Справедливость восторжествовала

      Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в оттенки розового и оранжевого. Вокруг тюрьмы царила напряжённая атмосфера. Величественные стены, обвитые колючей проволокой, казались непробиваемыми и внушали страх. Заключённые сидели в своих камерах, каждый со своей историей и своим преступлением, каждое окошко которых светилось тусклым светом. Вечерний холод проникал сквозь решетки, заставляя их плотнее закутываться в свои тонкие одеяла.       Сегодня был особенный день — день голосования. Нервное ожидание витало в воздухе, как густой туман. Судьба этих людей была в руках зрителей, которые, сидя в своих уютных домах, решали их дальнейшую жизнь, глядя на видеоклипы и оценивая их поступки. Камеры фиксировали каждый их шаг, каждое слово, каждое движение, превращая их жизнь в шоу, где цена ошибки могла быть слишком высока.       Один из заключённых — Фута Каджияма сидел на своей койке, нервно подергивая ногу. Его глаза бегали по комнате, как будто он искал выход. Он знал, что сегодня будет решаться его судьба. Он не был убийцей в прямом смысле, но его действия привели к гибели невинной девочки. Он занимался доксингом, раскрывая личные данные людей в интернете, а затем наблюдал, как его последователи нападали на жертву. Каджияма занимался этим не ради высшей справедливости, которую он всегда стремился достичь, осуждая людей за их, по его мнению, неправильные поступки, а ради популярности и внимания, которые он так жаждал. Но однажды, одна из его жертв не выдержала и покончила с собой. Он знал, что его руки не были полностью чисты, и сегодня он должен был отвечать за свои действия.       В другой камере сидела Котоко Юзуриха. Её подход к справедливости был радикально другим. Она верила в наказание и возмездие. Для неё не существовало понятия «второго шанса» для плохих людей. Если кто-то совершил зло, он должен быть наказан. И она сама осуществляла это наказание, используя свои кулаки и свою решимость. Она мечтала о судах над людьми, где справедливость будет свершаться её руками.       Сегодня было первое голосование после первого этапа. Футу не оправдали. Зрители сочли его преступником, виновным в гибели девочки. Котоко, напротив, оправдали. Она верила, что её методы привносят порядок и справедливость в мир, и зрители поддержали её точку зрения.       Когда девушка узнала о решении зрителей, ее глаза загорелись желанием наказать преступника в этой тюрьме. Она подошла к камере доксера и, глядя на него через прутья, сказала: — Ты заслуживаешь наказания за свои поступки. И я сделаю это, даже если зрители этого не видят. Ты не просто обманщик, ты убийца.       Фута почувствовал, как его сердце замерло. Он знал, что Котоко не шутит. Она была здесь, чтобы свершить свою справедливость. И теперь ему предстояло столкнуться с последствиями своих действий, лицом к лицу с той, кто верит, что любое зло должно быть наказано. Геймер медленно поднялся на ноги, чувствуя, как адреналин заливает его тело. Взгляд Юзурихи был непреклонен. Она стояла на пороге его камеры, как ангел возмездия, готовая выполнить свою миссию. — Я понимаю, что ты хочешь, — сказал Фута, пытаясь найти слова, которые могли бы её остановить. — Но я не убивал её. Я просто…       Рыжий пытался показать свою настойчивость, считая, что зрители обвиняют его абсолютно без причины. — Ты запустил механизм, который убил девочку, — перебила Котоко. — Ты не можешь уйти от ответственности за это!       Её убеждения оставались непреклонными, и парень понимал, что его слова не дойдут до неё. Тем не менее, несмотря на свой сильный страх, он решил попробовать. — Если ты меня накажешь, что это изменит? — спросил он. — Ты веришь в справедливость, но что ты добьёшься? Справедливость — это не месть.       