Ваятель плоти

      — По левую руку от меня! Молодой, но дерзкий боец! Рабочий Жетской пивоварни, Микаэээээль Кост! — рефери, молодой пацан, показал на меня; он заливался посреди загона в хлеву, служащему импровизированным рингом.       — Не смей проиграть! Я на тебя поставил!       — Да чтоб ты сдох! Бесишь с первого боя!       — По правую руку от меня! Боец с большим опытом! Рабочий мелового карьера, всем вам известный Сэм "Жернов" Беккееееер! — боец на другом конце ринга был хорош ростом и жилист. Его торс покрывала большая татуировка — местная богиня в облике женщины с мечом, окружённая словами из религиозных текстов. Сам Беккер смотрел на меня как на говно, хотя выбиваться оно будет несомненно из него. Он провёл большим пальцем по горлу, я в ответ показал средний.       — Порви его, мужик!       — Может хоть кто-то тебя поимеет.       — Все готовы? — кивки с обеих сторон — тогда в бой! И пусть Богиня будет вам свидетелем.       Мы начали сходиться; я тяжелее и быстрее него, но за ним опыт драк длинною в жизнь, а у меня... гопак. Обмениваемся ударами. У обоих руки в стойке. Чуть опускаю руку, Сэм бьёт мне в голову и... не попадает. Подприсев, уклоняюсь от удара и беру Сэмми налысо. Блять, у него не башка, а чугунное ядро! Шлифую хуком, и враг отходит, крутя головой. Пизда тебе, Беккер. Иду добивать, но на полпути ловлю в морду лица джеб. Гондон меня подловил! Бошка идёт кругом, когда прихожу в себя, вижу что "Жернов" "перемалывает" мой корпус, обеими руками; фатальная ошибка. Хлопок по ушам Беккера, удар плечом в нос. На этот раз не даю шанса; бью по дуге в голову несколько раз. Затем сильный тычок в лицо валит Беккера на землю. Ставлю пяту ему на горло.       — Раз... Два... Три... Закончили! Приветствуйте — победитель! Изменивший ход боя, Микаэль "Перелом" Кост!       Зал тонет в спорных эмоциях. "Жернов" был всеобщим любимцем, но также являлся контрацептивом, каких поискать и бесил многих. Уверен, этот бой дал почву для не одного и не двух пьяных споров, что перерастут в драку. Я же иду к организатору за наградой.       Он нашёлся на отдалении от толпы зрителей. Иммануил — распорядитель боёв, дал мне зарплату за шоу и процент с тотализатора; вышло неплохо, но часть я потрачу прямо сейчас. Иду к рефери с парой медяков в руке, которые отдаю ему.       — Петрек!       — Ась?       — Держи, заслужил.       — Спасибо дядь Мик. Круто ты его!       — Знаю, бывай пацан.       — Это, дядь Мик...       — Что?       — Приятелям "Жернова" малёк не угодил бой       — И они...       — За сараем.       — Понятно, спасибо па...       — Могу увести нужниками.       — Не стоит.       — Их четверо.       — Тем хуже для них.       Снова иду к Иммануилу. На ухо объясняю ему ситуацию; он молча протягивает мне обитую металлом дубинку и жестом подзывает ко мне другого боксёра. Вскоре мы вместе идём от ринга. Иммануил очень не одобрял практику подобного пересмотра итогов боёв после их окончания, ибо такие случаи отпугивают бойцов и привлекают шерифов. Как-то раз одного бойца, "Роскошного" Джорджа зарезала парочка крыс за то, что он победил их братца, выбив тому зубы. От разоблачения Иммануила тогда спасла не иначе сама Илиас.       По пути к сараю надеваю на левую руку когтистую перчатку. Вернее, я надеваю простую кожаную перчатку и выпускаю когти из руки. В другой руке у меня бита, похожая на укороченное канабо. Боец, идущий со мной — Тони "Стрела в зубах", фамилии не знаю, держит в руках цепь. Мы выходим на улицу, оказываясь за сараем, где ждало четверо шестерок; вот только заметили они лишь меня.       — Слышь, ставлю башмаки, у тебя в кулаке был камень — сказал их "глава" дрожащим голосом, увидев меня.       — Гони Доходы, накинь "Жернову" на лекаря, и вали, пока на ремни не пустили! — один из них сглотнул и достал осколок стекла.       Я думал спугнуть их, но перехотел; уж больно говнистый тон. Вместо этого молча бросился в ещё одну драку, Тони же прыгнул следом. Не позволяя дать заднюю, хватаю когтистой рукой владельца заточки и сжимаю как следует. Вопль боли заставляет приятелей проигравшего дать по съёбам, но поздно. Я ударил "главу" шайки битой по зубам. Один гоп убегает целым, третьего же пинает по лицу Тони.       Даю Тони пять, возвращаю организатору его биту, и я, со своим новым боевым товарищем иду тратить прибыль в таверну; получение клички в нашем бойцовском клубе — это достойный повод.

