Священный долг

Я лежала рядом с Сэмом, его тепло окутывало меня, и на данный момент ничего иного мне было не нужно. Давно наступил день, но солнце сегодня светило не особо ярко, и рассеянный свет размывал границы реальности, создавая вокруг нас атмосферу особого уединения. Повернувшись набок, я смотрела на Сэма, разглядывая черты его лица. Сэм никогда не производил впечатление хрупкого человека, но сейчас меня переполняла нежность при виде его очаровательных золотистых локонов, падавших на лоб, словно он херувим. Синие глаза, мягкие губы… Я придвинулась ближе, рука моя скользнула под одеяло, обнимая его за талию. – Ну, как это было? – спросила я, приподняв брови в игривом ожидании. Он засмеялся, и его смех отозвался трепетом в моем сердце. И не только там. – Честно? – он наклонился ближе. – Это было похоже на «американские горки» — захватывающе, волнительно и в конце бабочки в животе . – Бабочки в животе? – перебила я его, смеясь. – А мне казалось, что это больше похоже на «катапульту» – когда вылетаешь сразу в небо и дыхание перехватывает. – Это одно и то же, – Сэмова рука оказалось на моем бедре, а губы – на моих губах. Несколько минут мы целовались и оглаживали друг друга, довольные, точно две наевшиеся сливок кошки. Потом некоторое время просто лежали, наслаждаясь моментом. Я прикрыла глаза, вдыхая его аромат, и мне больше всего хотелось не покидать эту постель. Но, как это часто бывает, когда жизнь кажется идеальной, вмешивается реальность. Телефон Сэма зазвонил, мелодия нарушила нашу сладкую гармонию и не умолкала, пока я искала его взглядом в куче одежды. Сэм тоже приподнялся и выудил телефон из своих брюк, лежавших по его сторону кровати. — Это Терри, – произнес он, взглянув на экран, и брови его сошлись над переносицей. – Он никогда мне не звонит сам… Пожалуй, это важно. – Эй, Терри, что у тебя там? – спросил он, прижимая телефон к уху. Я надеялась, что на самом деле ничего особенного нет, и Сэм быстро вернется ко мне. Но тут услышала громкий возбужденный голос Терри. — Сэм! – вещал он из аппарата. – Я пришел, чтобы починить кой-чего на кухне, а тут всё закрыто, и тебя нет. А люди уже ждут. Некоторые уехали не дождавшись, сказали, что пообедают в другом месте. День на дворе, Сэм. Ты не заболел, случаем? – Проклятье, – шепнул Сэм, закрывая ладонью трубку. – Терри же вчера не было, и никто ему, видимо, не сообщил. А я и забыл сам. Тут бы мне надо было немного напрячься, но я была слишком вялой после любовной разрядки и недовольной предстоящим расставанием с ним. Сэм продолжил слушать, и я могла видеть, как его раздражение нарастает. — Хорошо, я подъеду, Терри, – вздохнул он, наконец. – На самом деле, я собирался устроить сегодня всем выходной, только вот тебя не предупредил. Вчера у нас возникла одна ситуация… Да. Я буду… минут через пятнадцать-двадцать. Предложи всем кофе за счет заведения. И позвони Антуану – выходной отменяется. Я поймала себя на том, что задерживаю дыхание, прислушиваясь к его словам. Сэм снова взглянул на меня, и я уловила его виноватые мысли. — Скоро придет вечерняя смена официанток, не волнуйся. Они займутся делом,– продолжал он утешать Терри. – Да. Расскажу потом, да. Он нажал отбой и, взглянув на меня с сожалением, произнёс: – Извини, мне нужно уехать. – Хорошего понемножку, – пробормотала я, зарываясь лицом в подушку. Сэм нагнулся и нежно поцеловал меня в висок. Чувствуя, как тепло его губ вот-вот пробудит во мне новую волну желания, я завозилась под одеялом и свернулась калачиком. Мне уже не хватало Сэма. — Сегодня вечером всё повторим, – шепнул он. Когда он ушел, я, к своему удивлению, снова заснула. И спала крепко, до тех пор, пока не зазвонил телефон. На сей раз, конечно, мой. Сначала я пыталась игнорировать его, но звонки не останавливались. Только через несколько минут до меня дошло, что это не к добру. От этой мысли меня аж подбросило на кровати. Я схватила телефон, и когда увидела номер шерифа Дирборна, мгновенно ощутила, как в животе выросла засасывающая внутренности пустота. – Сьюки? – его голос звучал напряженно. – Шериф, что-то случилось? – пролепетала я. – Да, – его слова резали воздух в моих легких. – Терри напал на Сэма. Они оба сильно пострадали и находятся в больнице... Мир вокруг меня мгновенно накренился, а я полетела в черноту, слетев с его орбиты. Все радостные мгновения, что были у нас сегодня, мгновенно канули в небытие. Я остолбенела, некоторое время будучи в силах произнести ни слова. Как я закончила с шерифом разговор – не помню. В памяти не запечатлелось и то, как я одевалась, запирала дверь, садилась в машину… Шериф сказал мне, в какой больнице находятся оба, и через полчаса я была уже на полпути в Шривпорт. При въезде в город мне пришлось немного замедлиться, потому что я пару раз чуть не влетела в аварию. Другие водители своими отчаянными сигналами буквально спасли меня от столкновения, и я слегка пришла в себя. – Главное, что оба живы, – сказала своему перепуганному отражению в зеркале обзора. В больнице уже находился Энди (видимо, как доверенное лицо кузена Терри) и Хойт с Холли. Последняя плакала у жениха на груди. Я остановилась посреди коридора, переводя взгляд с одного на другого – лица у них были похоронные, а у меня язык примерз к нёбу, настолько я боялась спросить, какова обстановка на данный момент. – Как же это произошло? – наконец, сумела вымолвить я. Энди тяжело поднялся на ноги. Хмуро, не глядя на меня, он сказал: – Терри словно поджидал его, так говорят. Сэм приехал, вышел из машины и направился к двери. И тут Терри ударил его… по голове. Битой. Из меня непроизвольно вырвался возглас. Я прижала ладонь ко рту. – Но Сэм, наверно, как-то сумел отклониться в последнюю секунду, и его только задело. Если б не это, думаю, было бы хуже. Сперва казалось, что он очень плох, но в больнице врачи ещё раз осмотрели его и сказали, что его состояние лучше, чем они ожидали. Тем не менее… – Энди потер нос и хрипло продолжил: – Он в состоянии искусственной комы. У него было… кровоизлияние в мозг. «Не задело его, а прилетело по полной, – подумала я. – Сэм – оборотень, а они регенерируют лучше, чем люди. Но всё же оборотни не бессмертны...» – Можно его увидеть? – Надо спросить врача, – Энди не хотел встречаться со мной взглядом. – А как Терри? – нашла в себе сил спросить я. – У него сотрясение второй степени, но в целом он… он жив и отдыхает. – Что же ты не навестишь его? – Я не знаю, смогу ли. – Энди вздохнул. Тут я сделала шаг и взяла его за руку. Из его головы я увидела ужасную картину: раненые Сэм и Терри лежат на земле. У Сэма затылок в крови, у Терри – губа, оба без сознания. – Боже мой! – только и сумела произнести я. – Ты прости меня, Сьюки, я не смог… не появился вовремя. Они так быстро сцепились. Вот Хойт и Холли там были и говорят, что всё произошло в мгновение ока. У Терри, должно быть, совсем крышу снесло. Если он напал на друга, да еще и с битой… Чёрт возьми, хочу я этого или нет, но допрошу кузена по всем правилам, едва он придет в себя. Может быть, придется отправить его на лечение. Энди выглядел постаревшим и отчаявшимся, и я поняла, что все эти годы он чувствовал ответственность за травмированного войной родственника. А теперь уверен, что не уследил за ним. Но ведь никто не мог ожидать чего-то подобного от Терри. Несмотря на его состояние, он никому из знакомых ни разу не причинил вреда. Что же мог сделать ему Сэм, чтобы Терри взбесился? И тут шарики-ролики в моей черепушке завертелись. Я подошла к креслу и села, обдумывая произошедшее. – Холли, – произнесла я, – ты вручила защитный амулет Терри? – и подняла на неё взгляд. Холли испуганно глянула на меня и тут же спрятала лицо на груди у жениха. Секунду спустя она помотала головой и снова начала плакать. – Я с-собиралась как раз… – тихо прорыдала она. – Но н-не ус-спела... – Так вот оно что, – медленно проговорила я. – Вот в чем дело. Энди. – Помощник шерифа повернулся ко мне. – Тут нет твоей вины ни капли. Терри попал под удар, он тоже невиновен. Я склонила голову и прижала ладони к щекам. Кровь гулко стучала в висках. Чего-то подобного я и опасалась. Знала, что мы не сможем продумать все варианты атаки, и враг нашел лазейку. – Это Клод, да? – процедил Энди, тоже поняв ход моих мыслей. Я покивала, будучи не в силах говорить. Некоторое время спустя к нам вышел врач. Он объяснил, что в искусственную кому Сэма ввели для защиты пострадавшего мозга – этопозволит снизить его метаболическую активность и уменьшить риск повреждений. В целом, состояние тяжелое, но стабильное. Терри может провести в больнице от нескольких дней до недели, также поведал врач. Ему нужны покой и обезболивание. За ними обоими будут наблюдать, а нам врач посоветовал сделать перерыв и отдохнуть. – Приедет ли мать Сэма? – спросила я, не адресуя свой вопрос никому конкретно. Но Энди отозвался: – Ей ещё не звонили. Шериф вызвонил тебя, потому что… ты его доверенное лицо, Сьюки. Он указал тебя в своём разрешении на медицинское обслуживание. Тут я не удержалась и всхлипнула. И поняла, что вот-вот плотину прорвёт, и будет это долго и изнуряюще, а потом я просто отключусь. Интересно, если я вырублюсь в машине, меня не заберет полиция? Надо бы спросить у помощника шерифа. – Сьюки… – начал Энди, но тут раздался тихий голос: – Не надо, я сама. Чьи-то руки обхватили мои запястья. И от них ко мне потекла струйка живительной энергии, будто обезболивающее по вене. – Сьюки. – Амелия! – я бросилась в её объятья, и несколько минут она, сидя передо мной на корточках, гладила меня по спине и бормотала (не только вслух, но и мысленно) слова утешения. Холли с Хойтом незаметно ретировались, Энди тоже вышел в коридор. В зоне ожидания мы с Амелией остались вдвоем. – Давно ты приехала? – спросила я. – Недостаточно давно, – вздохнула та. – Я чувствовала, что произойдет нечто ужасное. Едва пересекла границу Бон-Темпс, меня словно под дых ударило. Я помчалась к бару, потом оттуда сюда. Я отстранилась и посмотрела на Амелию. Та кивнула. – Это не просто ссора. Здесь явно замешана магия, Сьюк. Я ощутила её всей сущностью, прибыв на место. – Это Клод, – переведя дух, сказала я, – его рук дело. Он не смог напасть сам, но заставил другого. С меня хватит! Я сжала амулет, висевший у меня на шее, и резко дернула, разрывая цепочку. Клод меня хочет? Он получит сполна. – Сьюки, постой! – Амелия схватила меня за руки: – Рано приносить