Котоко на мгновение замерла, размышляя над его словами. Ее глаза сузились, и она решительно шагнула вперед, оказавшись в его камере и схватив его за воротник. Слова парня лишь ещё больше разозлили её, ведь девушка ненавидела бессмысленные оправдания. Для неё убийство оставалось убийством, за которое следует нести наказание. — Заткнись, чёртов ублюдок, — её рука дрожала. — Ты только ещё хуже себе делаешь, когда пытаешься выйти сухим из воды! — Я не… Ай! — у геймера перехватило дыхание, когда девушка сильно схватила его за воротник, затрудняя дыхание. — Ты даже не понимаешь, что наделал! — крикнула она, сбросив его на пол и наступая на него с ненавистью в глазах. — Ты разрушил жизнь той девочки и многих других людей в интернете!       Парень попытался встать, но карательница не дала ему шанса. Она нанесла серию ударов в его живот, заставляя его извиваться от боли. — Я… я понимаю… — пробормотал он сквозь все удары. — Пожалуйста, остановись…       Однако Котоко не слушала. Её глаза горели ненавистью, и она начала ногой давить на лежащего парня. Каждый удар был пропитан её гневом и решимостью. Мстительница не прекращала, пока Фута не осознал бесполезность сопротивления и не принял своё положение. Лежа без движения на полу и тяжело дыша, он смирился с ситуацией. — Ты должен почувствовать всю боль, которую причинил другим, — сказала она, опускаясь на колени рядом с ним. — Ты должен понять, что твоё поведение недопустимо.       После этих слов девушка, «отстаивающая» настоящую справедливость, сильно дунула струей воздуха в лицо рыжему и наблюдала за его реакцией. В это время Фута продолжал лежать на холодном полу, не решаясь даже пошевелиться от страха, и не стал давать Котоко сдачи. Геймер всегда считал Юзуриху единственным человеком из «Милграма», который так на него похож, но после ее действий быстро в ней разочаровался. Он разочаровался в том, как она не выслушала его и как легко поддалась мнению большинства, не оценив его поступок со всех сторон. Котоко напала на неизвестного ей парня без размышлений, просто потому что зрители считали его виновным. Она всегда искала повод для суждения и таким образом, она не отличалась от тех, кого обвиняла — ей было важнее судить, чем защищать людей.       Фута попытался поднять голову. Ему больше не было так больно от ударов Котоко, сколько он испытывал моральное потрясение от её действий. Он был в панике, не зная, чего ожидать от неё, и считал мстительницу неуравновешенной. — Я понимаю… — повторил он сквозь стиснутые зубы. — Я сделал ошибку… Но это не исправит ничего.       Резко девушка приблизилась к парню, смотря ему в глаза. Она ощущала его страх и наслаждалась им, получая удовлетворение от его слабости и реакции на её силу и решимость. Котоко понимала, что у Футы тоже есть чувство справедливости, но видела в себе больше потенциала — она наказывает преступников, в то время как он совершил настоящее убийство по её мнению. — Какой ты жалкий, Каджияма, — с злобой проговорила Юзуриха, — начинаешь думать о чём-то только после совершения преступления, бестолочь.       Котоко продолжала сидеть на коленях возле парня, выдыхая горячий воздух прямо на него, и не осознавала, что держит руку на его ноге. Фута молча глотал слюну, не находя силы сказать хоть слово. Неловкое молчание затянулось на несколько секунд, пока взгляд девушки случайно не опустился ниже и она заметила, что его штаны натянулись в области паха, где что-то выпирало. Геймер находился в состоянии сильного шока и страха, и даже в таком состоянии он не смог контролировать свои биологические реакции. Это случайное происшествие произошло не по его вине. Однако, этот момент вызвал у карательницы чувства, которые она не могла объяснить. Она была зла и совершенно раздражена тем, что доксер видел в её действиях причину для эрекции. Тем не менее, она, похоже, что-то в этом находила.       Мстительница замерла на месте, её мысли продолжали смешиваться. Она почувствовала, как её тело начинает реагировать на происходящее. Желание, которое она подавляла, вырвалось наружу. Она знала, что это неправильно, но не могла сдержать своих внутренних демонов. Это был отличный шанс окончательно вершиться над парнем, не давая ему никакого выбора. Фута понял, что Котоко узнала о его ситуации в штанах. В её взгляде он заметил нечто глубокое и несвойственное её привычной ненависти — что-то более личное и обострённое. — Котоко, что ты…? — начал он, но не успел закончить.       