Квантовый скачок: Развилка на дороге

Когда я открыл глаза утром, мы всё ещё лежали прижавшись друг к другу, моя правая рука лежала поверх её, а её ладонь была сжата в моей. Я минуту лежал очень тихо, не желая её будить, затем передумал и поцеловал её в шею. Она издала тихий, приглушённый звук удовольствия, повернулась так, чтобы оказаться лицом ко мне, и тихо сказала: "Доброе утро" "Доброе утро" Она долго изучала моё лицо, дотянувшись указательным пальцем до линии вокруг моего рта, носа и глаз. Когда её палец поднялся к моему лбу, я понял, на что она смотрела. "У меня седые волосы" - вздохнул я. "Только одна часть. Это не так уж много. И мне это нравится. Это... интересно" "Это заставляет меня выглядеть старым" "О, Сэм, нет, это не так" "Да, это так. Как и "гусиные лапки"" Она мягко рассмеялась надо мной. "Милый, у тебя всегда были морщинки вокруг глаз" "Может быть, линии. Теперь у меня целые овраги" "Я не знаю, стоит ли об этом беспокоиться". В её глазах было много веселья, когда она убрала руку от моего лица, чтобы провести пальцами по волосам у меня на груди. "Здесь нет ни седых волос, ни морщин". Затем она передвинула руку немного южнее. "Или здесь. И это всё ещё выглядит так же хорошо, как и тогда, когда я вышла за тебя замуж. Я думаю, даже лучше. И... хм... он проснулся. Но, может быть, ты прав. Может быть, ты становишься немного старым и скрипучим. Может быть, нам следует попытаться выяснить, всё ли по-прежнему работает" Я насмешливо нахмурился. "Я думал, что показал тебе это прошлой ночью" "Я думаю, ты должен показать мне ещё раз" "Можем ли мы?" "Конечно, мы можем" "Я имею в виду...", - я указал через её плечо на часы на прикроватном столике, - "Уже больше семи. В доме есть другие люди. Они проснутся, если ещё не проснулись. И разве ребёнку не нужно...?" Донна повернула мою голову к своей, чтобы она могла поцеловать меня. "Если бы я не знала тебя так хорошо, я бы подумала, что ты пытаешься избегать меня. Твои родители занимались любовью при ‘других людях’ в доме, не так ли? Нет, подожди. Я полагаю, ты хочешь сказать мне, что они сделали Кэти, пока вы с Томом были в летнем лагере или что-то в этом роде. О, Сэм" Она снова тихо рассмеялась, затем перевернулась на спину и выудила что-то из ящика ночного столика. Это было размером примерно с пульт от телевизора, и в его верхней половине над четырьмя рядами маленьких кнопок был установлен крошечный экран. Снова нахмурившись, на этот раз всерьёз, я придвинулся к ней поближе, чтобы получше рассмотреть устройство, когда она нажала одну из кнопок. Секунду спустя экран осветился видом комнаты Джонни с высоты птичьего полета. Он лежал на спине, а правая рука сжимала его левую ногу. Его левая рука обвилась вокруг медвежонка Фоззи. "Он проснулся" - сказал я. "Хм". Донна нажала другую кнопку, и из пульта раздался трель звука: Джонни поёт свою версию репертуара Эла "Классика рок-н-ролла". "Он делает это почти каждое утро. Просыпается с восходом солнца и поёт своему медведю, пока я не приду за ним. Конечно, если я ложусь спать слишком поздно, пение становится громче" "Так с ним всё в порядке?" "С ним всё в порядке". Нажатие другой кнопки переместило изображение в комнату Эла. Эл, по-видимому, всё ещё крепко спал, или пытался спать. Бет тоже была в таком состоянии, когда мы осмотрели гостиную. Как только мы это увидели, Донна быстро выключила устройство. "Я думаю, у нас есть полчасика" - прошептала она, убирая девайс обратно в ящик ночного столика. "Хотите поиграть в доктора, Доктор?" "Я полагаю" "Сэм", - сказала Донна, - "В чём дело?" Оно не было прикреплено к стене, оно было меньше и его форма немного отличалась, но помимо этого, устройство, с которым играла Донна, было идентично интеркому, который соединял мой дом с домом Эла в... том другом месте. Когда я начал перебирать в уме воспоминания об этом, я вспомнил, что Нэнси упоминала пульт дистанционного управления. Я нигде в этом доме не заметил настенного блока, но я его точно не искал. Если бы я посмотрел, я знал, что нашёл бы это. "Где ты взяла эту штуку?" - я спросил Донну. "Какую штуку?" Я указал на тумбочку. "Эту. Пульт дистанционного управления" "Эл разработал это для меня. Он