the language of love: bittersweet memories

Задний двор дома плавно переходит в берег, который заканчивается пристанью, к которой пришвартовано несколько лодок. Беседка украшена гирляндами, и когда стемнеет, здесь всё будет сиять. Мангал и барбекю тоже имеются, и парни выгружают продукты и выпивку, которую они привезли с собой, пока девушки прогуливаются к озеру. Здесь очень красиво. У них весь день впереди, чтобы насладиться местными пейзажами. В такие моменты Бёль очень завидует людям, которые умеют рисовать. Хотелось бы запечатлеть всё это не только в памяти телефона. Хёнджин тоже делает пару снимков, но не на мобильник, а на винтажную камеру, которая теперь висит у него на шее. Интересно, он покажет потом им свои снимки? Осмотрев округу, все переместились в беседку и теперь жуют кимбапы, которые приготовила мама Нари — очень мило. Нари даже Хёнджина угостила — вот это, конечно, настоящее великодушие с её стороны. Такая еда совсем не сравнится с той, которую Бёль приготовила Джисону в качестве благодарности. Отчего-то становится неловко, и Сетбёль косится на Джисона, который сидит на краю стола, встречаясь с ним взглядами. Чёрт, он что, смотрел как она ест? Зеркала перед ней нет, но Бёль знает, что её щёки предательски краснеют. — Ну что, пока ветра нет, прокатимся на лодках? — предлагает Кэт, потягивая холодный чай с бузиной. — Ты так хочешь грести вёслами? — удивляется Феликс, запихивая в рот остатки своей порции. — Ну, я думала, мы на пары разделимся, — поясняет Кэт, выставляя указательный палец. — Нас как раз четыре на четыре. — Я за, — соглашается Чанбин, но это и не удивительно. Он поддерживает любую идею своей девушки, и Бёль это так восхищает. Сухо вот больше любит, чтобы поддерживали только его. — Я тоже, — подхватывают Джисон и Нари в один голос. — Нас уже половина. Остальные как? — Кэт проводит взглядом по остальным, кто ещё не дал ответа. — Я тоже за, — поднимает руку Дана, повторяя действия остальных. — И я тогда тоже, — решает присоединиться Бёль. В малознакомой компании лучше не отбиваться от коллектива. — Ладно, погнали, — нехотя соглашается Хёнджин, и Феликс вместе с ним поднимает руку. Сетбёль так интересно наблюдать за взаимодействием ребят из Стрей Кидс. Интересно, они сами вообще замечают, что даже в обычной жизни ведут себя синхронно? Возможно, на этом сказываются долгие годы совместных тренировок и проживание в общежитии. Бёль не следит за их творчеством так активно, как за девочками из Фифс Элемент, но как можно не знать о Стрей Кидс, если ты хоть немного погружён в культуру к-поп. Наверное, любая другая фанатка убила бы за то, чтобы вот так сейчас доедать вместе с этими парнями кимбапы, а потом идти к озеру, чтобы прокатиться на лодках. — Как тебе комната? — Нари протискивается между Бёль и Даной, подхватывая их под руки. — Просто супер! — восторгается Дана, тут же отвечая. — Ещё раз спасибо, что позвала меня, — щебечет она, с трудом сдерживая восторг. — И дом, и природа, и компания — всё просто супер! — Я рада, что ты довольна, — улыбается Нари, поворачиваясь к Бёль. — Не подрались, пока кровати выбирали? — Ты явно меня плохо знаешь, — усмехается Сетбёль. Она даже и не возражала, когда Дана плюхнулась на одну из кроватей. В конце концов, какая разница, где спать два дня? — Надеюсь, что за эту поездку мы это исправим, — она чуть толкает Бёль плечом, подмигивая. С Нари очень приятно общаться. Она лёгкая на подъём, весёлая и простая, что даже не скажешь, что она, своего рода, уже знаменитость. Сетбёль теперь даже и не воспринимает её как участницу своей любимой группы — настолько хорошо Нари удаётся расположить к себе, устраняя все неловкости в общении. Это