Candles in the snow

— Ну, половина дела сделана, — Тревор похлопал по коленкам, убирая хлопья снега.       Сегодня день уборки. Несмотря на прекрасное величие замка, все-таки в нем нужно убираться. После холодной зимней ночи в людском мире, предстояло подмести двор и убрать снег с крыш. Алукард принялся сначала убирать крыши и занимался не в одиночку: верные слуги в виде низших вампиров, чупакабр, химер и суккубов помогали с этим нелегким делом. Это было даже забавно. — Отличная работа, Лумия! — принц тьмы поддержал суккуба, помахав ей рукой. Та сразу растаяла и, неприлично подпрыгивая, демонстрируя все свои прелести, радостно запищала, держа в руках метелку. Воин-вампир недовольно что-то пробубнил, отойдя от неё подальше. Тревор невольно улыбнулся. Ему было приятно заниматься бытовыми делами, а не спасать мир. Чупакабра чем-то шуршит и, покатившись клубочком по стоковой средневековой трубе, смел собой дорожку снега, и посыпался куда-то вниз. Вероятно, кому-то на голову. Некромант этажом ниже начал ругаться. — Просим прощения! — Алукарду пришлось извиняться, после обратился к присутствующим, — кто-нибудь звал огненных големов? Они смогут подняться или придется телепортировать? — Господин, боюсь, от холода… они замерзли. Буквально, — сказала гарпия, смахивая крыльями снег с тонких крохотных элементов готической архитектуры. Горгульи помогали ей, разделившись на маленькие группки. — Серьезно? — вампир изогнул бровь, — там же алхимический огонь, разве нет? Химера с головой льва прорычал, резко смахнув хвостом снег с крыши. — Сочту за «да»… ну чтож…       Алукард посмотрел вниз: перед фасадом готического замка располагается засыпанный снегом ландшафт, украшенный статуями ангелов. Вечные розы тоже посыпаны горской пудры, но все также прекрасны. Стоит теперь убирать там.       Призрак-мечник, в темном балахоне и капюшоне, протирая высокие витражи от корки льда, заметил обмороженный труп одного из братства света. Он недовольно фыркнул и потыкал его палкой от метелки. Начав завывать, как настоящее привидение, он указал костлявым пальцем на труп в сугробе. — Еще трупы убирать… какая мерзость. От него несет чем-то противно святым, — возразила старшая суккуб, воротя крошечный носик. — Эй, зомби! Убери труп! Неживое человеческое существо послушно заугукало и, еле таща переломанные ноги, с большим усердием и энтузиазмом стало выполнять свою работу. — А… а где наш господин? — воин-вампир почесал лысую макушку, озираясь по сторонам. — Ведьмы, воины и суккубы — за мной! — послышалось уже где-то внизу: Алукард бесстрашно спрыгнул и, обратившись стаей летучих мышей, перескакивал с одного витража на другое. По пути он встречал призраков, что чистили каменные стены, а медузы держали инструменты в зубах. Так Алукард быстро оказался внизу и плюхнулся на большие сугробы у главных ворот. — Господин, все в порядке? — юная ведьма-ученица пыталась аккуратно опуститься на своей метле, но не справилась с управлением и тоже упала в снег. — Ауч… — Боюсь, мне придется задать тебе такой же вопрос, Дайя, — вампир невольно рассмеялся, убирая снег с макушки. — Эти людишки… — старшая суккуб закатил глаза, левитируя в воздухе с помощью крыльев.       Тревор бы никогда не подумал, что он, воин ордена, взращенный в боях и жестокости, лишь ради одной цели, будет сюсюкаться с нечистью… и будет разговаривать с ними на одном языке. На одном уровне, можно даже сказать.       Встав с сугроба, он распределил группу монстров замка и сам принялся убирать: вытащив из ножен свой меч, в руках запульсировала магия огня — вокруг все стало моментально таять. Занимаясь работой, Алукард задумался, погрузившись в свои размышления, медленно путешествуя по открытому ландшафту. Невольно подняв взгляд на замок, закралась мысль, что когда-то он желал обратить эту красоту в руины. «О чем я только думал… мною руководила слепая ярость и ничего больше» — подумал он как-то грустно, опустив взгляд на снег. — «И даже когда я ударил кнутом того несчастного призрака судьбы, лишив челюсти… я все еще не знаю, что оно такое, но как вспомню — мне очень стыдно» Из путаницы размышлений его вывели высокие рыцари с мечами наперевес. — Мы прибыли, господин. Что прикажете делать? — спросил один из них в зеленых доспехах с золотой окантовкой. — А… Идите в западную часть двора замка. Там скопилось много сугробов. Справитесь? — это скорее звучал как риторический вопрос. — Да, господин, — они ответили хором и маршем отправились в указанную сторону. Тревор вздохнул, готовый снова погрузиться в меланхолию и терзанием себя ошибками прошлого. Однако рассматривая витражи окон, он заметил знакомый силуэт. Там, в башне. «Должно быть, это отец… а может и нет» — подумал Тревор, — «Наверное, он занят. Не стоит его беспокоить… или стоит?»       В груди закололо искрами игривости и шалости. На лице появилась хитренькая улыбка. «Но мы уже взрослые люди… вернее, я взрослый. Взрослые не занимаются шалостями… но мне хочется» — последнее слово расставило все по своим местам.       Увидев, что Дракула решил открыть окно и отправился куда-то вглубь комнаты, это значило только одно — это прямая провокация. А как тут отказать…       Скрутив в руках круглый снежок из остатков сугробов, Тревор стал ждать подходящего момента. Ожидание не затянулось: через какое-то время Габриэль показался снова, демонстрируя широкую спину в красных латах. Хорошенько прицелившись, Тревор прицелился и снежок прилетел прямо в затылок князю тьмы, что весьма его ввело в замешательство. Габриэль сразу же заерзал и осматривался по сторонам, кто мог это сделать. Огоньки в глазах уже засияли адской искрой, но увидев, что это сделал негодник сын — резко успокоился. Принц тьмы помахал отцу рукой, посмеиваясь. — Попался! — Тревор как никогда радовался какой-то детской шалости, словно он снова ребенок. Если подумать, у него и детства-то никого не было из-за «пророчества» и ордена. Теперь пора наверстывать. — Сын… — голос Габриэля прозвучал очень угрожающим тоном. Уже чувствуя, что пора удирать, Алукард побежал прочь, но было уже слишком поздно: взмахом драконьего крыла, Габриэль упал на сына, придавив собой. С такой высоты очень хорошо ощущается гравитация. — Э-эй! Отец, пусти! — Теперь ты попался! — Габриэль взял голой когтистой рукой горсть снега и кинул Тревору в лицо. Очень неаккуратно и грубовато. Но как может. Тревор засчитал это за начало битвы и, резко спихнув с себя отца, начал закидывать его снежками, то приближаясь, то убегая. — Что господины делают…? — монотонным голосом спрашивает голова-медуза, левитируя в воздухе. Можно было слышать смех и радостные писки от зимних игрищ. — Ничего, работай давай, — призрак клацнул челюстью с острыми зубами и запылал синим пламенем.