Экстаз

Надо было видеть лицо Чуи... Серьёзно. Рыжеволосый округлил глаза, а сам замер с глупым выражения лица. Дазай отстранился, ехидно улыбаясь. — Ты чертовски привлекателен в таком виде, — пьяно молвил Дазай, глядя в небесные глаза. — На тебя так действует покупное пиво, что-ли? — иронично спросил тот, изогнув бровь. Дазай улыбнулся лишь сильнее, хитро облизывая губы. В один момент он оседлал чужие колени, продолжительно смотря в глаза. Взгляд опустился на пухлые, приоткрытые губы и не прошло ни секунды, когда шатен прикоснулся губами к чужим губам. Тот не сопротивлялся. Он до сих пор был немного в шоке с того, что тот, кто тебе говорил, что между вами будет только дружба, сейчас сидит у тебя на коленях и целует в губы. — Дазай... — Чуя мягко остранился и посмотрел в потемневшие от похоти глаза. — Да? — низким голосом спросил он, не смея прерывать зрительный контакт. — Успокойся, — тихо ответил рыжеволосый. — проклинать меня ведь будешь. — Не буду, — Осаму обиженно надул губы и оставил мокрый поцелуй на холодной щеке. — Осаму, — Чуя запустил пальцы в копну тёмных волос, рассматривая чужие глаза. Глаза, схожие с молочным шоколадом. Глаза, заполненные смешанными чувствами. Чуя не понимал, что чувствует Осаму? Неужели, только из-за алкоголя, Осаму сейчас так близко с Чуей? — Чу-уя, — лениво протянул шатен. — знаешь, — хмыкнул Дазай, находясь лицом к лицу к обладателю очаровательных, голубых глаз. — в тот день, когда мы не были знакомы... то-есть, — он поднял брови и слегла нахмурился, — когда я тебя случайно сбил на улице. Ну... толкнул. Случайно, честно! Это было не специально. Я спешил в библиотеку. — В библиотеку? — Да. Представь себе! Черт. Я какое-то время там подрабатывал, но... больше я туда не суюсь. — Почему? Нашёл подработку по-лучше? — Из-за одного буки, — обиженно произнёс Осаму. — Мори. — дополнил возмущённый Осаму, образно закатив глаза. — Мори? Кто это? — переспросил Чуя. — Этот недоразвитый Док-тор, — Осаму покрылся мурашками, подведя тёмные брови к переносице. — я его ненавижу. — За что? — издевательски спросил Чуя, понимая, что тому сложно сформулировать свои мысли, будучи в пьяном состоянии. — Он... Я? — Осаму заметно растерялся, опуская взгляд ниже. Чуя положил горячую ладонь на затылок Дазая, демонстративно улыбнувшись. Он потянул того на себя и самостоятельно прильнул к чужим губам, доверительно закрывая глаза. Иногда, Осаму Чуя напоминал Дашу путешественницу, которая задаёт вопросы на каждом шагу. Дазай решил взять инициативу на себя. Он слез с чужих колен, довольно улыбаясь. Но не успел он сесть лицом к Чуе, как опустил ладонь на грудь Чуи и повалил того на диван, а сам оказался сверху. Голова Чуи была опущена на красную подушку, а сам рыжеволосый, выглядел крайне растерянно. Поддавшись соблазну, он вновь затянул шатена в более углублённый поцелуй, положа руку тому на талию. В отличие от Чуи, Осаму был болезненно-худым, что всегда напрягало Чую. Тот же, в свою очередь, имел подтянутое телосложение. Тренировки давали о себе знать, это точно. — Какой же диван маленький, — фыркнул Дазай. Он поднялся на руках и взял Чую за руку, и не давая даже секунды отдышаться рыжеволосому, он направился в сторону комнаты. Чуя молча шёл, удивлённо вскинув брови. Он и глазом не успел моргнуть, как оказался поваленным на мягкую постель. Чуя ухмыльнулся и вновь затянул того в требовательный поцелуй. Соблазн был велик. Осаму запустил непослушный язык в чужой рот, проведя им по ряду белых зубов. Чуя не стал возмущаться, а лишь повторил за Осаму. Губы опухли от поцелуев у обоих, но отстраняться первыми, никто не хотел. Воздуха катастрофически не хватало. В комнате поднялась температура, а открытое окно переставало давать хоть какой-то толк. Осаму нехотя отстранился, но лишь