на сцене она айдол, а в жизни — обычная девчонка. И Сетбёль поражается её выдержке, особенно в тот момент, когда Дана отделяется от их компании, ускоряя шаг и подходя к лодке, которую выбрал Джисон. — Ой, ты хотела с Джисоном? — неловко хихикает Дана, усаживаясь на деревянное сиденье. — Мне просто понравился цвет, — будто оправдывается она, глядя на Нари щенячьим взглядом. — Нет, всё нормально, я сяду с Феликсом, — отмахивается Нари, но Бёль улавливает в её голосе что-то, чего не может сразу понять. Нари и Джисон близкие друзья, не удивительно, что она бы хотела сесть с ним. Но Нари деликатно уступает Дане, подходя к Феликсу и принимая его помощь, чтобы спуститься с небольшого деревянного причала в лодку. Кэт, естественно, сидит с Чанбином, и Бёль ничего не остаётся, как найти взглядом Хёнджина, который уже спустился, и теперь все ждут только её. И какой чёрт только дёргает её искоса глянуть на Джисона? Он смотрит, опять смотрит на неё, буквально хватая с поличным. Блин, не надо было этого делать. Сетбёль отводит взгляд слишком быстро, чем делает ситуацию ещё более непонятной. Главное сейчас не зацикливаться на этом. Подумаешь, он смотрел на неё. Может, просто хотел удостовериться, что Хёнджин не кинет Бёль на пирсе? Судя по всему, Хван бывает тем ещё засранцем. Но как бы Нари не воспринимала его в штыки, Хёнджин даже подаёт руку Сетбёль, помогая забраться в лодку. Им, конечно, особо не о чем разговаривать, поэтому Бёль достаёт мобильник, делая несколько снимков. — Ты только никуда не выкладывай, — подаёт голос Хёнджин, и Бёль стыдливо опускает телефон. — Солнце красиво на воде бликует, — признаётся она. — Я только себе на память. Могу удалить. — Не надо, — мотает головой Хёнджин. — Я сам хочу сфоткать, — он протягивает её вёсла, и Сетбёль поспешно откладывает телефон на деревянное сиденье. Они выплыли уже на середину озера. Здесь совсем тихо и умиротворённо. Несколько уток неспешно проплывают где-то в отдалении, а их кряканье смешивается со звонким девичьим смехом. Бёль не может понять, кому из девушек принадлежит голос, но от мысли, что Дана смеётся над шутками Джисона, ей становится тоскливо. Конечно, неправильно вот так ревновать его, ведь она не имеет на это никакого права. У неё есть парень, пусть они сейчас и проходят не самый лёгкий период. А Джисон… Вряд ли с его графиком у него есть время на отношения. Хотя вот, например, Чанбин и Кэт выглядят очень счастливыми. Но Сетбёль отметает от себя эти мысли, послушно отклоняясь в сторону, чтобы Хёнджин смог поймать желанный кадр на свой винтажный фотоаппарат, что висит у него на шее. — Ой, — спохватывается она, чувствуя, как тяжёлое весло выскальзывает из пальцев. — Что? — Хёнджин отрывается от видоискателя, уже по звуку понимая, что весло только что шлёпнулось в воду. — Прости, я сейчас достану, — лепечет Бёль, чувствуя свою вину. Она растерянно озирается по сторонам, пытаясь сообразить, как бы пристроить второе весло, чтобы и его не топить. — Дай сюда, — Хёнджин хватает его за рукоять, чтобы придержать. — Только сама не утопись, — фыркает он, подбирая просто «замечательные» слова, чтобы Бёль «не» чувствовала себя ещё более виноватой. — Ты за кого меня принимаешь? — хмурится она, перевешиваясь через край лодки и протягивая руку к дрейфующему веслу. Непонятно откуда взявшиеся волны покачивают лодку, в вместе с тем уносят её дальше от желанного трофея. — Ты там долго? — нетерпеливо цокает Хёнджин, вытягивая шею, чтобы понять, Бёль вообще в состоянии достать или нет. — Ещё чуть-чуть, — пыхтит она, сильнее цепляясь за край лодки и вытягивая вторую руку вперёд, едва касаясь пальцами мокрой древесины. — У вас всё нормально? — доносится