Под сенью алого клёна

      Подметая ступени у святилища их семьи, Танджиро напевал себе под нос мелодию, услышанную в автобусе, пока он ехал сюда. Периодически он возвращался на священную гору, чтобы отвлечься от суеты Токио и почтить память своих погибших родственников.       Уже несколько столетий род Камадо ухаживал за храмом, где почитали бога огня. Ранее людное место опустело после того, как большинство сельчан переехало в большие города. Его семья оставалась последней, но из-за пожара, в котором погибли почти все родные ему люди, мальчику и его младшей сестре пришлось перебраться в Токио к давнему другу его родителей. Как бы рутина не затягивала брюнета, он каждый месяц приезжал в дзиндзю. Это место было слишком дорого его почившим родственникам, чтобы просто так забыть о нём.       Камадо руководило не только чувство ответственности, но и любви, ведь почти всё свое детство он провел у святилища, играя со своими младшими братьями и сестрами. Конечно, частенько родители отчитывали их и нежно журили за шум, но это лишь сильнее раззадоривало ребят. После же мать приносила им покушать и рассказывала истории об их божестве. Казалось, нет существа добрее и справедливее, отчего мальчик старался быть похожим на кицунэ оберегающего их. Он никогда не лез в споры и драки, помогал людям как мог, заботился о семье, когда отца не стало и многое другое. Только благодаря богу огня он стал тем, кем он является сейчас и парень гордился этим.       Закончив со своим делом, Танджиро позволил себе несколько минут отдыха, садясь на ближайшую скамейку и наслаждаясь видом. В этом году осень была особенно прекрасна. Момидзи расстилались по всей земле разноцветными звёздами, создавая ощущение сказки наяву. Подхватив падающий листочек, он покрутил его в руке, рассматривая каждую прожилку и улыбнулся. Когда-то отец задорно смеясь, показывал танец почитания их богу именно здесь: подбрасывая в воздух листья и кружась, совершая плавные движения, а багровый клён, парящий вокруг него создавал ощущение пылающего огня. Это было воистину прекрасно.       Предаваясь воспоминаниям, Камадо и не заметил, как прошло почти двадцать минут. Спохватившись, он отправился в молельню, чтобы вытереть пыль и совершить вечернюю молитву, совсем не замечая золотисто-красных глаз, что всё время следили за ним из-за кустов.

***

      – Помоги же мне и моей сестре, да защити всех нас ото зла, сжигая всю чернь на нашем пути в твоём справедливом пламени, – встав с колен, он поклонился статуе огненного кицунэ, после чего расставил вокруг свои подношения и удалился со священного места. На этом его работа закончилась и он может со спокойной совестью отправиться домой.       С непонятной для него лёгкостью, подросток подхватил портфель со ступенек и побежал к автобусной остановке – последний автобус должен был прибыть через пятнадцать минут. Только вот он так и не смог дойти до неё. Резкий оклик заставил его в удивлении застыть и повернуть голову в сторону говорящего. Редко кого встретишь в такой глуши.       – Эй! Не думал, что кто-то ещё ходит в храм недо-божества. Разве это не глупо верить в какую-то непонятную огненную лисичку? – мужчина ухмыльнулся, обнажая длинные клыки, – Серьги Ханафуда? Так ты один из тех священников? Думал, они все давно уже померли, – ядовито-жёлтые глаза зацепились за испуганный взгляд Камадо, – Боишься?       – Ничего я не боюсь! Да как ты смеешь? – парень взорвался, надвигаясь на странного компаньона, – Если мы верим, а ты нет, то это не значит, что наше божество не существует, – шипел он словно змея, – Каждый находит своё утешение в разных вещах. Для моей семьи это было важно, значит и для меня, как для старшего сына – тоже.       – А ты интересный. Не хочешь стать моим ужином? Обещаю, я позабочусь о тебе, перед тем как разделать на алтаре твоего горячо любимого бога. Может быть тогда он услышит твои молитвы и ниспошлет своё благословение. Уже на том свете, – ухмылка стала шире, а сильная рука обхватила шею парня, сдавливая с такой силой, что кислород перестал поступать в лёгкие, а ноги оторвались от земли.       Танджиро пытался вырваться из лап чудовища, ударить или хоть как-то задеть его, но попытки мальчика были тщётны. Тело начало подрагивать, из горла раздавались лишь тихие хрипы, а сознание спуталось и погрузилось во тьму.       – Весёлая-весёлая игрушка, – нашёптывал розоволосый демон, кровожадно улыбаясь.