Пока тебя не было (I Found You Missing)

Дорога на передовую заняла больше времени, чем предполагала Сакура. Рубеж проходил почти по границе со Страной Звука, и обычный путь длиной в полтора дня сильно растянулся из-за многочисленных повозок, загруженных оружием и припасами. Враг скрывался в непроходимой лесной чаще, но его точное местонахождение по-прежнему оставалось тайной. Понять, что Мадара близко, можно было только по стаям жутких тварей – ближе подобраться ещё никому не удавалось. Те создания вдруг появлялись словно бы из-под земли и казались бессмертными – любая самая кошмарная рана заживала на них сама собой. И ещё были шиноби Звука, вносившие свою кровавую лепту в эту мясорубку. У Конохи были союзники, но Звук всегда держался особняком. По всему выходило, что на сей раз он предпочёл присоединиться к безумному Учихе. Война длилась уже десять лет (или все восемнадцать, если считать предшествовавшую партизанскую войну), и всё это время сильные и смелые мужчины и женщины погибали в попытках отыскать логово Мадары. Однако, казалось, время ожидания подходило к концу – твари осмелели и валили валом, а в лесу за ночь выросло огромное дерево. Солдаты, служившие на передовой, ожидали приказа Цунаде, и она решила, что пора покончить со всем этим. Настала пора действовать – победить или погрузиться в мир, в котором для них уже не будет ни просвета, ни надежды. Сакура наблюдала за Наруто – он как раз сказал что-то забавное и расплылся в широкой безбашенной улыбке – и Саске. Тот поглядел на друга без всякого выражения – ни дать ни взять фарфоровая кукла с симпатичным личиком. У Сакуры не было причин нервничать так, как этим двоим, – да, она была здесь очень нужна, но главным образом как медик, а не мастер тайдзюцу и гендзюцу. Ей придётся остаться в тылу – взять на себя роль главного медика, когда Цунаде вступит в схватку и впервые в истории мира шиноби объединит силы с остальными Каге. И всё же Сакура отчаянно жалела, что не сможет отправиться в бой со своими лучшими друзьями, – тогда она могла бы попробовать отыскать своё Пугало. Вот только будь у неё такая возможность, что бы она стала делать? Звать его во время боя, рискуя отвлечь и подвергнуть опасности? Они шли к своей цели три дня, и все три дня настроение Сакуры становилось всё хуже и хуже. Наруто считал, что она беспокоится за них с Саске, и Сакура, и правда, беспокоилась. Саске думал, что она просто скучает по дому и, в общем-то, тоже был прав. Цунаде и Ино хранили молчание, подбадривая её взглядами. К счастью, вскоре они добрались до оживлённого военного лагеря. Палатки выглядели потрёпанными и старыми. Не лучше выглядели и шиноби. По прибытии Цунаде немедленно собрала военный совет для генералов, занимавших ключевые посты. Сакуру усадили с ней рядом. Она молчала и слушала, опустив глаза. Ей было нечего сказать. Весь совет Сакуре чудилось, что на неё кто-то пристально смотрит, но не обращала внимания на это ощущение, слишком отвлекаясь на откровенно скучавшего Наруто. План был прост и выдавал их отчаяние: они собирались выйти на поле боя всеми силами и попытаться уничтожить дерево. После разговоров со старейшинами стало ясно: Мадара задумал призвать в их мир нечто невиданное. Наконец, Цунаде объявила, что собрание окончено, генералы потянулись на выход. Сакура тоже встала, собираясь уйти из палатки, но Цунаде остановила её, ухватив за запястье. Не говоря ни слова, Цунаде медленно обошла её, встала с ней лицом к лицу и взяла за вторую ладонь. Сакура вдруг заметила, что почти сравнялась с ростом со своей наставницей. И когда она успела так вырасти? Казалось, только на прошлой неделе Цунаде сращивала ей кости рук, раздробленные в приступе подростковой торопливости. А сейчас Сакура отправилась с ней на войну. – Я знаю, что ты хочешь последовать за Наруто и Саске, – сказала Цунаде, крепче сжав её запястье. Сакура промолчала, только руки задрожали сильнее. Не только от волнения – от ещё одного подтверждения: ей придётся остаться. Она не сможет выйти в бой и сражаться рядом со своими друзьями. Ладони Сакуры, которые Цунаде держала в своих руках, сжались в кулаки. Она так хотела быть вместе с Наруто и Саске, что едва сдерживала слёзы отчаяния. – И потому я решила отпустить тебя. Моргая, Сакура ещё несколько секунд смотрела на свои кулаки, а потом подняла