сказал, что беспокоился о том, что я буду здесь одна. Я могу видеть каждую комнату в доме, шесть видов снаружи, а красная кнопка внизу соединяет меня с Проектом". Это звучало как рекламная кампания, но тон слов совсем не вязался с озабоченным выражением в её глазах. "Сэм, в чём дело?", - спросила она, - "Есть ли что-то в сканнере, что тебя беспокоит?" "Эл создаёт отличные игрушки" - пробормотал я. "Что? Ну, да, я так думаю. Это не игрушка, но..." "И я тоже" "Сэм..." Она села в кровати и посмотрела на меня сверху вниз. Я напугал её. Она несколько раз взглянула на выдвижной ящик ночного столика, каждый раз возвращаясь к моему лицу. Она понятия не имела, почему меня так расстроил этот пульт. Поэтому я ей рассказал. Я тоже сел, согнув колени и положив на них руки, и рассказал ей всё, что произошло с того момента, как я проснулся в больнице и обнаружил, что Нэнси Холлоуэй смотрит на меня, до того момента, когда я привёл половину медсестринского персонала, вбежавшего в мою палату, чтобы связать меня, потому-что я кричал на кого-то, кого они не могли видеть. Я рассказал ей о доме, который никогда раньше не видел, и о трёх взрослых детях, которых я не знал. Об Эле и Бет. И о моих отношениях с Нэнси. Я рассказал ей всё. Когда я закончил, она встала с кровати, достала из шкафа халат, надела его, затем снова села на кровать, поджав под себя ноги. "Я не знаю, что сказать, Сэм" - сказала она мне. "Ты злишься?" "Почему? Из-за Нэнси? Ты верил, что она - твоя жена" "Потому-что я в это верил" Она пристально смотрела на меня в течение минуты. Честно говоря, я ожидал, что она будет расстроена - в основном потому, что я был расстроен - но всё, что я смог найти в её глазах, было своего рода задумчивым, покорным разочарованием. "Ты хотел, чтобы она стала твоей женой?" - тихо спросила она. "Это не то, что я выбирал. Я не думаю, что даже подсознательно. Это было просто..." "Это был сон, Сэм?" "Нет" - сказал я. "Ты уверен?" "Да. Это было слишком ярко. Когда тебе снятся сны, и ты просыпаешься, ты помнишь обрывки. Иногда вообще ничего. Но я помню всё целиком. Я могу нарисовать дом для тебя. И Эла. Я могу рассказать тебе, во что были одеты его дочери на той фотографии. Я помню, что я ел, и каково это было на вкус. Я помню солнечный жар на своём лице, когда мы с Элом сидели на солнечной террасе. Я помню звук голоса Стеффи. Я помню слишком многое, Донна. Слишком много для того, чтобы это не было... реальным" Последнее слово застряло у меня в горле. "Но этого не могло быть", - ответила Донна, - "Существует только одна временная шкала. Ты менял её снова и снова, но она только одна. Ни одна из твоих теорий не сработала бы, если бы это не было правдой" "Тогда на чём я остановился?" "Я не знаю, Сэм" "Это пугает меня до чёртиков, Донна". Она внимательно наблюдала за мной, когда я встал с кровати, обошёл её кругом и достал пульт из ящика. "Эта штука - что-то похожее - была в другом месте. Нэнси сказала мне, что мы с Элом её сделали, и что люди из «AT&T» сошли с ума, потому-что мы им её не продали. Я не знаю, что с этим делать. Я не хочу, чтобы всё начало распутываться. Я не хочу, чтобы здесь появлялись фрагменты того места. Я не хочу, чтобы они были реальными" Донна мрачно спросила меня: "А как насчёт книг?" "Каких книг?" "Книги Нэнси. Все они на полке в комнате для гостей. Ты купил их все, когда они вышли" "Нет..." "Рядом с окном" Я не помнил никаких книг. Я был на полпути к двери спальни, прежде чем понял, что на мне ничего нет, и остановился достаточно надолго, чтобы найти свои джинсы. Затем я распахнул дверь и почти пробежал несколько шагов до комнаты, в которой спал Эл. Он сонно уставился на меня, когда я проходил мимо его кровати, целясь в полку, которую описала Донна. Книги были там, как она и сказала мне, в ряд длиной около двух футов. Половина - в мягкой обложке, половина - в твёрдом переплёте. На корешке самого толстого из твёрдых переплётов было написано КРИСТАЛЛ. "В чём дело?" - пробормотал Эл. С полудюжиной книг в руках я сел на край его кровати, лишь смутно осознавая, что он всё ещё наблюдает за мной и что у меня дрожат руки. Книги, которая перевернула мою жизнь в другом месте - та, которую Нэнси