голос Нари, и теперь Сетбёль вдвойне неловко, ведь, скорее всего, все сейчас обратили внимание на этот маленький инцидент. Джисон, наверное, опять смотрит — позорище. — Порядок! — отвечает Хёнджин. — Бёль весло уронила! Чёрт, вот зачем он это сказал. И так понятно, что они уронили весло, зачем вообще было придавать ещё больше конкретики? — Мы поможем! — доносится голос Джисона, и в этот момент Сетбёль совсем теряет координацию. От монотонных покачиваний накренившейся лодки, Бёль начинает подташнивать. Весло постоянно выскальзывает, стоит ей лишь немного дотронуться до него, а Джисон теперь абсолютно точно знает, что она облажалась. Что из этого послужило её дезориентации — теперь уже не имеет никакого значения — ведь рука её скользит по затёртой поверхности бортика, и Бёль успевает лишь ойкнуть, прежде, чем ледяная вода озера резким потоком врывается в её приоткрытый рот и ноздри, царапая слизистую. В воде звуки распространяются совсем по другому, и до Сетбёль доносятся полые голоса, что слова разобрать удаётся с трудом. Странный хлопок, что звучит, будто где-то в отдалении, и куча мутных пузырьков перед глазами. Она умеет плавать, но может дело в тяжёлой кожаной куртке, что тянет её на дно непосильным балластом? А может, на дно её тянет вовсе не пропитанная мутной водой одежда? А боль воспоминаний, которые хранит в себе не только грубая кожа косухи, но и сама Сетбёль? Когда она была в последний раз счастлива? А когда чувствовала себя в безопасности? Когда хотела поделиться чем-то важным для себя к кем-то? И когда её вообще слышал кто-то? Чёрт, ответ на каждый из этих вопросов складывается в буквы чужого имени, которое с каждым днём всё привычней произносить. В его глаза хочется смотреть, его смех хочется слушать, а запах его одеколона ощущать в носу вместо жгучей воды из озера, наполненного сплошными проблемами неудавшейся жизни Чон Сетбёль. Она изо всех сил барахтается, пытаясь всё же всплыть на поверхность, откуда отчаянно пытаются пробиться солнечные лучи, словно маячки указывающие нужное направление. Но Бёль не может открыть глаза, как и не может осознать, где в пространстве она вообще находится. Лишь резкий рывок даёт понять, что она всё же двигается в правильном направлении. И как только Бёль больше не чувствует давления воды на свою черепную коробку, то с шумом выдыхает последний воздух из своих лёгких, выкашливая всё, чего успела уже наглотаться. — Давай руку, — раздаётся голос Хёнджина. Перед глазами ещё стоит мутная плёнка, и Бёль может увидеть лишь очертания чужой ладони, которую ей протягивает Хёнджин. — Осторожно, — Чанбин подталкивает Сетбёль за ноги, помогая забраться обратно в лодку. Кажется, он прыгнул в воду, чтобы спасти её — очень неожиданно с его стороны, но очень героически. Лодку чуть кренит вправо, и Чанбин забирается внутрь, стуча зубами в резонансе с Сетбёль. — Надо снять мокрую одежду, — командует Чанбин, трясущимися руками помогая Бёль скинуть с себя кожанку и стянуть свитер. Сам он, видимо, успел раздеться до того, как прыгнул в озеро, и под влажной тканью его синей футболки играют мышцы. — На вот, — Хёнджин поспешно снимает с себя ветровку, протягивая её дрожащей Сетбёль. — Сильно испугалась? — Всё нормально, — отбивая четётку зубами, Бёль изо всех сил борется с окаменевшими пальцами, которые не хотят её слушаться и развернуть сухую кофту нужной стороной. Даже едва уловимый ветерок проходит волной колючих мурашек по всему телу. — Греби к берегу, — бросает через плечо Чанбин, помогая Сетбёль влезть в кофту Хёнджина, которая противно липнет к каплям воды на её коже. — Да гребу я, — бубнит Хёнджин, уже во всю работая вёслами в сторону причала.

