватью, слева. Это выглядело мило. Феликс поправил покосившуюся картина мужа и уселся на кровати. Резко захотелось спать. Он просто прилёг полежать на пару минуточек, прежде, чем пойти улыбаться мужу, а очнулся уже утром. Переодетый, под одеялком и с Ббокари в руках. Ни Минхо, ни Хёнджина рядом не было. А на часах, о ужас, девять утра. Это он что, двенадцать часов проспал? Феликс нехотя сполз с кровати. На кухне Минхо читал какой-то роман из их библиотеки. - Доброе утро? - он попытался невинно, но спросонья получилось низко и как-то даже агрессивно. Минхо улыбнулся ему и отложил книжку. - Что будешь на завтрак, спящая красавица? - Что-то не сладкое, - Феликс пробурчал. Ему вчера хватило на полгода вперёд. И почему он уснул вообще от такого количества энергии? - Хорошо, сейчас сделаю омлет, - Минхо кивнул и поднялся. - Да я сам могу, - на самом деле Феликс не умел справляться с омлетом, - заказать. Минхо закатил глаза. Он даже не сомневался. - Садись и рассказывай, чего вчера так задержался, я вчера Хёнджина полтора часа успокаивал. - Прости, - Феликс поморщился, - правда на работе задержался, не заметил, что поздно. - Мальчик не достаёт? - Минхо внимательно осмотрел Феликса. Зацепился взглядом за синяк, - что у тебя с плечом? - Мальчик... взят под контроль, - Феликс старался уверенно. Прикрыл синяк ладонью, - можно я пока не буду отвечать на этот вопрос? Минхо очень сильно хотелось ответить "нет". - Только если это не угрожает твоей жизни. Феликс не думал, что угрожает. Иначе смысл в чём? - Какие сказки мама рассказывала тебе в детстве? - Стандартные, - Минхо пожал плечами. Он не помнил. При чем тут это? - Ну так и не нарушай устойчивую морфологему троекратного повторения, - Феликс легко пихнул Минхо в бок и засмеялся, - первый блин комом и всё такое. Минхо закатил глаза. А ускорить процесс можно? - Что у тебя с рукой? Что у тебя с рукой? Феликс показал Минхо язык. - Это так не работает. Минхо дал ему омлет. - Феликс, давай включим взрослых на секундочку, если эта ситуация тебе угрожает, расскажи мне. Я смогу тебя защитить, - он сел напротив и взял Феликса за руку. - Знаю. Всё нормально. Не переживай, - он мягко улыбнулся, - как спалось? - поигрывание бровями. - Чудесно, - Минхо рассмеялся, - чувствовал себя верным и преданным. - Я надеюсь, преданным нам с Хёнджини? - Феликс доедал омлет. Было вкусно, хотя обычно Феликс не жаловал жареные яйца. - Ага, - грустная улыбка. - Минхо, родной, - Феликс полез обниматься, - мы справимся. - Сегодня поеду с документами на развод, - слова давались трудно, - точнее, поговорю, сначала с Чонином, вдруг ему нельзя... не знаю, не слишком резко? А вдруг его на фоне стресса? - Хэй, - Феликс знал, что Минхо всегда было проще резать ножом, чем тянуть резину до бесконечности, - если не сейчас, то только через девятнадцать лет, Минхо, не обрекай себя на это. Если конечно, причина не только во мне. Минхо знал, что Феликс прав. - Не в тебе, Ликси, - Минхо подошёл и легко поцеловал его в лоб, - не в тебе. - Но я всё равно попрошу тебя к Чонину заглянуть. Ребёнок-то ни в чём не виноват, - Феликс задумался, - и может даже сводить Хана к невовлечённому. Чонин меня пугает. - Я поговорю с ними, - Минхо кивнул, - но я не хочу продолжать эти отношения. - Хочешь поговорить об этом? - Феликс взял хёна за руку. - Боюсь тебя триггерить, - Минхо извинился, - съездим дом..к нему на квартиру? Заберём мои вещи? - Конечно, - Феликс кивнул, - если ты хочешь поговорить про контроль, я всегда готов выслушать. - Да если бы контроль, Феликс...- Минхо не знал, как объяснить, - он постепенно отбирал у меня свободу, - он постепенно отбирал у меня тебя. - А в чём разница? - сейчас вот сложно было. Феликс постарался аккуратно, но смешинка всё равно вырвалась. Минхо улыбнулся, но у Феликса зазвонил телефон. Тот взял, и из динамика раздался строгий, слегка паникующий голос Криса: - Где тебя носит? Планёрка с советом через два часа. Феликс повесил трубку. И бегом сорвался одеваться, попутно пообещав Минхо, что вечером они обо всём поговорят. Минхо улыбнулся. Сегодня он хотя бы живой.