назвала ГЕНЕЗИС, не было в коллекции. Как и других томов, которые касались «Квантового скачка». Но остальные книги, которые я читал те два дня, были здесь, наряду с несколькими новыми. "Сэм?" - спросил Эл. Посвящение, которое я находил в книге ГЕНЕЗИС, теперь было в книге под названием ПУТЕШЕСТВИЕ. "Тысяча девятьсот семьдесят шестой" ‑ пробормотал я. "Что?" "В последний раз я видел её на Рождество 76-го. Всё, что мы действительно провели вместе - это несколько недель летом. И мы написали несколько писем. Я не видел её более двадцати лет" Эл осторожно приподнялся, используя локти вместо кистей. Как только он поднялся, он потёр глаза тыльной стороной руки. "Сэм, о чём, чёрт возьми, ты говоришь? Что с книгами?" "Нэнси" - сказал я. "Какая Нэнси? О... ты имеешь в виду свою старую подружку?" "Она написала эти книги" "Ну да", - неуверенно сказал Эл, - "Я знал это" Я открыл обложку КРИСТАЛЛА, ища другое посвящение. Вместо этого, к моему удивлению, я обнаружил надпись от руки на форзаце: "Сэму, который знает больше, чем сам осознаёт, и может достичь того, о чём только может мечтать. С любовью, Нэн. 30.10.1982". На том же месте книги был старый снимок Нэнси, её бабушки и меня, стоящих перед столом, заваленным экземплярами книги, которую я держал в руке. Позади стола была огромная вывеска, украшенная чёрно-белым портретом Нэнси и словами "ПОЗНАКОМЬТЕСЬ С АВТОРОМ". "Я не..." - начал я. Но я действительно помнил. Я всё ещё учился в школе на востоке, работая над одной из своих докторских диссертаций, когда мне с энтузиазмом позвонила Нини Холлоуэй и сообщила, что последняя книга Нэнси только-что попала в список бестселлеров «Нью‑Йорк Таймс». Когда Нэнси устраивала свою первую вечеринку с автографами в магазине в Олбани, штат Нью-Йорк, я был там, и Нини тоже. В память о старых добрых временах Нини попросила меня отвезти её домой в Кембридж и провести у неё дома каникулы на День благодарения, чтобы помочь ей справиться со шквалом праздничных мероприятий, для которых, по её словам, она стала слишком старой. В субботу утром после Дня благодарения я приготовил ей завтрак, разложил его на подносе и принес в её комнату. Она не ответила на мой стук в дверь. Пару часов спустя я позвонил Нэнси в Олбани, чтобы сообщить ей, что её бабушка скончалась ночью. В понедельник утром я сидел рядом с Нэнси и держал её за руку на похоронах. Её муж, казалось, понял. "Ты не что?" - спросил Эл. Я закрыл книгу и минуту сидел с ней на коленях, прежде чем ответить ему. "Эл, Зигги имела хоть какое-нибудь представление о том, где я был до того, как ты меня вернул?" "Она говорила, что нет" "Когда я был... когда ты нашёл меня в таверне. Где, по её словам, я был тогда?" "Она насчёт этого ничего не говорила" "Но она нашла меня" "Мы смогли засечь тебя", - кивнул Эл, - "Но я не знаю как. У Зигги вообще не было никаких пространственных координат, и в Зале Ожидания не было никого, чтобы спросить, откуда этот человек взялся. Всё, что мы знали, это то, что - это был твой день рождения. В день, когда ты родился" "Я не был в Кокберге, штат Пенсильвания?" "Нет" Я потёр затылок одной рукой. Большая часть книг соскользнула с моих колен, и одна из них упала на пол, но я не потрудился поднять её. "Но я где-то был. Ты нашёл меня. Ты видел это, верно? Таверна? Все те шахтёры? И бармен?" "Тот, кого ты назвал Богом" "Да" "Да, я видел его" "Я не знаю, что произошло, Эл", - взволнованно сказал я ему, - "Скачок до этого не был чем-то особенным. Помнишь? Когда это закончилось, мы с тобой стояли возле того маленького домика в Лондоне. Где жила Салли Маккензи. И ты наблюдал, как та блондинка в белых штанах выгуливала свою собаку" Он снова кивнул, на этот раз медленнее. "Да" "Затем я переместился. Я помню, как ты сказал: ‘Ну, увидимся через пару дней, парень’. Это было последнее, что я услышал. Когда я открыл глаза после перемещения, я был в таверне" "Ты не помнишь, не так ли?" - спросил Эл. Когда я покачала головой, неуверенный, что он имеет в виду, он продолжил: "Те последние пару месяцев". Он начал пристально смотреть на меня, наблюдая за моими глазами. "Между тем, как ты "прыгнул" в своего прадеда во время гражданской войны, и Скачком в Элвиса" Я