***

На следующий день

***

      Резюмируя вчерашний день — я доволен. Всё более чем неплохо; большая часть людей ставила на Беккера, а потому доля в тотализаторе принесла мне деньги, причём немалые; да и шпану я с Тони пинал не без удовольствия. Празднование получения клички произошло без происшествий. Единственный минус — сам бой. Победа была, но не без огрёх. Беккер смог меня оглушить и воспользоваться этим. Если бы не второй слой кожи и мышц, то "Жернов" сломал бы мне своей серией все рёбра. Такого быть не должно, я не должен побеждать только за счёт двужильности; иначе когда-нибудь найдётся рыба покрупнее. Собственно, желание стать сильнее и побудило меня участвовать в подпольных боях.       С той ночи, как я смог трансформировать руку, прошло три недели, и две из них я участвую в подпольных кулачных боях. Три победы с одним поражением поправили положение, теперь я мог позволить себе снимать комнату в таверне.       Моё владение трансформацией шло в гору. Первое, что я сделал — мне было сложно, но сделал свои когти убирающимися в руку; механизм имел общие черты с таковым у кошачьих, только когти погружались не в кожистое углубление, а в толщу мяса. Благо, я знал на что равняться ещё в своём мире, и мне не пришлось иссушать бродячих котов. Также я отрастил на своей оболочке соски, и теперь мог без стеснения раздеваться по пояс.       Сейчас я иду в, пожалуй самое полезное для меня здание в Вайссхайме — церковь. На воскресных службах можно было встретить разных людей и обсудить различные вопросы. Общение с носителями языка помогло мне лучше его понять, и изъясняюсь я теперь не отдельными фразами. Но я пришёл не за этим, а чтобы поговорить с пастором — отцом Гаскойном, тем человеком, что указал мне направление к пивоварне, когда я только прибыл. Впоследствии, именно через него я расширял свой кругозор; он отвечал даже на самые глупые вопросы, порой разъясняя мне очевидное. Я был благодарен ему за это и не обижался на то, что он смотрит на меня как на блажного. В конце концов, я ведь действительно не от мира сего.       — Здравствуй, отец.       — Привет, сын мой. Полагаю, ты вновь алчишь знаний?       — Не совсем, мне нужен твой совет.       — Я наставлю тебя после проповеди.       — Да отец.       На проповеди я стою в задних рядах, пока пастор взывает к вере прихожан. Слушаю его речь периферией, сам же думаю о том, как правильно подобрать вопрос. Мне нужно было узнать о вооружённых силах местного человечества, и конечно же о том, как в них вступить. По окончании проповеди я вновь подошёл к пастору.       — Отец Гаскойн...       — Да, Мик. Что сеет в тебе сомнение?       — Я хочу внести вклад в защиту человечества от нелюдей.       — Все заведения в городе платят дань, идущую на армию. Ты уже помогаешь людям, работая в пивоварне.       — Хочу внести вклад лично.       — В ратуше можно податься рекрутом в егерский корпус или наняться городским стражем.       — Отец, я хочу на передовую.       — Полагаю, защита человечества здесь ни при чём?       — Эмм...       — Не считай меня ханжой, Мик. В корысти нет зла до тех пор, пока она не толкает тебя против ближних и Богини. В городе есть гильдия, отряды наёмников и охотников там часто набирают отчаянных, чтобы восполнить потери.       — И чем они занимаются?       — Тем, чего ты так алчишь. Вылазками на территории врага; если возвращаются, то всегда с добычей       — А как много возвращается?       — Редко когда отряды пропадают полностью, часть почти всегда возвращается.       — А новичков? — Гаскойн малость призадумался.       — Эмм... далеко не все юнцы поспевают за...       — Понятно, а там есть отряд, за которым я поспею? — пастор вдруг стал собранным.       — Хм... Сын мой, к чему ты клонишь?       — Не считай меня глупцом, отец. Мне туда нужно.       — Их командир принимает только тех в ком уверен.       — Отец, прошу, твоё слово всегда наставляет страждущих на верный путь...       — Я не могу просто попросить за тебя, Мик.       — Просто... но ведь в корысти нет зла до тех пор, пока она не толкает тебя против ближних и Богини? — ответом мне стал лёгкий кивок.       — Ступай, сын мой, да благословит тебя Илиас.              Я не зря решил вновь обратиться к Гаскойну. До этого он уже помог мне, пригласив на подпольные бои.