Разноцветные глаза

— Папа. Вздрогнув, Серёжа резко открыл глаза и сел на кровать. Птица внутри тоже встрепянулся, ожидая угрозы, но успокоился. — Что такое Милан? Кошмар? — встав басыми ногами на ковёр, он прошёл к мальчику и сел на корточки, погладив его рыжие волосы. Мальчик тут же закивал, вытерая слезы. «На тебя похож, когда ты ноешь», — скрывая за своим сарказмом беспокойство, он перехватил контроль и ребёнок это поняв, обнял шею. — Кошмары сняться всем, уж поверь мне. Даже нам с твоим папой, — оставив нежный поцелуй на его макушке, мужчина пошёл в кровать, — Марго, поставь успокаивающую музыку. Милан посмотрел на Марго, как в первый раз. Его разноцветные глазки горели интересом, но сон начал одалевать его, заставив зевать. В три года и не такому удивишься. — Я люблю вас, папы, — тихо сказал мальчик, утыкаясь носиком куда-то в шею. Эта детская фраза заставила улыбнуться обе личности. — И мы тебя, милый. Их ребёнок, этот прекрасный подарок им оставил напоследок Олег, перед отъездом. — Прости Серый, но я не останусь. Я все решил, — в голосе Волкова не было слышно не капли сожаления. Он давно все решил и просто поставил перед фактом. Серёжа зажмурился, стараясь не отдавать контроль Птице. Но эмоциональное потрясение выбило его из колеи и он просто не смог сопротивляться давлению второй личности. — Ну и катись к черту! — крикнул тогда Птица, кинув в Олега тарелку. Жаль, что промахнулся и не попал в голову. Жёлтые глаза опасно сверкали, — вали! Вали отсюда и никогда не возвращайся, ты меня понял?! Ты не нужен ни ему, ни мне! И Олег ушёл, даже не попрощавшись с ними. Ох, как Серёжа долго плакал и даже встряска от Птицы не давала ему успокоиться. Через неделю после отъезда Волкова, Разумовского начало тошнить от привычных ему продуктов. Птица просто купил тесты и сделав их, передал контроль обратно. Пусть любуется, что сделал его «любимый» Олег. «Беременность 3 недели». Разумовский смотрел на тест, как оглушенный. — Не может этого быть! Мы же… Предохранялись, — рука сама опустилась на живот в защитном жесте. Вот такой подарочек от Олега на прощание. — Не смей от него… — чуть ли не прорычал желтоглазый. — Я не буду. Никогда, — не дал он договорить Птице, вытерая слезы, которые бежали по щекам. Слезы счастья. У него… У них будет ребёнок! Им пришлось жить мирно. Да, Птица до сих пор издевался над ним, но не в таких масштабах, как раньше. Просто подколы, саркастические шутки. Серёжа становился более самостоятельным. Детский дом не научил его готовить, как и университет. В детском доме их кормили в столовой, а в вышке ел лапшу, пельмени. А сейчас он учился готовить. Не всегда же доставками питаться. Однажды, когда он был на четвёртом месяце беременности, ему приснился кошмар. Непонятный, страшный и вязкий, как кровь. Давно он так не кричал… Тогда Птица принял более настоящий, материальный облик, чтобы просто успокоить. И не захотел уходить, переодически убераясь обратно в подсознание. Да и Серёжа не хотел, чтобы он уходил. Было приятно ощущения рядом, как в детстве, до Олега. И вот этому чуду уже три года. Их маленький Милан Разумовский. Безумно похожий на самого Серёжу своими рыжими волосами, веснушками. От Птицы ему достался чуть агрессивный характер, хотя это и мог быть кризис трех лет и цвет одного из глаз. Олег словно и не принимал участие в зачатие, но вероятнее всего черты появятся с возрастом. Птица облакотил голову о свою руку, бережно поглаживая маленькую ладошку, чуть улыбаясь. Дети у него никогда не вызывали умиления, но этот ребёнок вызывал, хоть он и пытался это скрыть. Малыш уже уснул, тихо посапывая, а вот им сон теперь не шёл. Закрыв глаза, его голова оказалась на подушке. Открыв глаза, перед ним предстал офис, на диване которого сидел Серёжа за своим ноутбуком. Даже в подсознание своём работает. Ну, или делает вид. — Предлагаю завтра… Точнее уже сегодня погулять, — подняв голубые глаза от экрана, рыжеволосый улыбнулся, — Милан говорил, что они будут в детском саду делать подделки из листьев. Вот и заодно и собе… Ему не дали договорить. Губ коснулся Птица, который уже устал слушать этот трёп. Хотя и важный. Когтистые руки убрали ноутбук и он смог положить ладони на плечи Серёжи. — Устал тебя уже слушать… Давай займёмся чем-нибудь более продуктивным? — руки