себя в жертву. Я не просто так приехала, подруга. У меня… у нас – получилось! Глаза её сверкали решимостью, когда она вынула из сумки флакон, в котором вязко перекатывалась темная жидкость. Амелия поднесла его на раскрытой ладони ко мне. Я инстинктивно отшатнулась, при одном лишь взгляде на него ощутив непонятное отвращение… Ого, выходит, действует! – И ч-что мне надо с ним сделать? Выплеснуть на Клода? Разбрызгать на себя? Ой… – я скривилась, представив на себе эту гадость. Но реальность превзошла ожидания. – Его надо выпить, – объявила Амелия. Я замотала головой. – Клода придется держать всемером, чтобы влить в него… ЭТО! – Сьюки, это не Клод должен выпить, – вкрадчиво произнесла Амелия. У меня челюсть отвисла. Но ведьма и не думала шутить, конечно же. Я перевела взгляд на флакон, который столь беспощадно искушал своим содержимым и одновременно вызывал рвотные позывы. Смешанные чувства терзали раздирали меня изнутри. С одной стороны, это могло стать моим единственным шансом остановить Клода и спасти своих друзей. С другой стороны, я знала, что магия может иметь непредсказуемые последствия. – Есть у меня ощущение… – медленно проговорила я, – что у зелья не строго направленное действие. Если я чувствую гадливость, просто глядя на него, то что почувствуют другие, когда я его выпью?.. Амелия молча склонила голову. Она встала с колен, всё ещё держа флакон перед собой. Я тоже поднялась из кресла. – Ты должна вспомнить, кто ты, – тихо ответила Амелия. – Ты не просто девушка из Бон-Темпс. У тебя в крови течёт магия, и это может стать твоим преимуществом. Но только если ты решишься. – Меня и так не слишком любят здесь, а если все начнут испытывать ко мне отвращение… А Сэм… он тоже будет шарахаться от меня? – в моём голосе прозвучало отчаяние. – Что же будет со мной, Амелия? – и глаза мои вновь налились слезами. – Сьюки, у зелья временный эффект. Оно выйдет из тебя примерно на третьи сутки. Но за это время ты должна будешь встретиться с Клодом. Я ощутила, как трясу головой и пытаюсь пятиться. – Я здесь, – произнесла Амелия, крепко хватая и сжимая мою руку. – Мы справимся вместе. Он даже смотреть на тебя не захочет, не то что тронуть. Я вздохнула и, преодолевая омерзение, взяла флакон. Жидкость внутри него колыхалась, словно живая. Я на мгновение задумалась, что будет, если в следующие три дня мне на пути попадется Джейсон, Тара или шериф Дирборн. Может быть, последний вытащит пистолет при виде меня и пристрелит на месте. И вот так проблема будет решена. – Ладно, – произнесла я, – но если меня погонят из города палками, ты должна будешь создать чары симпатии, чтобы я смогла вернуться домой. С этими словами я подняла флакон к губам. Руки слегка дрожали, но я преодолела волнение и залпом выпила содержимое. Вкус был горьким, словно содержал в себе всю ненависть и боль мира. Я подавила рвотное движение и вдруг ощутила, как по моему телу начало разливаться тепло. Затем тепло переросло в жар. И так же резко – в лёд. Я взглянула на Амелию, в её глазах читались восторг и тревога одновременно. – Ты чувствуешь это? – спросила она. – Да, – произнесла я. – Чувствую… чувствую, что проглотила квинтэссенцию всего самого горестного, противного и тяжелого, что было в моей жизни, одним махом. Амелия потрепала меня по плечу и тут же отдернула руку. Её рот не раскрылся, но мысли не могли сидеть под замком. Я знала, что у нее аж ладонь зазудела – так хотелось её вытереть после контакта со мной. Впрочем, не столь уж новое для меня отношение. Когда-то люди, осознавая, что я отличаюсь от них самым основательным образом, чувствовали то же самое. – Я не смогу увидеться с Сэмом, пока действие заклятья не кончится. А теперь помоги мне, пожалуйста, дойти до машины. А то кажется, что я не доберусь туда живой… Я стояла в своей маленькой уютной кухне, окруженная баночками с различными травами и порошками – Амелия приехала ко мне со всем своим арсеналом. Сейчас взгляд её был сосредоточен на одном из флакончиков, который она только что взяла в руки. Несколько минут она молчала, что-то сосредоточенно обдумывая, потом глубоко вздохнула и открыла флакон. Его содержимое зловеще поблескивало в тусклом свете. – Я должна это выпить, – произнесла Амелия, но я не была уверена, что она обращается ко мне. – Что это? – настороженно спросила я. – Оно опасно? – Сейчас и узнаем, – процедила та и, пока я не успела её остановить, залпом опорожнила флакон. Выждав некоторое время, я заглянула ей в лицо. – Ну, что чувствуешь? – я тронула её пальцем. – Чувствуешь отвращение ко мне? Мы с ней еле добрались до дома – пару раз мне приходилось останавливаться, потому что Амелию тошнило. Тошнило её от меня, буквально. Не знаю, какими уговорами она заставила себя сесть со мной в машину, потому что зелье, которое они с сестрами по ковену сварганили, действовало на ура. Я это ощутила еще в больнице – шедшие навстречу медсестры шарахались от меня, словно от самого жуткого вонючего уродливого существа на свете. Дома Амелия решила, что так мы сработаться не сможем, и стала искать средство, чтобы зелье отвращения не действовало избирательно на неё. «Мне нужно найти что-то вроде противоядия,» — говорила она, вскрывая несколько