Скрипач

Кошмар. Единственное, с чем Хаосит мог сравнить свою жизнь летом — это кошмар. Сплошной, бесповоротный и окончательный пиздец. Он готов был взять все свои слова о том, что репетиторство — это проще простого и легче сложного, обратно, лишь бы его ученики стали попроще. Дети-хуети — они заебали Хаосита уже после первой недели работы с ними. Коваль искренне не понимал: то ли это он такой тупой и плохо объясняет, то ли это спиногрызы такие ебанутые, что не могут отличить си в басовом ключе от соль в скрипичном. Но дети это ещё ладно. Подростки — вот настоящие черти сего мира, явившиеся из Тартара, а может и вручную создавшие его. Хаосит думал, что с лёгкостью поймёт их и в два счёта найдёт общий язык. Но, как говорится, индюк думал, думал, думал, думал… Короче, думал он однозначно плохо. А сдох или не сдох — это уже Хаосита совершенно не ебало ни в какие-то там щели или ещё куда-то. Эти исчадия ада почему-то посчитали своим долгом срываться на репетиторе или просто-напросто считали его своим личным, блять, психологом. «Коваль, то…», «Коваль, сё». Тритоны объясни в сотый, сука, раз за день, историю появления Д7 расскажи от, блять, начала создания буквы Д, песню спой, стриптиз забесплатно станцуй, детей свари, борщ роди… Под конец недели у Хаосита просто-напросто взрывалась голова (в буквальном смысле этого слова). Ещё и во время нервных срывов Серый смотрел на него взглядом а-ля: «А я говорил, » — и это раздражало ещё больше. В итоге рабочая неделя заканчивалась слёзами в душе и безуспешными попытками вскрыться доисторической пилочкой для ногтей. Единственной отдушиной во всём этом аду являлись вечера вместе с Серёгой или Никитосиком и Касатином. Даже несмотря на извечные шутки про рост и мёртвый вид, Хаосит был счастлив рядом с ними. Репетиции же он не чувствовал совсем, а иногда и вовсе пропускал, за что нередко получал выговоры от Натальи Валерьевны. Ему не нравилось вставать в девять, ебашить в колледж к десяти утра, а потом до часу дня бесцельно шароёбиться по городу в поисках хоть чего-то интересного. Но такового не находилось уже четвёртый год, поэтому знойной улице Хаосит предпочитал прохладу квартиры и мирное лежание на кровати в ютубчике. Конечно, репетиторство приносило свои плоды в виде немалых денег, однако этого всё ещё было недостаточно для подарка на день рождения Сергея и возмещения морального ущерба или моральных ахуеваний за весь прошедший месяц. Примерно так однообразно и пролетел июнь, полный проблем с ментальным здоровьем не меньше, чем вся жизнь Хаосита. Не то чтобы он не привык к этому, но бессонница стала совершенно неожиданным и обидным ударом поддых от судьбы, которую Коваль мечтал выебать если не всю жизнь, то, хотя бы, пару лет уж точно. И проблема не в том, что ему просто не было, с кем трахаться (ну, и в этом тоже), а в том, что со временем ему просто перестало хватать обычных криков для успокоения. Теперь он и в душе задерживался подольше, и на лезвие бритвы заглядывался почаще. Конечно, это всё был просто бред его воспалённого от усталости мозга, но разрядка теперь нужна была ему постоянно. Поэтому, когда рука уже постепенно начинала уставать, Хаосит решил притронуться к тому, что искренне ненавидел и презирал всю свою сознательную жизнь — алкоголю. Разумеется, пил он в разумных количествах и всегда следил за тем, чтобы не наебениваться в слюни. Вот так, медленно, но уверенно, его жизнь, здоровье и крыша катились под откос. Неожиданным спасательным кругом во всём этом озере говна стал новый ученик, буквально вчера написавший Хаоситу о своём желании записаться на учёбу. +79854236542 Андрей Бобров~ Жду вас завтра в час дня. 23:54 Хаосит ещё несколько раз перечитывает переписку с новым подопечным, на расстоянии пытаясь понять, как тот выглядит. По его сообщениям можно понять, что он довольно спокойный, грамотный и местами даже весёлый человек. Хаосит не совсем понял, почему тот долго отказывался от занятий «вживую» и настаивал на онлайн. Но в какой-то момент парня, видимо, переклинило, и он всё же, пускай и с явной неохотой, но согласился на личные встречи по средам. Хаосит, конечно, пытался перенести занятия на другой