обдумал вопрос. Мне казалось, что между двумя событиями, о которых только-что упомянул Эл, не было никакого времени, но в его глазах было слишком много теней, чтобы это было правдой. "Были и другие Скачки́?", - спросил я его, - "Между теми двумя?" "Четыре" - тихо ответил он. "Я не помню" "Ты напугал меня, Сэм. Казалось, что ты начал терять представление о том, кто ты такой. Откуда ты пришёл. Как-будто ты больше не был уверен, кто такой ‘Сэм Бэккет’. Никто из нас не знал, что делать. В Лондоне тебе казалось немного лучше, но после того, как ты оттуда исчез, прошло девять дней. Раньше между Скачка́ми никогда не проходило так много времени. Затем Зигги сказала нам, что ты, наконец, где-то приземлился, но она не могла понять где, и в Зале Ожидания никого не было. Мы проводили сканирование ещё почти два дня. И всё это время здесь был Вайцман и его приспешники, которые преследовали меня по пятам. Когда я наконец добрался до тебя, ты смеялся и плакал, и в твоих словах не было никакого смысла" Я рискнул: "Ты подумал, что у меня нервный срыв" "Ага". Он изобразил лёгкую, неуверенную улыбку, но предназначалась ли она для меня или для него самого, я не знал. "Казалось, ты всегда каким-то образом отдыхаешь между Скачка́ми. Поэтому, когда ты приземлялся, ты мог вроде как подняться и продолжать движение. Но в тот раз, казалось, что ты вообще не отдохнул. Казалось, что ты врезался в стену" "Я думаю, что что-то подобное и было" "Я только однажды видел кого-то, выглядящего так. Парень, которого я встретил во Вьетнаме. Кто-то должен был понять, прежде чем отправлять его туда, что это не для него, но они этого не сделали. У него появилось странное выражение в глазах, и пару часов спустя он взбесился. Он просто сошёл с ума. Когда я увидел, что ты начал так же выглядеть, я понял, что всё кончено. Я знал, что мы должны были вытащить тебя". Он опустил голову. "Но Зигги потеряла контакт" Шорох в дверях заставил меня повернуться и посмотреть в ту сторону. Донна и Бет обе стояли там, Донна держала Джонни, который весело кормил себя из бутылочки с молочной смесью. Все они, несомненно, слышали большую часть того, что сказал Эл. Единственным, кого его слова не обеспокоили, был Джонни. "Она потеряла контакт, потому-что меня больше не было в таверне", - медленно произнёс я, - "Я вернулся в Сан-Диего. Во 2 апреля 1969 года, чтобы попытаться всё исправить для тебя. Я сказал бармену, что это - то, что мне нужно было сделать" "Но..." "Но я его не послушала" - сказала Бет. Я снова рассказал эту историю всем им, но начав с того момента, как я открыл глаза в доме Эла. К тому времени, как я закончил описывать время, проведённое в таверне, мы перешли в гостиную, чтобы все могли сесть. Эл сидел на диване, завернувшись в одеяло Бет, а сама Бет сидела рядом. Донна села в мягкое кресло лицом к телевизору и посадила Джонни к себе на колени. Рядом с ней был пустой стул, и я занял его на минуту, затем встал и продолжил говорить, расхаживая взад-вперёд по ковру. Никто больше не произнёс ни слова, пока я не закончил. "Видите?", - спросил я их, - "Я не знаю, где я был. Я не знаю, что я должен думать" "Может быть, это был ещё один Скачок" - предположила Бет. "Нет, это было не так. Я женился на Нэнси. Они сказали мне, что Эла спасли до того, как вьетконговцы нашли его. Я никогда ничего не менял ни в одном из Скачков до этого, что могло бы привести к тому, что эти вещи произошли" "Может быть, их изменил кто-то другой, а не ты. Если есть другие Прыгуны. Ты сказал, шахтёр - Степан? - переместился у тебя на глазах. Может быть, есть другие" "Тогда почему всё изменилось обратно?" "Может быть, ты изменил это" "Нет. Это был не я. Всё, что я сделал, это - свернулся калачиком в больнице" "Значит, кто-то другой изменил это" - сказал Эл. "Это то, что я понял", - взволнованно сказал я ему, - "Что ни я, ни Степан, ни кто-либо вроде нас" Он поднял голову так, что его взгляд встретился с моим, когда я перестал расхаживать. Впервые с тех пор, как я вернулся домой, его глаза были ясными и очень безмятежными. Он снова начал приходить в себя. Он был на 27 лет старше молодого человека, который приземлился на Гавайях после шести лет ада во Вьетнаме, но