***

— Ну и напугала же ты нас, — Нари заботливо ставит перед Сетбёль термос с горячим чаем, что даже приблизившись к нему на пару сантиметров, лицо Бёль обдаёт горячим паром и бодрящей свежестью мелиссы. — Мне так стыдно, — признаётся она, потупив взгляд. — Из-за меня Кэт пришлось грести к берегу самой. — А ты думаешь, я из соломы, что ли? — ломает бровь Катрин, задирая руку и демонстрируя бицепс, которого, естественно, не видно под слоями одежды. — Она тридцатку жмёт, как пить дать, — усмехается Чанбин, усаживаясь рядом с Кэт. — Я сам видел. — Он уже и тебя заставляет круговые по пять подходов делать? — Хёнджин стоит у деревянной колонны, подпирая её плечом, будто без него крыша сейчас обвалится. — Поверь, она и без меня справляется, — заверяет его Чанбин. — Ну, вы точно друг друга не на помойке нашли, — цокает Хёнджин, усмехаясь, ведь именно возле баков с мусором они и познакомились. Об этом Сетбёль узнаёт из беседы, что разворачивается дальше между приятелями. Оказывается, до этого Чанбин встречался с девушкой Кристофера Бана — лидера Стрей Кидс. Вот это у них там страсти, конечно. Кэт с энтузиазмом участвует в разговоре, её словно и правда не задевает, что все сейчас обсуждают бывшие отношения её парня. Но прошлое, есть прошлое. Не похоже, что у Чанбина остались какие-то чувства к Стейси. Он таким влюблённым взглядом смотрит на Кэт, что в его чувствах вообще никаких сомнений не возникает. Неприятная зависть обжигает язык Сетбёль, вместе с глотком чая, который всё ещё не остыл, в отличие от их страсти с Сухо. Бёль ведь думала, что влюбится раз и навсегда — как в дорамах. Что они будут вместе, несмотря ни на что. А сейчас ей даже не хочется смотреть на их совместные снимки, потому что это было как будто вовсе не с ними — галимый фотошоп. По территории разносится приятный аромат жареного мяса, а термос с чаем пустеет, сменяясь банкой пива. Сетбёль уже смирилась с тем, что Дана крутится вокруг Джисона — очевидно, что она на него запала — и Бёль ничего не может с этим поделать. Слишком много противоречивых обстоятельств, которые не дают ей права противостоять этому сближению. И вместо того, чтобы буравить ядовитым взглядом счастливо улыбающуюся Дану в компании Джисона и Феликса возле барбекюшницы, Бёль предпочитает общаться с теми, кто сидит в беседке. — Так вкусно, — Нари с неподдельным наслаждением закидывает в рот последний кусок. — Ликс, у тебя талант, ты знал? — У меня много талантов, ты не знала? — парирует он, пряча ехидную улыбку за глотком пива. — Ты такой скромный, — наигранно улыбается она. — Я вот не умею готовить, поэтому завидую тебе. — Кимбапы были ничего, — пытается приободрить её Хёнджин, получая от Нари укоризненный взгляд. — Их моя мама готовила, я уже говорила, — бурчит она, делая жадный глоток выпивки. Кажется, для неё это действительно проблема, но несколько хмельных градусов развязывают ей язык. Видимо, Нари об этом уже немного жалеет. — Минхо хорошо готовит, а я могу только рядом постоять. — Отвлекать от готовки? — усмехается Джисон, и Нари пинает его ногой под столом, чтобы не трепал языком, когда не просят. — Бёль отлично готовит. Может, она тебя научит? — неожиданно произносит Хан, и Сетбёль теряется, не зная, как реагировать. — Да ничего особенного, — отмахивается она, чувствуя неловкость за то, что все смотрят на неё — опять. — Она скромничает, — заверяет всех Джисон. — А ты откуда знаешь? — не понимает Нари, прикидывая в голове обстоятельства, при которых Сетбёль могла успеть похвастаться своей стряпнёй. — Ты мне не веришь? — Хан чуть подаётся вперёд, упираясь локтями в столешницу. Он и на её вопрос не отвечает, но и не пытается увернуться. Но от этого не становится менее неловко. Пока они с Нари ещё обмениваются какими-то локальными шуточками, Сетбёль переводит взгляд в другую сторону, тут же ловя на себе лисий прищур Хёнджина. От его внимания становится ещё более неловко, потому что складывается ощущение, что он обо всём