взгляд на тепло улыбающуюся Цунаде. – Сакура, тебе официально разрешено не следовать правилам для медиков ближайшие четыре года, так что иди вперёд и покажи им всем, чего стоит ниндзя-медик. Медслужбой займётся Шизуне. – Спасибо, – Сакура торопливо обняла Цунаде. Это была великая честь: ей доверили жизни двоих лучших шиноби, каких знала Коноха. – Но не перенапрягайся слишком сильно, девочка моя. После того, как мы победим, нам нужно будет вылечить очень много раненых, – проговорила Цунаде, отступая назад. – Конечно, – кивнула Сакура. Её дрожь, наконец, улеглась. *** Сакура смотрела на истекающего кровью мужчину с почти сквозным ранением в груди. Всё вокруг казалось ненастоящим. В голове не укладывалось, что за сутки она вместе с остальными успела добраться до лагеря, поговорить с Цунаде и бок о бок с Наруто и Саске вступить в схватку с человеком, обладавшем невероятной, почти божественной мощью. И они, чёрт побери, победили. Война, длившаяся десятилетие (или почти двадцать лет, смотря как считать), завершилась. Солдаты вернутся, наконец, домой, и наступит мир. Никакого больше рационального использования бумаги, из-за которого печатали мало и только тщательно отобранные книги. Больше не будет искалеченных солдат, страдающих от телесных и душевных ран. И можно прекратить беспокоиться, достаточно ли ты силён для того, чтобы спасти мир. Мужчина раскашлялся. Кровь забрызгала зелёный форменный жилет. Сакура нахмурилась и сильнее сосредоточилась на лечении. Да, войну они выиграли, но, как Цунаде и предсказывала, работы у медиков было по горло. Сакура невольно отвлеклась от сращивания мышц, когда мимо промелькнули чьи-то серебряные волосы. Сначала она почувствовала восхищение и ужас («Невероятно, старик – и участвовал в войне!»), и только тут заметила, что он молод, судя по тому немногому, что не было скрыто маской на его лице. – И как так получилось, что наш самый уважаемый генерал почти порублен на куски? – громыхнула Цунаде, оставляя своего пациента на Шизуне и подскакивая к новоприбывшему. Сакура решила сделать то же и кивнула Ино, стоявшей рядом, чтобы та продолжила почти законченное лечение. – Он важен? – спросила она, подходя к Цунаде, осматривавшей едва дышавшего мужчину. – Сакура… Ты вообще слушала, что говорили на том совете? – Я отвлеклась. Я думала, что моих друзей убьют, а я даже не смогу им как-то помочь. – Ладно, проехали, но оставь своё нахальство до того момента, как мы тут закончим. А сейчас подготовь его. Придётся делать операцию. Ему пробило оба лёгких и ещё неизвестно сколько других органов. Сакура достала кунай и принялась ловко разрезать на генерале одежду – жилет, лонгслив и в конце концов лайкровую безрукавку, а Цунаде отошла к умывальнику и принялась вопить на одетого во всё зелёное мужчину («Вылитый Ли», – промелькнула мысль). – Я не знаю, – оправдывался тот под напором ярости Цунаде. – Он увидел троих ваших воспитанников и просто с ума сошёл. Он как будто собрался своими руками прикончить Мадару. – Ну что за идиот! Прошёл всю войну и вот, стоило нам победить, как оказался на смертном одре, – угрюмо проговорила Цунаде. – Сакура! Ты почему ещё не готова оперировать? – Ещё секундочку, – проворчала Сакура и потянулась к маске на лице генерала. Может быть, без неё ему будет легче дышаться? Однако стоило ей подцепить ткань и стащить её вниз, к горлу, как мужчина вдруг крепко схватил её за запястье. Сакура посмотрела ему в лицо – в ответ на неё пронзительно глянул единственный глаз. На месте второго зияла кровавая дыра. Сакура подавила дрожь. Наверное, это у него Мадара отнял тот последний Шаринган? Мужчина собрался что-то сказать, но тут из его рта хлынула кровь. Тёмный глаз закатился. Хватка на запястье Сакуры ослабла, пальцы соскользнули, и рука безвольно упала на узкую походную койку. Дыхание замедлилось, срываясь с его губ короткими редкими хрипами. – Цунаде! – встревоженно крикнула Сакура, наблюдая, как всё слабее поднимается грудь. – Твою мать, Хатаке! – Цунаде тотчас оказалась рядом. – Сакура, нет времени на дезинфекцию. Надеюсь, твои руки хотя бы более-менее чистые. Так начался их долгий и утомительный труд исцеления этого изломанного человека. Подошёл кто-то из медиков и занялся анестезией. Постепенно слабое дыхание мужчины становилось всё увереннее. Тело, погружённое в наркотический