его дух не постарел ни на день. Он возвращался ещё раз. "Я думаю, тебе нужно забыть об этом" - сказал он, повторяя слова, которые я сказал ему в лазарете. "Я не могу, Эл" "Почему нет?" "Потому-что я должен знать, где я был" Уголок его рта приподнялся, и после минутного раздумья он сделал глоток из кружки, которую Бет принесла ему с кухни несколько минут назад. Она выдала содержимое чашки за кофе, но то, что пил Эл, на самом деле было примерно на восемьдесят процентов тёплым молоком. "Думаю, я знаю, на что они жаловались", - криво усмехнулся он, - "Ты будешь цепляться за это, пока не сведёшь себя с ума" "Эл", - настаивал я, - "Если я не знаю, где я был или почему я там был, откуда мне знать, что это тоже не окажется каким-то Скачком? Откуда мне знать, что меня не выдернут отсюда и не отправят куда-нибудь ещё?" "Потому-что ты дома" "Я не уверен, что это что-то значит" "Я тоже не уверен, что это так". Он сделал ещё глоток из своей кружки. "Раньше я думал, что, когда мы вернём тебя домой, ты сбежишь из Проекта и никогда не оглянешься назад. Я подумал, может быть, тебе было бы достаточно вернуться домой. Больше никаких Скачков. Ты продолжал спрашивать меня: ‘Когда я смогу вернуться домой?’. Но у вас было собрание персонала, не так ли? Вы слушали Дэвида, не так ли? Возможно, я пропустил собрание, но я бодрствовал в Диспетчерской. Ты хочешь, чтобы эта чёртова штука продолжала работать. После всего этого" Его голова немного повернулась, и он улыбнулся Джонни, который дружелюбно улыбнулся ему в ответ. Затем он снова повернулся ко мне. Ему не нужно было говорить мне, что он говорил ровным голосом только потому, что Джонни мог его слышать. "На что это похоже, Сэм? Быть отцом? Через некоторое время ты забываешь, как это было больно, и подписываешься, чтобы повторить это снова?" "Я не..." - начал я. "Я знаю тебя" "Что, если это зависит не от меня?" "Ты должен иметь немного веры, Сэм. Я знаю, что я - не тот человек, чтобы говорить о вере. Я выбрасывал свою веру в окно больше раз, чем могу сосчитать. Но это как... ты встаёшь утром и не бродишь вокруг, говоря: ’Я должен знать, тот ли это день, когда я умру’. Ты этого не делаешь, иначе ты бы свёл себя с ума. Любой, кто делает это, попадает в белую комнату с мягкими стенами. Ты должен принимать это таким, как оно есть, и верить, что каждый прожитый тобой день принадлежит тебе, чтобы сделать всё возможное. Ты продолжаешь идти, минута в минуту. И все они идут вперёд, Сэм. Это - единственное направление, в котором тебе сейчас нужно идти. Вперёд" Я медленно спросил его: "Ты хочешь, чтобы я отказался от Проекта?" "Я не собираюсь указывать тебе, что делать. Ты всё равно никогда меня не слушаешь" "Может быть, мне стоит начать" "Да. Может быть, тебе стоит" Он поставил кружку на кофейный столик, используя журнал в качестве подставки, затем встал с дивана. Он огляделся на минуту, на Бет и Донну, на Джонни, затем на меня. Я думал, он собирался что-то сказать, но он этого не сделал. Вместо этого он осторожно засунул руки в карманы своей мантии, подошёл к входной двери и остановился, глядя в крошечные оконные стекла, которые составляли большую часть верхней трети. Прежде чем кто-либо из нас понял, что он намерен продолжать двигаться, он отпер дверь, распахнул её и вышел наружу. Когда я догнал его, он был примерно в дюжине шагов от двери, глядя на подъездную дорогу, которая вела от собственности, которую он выиграл для меня и Донны в Лас-Вегасе. "Итак, на что это похоже?" - мягко спросил он. "Я не хочу возвращаться, Эл" "Не говори это так быстро" "Я серьёзно" "Конечно. Я знаю, что сейчас ты это серьёзно". Его ноги в тапочках пару раз шаркнули, и он пнул камешек, который откатился по дорожке почти на ярд, прежде чем остановился. Затем он перевёл взгляд на меня. "Но ты увлекаешься великолепием вещей, Сэм. Ты продолжаешь думать, что должен что-то доказывать. Я знаю, может быть, ты не хотел ввязываться в эту чушь с "наведением порядка". Но тебе следовало хорошенько подумать" "Я всё обдумал" "До, Сэм, не после". Он сделал паузу, но когда я открыл рот, чтобы ответить, он покачал головой. "Слава - это настоящее путешествие, Сэм. Я знаю это. У меня было кое-что