день недели — уж шибко его заинтересовал этот новый подопечный, а после репетиции он невольно может и какую-нибудь грубую херню сболтнуть. Но в этот момент настоял уже Андрей (имя парня Хаосит узнал из его ника в вотсапе). В итоге на репетиции в среду Коваль сидел как на иголках, а из колледжа вылетел, прямо-таки как пуля. Странное поведение для не такого уж и активного человека, как он, но интерес был сильнее физических возможностей. То ли по шутке судьбы, то ли просто по счастливой случайности, но дом Андрея оказался в пятнадцати минутах ходьбы от кулька. Хаосит больше был заинтересован в обеде, поэтому по пути к новому ученику заскочил в магазин за перекусом. Всё же дома он окажется только часам к пяти, а кушать-то захочется. Быстро оплатив булку на кассе, Хаосит рванул к соседнему дому, где и жил его новый подопечный. До занятия оставалось ещё около пятнадцати минут, но это время он планировал потратить на знакомство, что б в последующие полтора часа не отвлекаться на лишние подробности. Только необходимое: имя, возраст, предпочтения в музыке и уровень, на который тот смог самостоятельно выйти (Коваль подозревал, что небольшой, но на всякий случай прихватил с собой учебники по сольфеджио и фортепиано за третий класс). В надежде, что у Андрея будет собственная нотная тетрадь, Хаосит взлетел по ступеням подъезда и проверил время на наручных часах. 12:46 Чуть опоздал. Хаосит поднимает взгляд на дверь с цифрой шесть и, выдохнув, стучится. Он мог бы позвонить в звонок, но проблема с ростом не решалась даже при помощи обуви с высокой платформой. Оставалось только надеяться на то, что он успеет вырасти до двадцати лет. А то всю жизнь проходить карликом — удовольствие, прямо скажем, такое себе. Не дождавшись ответа, Хаосит стучит в дверь ещё раз, только уже с большей настойчивостью. Коваль ещё вчера предупредил, что может прийти на несколько минут раньше и если у Андрея там какие-то дела, то это совершенно не его проблемы. У него и так нервы на пределе после репетиции, а тут ещё и новый ученик не открывает. Хаосит раздражённо выдыхает и со всей силы долбит пяткой массивного ботинка в дверь, словно намереваясь пробить её насквозь. Спустя пару мучительных секунд в квартире-таки раздаются шаги. Парень с готовностью поднимает глаза, пытаясь предугадать рост нового ученика. «Учитывая, что это мужчина и он явно старше меня на пару лет, значит рост у него где-то под метр семьдесят. Плюс-минус пять сантиметров, » — думает Хаосит, но его догадки прерывает открывание двери. Он делает широкий шаг назад и ахуевает. «Плюс-минус двадцать, » — поправляет себя Коваль и сглатывает. Перед ним стоит высокий парень лет двадцати. Затылок и виски коротко выбриты, а сами волосы необычно вьются. Брови не слишком широкие, но беспорядочные, губы покусаны почти в кровь, на подбородке еле заметна новая колючая щетина. Лицо, конечно, не без проёба, но всё равно довольно красивое. Он явно пользуется популярностью у девушек. У Хаосита такая себе память на лица и людей в принципе, но он почему-то уверен, что это лицо запомнит хорошо и надолго. — Мальчик, тебе чего? — самая первая фраза и сразу же добивающая. Хаосит хочет съязвить, но потом вспоминает, зачем сюда пришёл и решает придержать коней. Когти ещё рано показывать. — Коваль, — вместо ответа парень протягивает руку. «Ну ахуеть себе, каланча-переросток. Я его как учить буду по-вашему? Через пупок орать ему или чё?» — думает Хаосит. Андрей несколько секунд озадаченно смотрит на протянутую руку, видимо пытаясь догнать, что происходит. Когда Хаосит уже думает, что ошибся дверью или адресом, парень напротив смеётся и пожимает протянутую руку. Смеётся тихо, видимо для того, чтобы не привлекать внимания соседей. — Извините, я просто не думал, что вы придёте так рано, — Хаосит качает головой и делает шаг в квартиру. Парень спокойно пропускает его, а затем закрывает за ним дверь. — У меня небольшой беспорядок в квартире, но я не думаю, что это нам сильно помешает? — Нет, — коротко отвечает Хаосит. Он постепенно отмечает про себя особенности нового подопечного: вежливый, болтливый, легко рассмешить. «А ещё пиздецки высокий, » — это уже добавляет