сон, чуть подёргивалось, пока они перестраивали и обновляли буквально все системы организма. Про себя Сакура изумлялась: как он смог так долго сражаться, настолько наплевательски относясь к собственному здоровью? Наконец, несколько часов спустя Сакура опустилась на стул в полном изнеможении. – Сакура, приберись здесь и на перерыв, – приказала Цунаде и ушла к следующему пациенту. Напоследок она, обернувшись, бросила: – Не позволь этому идиоту умереть. Он слишком много сделал для деревни, чтобы мы подвели его. Сакура устало кивнула. Она откинула голову назад, досчитала до десяти, а потом поднялась и стала собирать окровавленные тряпки и срезанную одежду. Потянулась, подняла отброшенный второпях жилет. Что-то с глухим стуком упало на землю. Вздрогнув, Сакура поглядела себе под ноги и заметила книгу в яркой оранжевой обложке. Она вздохнула от облегчения, но тут же её глаза широко распахнулись и уставились на тонкий томик – на «Ича Ича» – так, будто тот вдруг отрастила восемь ног и превратилась в паука. Секунду спустя Сакура покачала головой. Эта серия была очень популярна. Не было ничего удивительного в том, что у кого-то был при себе экземпляр. В этом лагере собрались тысячи солдат. Лежавшая перед ней книжка могла быть другой, не той, которую она когда-то сама посылала. И всё же Сакура подняла её и с трепетом оглядела обложку. Затаив дыхание, открыла. На первом же развороте красовалась неряшливая подпись Наруто – несколько слов о сюжете и весёлое поздравление с днём рождения. Своё собственное имя, имя Наруто и Джираий Сакура когда-то сама заштриховала, чтобы книгу не изъяли. А под текстом был аккуратно наклеен высушенный цветок сакуры, который она сама сорвала больше пяти лет назад. Словно бы и этих доказательств было недостаточно, между страниц оказались заложены многочисленные листы бумаги. Сакура развернула один и увидела собственный опрятный почерк. Несмотря на то, что книга была вся в кровавых брызгах и такая ветхая, что подуй ветер посильнее и она распадётся, Сакура крепко прижала её к груди. Она зажмурилась, приказала себе успокоиться и снова посмотрела на спящего мужчину как будто бы уже совсем другими глазами. Она наконец нашла своё Пугало. *** Когда Сакура прошла в ворота Конохи, на неё тут же налетели, схватили, сжали в объятиях родители. Её мама, кажется, пролила целый галлон слёз и, обнимая Наруто и Саске, чуть не задушила их от избытка чувств. Немного успокоившись, она потребовала, чтобы её юная, замечательная, прекрасная дочь осталась дома хотя бы на два дня. Предложение наготовить разных вкусностей стало решающим. Впрочем, Сакура и так не возражала – в последние дни она видела столько смертей, что их с мамой тёплые отношения стали для неё ещё более важными и ценными. – О, и пока я не забыла… – сказала мама, когда они переступили порог дома. – Что? – спросила Сакура, уже наполовину поднявшаяся в свою комнату. Там, скорее всего, всюду лежала пыль, а игрушки уже давно раздали младшим кузенам и кузинам. – В тот день, когда вы отбыли на передовую, случилось кое-что очень странное. Вдруг появился мопс – бедолага чуть не падал от усталости – и отдал мне письмо. Сказал, что побывал в твоей квартире, не нашёл тебя и прибежал сюда. И ещё, что ты знаешь, от кого письмо. Наверное, это от того паренька-солдата, которому ты писала, да? – Где письмо? – требовательно спросила Сакура. Перед её внутренним взором промелькнула картинка-воспоминание: Какаши – одни сплошные бинты, безвольная долговязая фигура – в повозке, отправляющейся в Коноху. – На столе… Сакура? Всё хорошо? Но Сакура уже взлетела вверх по ступенькам, ворвалась в комнату, чуть не сбив дверь с петель, и уставилась на стол. Там невинно лежал сложенный клочок бумаги – маленький, рваный и без каких-либо подписей, обозначавших адресата. Сакура подняла его. Когда-то на бумагу попала вода и, высохнув, она пошла волнами. Осевшая на ней пыль беззвучно закружилась в послеполуденном солнце, будто мириады звёзд в небе. Дрожащим руками Сакура развернула послание. Какаши писал в спешке. С изумлением и ужасом Сакура поняла, что вместо чернил он использовал кровь. Казалось, у него не было и секунды, чтобы достать обычные принадлежности, ведь и сама бумага выглядела, как оборванный край свитка. В письме было только шесть слов. «Пожалуйста не уходи я люблю тебя».