из этого. Был на Луне. Даже если я был странным парнем - тем, кому пришлось остаться в ракете, в то время как двое других должны были ходить по всей этой серой пыли. Я всё ещё должен увидеть Луну вблизи. Я был там. Преодолел границы дозволенного. Это чертовски здорово - слушать, как люди тебе аплодируют. Но ты должен всё хорошенько обдумывать, Сэм. Ты всегда должен всё продумывать" "Я так и сделаю" "Я хочу, чтобы ты дал мне обещание, Сэм" "Что угодно" Он поднял забинтованную руку, обмотанную марлей в три раза больше обычного размера, и протянул её ладонью между нами. "Не говори это так быстро. Я хочу, чтобы ты дал мне обещание. Ты говорил, что ты у меня в долгу. Хорошо. Я соглашусь с этим. Ты всё ещё у меня в долгу за все ночи, когда я не спал, потому-что не знал, что с тобой произойдёт. Ты у меня в долгу, поэтому я хочу, чтобы ты дал мне обещание. Это последнее, о чём я когда-либо попрошу тебя до конца своей жизни" "Что же это?" - прошептал я. "Я хочу, чтобы ты поклялся мне, что больше никогда не ступишь ногой в этот Ускоритель. Меня не волнует, даже если ты думаешь, что идёшь туда просто менять лампочки. Если Он решит вытащить тебя отсюда, это Его дело. Я соглашусь с этим, потому-что это будет Его выбор. Не то чтобы мне это понравилось. Но я не хочу, чтобы ты когда-либо ставил одну ногу перед другой и входил в Камеру Ускорителя. Ты играл с вещами и убедился, что Донна осталась с тобой. Теперь она здесь, и у тебя есть ребёнок. Я люблю его всей душой, Сэм, но я - не его отец. Ты - его отец, и ты обязан быть здесь ради него. Ты нужен ему, и ты нужен Донне. То же самое делают твоя мама, и твоя сестра, и твой брат - брат, которого тебе нужно было спасти. Поэтому я хочу, чтобы ты пообещал, Сэм, и я хочу, чтобы ты говорил серьёзно. Потому-что, видишь ли, Сэм... если ты снова туда войдёшь, я не подпишусь на ещё один тур. Я не собираюсь делать это снова". Он снова сделал паузу, затем спокойно добавил: "Так что подумай об этом на этот раз" Затем он прошёл немного дальше по подъездной дорожке, снова засунув руки в карманы. "Эл?" Он не оглянулся, но сказал достаточно громко, чтобы я его услышал: "Ага?" "Я обещаю" Он кивнул. "Эл?" "Да?" "Ты знаешь слова песни ‘Пусть это буду я’?" "Ага" - сказал он. Что-то блеснуло в лучах утреннего солнца на краю подъездной дорожки в паре ярдов от ног Эла. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что это было: один из знаков для ограждения периметра, которое мы с ним установили, чтобы различные виды дикой природы пустыни не загорали слишком близко к дому. Еще одна из наших "игрушек". Он настоял на том, чтобы собрать её вместе, когда впервые приехал навестить меня и Донну и обнаружил гремучую змею, дремлющую рядом с одним из колёс моего грузовика. Мой грузовик! Одним глазом всё ещё поглядывая на Эла, я подошёл к двери гаража и заглянул в окно, морщась, когда случайные кусочки гравия впились в мои босые ноги. "Эй, Эл?" - сказал я через плечо. "Что?" "Кто натёр воском мой грузовик?" "Не я" - объявил он. "Выглядит великолепно. Иди посмотри. Эй, хочешь прокатиться? Знаешь, у него полный привод. Нам не обязательно придерживаться дорог". Затем он обернулся и одарил меня уничтожающей гримасой, которая, несомненно, должна была заставить меня упасть на колени в раскаянии за то, что упомянул Г-Р-У-З-О-В-И-К в его присутствии. "В чём дело?", - я ухмыльнулся, - "Боишься иметь столько власти под задницей?" "Хах" - сказал он и продолжил смотреть на дорогу. "Эл?" "Что?" "Ты помнишь тот раз, когда мы поехали в Вегас? И ты сказал той официантке, что меня зовут Сэмми Боб Трэвис? И она заставила меня встать перед всеми теми людьми и спеть?" Он громко фыркнул. "Там было девять человек. И ты чертовски хорошо провёл время" "Ты прав" "Хочешь съездить ещё раз?" "В Лас-Вегас? Я ненавижу Лас-Вегас, Эл" "Так ты хочешь съездить или нет?" Он притворялся, что не замечает, но я мог сказать, что он наблюдал за мной краем глаза. Изо всех сил стараясь не наступать босыми ногами на гравий, я пошёл обратно по подъездной дорожке, чтобы присоединиться к нему. "А как насчёт Донны и Джонни?" "Возьмём их с собой. В Вегасе не запрещено посещать казино с детьми". Он пожал плечами. "И