про себя в другой список. Коваль скидывает с ног тяжёлые ботинки, из-за чего становится ещё ниже. Андрей окидывает его оценивающим взглядом, словно тоже составляя про себя список. Хаосит кое-как удерживается от того, чтобы не показать ему язык или средний палец. Всё же внутренняя вредная натура часто даёт о себе знать. — Чай? — спрашивает Андрей, уже направляясь куда-то вглубь квартиры. Хаосит подозревает, что на кухню, поэтому идёт за ним, попутно оглядывая внутреннее убранство. В квартире витает какой-то приятный сладковатый запах. Хаосит с удовольствием набирает в грудь побольше воздуха и с сожалением выдыхает. Разобрать, что это за запах, ему так и не удаётся. — Кофе, не люблю чай, — квартира довольно просторная для обычного студента, поэтому Коваль добавляет Андрею три года в возрасте, а потом ещё столько же. Он искренне пытается, понять кем тот работает, но пока что получается плохо. Никаких, даже малейших, намёков в квартире не встречается. Видимо, их разговор по душам чуть затянется. Коридор небольшой, но для Хаосита с его короткими ногами очень даже просторный. Кухня отделана в белом цвете, а гладкие поверхности, кажется, так и скрипят лишь от одного взгляда на них. Хаосит даже как-то боится к ним прикасаться, чтоб случайно не заляпать отпечатками пальцев. Стола на кухне не оказалось, но вместо него была небольшая барная стойка мраморно-белой расцветки. Коваль опирается о неё спиной, изредка переводя взгляд на наручные часы. — Сколько вам лет? — Андрей оборачивается и точно так же опирается спиной о столешницу, на которой до этого заваривал чай и кофе. Чуть помявшись, он всё же отвечает: — Двадцать два. А тебе? — Хаосит на долю секунды хмурится. Ему не нравится, когда к нему лишь спустя пару минут знакомства обращаются на ты. Тем более, если учитывать нынешнее положение дел и их положения друг перед другом. — Семнадцать, — лицо Андрея изумлённо вытягивается. Видно, что он не то что не ожидал подобного, а даже думать не мог о том, что обучать его будет несовершеннолетний студент. — А ты вообще имеешь право преподавать в таком возрасте? — Законом не запрещено. Да и я занимаюсь этим под началом своего, — Хаосит на секунду запинается и с явным трудом выдавливает заготовленную заранее ложь, — отца. У меня за спиной девять лет музыкальной школы и два года колледжа. Так что я на полных правах могу называть себя профессионалом, — Андрей снова осматривает его с ног до головы. Хаосит ничего не может прочитать в этом взгляде, поэтому просто забивает. Главное, чтоб не враждебность, а остальное неважно. — Понятно, — парень оборачивается и достаёт из кофемашины кружку. Кофе оказывается горячим, поэтому Коваль предпочитает подождать, пока тот остынет. — Так, как, говоришь, к тебе обращаться? — Я не говорил, как ко мне обращаться. — Ну ладно. Но, всё же, как? — Коваль, — коротко отвечает Хаосит. — Фамилия? — Андрей явно озадачен подобным ответом. — Может, имя? — Нет. Только так. — Тогда прозвище? — Нет. — Можно сам придумаю? — Нет. — Ну, может, хотя бы аббревиатуру? — Я уже сказал, что нет, — Андрей хмурится, но больше не допытывается, чем неимоверно радует Хаосита. Парни спокойно допивают напитки, при этом стараясь не встречаться взглядами. — Давайте поторопимся. Времени у нас и так немного, и мне совершенно не хотелось бы тратить его на бесполезные разговоры, — кудрявый согласно кивает и ставит чашку с чаем в раковину. Хаосит повторяет его действия и, зачем-то отряхнув руки, идёт за ним следом. — На каком вы сейчас уровне? — В каком смысле? — Андрей выглядит слегка смущённым. Видимо, обращение на вы для него непозволительная редкость. Что ж. Значит, первая слабость найдена. — За какой класс у вас ноты по фортепиано? — квартира настолько просторная, что Хаосит боится в ней потеряться, поэтому пытается не отставать от своего подопечного. — За второй, — Андрей открывает дверь в одну из комнат и услужливо пропускает в неё своего репетитора. — Сколько вы занимались самостоятельно? — Хаосит игнорирует незаправленную кровать и подходит к фортепиано. На подставке для нот стоит белый учебник по фортепиано за второй класс. На некоторые страницы приклеены