второй личности тронули щеки Серёжи, чтобы он точно смотрел на него, — или ты мне откажешь? — Если бы в кровати с нами не лежал наш сын, я бы согласился. Давай… Когда он будет в садике и сделаем это по настоящему, м? — он оставил поцелуй на ладони Птицы, виновато улыбнувшись. Но тот не обижался, просто целуя в алые губы, — здесь это не так чувствуется. Сережины руки поглаживали оперенное тело, наслаждаясь близостью с ним. И как он мог профукать свое счастье на протяжение стольких лет, отодвигая его и пуская в свое сердца Олега. Но без Олега не получился бы Милан и не было бы сближения. — Люблю тебя. — Чего тебя на ваниль потянуло? — выгнув бровь, Птица сел рядом, перекинув свои ноги на ноги Серёжи, — и я тебя. *** — Милаш, просыпайся, — проведя ладонью по волосам сына, Серёжа сел возле кровати, наблюдая, как его сын не хочет просыпаться. Мальчик лежал на животе, а одеяло он задрал до самого носа, — я приготовил вкусные бутерброды, как ты любишь. Один глаз он все-таки открыл, хитро улыбаясь. Но вставать все равно не хотел. Перевернувшись на спину, Милаг развёл руки в стороны. Поняв, что хочет сын, Серёжа взял его на руки, уелуч целуя розовые щёчки. — Сейчас покушаем и я отвезу тебя в садик. Заберу после сна, а там и погуляем, — рассказал ему план действий Разумовский, проходя с ним в ванную. Поставив мальчика возле раковины, Милан достал стул и встал, чтобы почистить зубки и умыться, — жду на кухне. Птица сидел за стулом, рассматривая пейзаж за окном. — Встал? — Да. Он будет рад тебя видеть. Соскучился по твоим перьям, — улыбнулся Серёжа, подходя к Птице и целуя в щеку. Но руки желтоглазого усадили к себе на колени, — Птица… Из ванной раздался весёлый смех Милана и послышались басые шаги по полу. — Я почистил зубы! Мальчик резко остановился в проходе, смотря на то, как Птица обнимал чуть соппотивляющегося Серёжу. Наклонив голову по-птичье, он все же решился спросить: — А что вы делаете? — Папу твоего целую, — со смехом сказал желтоглазый, — иди к нам. Подбежав к мужчинам, он обнял Птицу, уткнувшись носом ему в ребра. Ему нравились перья, такие мягкие на ощупь. Серёжа погладил сына по голове, прочесывая пальцами пряди волос. — Я кушать хочу. *** Серёжа чмокнул сына в щёчку, отправляя его в группу. — Здравствуйте Сергей Викторович, — к нему подошла воспитательница, Софья Павловна, — Милана вы после обеда заберёте? — После сон часа. Мы договорились, — чуть улыбнулся он, наблюдая за ребёнком, который сразу побежал играть с друзьями, что радовало. Милан был более общительным, — до свидания. — До свидания. Хорошего вам дня. Когда Серёжа шёл к выходу из приёмной комнаты, то случайно столкнулся с мужчиной. — Ох, извините. Не надо было так залетать, — грубый голос заставил рыжеволосого поднять глаза на мужчину. Ему сразу в глаза бросился довольно уставший вид мужчины. Кепка была повернута казырьком назад, чтобы наверное, не мешался, а куртка из дермантина была грязной, словно он упал, — София, проходи. — Ничего страшного, все хорошо, — он пропустил мужчину вперед вместе с девочкой. — Пап, ну не хочу я… Милан сегодня не придёт, — девочка обиженно надула губки, скрестив руки на груди. Ещё бы топнула ногой. — А Милан сегодня тут, я только что его привёл, — Серёжа чуть улыбнулся, когда девочка вдруг перестала кукситься и быстро побежала переодеваться. Мужчина выдохнул и посмотрел на Разумовского с благодарностью. — Она всю неделю не хотела идти, потому что её друга тут не было. — Болел, — виновато улыбнулся Серёжа и протянул руку, — Сергей Разумовский. — Игорь Гром. Приятно познакомиться, — он пожал руку мужчине, вглядываясь ему в лицо, — о, а почему миллиардер водит своего ребёнка не в частный детский сад? — А чем плохи государственные учреждения? — вопросительно поднял бровь он, убирая руки в карманы пальто. Гром примирительно поднял руки, улыбнувшись. — Туше. Он подошёл к дочери, помогая ей обуться в сандали. Чмокнув девочку в щеку, мужчина отвёл её в группу и помохал рукой. Та сразу побежала к Милану, с которым они начали сразу обниматься. — Не хотите кофе? — спросил Серёжа, вызывая у Птицы ревность, — в честь знакомства. — Работа, — мужчина пожал плечами, выходя из приёмной комнаты. Разумовский сделал тоже самое через минуту. Птица внутри зло шипела. От ревности.