флаконов. Я наблюдала, как она расставляла баночки на столе, изучая их содержимое. Её руки дрожали от напряжения, а мысли крутились со скоростью света – у меня самой даже голова закружилась. — Амелия, — произнесла я , — мне придется встретиться с Клодом. Даже если ты не сможешь быть рядом. Амелия замерла и поглядела на меня. — Ты не понимаешь, — сказала она. — Это не просто чары гадливости. Теперь, когда я чувствую это на себе, я понимаю. В своём чувстве отвращения Клод может потерять рассудок. Он может напасть на тебя, бросить в тебя что-то… убить. Ни Клод, ни кто-либо другой не захотят к тебе прикоснуться, но навредить они тебе могут от злости. Моя задача контролировать этот процесс, чтобы всё получилось так, как надо нам. Хотелось бы мне донести до Амелии простую истину, что наши намерения порой не выдерживают столкновения с реальностью. Но к чему её пугать, пусть хоть кто-то верит в наш успех. – Кажется, мне больше не хочется отпрыгнуть в сторону, когда ты приближаешься ко мне, – произнесла она спустя некоторое время. Но вид у неё был как при несварении. О чем я ей и сообщила. Она помотала головой. – Нет, это от… травы, входящей в состав зелья. Меня мутит, но не от тебя. – Что ж, это радует. Мы сели за стол и молчали, прислушиваясь к своим ощущения. Обе чувствовали себя вымотанными донельзя. И еще меня тревожило, что Амелия выглядит как-то неважнецки. Уж не просроченное ли ей попалось зелье? — Ты ведь не думаешь, что Клод быстро отступит? – сказала я, просто чтобы сказать что-нибудь. – Даже если он испытывает ко мне отвращение? У него, похоже, большие планы на возрождение королевского рода фейри… Амелия медленно кивнула. — Ты права. Хотя зелье должно отвлечь его, как ты заметила, Клод не тот, кто уйдет, не сказав напоследок свое слово. Ярость может сделать его непредсказуемым. – Интересно, какой шаг он сделает следующим, – произнесла я, глядя в окно – долгий день подходил к концу. – Даст ли он мне время подумать, после того, как нанёс удар по моим близким, или же нападет неожиданно и стремительно? – Если он поймет, что ты ослабела, это только подстегнет его, — сказала Амелия, её голос был тихим, но уверенным. — Он как хищник, который чувствует кровь. — И что делать? — спросила я, оборачиваясь к Амелии. — Нужно ли мне ждать, когда он постучит в мою дверь, или самой выйти навстречу?.. — Ты знаешь, — задумчиво произнесла она, — я всегда была за то, что бить надо первым. Возможно, стоит обратиться к другим фейри, если они готовы помочь. Тут я вспомнила о Дермоте. – Клоду удалось сплотить других фейри вокруг себя, значит, у него есть какая-то власть над ними. Даже Дермот ничего не смог противопоставить ему. – Дермот проиграл. Его дух сломлен, – задумчиво произнесла она. – Он ничего не сможет сделать. Нет, Дермот Клоду не соперник. – Сэм… – я колебалась, стоит ли говорить Амелии об этом, – Сэм считал, что мне следует пожаловаться Эрику на Клода. Подруга вскинула брови, уставившись на меня выжидающе. Из её мыслей я узнала, что она лично была бы не против. – Амелия, – я постаралась говорить размеренно, – даже если представить, что Эрику удастся избавить меня от Клода, это не решит проблему окончательно. Клод уже настроил своих соплеменников, по словам Дермота. Фейри склонны постоянно быть в конфронтации с другими существами, им не впервой объединяться из-за какой-то идеи. Иными словами… – Я глубоко вздохнула. – Всех их вампиру не перебить – и я этого не хочу, – но они вернутся мстить. Я не смогу быть начеку круглые сутки, как не смогут и мои друзья. Я просто… хочу обойтись малой кровью. Если твое зелье подействует, это будет как раз то, что нужно. Амелия грустно посмотрела на меня в ответ. И даже её разум на сей раз хранил смиренную тишину. Темнота окутала мой дом, и лишь тусклый свет настенной лампы освещал наши лица. Мы всё ещё сидели за столом. И обе чувствовали, что время на исходе. —Но предположим, что зелье не сработает, — с усилием вернулась я к измучившей нас теме, — или что Клод сумеет преодолеть… его влияние. Или вообще что-то пойдет не так. Что нам делать дальше? Какие ещё могут быть варианты? Амелия задумалась, её глаза блестели в полумраке. Я могла видеть, как её разум работает, как она ищет выход из этой безвыходной ситуации. — Можно попробовать обернуть его желание против него, — наконец, сказала она. — Клод одержим своей новой властью, а укрепляет его в этой одержимости мысль о том, что он сможет воссоздать род фейри – с твоей помощью. – А ведь во мне всего лишь восьмая часть фейри, – возмутилась я. – И всё же, эта часть отменной королевской крови, – таинственным тоном произнесла Амелия. – А ты, стало быть, принцесса. – Пожалуйста, не начинай. – Звучит как издевка. Ну, кто поверит, что я, деревенская официантка Сьюки Стакхаус – принцесса? – Не переживай, – она потрепала меня по руке. – Как девушка ты всегда была лакомым кусочком. Ты заслуживаешь всего самого… лучшего... Произнеся это, Амелия внезапно замолчала. Её взгляд стал отрешенным, а рассудок заволокло непроницаемой пеленой. Я сильно устала, сердце мое болело из-за Сэма, а молчание Амелии не добавляло оптимизма. Мне вдруг подумалось, что, может быть, пришла пора попрощаться с