закладки. — Полгода, — парень кивает и открывает учебник. — Что-то наизусть знаете? — Нет. — Значит будем выбирать новое, — Хаосит пододвигает кресло к фортепиано и садится. — Стул нужен специальный. Такой не подойдёт. На крайняк — табуретка, но никак не кресло, — даёт он наставление, продолжая листать учебник в поисках подходящих этюдов. — Зачем? — В первую очередь, осанка. А во-вторых, принцип. А в-третьих, я в душе не чаю. Просто для красоты, наверное, — Андрей усмехается. — Вот этот берём. — Хаосит ставит ноты на фортепиано и разглаживает страницу, чтобы та не закрылась. — Этюды уже играли? — Они слишком быстрые. Не был уверен, что осилю. — Осилите, — Хаосит начинает играть. Этюд совсем небольшой, поэтому сыграть его с первого раза без ошибок не составляет труда. Хотя лёгкая паника, конечно же, накатывает, но Коваль с лёгкостью справляется с ней. — Что скажете? — Красивый. — Значит берём. Теперь ещё один нужен, — парень снова начинает листать учебник, изредка проигрывая этюды и спрашивая мнение ученика. Через минут десять они, наконец, находят подходящий, и учебник летит на кровать. Андрей провожает книгу взглядом, но против такого обращения не возражает. Видимо, за двадцать минут Хаосит успел заслужить его уважение. — Так, вы ещё говорили, что хотите попробовать вокал, да? — Коваль разворачивается в кресле и смотрит на сидящего на кровати Андрея. — Да, но не уверен, что смогу подобрать подходящие моему голосу песни, — парень неловко поглаживает затылок, словно стесняясь своего репетитора. Хаосит даже находит в этом нечто милое. — Диапазон тоже развивать надо, — чтобы случайно не дать слабину, он включает телефон и начинает искать в браузере подходящие песни. — Что-то уже пробовали петь? — «Хоть бы не КиШ или Лепса. Тогда он безнадёжно потерян и классику не одобрит.». — Ну… Я «Короля и шута» пробовал петь, — пиши пропало. — А что-то из классики пробовали петь? — А «Король и шут» это, разве, не классика? — Хаосит еле удерживается от того, чтоб не зарядить себе телефоном по лбу. — Если сузить музыку до двух направлений, то Король и Шут — это, в какой-то степени, эстрада. С большой, конечно, натяжечкой, но-о-о, в принципе, да. Рок — это и эстрада, и не эстрада… Короче, там сложно, но суть, думаю, вы поняли. — А какие предметы ты ещё преподаёшь? — неожиданный вопрос. Хаосит прикладывает палец к подбородку и поднимает взгляд на потолок. — Вообще, у меня нет педагогического образования. Но в качестве репетитора я преподаю все музыкальные предметы, которые обязательны в музыкальных школах. — Это какие? — какой же любопытный, а. Андрей смотрит на собеседника так, словно тот — единственный музыкант за всю его жизнь, которого он только видел. — Слушание музыки, или же музыкальная литература, фортепиано и сольфеджио. Иногда скрипку, но это уже необязательный предмет в школе, — Хаосит осёкся. Обычно он никому не рассказывал о том, что умеет играть на скрипке, а тут почему-то сказал. Ослабил бдительность или уже доверился? Во всяком случае ни то, ни то не лучше. — А можно ли добавить изучение сольфеджио? Было бы интересно посмотреть, что это за предмет. — Только если перенести занятия на другой день. — Я на другой день не могу, — Хаосит пожимает плечами, мол: «Не мои проблемы». После этого занятия у него оставалось бы около получаса на то, чтобы отдохнуть и добраться до квартиры следующего подопечного. Этого было вполне достаточно и жертвовать своим временем Хаосит не хотел от слова совсем. — Может, посмотришь своё расписание на воскресенье? — Коваль снова задумчиво поднимает глаза в потолок. Воскресенье — это выходной день у него, за исключением репетиции с ансамблем. Серёга так же отдыхает в этот день и всё свободное время они проводят вместе. Хотя по воскресеньям Серый поставил себе урок с новым учеником и, что удивительно, не дома. Да и занятия по экстрим вокалу перенёс сразу же после этого урока. Так что первые два часа после полудня Хаосит сидел дома совершенно один и умирал от скуки. Если так подумать, то чисто теоретически он может поставить занятие с Андреем на это время, чтобы тратить время с пользой и зарабатывать чуть больше. Но, чисто практически, эта задача