догадывается. Даже не так — как будто он уже всё знает. И о ночёвке, и о поездке к морю, и о нелепом поцелуе. Бёль не разрывает зрительного контакта до последнего, будто Хёнджину не в чем её уличить, и он первым сдаётся, подключаясь к оживлённой беседе остальных. — Я против этой фигни, — заявляет он, и Бёль пытается понять, о чём вообще зашла речь, ведь она совсем перестала слушать. — Да брось, Хён, тебе ведь понравилось в прошлый раз, — ехидничает Джисон, и Хёнджин тянется через плечо Феликса, чтобы толкнуть Хана кулаком в плечо. — Больше никаких извращенств! — заявляет Нари, и Чанбин с Кэт неоднозначно переглядываются между собой, подавляя глупые улыбки. — Без этого совсем скучно, — цокает Феликс, осушая банку. — Больше никаких поцелуев, а дальше как пойдёт. Годится? — предлагает он, переводя взгляд с Нари на Хёнджина и обратно. Кажется, между этими двумя произошёл некий инцидент, о котором все знают, но все делают вид, что ничего не произошло. Бёль вот не знает, но с интересом бы послушала. Но спрашивать такое она всё же не решается — Сетбёль ещё не такая пьяная. — А почему без поцелуев? — а Дана вот, похоже, выпила уже достаточно, раз выпаливает этот вопрос. — Да тут один раз Нари выпало… — она не успевает договорить: — Кэт! — верещит Нари, сидя уже красная как помидор. — Короче, поцелуи под запретом, остальное в пределах разумного, — Катрин больше не мусолит эту тему, беря на себя инициативу объяснить правила игры «правда или действие», которые и так все знают. После пары банок пива и нескольких раундов, где Чанбину пришлось продемонстрировать пресс, а Нари позвонить Минхо и сказать, что его мотоцикл это металлолом, Феликс расчехлил текилу. И после первого же синхронного шота, Сетбёль почувствовала, как начинает разгоняться кровь в жилах. Кэт выбирает правду, и ей приходится рассказать в красках про их первый раз с Чанбином. Но на его лице нет смущения, хоть щёки и розовеют от крепкой выпивки. Кажется, Бёль больше смущена этим рассказам, чем он. Так один за одним все добросовестно выполняют свои задание, и теперь Хёнджин переводит взгляд с Джисона на Сетбёль и обратно, выбирая жертву. Бёль уже чувствует себя достаточно комфортно в собравшейся компании, поэтому, если Хёнджин всё же выберет её, то она сможет с лёгкостью выполнить действие — ведь правду выбирать она не собирается. — Я не знаю, для кого это больше подходит? — цокает Хёнджин, поворачиваясь к Нари, и та удивлённо смотрит, не понимая, почему именно у неё он ищет поддержки. — Я уже отстрелялась, — мотает головой она, скрещивая руки перед лицом. — Ой, да угомонись, — он раздражённо закатывает глаза, теперь уже глядя на Кэт, ведь инициатива сыграть в это непотребство исходила от неё. — Можно, сразу для двоих и разойдёмся? Спать охота. — Валяй, — даёт добро она, вгрызаясь в кусочек кислющего лайма, остатки нарезки которого лежат на пластиковой тарелке посреди стола. На лице Хёнджина появляется не менее кислотная улыбка, и Сетбёль уже не так уверена, что хочет выполнять желание Хвана. Как будто, что бы она не выбрала, всё равно останется в минусе. — Я хочу правду, — Джисон, похоже, тоже чувствует неладное, но Хёнджин непреклонен: — Братишка, ты не спеши отказываться, — заговорчески лыбится он, окидывая Джисона оценивающим взглядом, будто пытается прикинуть его возможности. — Ну давай, Хён, удиви, — Хан с вызовом смотрит на него в ответ, чуть подаваясь вперёд. — Ты ведь помнишь правило на запретные действия? — Не переживай, всё будет честно, — улыбка на лице Хёнджина нравится Сетбёль всё меньше и меньше. А когда Нари начинает глупо хихикать себе в кулак, Бёль и вовсе теряется. Может, эти двое и получают извращённое удовольствие, донимая друг друга подколами, будто заклятые враги, но враг моего врага — мой лучший друг. И кажется, Хан Джисон насолил этим двоим не хило. Ведь вечно воюющие чёртики на плечах Хёнджина и Нари дают друг другу победное «пять», когда Хёнджин произносит бездушным тоном: — Ложись на стол.