моей жизнью… такой, какой я её знаю. Клод может напасть сегодня, завтра или через неделю (хотя, скорее всего, он вот-вот объявит мне ультиматум), но в течение трех дней мне придется встретиться с ним лицом к лицу и поставить всё на действие заклинания. А если ничего не получится, я уйду с ним… Больше не могу рисковать жизнями своих друзей. Решив так, я поднялась из-за стола и подошла к окну. Небо мягко освещала луна. Прощай, луна. Прощай, мой прекрасный сад, густо заросший розами после ухода Найла. Прощай, мой старый дом, в котором я выросла. Прощай, Бон-Темпс. И Сэм… Сэм, я сожалею, что у нас было так мало времени. Бросив взгляд на Амелию, которая всё еще пребывала в трансе, я пошла к себе в спальню. Там, не переодеваясь, я улеглась на нерасправленную кровать, вцепилась руками в подушку и позволила сознанию отключиться. Никаких переживаний и планов на будущее перед сном. Теперь это всё не имело никакого значения. Клод позвонил мне на рассвете. – Думаешь, слабенькая магия может скрыть тебя от меня? – прошипел он, едва я взяла трубку. Я даже не удивилась. – Довольно бегать, кузина. Или я займусь следующим твоим питомцем. Как тебе такое? Я села в кровати, подобрав ноги. – Мне такое не по душе, – ответила я. – Тогда хватит тянуть. Пора исполнить священный долг и заняться спасением нашего рода. Я буду ждать тебя в лесу позади твоего дома. Приходи, кузина. И лучше не впутывай в наши дела никого, если, конечно, тебе дорога их жизнь. – Хорошо, Клод, – сказала я. Разговор был окончен. Я сразу поднялась и вышла из комнаты. О том, чтобы сменить одежду, принять душ или причесаться, даже не подумала. Мне просто хотелось покончить уже со всем и поскорей. Амелия стояла в коридоре. – Я пойду с тобой, – сказала она. Я молча покачала головой. – Да, и не спорь. – Он просто использует тебя, чтобы причинить мне боль. Всё остальное он и так от меня получит. – Но, Сьюки, у меня есть план, – с отчаянием в голосе произнесла Амелия. – Пожалуйста, дай мне попробовать. – Извини, – я коснулась её плеча, – ты уже сделала для меня очень много. Пора бы и мне сделать что-нибудь… полезное. – Что полезного в том, чтобы погубить свою жизнь? – крикнула она мне вслед. Я пожала плечами, открыла дверь и выскользнула из дома. Ранним утром в лесу мир кажется иным, юным и древним одновременно. Легкий туман стелется по земле, окутывая деревья и кустарники. Лучи солнца, пробиваясь сквозь листву, наполняют всё вокруг мягким золотистым светом. Воздух такой свежий, пронизан влажностью и напоен ароматами земли, росы и цветущих растений. Каждое вдох несет с собой напоминание о жизни и обновлении. Я шагала, стараясь не оборачиваться. Листья шуршали под ногами, осторожно хрустели ветки, где-то в вышине начинали звучать далекие птичьи трели. Я точно не знала, куда иду. Но знала, что меня ведёт моя фейрийская кровь. Свет становился ярче, и краски приобретали особенную яркость и насыщенность. Запахи диких трав и терпких смол смешались, создавая атмосферу умиротворения. Легкий ветерок мягко касался кожи, принося с собой прохладу. Я остановилась на миг, чтобы насладиться мгновением, закрыла глаза и прислушалась к шорохам леса. Не зря я происхожу из небесных фейри – мне всегда нравилось солнце, свобода и воздух. Вот мои владения. Как может Клод угрожать забрать меня отсюда, из этого мира, лишить меня моей свободы, моей воли? Я провела кончиками пальцев по верхушкам высоких трав. Нет, никто не заберет меня, никто. – Сьюки… Сьюки… – шептали травы, им вторил ветер в ветвях, а подпевали птицы. Сориентировавшись в пространстве, я двинулась туда, откуда, по моим ощущениям, исходил зов. Может быть, на меня начала действовать магия фейри, но я больше не боялась и не страдала от того, что произойдет дальше. Природа наполнила меня спокойствием. Они ждали меня на поляне, как и было договорено. Кажется, тут были все, кто работал в клубе. Во главе группы стоял Клод, рядом с ним находился Белленос – он улыбнулся мне радостно, приветствуя словно старого друга. Я улыбнулась в ответ. Клод махнул мне рукой, подзывая к себе, и я послушалась. Но стоило мне приблизиться больше чем на десять метров, стройные ряды фейри пошатнулись. Среди них поднялся тихий ропот, а Клод при виде меня скривился и закрыл лицо. Белленос повернулся и прошептал ему что-то на ухо. Клод гневно мерил меня взглядом, слушая его. – Так глупо, сестра, – покачал он головой. – Неужели необходимо всё усложнять? – Прости, – я сникла. – Очень мерзкие чары, – Клод невольно отводил взгляд, даже дышать старался в другую сторону. – Ты просто оттягиваешь неизбежное. Не будь я предупрежден… – Твоя ведьма явно преуспела в заклинаниях, – Белленос оскалил острые зубы. А я ведь помнила, что однажды ему уже довелось снимать чары Амелии. Что ж. Мы хотя бы попытались. – Глупая своевольная девчонка! – все сильнее злился Клод, которому было противно даже смотреть на меня. – Я продержу тебя в яме, пока из тебя не выйдет последняя капелька заклятья. Ты больше никогда не увидишься со своими друзьями-неудачниками. Он подтолкнул одного из фейри. – Взять её! Но чары отвращения действовали на всех одинаково. Фейри трясли головами и изо всех сил уклонялись от выполнения