Она молча схватила его за руку, подтянула его к себе. Он пытался сопротивляться, но её хватка была слишком сильной. — Ты всегда хотел быть в центре внимания, Каджияма, так ведь? — прошептала она, — Теперь у тебя есть возможность показать свою истинную природу.       Рыжий попытался вырваться, но её хватка была непреклонной. Девушка подняла его на ноги и затем толкнула на койку, а потом села сверху. Она чувствовала, как его тело напрягается под ней, но это только усиливало её желание. Её руки быстро начали расстёгивать его штаны, игнорируя протесты парня. — Котоко, остановись! Это неправильно! — закричал он, но его голос был полон страха и бессилия.       Она не слушала его. Её разум был затуманен желанием и властью. Она видела в нём объект своих желаний, и ничто другое не имело значения — будущее совершение поступка для неё было ещё одним видом наказания, чтобы он почувствовал себя полностью ущемлённым перед взрослой девушкой. Это был один из способов провести над ним суд, где его мнение не должно было учитываться, потому что он преступник и его, опять же, невозможно оправдать. Её руки скользнули вниз, касаясь его полового органа сквозь трусы, и она почувствовала, как его тело начинает реагировать. — Ты должен понять, что значит быть слабым и беззащитным, — прошептала карательница, её голос был полон страсти и решимости.       Её холодные пальцы начали проникать под белье парня, обнаруживая там его уже практически набухший член. Фута пытался сопротивляться, но его тело предавало его. Он чувствовал, как его желание начало немного захлёстывать его, несмотря на страх и отвращение, а Котоко продолжала свои действия, наслаждаясь его реакцией. — Не обманывай себя, что тебе это не доставляет удовольствия, — высказывает девушка, убеждая парня, смотря ему в глаза с неподдельной страстью и чувством превосходства. — Однако, мне нравится, как ты сопротивляешься. Это дает мне еще больше возможностей доминировать над тобой и показывать, кто здесь властнее.       На момент, когда эти слова были произнесены, Юзуриха уже успела снять с себя штаны, действуя быстро и без раздумий. В глубине души она осознавала, что совершает неправильные поступки, однако желание и всплеск возбуждения были для неё приоритетными. В то время как Каджияма, напротив, продолжал демонстрировать своим видом, что такое поведение недопустимо. — Прекрати, К-Котоко… — Фута так сильно покраснел от всего этого, что хотел, чтобы всё это как можно скорее закончилось.       Она стала водить рукой по его окрепшему органу, который извивался изо всех сил, что она, конечно же, чувствовала в своей руке. От всех выполненных действий смазка покрыла всю головку члена парня, а Котоко начала круговыми движениями тереть большим пальцем его уретру, касаясь ногтем его плоти. От этого Фута начал издавать непроизвольные тихие стоны. Он, конечно, старался сдерживать себя, чтобы другие заключенные и надзиратели не застали их в таком, мягко говоря, очень интимном положении, но сделать это ему было нелегко, потому что буквально всё выходило из его горла. Было очень трудно сейчас соврать рыжему, что такие подобные действия ему не нравятся, учитывая его двадцатилетний статус девственника, что неудивительно, учитывая, что в реальной жизни у него нет друзей, только интернет-знакомства, не говоря уже о девушке.       Карательница стала замечать, как Фута немного успокоился, поэтому стала продолжать доводить его до полного экстаза, не давая ему передохнуть. Другой свободной рукой она начала ласкать себя через трусики, готовя влагалище к проникновению. Она, как и Кадзияма, была девственницей, поэтому не знала, как продлить удовольствие для обоих и избежать резких движений. Хотя с самого начала она даже не думала о том, чтобы парню было хорошо, это было в первую очередь наказанием для него, но все пошло не по плану.       