была невозможной. В воскресенье у Хаосита совершенно не оставалось сил на что-то, кроме истерики, поэтому затея очень сомнительная и рисковая. — Я подумаю над этим, — Андрей благодарно улыбается и от этой улыбки что-то внутри щёлкает. Хаосит недоверчиво хмурится и снова смотрит в телефон. — Хотите попробовать народную песню? — Я не уверен, что смогу… — Значит берём, — с лица Андрея сползает улыбка, что позволяет Хаоситу вздохнуть с облегчением. — Зачем? Я же не смогу, — брюнет стискивает зубы. Схожесть их голосов заставляет Хаосита вспомнить себя в прошлом. Он тоже думал, что не сможет. — Никогда не говорите, что чего-то не сможете. Если собираетесь петь, пойте всё что, можете и не можете. Нужно развиваться во всех возможных направлениях, — Хаосит удивлённо улыбается и вбивает в поисковую строку одну из песен. — Но я же хочу только классику. — Вот и споёте только классику. Заодно и эстрадные умения развивать будете, — когда ссылка загружается, репетитор торжествующе улыбается. — Когда-нибудь смотрели «Мэри Поппинс»? — Ну, вроде бы, да, — Андрей задумчиво чешет подбородок и оглядывается. — Вроде бы или да? — слегка раздражённо спрашивает Хаосит, чем, кажется, пугает своего кудрявого подопечного. — Да. — Отлично, — репетитор ставит телефон на подставку для нот, — идите сюда. Раздаётся тихий скрип матраца, и вот Андрей уже стоит за спиной Хаосита. Парень трясёт руками, снимая напряжение, и начинает играть, постоянно переводя взгляд то на телефон, то на клавиатуру. — Жил да был Брадобрей — на земле не найти добрей, — начинает петь Коваль, за что заслуживает удивлённый взгляд подопечного. Видимо, тот совсем не ожидал, что его репетитор будет петь, да ещё и так красиво. — Брадобрей стриг и брил зверей. После той чудесной стрижки кошки были, словно мышки. Даже глупые мартышки походили на людей. — Хаосит останавливается и поворачивается на затаившего дыхание Андрея. — Нравится? — Ты очень красиво поёшь, — спустя несколько секунд приятного шока отвечает тот. — Спасибо, — взяв телефон с подставки, Хаосит копирует ссылку и отправляет её Андрею. Парень тут же достаёт мобильник из кармана штанов. Телефон выглядит так, словно прошёл Афганскую войну: серебристый корпус весь исцарапан, а экран побит, словно его раз десять роняли на острую гальку. — Зачем это? Нужно будет распечатать? — Ага. Распечатайте и к следующему занятию склейте. Можете разобрать без слов. — Это как? — Просто сыграйте и пропойте ноты. Этого будет достаточно. На следующем занятии разберём подробнее. — Мы уже всё? — Нет, — Хаосит вылазит из кресла и кивает на него. — Разбирайте этюд. Вы же знаете доли? — Типа, которые целая, половинная и четвертная? — репетитор кивает и наблюдает за тем, как его подопечный садится в кресло, устраиваясь в нём поудобнее. — Да, знаю. — Отлично. Значит если будут проблемы с ритмом, то будем подписывать, — Хаосит недовольно хмурится, когда видит, как Андрей сел напротив клавиатуры. — Андрей. — Что? — Вы знаете, как правильно сидеть за фортепиано? — парень удивлённо хмурится, словно никакой ошибки нет. — А что не так? — Хаосит укладывает руки на спинку кресла и с трудом передвигает его чуть в сторону. — Всегда нужно садиться напротив ноты ре. — Хорошо, запомню, — Хаосит кивает и становится рядом, терпеливо наблюдая за тем, как Андрей медленно разбирает ноты. Изредка поправляет ошибки и объясняет как их исправить. На удивление, Андрей оказался довольно талантливым учеником. Хаосит никогда не верил в существование таланта и считал его лишь синонимом к слову труд, но сейчас он был вынужден признать: Андрей довольно талантлив. Всего за полгода самостоятельного обучения он уже неплохо владел пальцами, знал, как правильно держать руку над клавиатурой и, в принципе, немного, да понимал основы сольфеджио и фортепиано, что уже немало радовало. За полчаса они успели практически полностью освоить правую руку и даже добрались до левой (Хаосит решил выбрать этюд в две руки, чтобы подолгу не стоять на одном месте). Темп довольно медленный даже для второклассника, но Коваль не возникал — давал освоиться. Всё же было видно, что его присутствие заметно нервирует Андрея, поэтому он