приказа, буквально. – Я – ваш лидер. Приказываю немедленно схватить её! – заорал Клод. Ни у кого не хватало мужества, чтобы приблизиться ко мне. Белленос морщил нос, но не переставал ухмыляться, его это всё забавляло. – Я сказал: немедленно-схватить-её! – набрав воздуха в легкие, повторил Клод. – Ты забываешься, племянник! – прозвучал в унисон ему другой громкий голос. Все фейри как по команде повернули головы. Обернулась и я. Голос был мне знаком и незнаком одновременно. Вернее, я еще не слышала, чтобы он звучал с такими властными интонациями, чем напомнил мне Найла. На небольшом холме в стороне от нас стоял Дермот. Выглядел он как древний лесной дух, обвешанный стеблями растений, в венке из полевых цветов. В руке его находился посох – длинный плотный сук дерева. От удивления я заморгала. С чего это он нарядился, словно косплейщик фэнтэзи? – Сьюки – королевской крови! А значит, ей подобает быть принятой со всеми регалиями и почестями, достойными принцессы. Или у тебя есть еще одна королевская женщина на примете? Дермот величаво прошелся перед нами, склонив голову. Его золотые кудри сияли на солнце. Он остановился перед Клодом и стукнул посохом о землю. – Отвечай же! Клод растерялся, я видела это. Зато Белленос перестал улыбаться. Со всей серьезностью он обратился к своему лидеру. – Дермот совершенно прав, брат мой. Мы должны позаботиться о нашей королеве. Другой такой на всем свете не сыскать. И он, обратив ко мне свой взор, медленно опустился на одно колено. Остальные фейри, превозмогая действие чар отвращения, медленно и нестройно последовали его примеру. Клода это взбесило. Мой кузен-фейри всегда был крайне самовлюбленным типом и в его мире единственным существом, заслуживающим почитания и восторгов, мог быть только он сам. Я должна была дать ему его корону, но никак не забрать её. Этого Клод терпеть не собирался. – Преклоняться перед ней?! – вскипел он. – Да я едва могу смотреть на неё! – Это пройдет, брат мой, – Белленос положил когтистую лапу ему на плечо. – Чары сойдут. А мы должны оказать ей все почести, которых она заслуживает. – Например? – скрестив руки перед собой, насупился Клод. – Организовывать праздники и фестивали, посвященные принцессе фейри. Танцы, песни и специальные ритуалы, – принялся перечислять эльф. – Принесение даров, которые символизируют благодарность и уважение. Цветы, драгоценности и прочие предметы, которые имеют особое значение в её человеческой культуре, ведь наша королева – полукровка, – подхватил Дермот. – Заботиться о том, чтобы её леса и земли были защищены от вредителей и разрушений. Мы должны будет обеспечить охрану, чтобы защищать её владения, – поддакнул Белленос. – Уважать её мудрость и обращаться за советом в трудные времена. Это подчеркивает её роль как нашей новой наставницы, – важно кивал Дермот. Тут я уже еле сдерживала смех, но они и не думали останавливаться. Клод же, слушая их, чуть ли не лопался от злости. А они то ли не замечали этого, то ли делали вид, что не замечают. Белленос добавил: – У каждой королевы фейри был свой знак приветствия. Мы должны подумать о таком для Сьюки, чтобы показать уважение к её новому статусу. – И дать клятву верности нашей королеве, – потряс посохом Дермот. Здесь ему уже вторили несколько более уверенных голосов. Этого Клод стерпеть не мог. – Черта с два я присягну ей на верность! – прошипел он, расталкивая сородичей. Подскочил к Дермоту и выдернул из его руки посох. – Что за спектакль ты тут устроил?! – Я всего лишь вспомнил, кто я. Кто МЫ, – со всей суровостью, на какую был способен, отвечал Дермот. Я уже догадалась, по чьей инициативе происходит это представление. И мысленно могла лишь восхищаться Дермотом – он набрался большого мужества, чтобы влезть в эту аферу. Можно сказать, он возглавил небольшой бунт среди фейри. На что прежде у него никогда не хватало духу. – Неужели ты думаешь, что Найл простит тебе подобное обращение со своей правнучкой? Посадить Сьюки в яму? Увезти её от друзей, использовать её словно племенную лошадь? Сьюки – королевской крови, Клод, не забывай об этом никогда. – Она отказывается исполнять свой королевский долг, – вскинул голову Клод. – Каждая королева обязана помнить о продолжении своего рода. И тут мне возразить было нечего. – Наша королева уже выбрала себе короля, – тихо произнес Дермот. – И это не ты, Клод. Все фейри подняли на меня глаза. Я не сразу поняла, о чем говорит Дермот. – И если ты огрубел настолько, что не чувствуешь этого, то я не утратил своё чутье. Белленос, обратив свой взор на меня, просиял. Выглядело это жутковато – с его зубастой улыбочкой. Дермот подошел ко мне. Не знаю, как ему удавалось держаться рядом, но он не дрогнув приблизился, потянулся ко мне свободной рукой… и положил ладонь на мой живот. Тут произошло разом несколько вещей. Во-первых, надо было видеть лицо Клода – гнев, потрясение, неверие, разочарование и крах всех устремлений отразились в его глазах. Во-вторых, я не поняла или не сразу осознала, о чем говорит Дермот, и одновременно с этим была оглушена эмоциями. А в-третьих, поднялся такой гвалт, лишая нас шанса на осмысление, что наши чувства и мысли потонули в нём. Фейри вели себя как дети. Они