ему, кажется, нравятся колокольчики. Он бы, наверное..." "Ты не отведёшь моего ребёнка даже близко к игровому автомату" "Ему бы это понравилось" "Эл" Теперь он притворялся, что не замечает, что я стою рядом с ним. Казалось, его глаза были устремлены в какую-то точку на горизонте, но когда я посмотрел в том направлении, я не увидел ничего, кроме пустынного пейзажа. "Я думаю, ты душишь ребёнка, Сэм. Но ладно. Мы отвезём его на озеро Мид и покатаем на лодке", - предложил он, - "Он любит лодки" "Я заметил. В его комнате их полно" "Он любит играть в кораблики в ванне" "Я тоже так делал, когда был маленьким" "Это хорошо. Тогда ты можешь поиграть с ним в лодочки. Но ты должен смотреть. Он плещется" "Я полагаю, это ад для шёлкового пиджака" "Нет", - сказал он со вздохом, - "Я знал достаточно, чтобы снимать верхнюю одежду, прежде чем подойти к ванне. Бывало ещё, что он срыгивал на меня. Теперь это в прошлом, но...". Он закатил на меня глаза. "Ты хочешь поговорить о счетах из химчистки? Я думаю, что твой ребёнок испортил дюжину моих любимых рубашек. Когда они совсем маленькие, они срыгивают без всякой уважительной причины. Без предупреждения. Они милые, они сонные, ты подержишь их минуту, и следующее, что ты знаешь - у тебя по спине течёт свернувшееся молоко" Я ухмыльнулся ему. "Итак, чтобы поквитаться с ним, ты купил ему триста игрушечных лодок" "Он любит лодки" "И самолёты" "Ага" "Ты был там, когда он родился?" "В Зале Ожидания. Это было достаточно близко. Я заходил к тебе в родильную палату, когда ты вынашивал ребёнка Билли Джин. Этого было достаточно, чтобы продержаться следующую тысячу лет" "С ним всё было в порядке? Всё прошло хорошо?" Эл пожал плечами и начал рыться в карманах своей мантии. "Ага" - сказал он рассеянно. "Что ты ищешь?" "Сигару. Сила привычки, я думаю. Обычно я не ношу их с собой в халате. Рути отучила меня курить в постели. Кто-то, кого она знала - я думаю, её дядя - превратился в английский маффин из-за курения в постели. Я говорил ей, что никогда не заснул бы с окурком. Но она этому не поверила. Она...". Он позволил мысли затихнуть, затем покачал головой. "В одной из тех коробок, которые они упаковали для меня, должны быть сигары. У меня в офисе их было много" Я скрестил руки на груди. Солнце пустыни заставляло нас обоих яростно щуриться. Эл в своём набивном халате выглядел как персонаж старого японского фильма. "Ты же на самом деле не собираешься курить, не так ли?" "Нужно что-то сделать, чтобы перебить вкус тёплого молока" "Курение не поможет тебе выздороветь" "Ты можешь сэкономить эфир", - сказал он мне, - "Я уже выслушал эту лекцию от Бет" "Я согласен с ней" "Я так и думал" "Так ты не пойдёшь искать сигары?" "Нет, пока не выздоровею. Затем - все ставки отменяются". Его взгляд снова вернулся к горизонту. "Эл?" - спросил я. "Что?" "Вы с Бет собираетесь попробовать ещё раз?" "Я не знаю, Сэм", - ответил он, - "Забавно - все эти годы я цеплялся за память о ней. Хорошие времена. Как сильно я её любил. Она помогла мне пережить те годы в клетке. Когда я женился на ней, она была милой и забавной. И великолепной танцовщицей. Хорошим поваром. Во всяком случае, в некоторых вещах. Я никогда не встречал никого, у кого было бы столько разных способов испортить лазанью, как у Бет. Я встречался со многими девушками до того, как встретил её. Встречался со многими и после того, как встретил её. Но ни одна из них не была похожа на неё. Она была единственной, которая казалась... правильной. Ты знаешь, на что это похоже?" Я кивнул. "Да. Я знаю" "Боже, я любил её, Сэм. Но ты знаешь, дело в том, что нужно было так много ещё сделать. Тогда я был ребёнком. Мои приятели всегда уговаривали меня прогулять после ужина и зайти в ‘О’ клуб выпить. Она подождёт, говорили они. Не позволяй ей привязывать тебя. ‘Что ты собираешься делать, Бинго, помогать ей мыть посуду?’