для того, чтобы снять с себя эту проклятую водолазку. Он с мучениями снял её, но поймав на себе издевательский взгляд небесных взгляд, он лишь улыбнулся ещё шире. Чуя приподнялся на локтях и снял с себя футболку, откидывая её в сторону. Дазай вновь затянул того в требовательный поцелуй и закрыл глаза, доверяя себя в руки рыжеволосого. Не прошло и секунды, как они поменялись местами. Осаму ошарашенно посмотрел в голубые глаза, оказавшись снизу. Чуя хитро улыбнулся, показательно улыбнувшись. — Ты такой красивый, — пьяно прошептал Осаму в горячие губы, опуская взгляд вниз. Он прошелся взглядом по накаченному прессу Накахары, от чего на лице появился лёгкий румянец. Его мыщцы были сильно напряжены, что казалось ещё более привлекательным. — ты занимался спортом? — Да, — улыбнулся Чуя. — батскетболом. — Накахара заметил пристальный взгляд Осаму, улыбнувшись лишь шире. — Нравится? Осаму хитро улыбнулся во все зубы и, предворительно подмигнув тому, вновь утянул того в поцелуй. Время шло незаметно. Осаму облизнул опухшие от поцелуев губы, лишь на миг задумавшись. Он притянул того к себе и, усмехнувшись, обнял рыжеволосого за шею. Вдыхая чужой запах, он мечтательно закрыл глаза, чувствуя, как бьётся собственное сердце. Чуя замер, спокойно закрывая глаза. Осаму посмотрел в голубые глаза Чуи, проведя большим пальцем по его нижней губе. Чуя глубоко выдохнул и лёг рядом, но кровать была не шибко большой, поэтому шатен закинул правую ногу на бедро Накахары, положа голову на чужое плечо. — Продолжение будет? — всё так же пьяно спросил Осаму, пока на лице появлялась капля грусти. — В следующий раз, наверное, — выдохнул Чуя. — ты пьян. А в трезвом состоянии... ты бы и на метр ко мне не подошёл. Спи. — Давай завтра слетаем... ой! Сходим прогуляться? — Спи... — тихо пробубнил Чуя, гладя того большим пальцем по руке. — Сплю, — хмыкнул Осаму. ... — Спокойной ночи, Саму, — нежно улыбнулся Чуя, погружаясь в глубокий нос. *** — Чуя, — с нежностью произнесла рыжеволосая женщина, потрепав рыжую макушку. — Да? — спокойно спросил мальчишка, смотря жизнерадостным взглядом на свою мать. — Скажи, какие твои любимые цветы? — Колокольчики! — Колокольчики? Почему именно они? — Они красивые, и их много у нас в саду! — ярко улыбнулся мальчик, смотря в карие глаза матери. — И это твои любимые цветы. — Я с тобой бесспорно согласна, милый, — ласково отозвалась женщина. — мои любимые цветы? Ты их любишь, потому, что я их люблю? — Да! Всё, что ты любишь, люблю и я! Женщина на секунду стала более задумчивой, грустной и растерянной. Она смотрела на Чую с заметной жалостью, но оба не понимали, почему. — Чуя, пообещай мне одно, — её лицо было серьёзным, а в глазах была крайне сильная потерянность. — если я когда-нибудь умру... не плачь по мне. — Что? — в глазах мальчишки был испуг, а его губы дрогнули в нервной улыбки. — Почему ты говоришь, что умрёшь, мама? — Люди не вечны, — тише произнесла она. — лишь Бог знает, что со мной будет, — прошептала она. Мальчик заметно скривился. Он никогда не любил, когда его мать начинала говорить о Боге и о своей смерти. Такое ощущение, что она напрасно ему от этом говорила. Зачем? Оказалось, увы, не напрасно. *** В комнату пробрался холод, замораживающий до костей. Окно было открыто нараспашку который день, но в комнату начали попадать снежинки. Чуя съежился во сне и приоткрыл глаза, сонно хлопая ресницами. Он мягко улыбнулся, когда увидел, что на его плече была расположена чужая каштановая голова. Накахара не стал его будить. Сегодня воскресенье, полноценный выходной! Не считая того, что надо будет готовиться к сессии. Осаму ворчал во сне, а после лишь закинул на рыжеволосого свою ногу и зевнул, пока в уголках глаз появились маленькие капли слез. Чуя определённо не забудет этого момента.