прыгали, дрыгались, вопили и улюлюкали, кружились и один за другим возносили восхваления небу. А потом, словно по команде, смолкли и друг за другом встали передо мной на колено. Несколько раз заунывно пропели какое-то слово на незнакомом мне языке. А Белленос подполз ко мне на коленях и поцеловал мою стопу. Я не отшатнулась, но мысленно пожелала, чтобы его примеру не последовали остальные. – Сестра, я так счастлив, – подняв ко мне свое треугольное лицо, проговорил эльф. Его широко расставленные глаза смотрели на меня с преданностью и обожанием. Или же с голодом? Я никогда не могла толком разобраться. – Ты принесешь нам радость и процветание, – сказал он. – Наш народ будет жить. – Разве тебе не противно приближаться ко мне? – шепотом спросила я его. – Я потерплю, – дернув носом, сказал он. – Ради такого случая. Больше никто не смог повторить его жест, но они издалека выкрикивали приветствия, склонялись к земле и всячески показывали свою радость. Потом от переизбытка эмоций мои странные «подданные» начали валяться на траве, и я почувствовала, что вот-вот их радость перейдет в нечто менее пристойное. Поэтому я быстренько откланялась и под руку с Дермотом поспешила покинуть поляну. Искать взглядом Клода я не стала. Было ясно, что без поддержки соплеменников он вряд ли решится теперь осуществить свои планы. – Это тебя Амелия надоумила? – шепотом спросила я, когда мы удалились на порядочное расстояние. – Она дала мне противоядие, – сказал он. – Я не думал, что справлюсь, если честно. Клод меня всегда подавлял. Но когда я уловил твой аромат… силы наполнили меня. Я понял, что обязан защитить мою внучку! И своего правнука. Эту новость мне еще предстояло осознать. – Ты уверен? – промямлила я. – В нем есть искра, Сьюки! – торжественно провозгласил он, останавливаясь передо мной. – А значит, он один из нас. Это я могу сказать тебе уже прямо сейчас. – Клод будет в ярости, – пробормотала я. – Клоду придется пережить это. А тебе надо позаботиться о себе и нашем наследнике. Я осторожно прижала руку к своему плоскому животу. Просто невероятно, что фейри могут чувствовать такое, когда зачатие едва произошло. – Сэм! – опомнилась я. – Что же будет с Сэмом? Он ведь… Мои глаза наполнились слезами. Слишком много всего произошло за последние несколько часов. Нервы были ни к черту. Дермот вновь взял меня под руку и повел к дому. Там во дворе меня уже дожидалась Амелия. Увидев нас целыми и невредимыми, моя добрая предприимчивая подруга упала на колени, внезапно лишившись сил. – Слава Богу, Сьюки! – прокричала она. Я бросилась к ней. Пока мы обнимались и утешали друг друга, Дермот куда-то испарился. Но заметила я это, только когда мы с Амелией пошли в дом. – А самое странное, знаешь, что? – продолжал говорить Сэм. – Когда я пришел в себя, надо мной стоял твой брат. Вернее, сперва я так и решил. Но потом понял, что это не Джейсон. Я бы испугался, но мне было так хорошо, что я мог лишь лежать и смотреть… Он рассказывал мне эту историю не первый раз, но я не мешала ему. Сэм пережил много удивительных событий. Но главную новость ему еще предстояло узнать. И я везла его к себе домой, чтобы там, наедине, поделиться сокровенным. Сэм пришел в себя в больнице. Врачи были потрясены его внезапным выздоровлением. С тех пор, как сверхъестественные существа объявили о своем существовании, людям пришлось принять как факт слишком много невероятных вещей. И думаю, придется еще не раз. Я примерно представляю, что произошло: Дермот появился в больнице и спас Сэма. Вероятно, он сделал то, что умеют фейри – поделился с Сэмом своим исцеляющим дыханием. А потом сразу исчез. Сэм даже поблагодарить его не успел. Ко мне Дермот тоже не заходил, но, наверное, он всегда где-то неподалеку. Как и некоторые другие фейри. С той встречи на поляне они словно объявили мои владения своей территорией Не то чтобы я их видела, но ощущала постоянно. Природа более не была безмолвным соседом. Почти каждое утро я находила на пороге дома разные подарки: цветочные венки, букеты, горсть ягод, какие-то диковинные композиции из веток, стеблей и разноцветных перьев. А однажды мне зачем-то принесли на крыльцо кролика (слава Богу, живого). Фейри всерьез отнеслись к своей обязанности «чтить принцессу». Надо будет предупредить Сэма до того, как он наткнется на что-то подобное. Перед тем, как забрать Сэма из больницы, я, как могла, успокоила друзей, которые всё еще опасались нападения неведомого врага. Шериф, конечно, отнесся к моей истории скептически. Вероятно, решил, что это какой-то розыгрыш. Остальные смогли расслабиться и как ни в чем не бывало продолжили заниматься своими делами. И бар «У Мерло» зажил своей обычной жизнью, правда, в отсутствие владельца нам с девочками пришлось поднапрячься. Я отправилась за Сэмом в больницу, пообещав им, что доставлю его назад в целости и сохранности, и всё вернется на круги своя. Удивительно, как быстро всё приходит в колею нормальности, стоит лишь непосредственной угрозе уйти. Амелия тоже вскоре уехала. Мы, конечно, провели у меня в доме пару ночей (пока не вышел срок чар отвращения, я не могла ни с кем встречаться), говорили, плакали и снова говорили. Она сказала, что не чувствует Клода поблизости, зато