У девушки была полная путаница в голове. Всего несколько минут назад она его избивала, а теперь же действовала совсем по-другому, и это вызывало у неё глубокое отвращение. Однако она продолжала действовать, потому что в данный момент всё остальное казалось неважным.       Фута, хоть и ощущал некоторую привязанность к действиям Котоки, он всё равно не мог избавиться от глубокой ненависти к ней. Ему было трудно смириться с тем, что происходит и всё происходящее казалось ему неверным и нелепым.       Мстительница отдернула ткань трусиков в сторону и поднесла член к своим половым губам; всего за несколько движений верхняя часть органа уже оказалась внутри. Девушка продвигалась вперёд до самого конца, испытывая кратковременную боль, но когда всё растянулось, то начала подпрыгивать вверх и вниз, сводя Футу с ума. В это же время она тёрлась об пах парня своей головкой клитора, чтобы также сделать себе приятно. Ни на секунду она не останавливалась. — З-зачем… ты… это делаешь? Ради чего? — со слабым голосом пытался выговорить рыжий, его слова тонули в собственных стонах. — Ради справедливости, — ответила Котоко, её голос был таким же прерывистым и напряжённым, как и её собственные всхлипы от приятных ощущений, — это твоё наказание.       Но точно ли только ради этого карательница приступила к такому? Было трудно сказать, ведь возможно, она просто убедила себя, что это всё ради справедливости и выполнения своей роли судьи, как она всегда мечтала. Может, она действительно хотела парня, или, возможно, всё сразу. Вероятно, она использовала его как игрушку для собственного удовлетворения, чтобы он почувствовал стыд и унижение за свои действия. Только вот в середине процесса она явно уже перестала думать о своих изначальных мотивах, полностью погружённая в наблюдение за поведением Каджиямы.       Прошло около пяти минут, и Фута, наконец, закончил. Котоко успела отойти, но его бело-прозрачные соки всё равно оказались повсюду: на кровати и частично на её животе.       Когда уже точно всё закончилось, мстительница встала и посмотрела на него. Её глаза были полны удовлетворения и силы. Она понимала, что её действия были неправильными, но в тот момент это не имело значения. Её внутренние демоны взяли верх, и она поддалась им.       Геймер лежал на койке, его тело дрожало от пережитого. Он чувствовал себя униженным и сломленным, до сих пор не веря в происходящее. Переодетая Котоко вышла из камеры, оставив его в темноте. Разум парня постепенно возвращался в нормальное состояние, и он начал осознавать, что только что произошло. Буквально за пятнадцать минут он пережил все возможные издевательства, которые только можно было представить, и это только усилило его страх перед девушкой. Хотя во время происходящего он и испытывал приятные ощущения, все, что произошло до и после этого, оставило у него глубокое послевкусие. Он считал этот момент худшим из всех пережитых в своей жизни.       Прошло несколько недель после тех жутких событий, которые навсегда изменили их жизни. Котоко и Фута, как будто оба сделали вид, что ничего не произошло. Слова об этом происшествии не были произнесены ни разу; они просто продолжали свои жизни, как если бы это был всего лишь кошмар, оставшийся в прошлом.       Фута старался избегать встреч с Котоко насколько это было возможно. Он проводил дни в уединении, погруженный в попытки забыть тот день и справиться с психологическим воздействием, которое она на него оказала. Однако, к его удивлению, он быстро смирился с происходящим и продолжил отсиживать свои дни в темнице до завершения всех этапов.       Юзуриха по-прежнему сохраняла свое негативное отношение к Каджияме, но, кажется, она стала менее требовательной к нему. Она продолжала свои занятия, как и прежде, и предоставила полный контроль над его судьбой Эс и Джекалопе, не вмешиваясь в его дела.