старался говорить чуть тише и мягче. Ранее за собой он подобной заботливости не замечал, но списал всё просто на попытки завоевать доверие нового ученика. Как-никак, это тоже важно. Иначе без доверия Андрей будет воспринимать его помощь как обычные насмешки или просто проигнорирует, постепенно зарывая свой талант в землю. Прощаться с новым учеником оказалось неожиданно непростой задачей. Всё же чем-то этот парнишка к себе притягивал, вот только Хаосит никак не мог понять чем. То ли своей вежливостью и добротой, то ли, наоборот, внешностью. — До следующей среды, — говорит Коваль, уже натягивая на ноги тяжёлые ботинки. — Значит, в воскресенье занятия не будет? — с ноткой разочарования спрашивает Андрей, следя за тем, как репетитор распрямляется и делает небольшую разминку шеи. — Не делайте щенячьи глазки, Андрей, — с закрытыми глазами упрекает Хаосит, из-за чего хозяин квартиры удивлённо прикасается к своему лицу. — Я уже сказал, что подумаю над этим. Но на этой неделе занятия уж точно не будет. — Жаль. — Ну-с. Бывайте, — Коваль по памяти прикасаться к замку и самостоятельно открывает входную дверь. — До свидания, — Хаосит уже выходит в подъезд, как внезапно осекается и оглядывается. — Подождите. — Андрей оставляет дверь приоткрытой и вопросительно смотрит на репетитора. — К следующему занятию подстригите ногти. — Зачем? — С такими когтищами вы не то что на фортепиано играть не сможете, вы к струнам на гитаре с трудом прикоснётесь. Проследите за этим, — Хаосит толкает дверь на ученика и смотрит на часы. Он слегка задержался, но, на удивление, чувствовал себя намного лучше, чем после остальных своих учеников. Может, потому, что он ещё ни разу не работал со взрослыми, а может, потому, что Андрей сам по себе был довольно интересной личностью и общение с ним было сплошным удовольствием для Хаосита. Во всяком случае, список качеств ему удалось составить хоть и небольшой, но довольно информативный: грамотный, вежливый, весёлый, общительный (больше болтливый), активный, порой даже предсказуемый. На второе своё занятие за день Хаосит пришёл довольным и полным сил, а когда узнал, что последний за день ученик заболел, то домой явился настолько счастливым, что даже испугал Серёгу. Разумеется, Хаосит рассказал Сергею про своего нового ученика во всех подробностях и выглядел при этом настолько счастливым, что мужчина ненароком пошутил про то, как бы тот не влюбился. На эту шутку Коваль лишь отмахнулся, но настроение его явно чуть ухудшилось. Серый попытался улучшить ситуацию при помощи вина, которое накануне купил в магазине, на что получил лишь злой взгляд и невнятный упрёк. Вино, конечно, Хаосит попробовал и остался более чем доволен, но за это родственника не простил. — Ну кто ж знал, что ты такой гомофоб, — только развёл руками Серёга, когда Хаосит в очередной раз пригрозился плюнуть в него буквально ни за что. Коваль в ответ лишь невнятно прошипел что-то, но ближе к семи часам, всё же, успокоился и даже помог приготовить ужин. — Кстати, — начинает за ужином Серый, когда Хаосит переходит к стакану с соком, — помнишь, я говорил, что хочу с ребятами сделать трек? — племянник мычит, потягивая прохладный напиток через трубочку. Покончив с соком, он вытирает губы тыльной стороной кисти и задумчиво отвечает: — Помню. А что такое? — Мог бы ты сочинить что-то на скрипке или фортепиано? — Хаосит хмурится, а затем усмехается. — Нет, конечно. Я даже за музыкальную цензуру не шарю. Могу, конечно, накинуть пару аккордов, но ничего прям качественного не обещаю. — Давай хоть так. А то у них пианист ушёл из группы, а рук и так не хватало от слова совсем, — Хаосит кивает, а затем в его голове вспыхивает внезапная и очень ненадёжная идея. А что если… — Серж, дай твою тетрадку, — мужчина удивлённо хмурится. — Зачем? — Запишу туда аккорды, — брюнет хочет добавить «и Иваныча заодно», но решает оставить комментарии при себе. Незачем Серёге знать, что его тетрадь Хаосит про себя обязывает тетрадью смерти. — Нет, сорри. Я её вчера отдал ребятам. Так что пиши в своей, а мне потом передашь уже готовый вариант, — Хаосит пожимает плечами, тщательно пряча разочарование внутрь себя. — Без проблем.