чувствует много магии в лесу, но не враждебной. «Они словно плетут вокруг тебя заклинание, нечто вроде защитного купола или сетей ловца снов», – сказала она. И вот настал день, когда Сэма выписали, более не опасаясь за его жизнь, и я приехала за ним, чтобы отвезти его к себе домой. Как-то само собой было решено, что мы будем жить вместе. Кстати, перед отъездом Сэм успел переговорить с Терри, друзья смогли разобраться в ситуации, и Терри даже занялся баром в отсутствие босса, чем очень помог нам всем. Мы приехали к дому. И Сэм с удовольствием огляделся, выйдя из машины. – Как здесь хорошо, – удивленно произнес он. Я могла только согласиться. Наш старый дом я любила всегда, но теперь в него словно вдохнули новую жизнь. Посмотришь – залюбуешься. Стены, окрашенные в нежные пастельные тона, и покрытая красной черепицей крыша придавали ему игрушечный сказочный вид. В окнах, обрамленных изящными деревянными ставнями, искрился отражаясь свет, как будто в них была заключена частичка волшебства. Перед коттеджем раскинулся живописный ковер, где цветы распускались в ярких оттенках, словно их расписывал лубочный художник. На террасе ждали гостей удобные плетеные кресла и столик. Я мысленно спросила себя, всегда ли наш дом был окружен высокими деревьями, которые создавали естественный экран от посторонних глаз и защищали его от ветра. А лес действительно начинался сразу за участком? И вся эта живность – зайцы, белки, птицы – всегда бесстрашно исследовали мой двор? Сэм, судя по его виду, спрашивал себя о том же. Наши взгляды встретились, и я пожала плечами. – Я будто в сказку попал, – пробормотал он. Мы поднялись на веранду и уселись в кресла. – Сьюки, мне кажется, или скоро из леса пожалуют семь гномов? – сказал он спустя некоторое время. Я засмеялась. – Сама себя каждый день об этом спрашиваю. – Сдается мне, произошло что-то… невероятное, – произнес он. – И поскольку мы спокойно сидим тут, не ожидая нападения, я могу сделать вывод, что наша главная проблема… решена? Я долго готовилась к этому разговору. И теперь начала медленно рассказывать, стараясь не пугать Сэма сверх меры. Ведь в конце истории его ожидала главная новость. Но когда я закончила, у него все равно был предельно ошеломленный вид. Он молча протянул ко мне руку, и я сжала его ладонь. – Ты здесь в безопасности? – спросил он, хмуря свои золотистые брови. Я обвела сад взором. – Думаю, да. Настолько, насколько это вообще возможно. Он помолчал еще некоторое время. – Значит, фейри уверены, что ребенок – их крови? – Дермот так сказал, но мне кажется, утверждать что-то пока рано. Ему же еще и месяца нет. – Сьюки, я должен защитить тебя, – сказал Сэм. – И кем бы не был наш ребенок, я буду защищать и его. Я могла лишь грустно улыбнуться. Разве мы можем противостоять фейри? – А я не позволю никому навредить вам, – раздался голос. – Дедушка! – воскликнула я и, вскочив с кресла, бросилась вниз. Найл принял меня в свои объятья. В его руках я ощутила, как моя фейрийская часть обретает покой. Пора признать это – я не только человек, а еще и фейри. И нуждаюсь в себе подобных не меньше, чем в человеческом окружении. – Прости, дитя мое, что был глух к твоим просьбам. Но когда Дермот донес мне благую весть, я понял, что не могу более игнорировать очевидное. Я должен оберегать наше сокровище. – Он ласково гладил меня по спине, и покинутая маленькая девочка во мне заливалась счастливым смехом. – Как бы там ни было, ты справилась великолепно, – торжественно произнес он, обняв меня за плечи. – Горжусь тобой, правнучка. Ты – истинная принцесса фейри. – Пообещайте, что не позволите кому бы то ни было тронуть Сьюки и ребенка, – проговорил Сэм. Встав с кресла, он подошел к краю веранды и смотрел на князя фейри сверху вниз. Вся его крепкая поджарая фигура выражала настороженность, даже золотистая шевелюра напоминала вздыбленную гриву льва. Найл склонил голову. – Обещаю, Сэм Мерло. Даю тебе мое слово. Он поцеловал меня в лоб. – Я счастлив, дитя моё. Наш род действительно продолжит жизнь на земле. Да будет так. – Я не знала, что для тебя это так важно, – пролепетала я, нежась в его объятьях. – Я не смел настаивать, но когда это произошло, мне оставалось лишь поблагодарить небеса. – А что другие фейри? Они не попытаются забрать Сьюки? – не мог успокоиться Сэм. – Я позабочусь о них, – величественно кивнул Найл. – Ослушаться своего князя равносильно приговору. Когда Найл ушел, мы еще немного посидели на веранде, тихо переговариваясь. А вечером, когда солнце начало садиться, вновь вышли из дома, чтобы насладиться закатом. Вечер окутывал нас своей нежной атмосферой. Уходящие солнечные лучи окрашивали небо в мягкие розовые и золотые оттенки, а легкий ветерок приносил с собой ароматы цветов. – Думаю, – сказала я, держа Сэма за руку, а вторую положив на живот, – Клоду не в чем меня теперь винить. – И встретив взгляд Сэма, добавила: – Всё-таки свой священный долг я исполнила. Сэм улыбнулся и сжал мою руку, словно хотел сказать, что мы вместе, и это главное. Мы одновременно подняли глаза к небу, где звезды начали мерцать, приглашая нас в новое приключение. А с земли из оживающего ночного леса неслись вверх переливающиеся голоса.