. Они этого не понимали. Я этого не понимал. Я решил, что они были правы. Я решил, что она подождёт. Я всегда думал, что она подождёт". Он на мгновение остановился и, прищурившись, посмотрел на горизонт. "Мы тут разговаривали" Я предложил: "Она всё ещё заботится о тебе" "Ага. Я знаю" "Я сожалею о том, что наговорил о ней и Дирке. Тебе не нужно, чтобы я болел за парня, который украл твою девушку" "Она сказала, что он дал ей хорошую жизнь. Что он любил своих детей, и никто из них никогда ни в чём не нуждался". Он одарил меня лёгкой, неохотной улыбкой, за которой, я был уверен, не было абсолютно никакого веселья. "Как сильно я мог его ненавидеть? Он заботился о ней тридцать лет. У них был хороший дом и много друзей, и он брал её с собой, чтобы заниматься тем, что ей нравилось. Единственная плохая вещь, которую он когда-либо сделал с ней, была его смерть" "Итак, теперь снова твоя очередь" "Наверное, да. Но прошло много лет, Сэм. Каждый раз, когда я пытался завести отношения с женщиной дольше, чем на пару дней, я всё портил" "Может быть, тебе просто нужна подходящая женщина" "Как та, что есть у тебя" "Нет. Как та, что есть у тебя" Появилась ещё одна улыбка. На этот раз она была намного более искренней, хотя и немного задумчивой. "Это будет нелегко, Сэм" "Это никогда и не бывает легко" "Я всё ещё люблю её" "Тогда покажи ей. Это начало" Он вздрогнул и тихо рассмеялся. "Я показывал ей. Женщина кормит меня овсянкой с тёплым молоком, Сэмми. Это всё, что я могу сделать, просто проглотить". Он сделал паузу. "Но теперь, когда мы все в одном доме, может быть, я смогу убедить её накормить ребёнка овсянкой с молоком. И я смогу приготовить себе настоящий завтрак" "Что бы это могло быть?" - спросил я, - "Читлины?" Наши глаза встретились. Я знал, что мы видим одну и ту же картину: я, завёрнутый в фартук, стою на кухне Джесси Тайлера и медленно зеленею, помешивая в огромном котле, наполненном дымящимися свиными кишками. У Эла могут возникнуть проблемы с тем, чтобы не проглотить полный рот овсянки, но овсянка не пахнет как сырники. В медицинской школе мне приходилось работать с банками с вещами, которые не пахли как сыр. Реакция Эла на кухне Джесси была полной противоположностью моей, и это повторилось и сейчас. Выражение, близкое к экстазу, появившееся на его лице, заставило меня забыть воспоминание об этом запахе и о том, как скрутило мой желудок, и я разразился смехом, который соответствовал его смеху. "Ты можешь думать, что это смешно", - упрекнул он меня, - "Но есть еда, и есть вещи, которые ты можешь съесть, что является настоящим физическим опытом" "О, да", - сказал я, - "Всё это действительно опыт" "Ты должен расширить свой кругозор, Сэм" Я содрогнулся, не только из-за читлинов. "Мои горизонты расширились настолько, насколько я когда-либо хотел, чтобы они были" "Ага". Он кивнул. "Ага" Минуту мы стояли в тишине, просто глядя друг на друга, наши глаза были почти закрыты из-за солнца. Когда я поднёс руку ко лбу, чтобы посмотреть на дорогу, мне пришло в голову, что солнце поднялось почти над головой и что семь часов уже давно миновали. "Эл?", - спросил я, - "Может быть, нам стоит вернуться. Здесь начинает становиться жарко. И мне нужно сделать несколько телефонных звонков" Он снова кивнул. "Я всё думал, когда у тебя до этого дойдёт" "Я всё ещё не знаю, что сказать" "Начни с приветствия" Я намеревался это сделать. Это казалось достаточно простым. И Эл, и Донна заверили меня, что никто - ни моя мать, ни Кэти, ни Том, ни муж Кэти, ни жена Тома - не были расстроены из-за того, что я так долго не выходил на связь. Конечно, моя семья была бы готова поговорить со мной. Я мог бы начать с "привет" и просто пустить всё на самотёк. Но когда я сел за стол для завтрака в своём доме с телефоном на столе передо мной, я понятия не имел, почему никто в моей семье не был расстроен. Я не мог представить, что могли сказать Эл и Донна, чтобы заставить маму, Тома и Кэти думать, что моё долгое молчание было вызвано чем-то хоть сколько-нибудь благожелательным с моей стороны. Я полностью пренебрёг своей семьёй, и я не мог представить, что они были готовы закрыть глаза на это пренебрежение просто потому, что им сказали, что я "поглощён своей работой". Как работа может быть важнее 75-летия моей матери? Или чем рождение младшего ребёнка Кэти? Или рождения моего собственного ребёнка? Мама и Кэти обе были в больнице, когда Джонни родился, а я - нет. Итак, где, по их мнению, я был последние пять лет? И почему они все не были в ярости на меня? Или были?